Драбблосборник

"Не пробуй соревноваться с покойником. Не выйдет нихрена". Почти девять лет прошло, как Каллен впервые услышал эту фразу. Они патрулировали Нижний город, а около "Висельника" сидел он - будущий Защитник, тогда еще никому не известный, мертвецки пьяный и очень печальный. Еще он запнулся в трех словах, но суть у мудрости была именно такой. Каллену показалось, что человеку плохо, он наклонился проверить, а тот вдруг разлепил мутные желтоватые глаза и сообщил эту мудрость. Дженкинс, жалостливый, как всегда, вызвался помочь и проводить - ну прибьют же его, убогого, или обворуют и утопят в канализационном люке. Но пустить Дженкинса шататься по трущобам с пьяным телом Каллен отпустить не мог, его только три месяца как посвятили, и Каллен велел ему идти патрульным маршрутом и дождаться у лестницы до порта. Бросать тело было и правда жалко, хотя и злость брала: ну надо ж было вывалиться из "Висельника" на улицу, чтоб ему пусто было! В трактире бы хоть приглядели и сложили до утра у стенки. Шаг за шагом Каллен вытянул, где живет несчастный пьяница - оказалось, всего в полквартале, Дженкинсу даже ждать не особенно придется, - и поволок его до дома. По дороге тело вдохнуло свежий ночной ветер и поведало свою историю. - Ты пр-редставляешь!.. Я - со всей душой, значит! А он мне про своего бывшего! Карты свои сует, а на меня ноль внимания! Я вот что, страшный такой? Нет, скажи - страшный? Каллен заверил тело, что это вовсе не так. - Они ж разб-бежались давно! Я и думал... А он все - Карл, Карл... Других мужиков, что ли, на свете нет? Я, что ли, хуже? Ну под-думаешь, мы только что его убили! Сгрузив тело у порога, Каллен побежал догонять Дженкинса и пьянчугу из головы выбросил. Дженкинс успел найти себе самую неподходящую компанию, делился запасом лириума, простая душа, и Каллен чуть не за локоть его оттащил, чувствуя, как спину буравит знакомый темный взгляд. А соревноваться с покойником у Защитника и вправду не вышло, только поняли это все они поздновато. Своего возлюбленного тот таки добился и жили они вместе, только на первом месте у него были не любовь и семья, а все то, за что боролся этот мятежный покойник. Подполье магов, чтобы им всем пусто было. Подполье и свобода. Почти девять лет прошло, и Защитнику вправду стало пусто, ведь если погибнуть в Тени во плоти, то ничего не останется. И подполью стало пусто. Многие погибли, а повстанцы, возомнившие себя истинными свободными магами, сновали по Скайхолду, и их Великая чародейка командовала как ни в чем не бывало. Каллену тоже стало пусто. Да, получал он ответ каждый раз, да, в порядке, отвали, Резерфорд, я ж тебе все на карте нарисовал, да, Резерфорд, мы снижаем дозу, ты спрашивал, да, хватит угрожать мне камерой, хочешь - сажай обратно, мне все равно, нет, играть с тобой в шахматы я не хочу, Резерфорд, отвали. В глазах - усталое равнодушие и меркнущий день ото дня алый блеск. Еще на могиле, так и оставшейся безымянной, каждый день появлялись новые цветы. И кривовато, но узнаваемо сложенные бумажные птички. Соревноваться с покойником нихрена не вышло.