Если убрать немного пафоса

Дело было рядом с тайной дверью, входом в Одинокую Гору. Торин, держа в руке карту, неверяще смотрел на зашедшее солнце и гномов, отвечавших ему непонимающими взглядами. Только что исчезла надежда попасть в Эребор, но так ведь не могло быть, в карте ведь сказано, что делать и когда. - Мы что-то упустили… - сглотнув, прошептал Дубощит, вглядываясь в лицо каждого спутника. – Тут сказано… - Торин опустил голову и подошёл к Балину. – Что мы упустили?.. - День Дурина завтра, дурак, - последовал недовольный ответ и ехидный смех Бэггинса, спрятавшегося за спинами гномов. Подождали день, а на следующий – появилась, как и было задумано, дверь. Торин, волнуясь и не с первого раза попадая в замочную скважину, наконец смог вставить туда ключ и повернуть несколько раз. Затем надавил на дверь, но она упорно не хотела открываться. Дубощит попробовал ещё раз – опять ничего. Сзади послышался вежливый кашель Бильбо. - Предполагаю, что те руны в правом верхнем углу означают «На себя». - У вас зоркий глаз, мастер Бэггинс, - похвалил Торин и хотел потянуть на себя, но ручки нигде не было, а между дверью и стеной не было даже малюсенькой щёлочки. Вдруг из-за туч показался месяц, первые лунные лучи упали на дверь, и появилась ручка. Дубощит потянул на себя, дверь бесшумно отворилась, пропуская в тёмный коридор. Торин медленно вошёл внутрь, самозабвенно прикасаясь к камню и что-то говоря. - Балин, ты помнишь? – спросил он. - Помню, помню. А теперь прекращай лапать стены и объясни Взломщику, зачем он здесь. - Сдался ему этот Аркенстон… - шёпотом, который услужливое эхо разносило по всей пещере, сетовал на гномов Бильбо, спускаясь вниз. – Узнаешь, узнаешь… Пусть идут сами и узнают свой камень! Хоббит совсем не по-хоббичьи топал по золоту, пиная особо крупную мелочь. Вдруг вся эта гора золота начала медленно сползать вниз, в стороне Бильбо заметил оранжевый глаз проснувшегося дракона. - Если ты пришёл воровать моё золото, то не мог бы ты делать это потише? – недовольно поинтересовался Смог, выныривая из-под золота. - Извините, больше не буду, - смущённо ответил хоббит. Потише не получалось, пытающемуся спать Смогу это надоело. Он немного поговорил с Бильбо, который уже несколько раз мысленно простился с жизнью. - И какой же смертью ты хочешь умереть, вор? – спросил Смог, разевая пасть. Хоббит на успех особенно не надеялся, но решил попробовать. - Ну, я предпочёл бы умереть дома, в глубокой старости, в окружении внуков… - Ну ладно, - разочарованно ответил дракон, вновь ложась на сокровища. – Раз так, можешь идти. Бильбо удивлённо посмотрел на Смога и вдруг заметил что-то блестящее особенно ярко. На свой страх и риск он бросился туда, дракон лениво наблюдал, как хоббит ищет что-то среди золота. А Бильбо тем временем вытащил на свет большой камень с облезающей белой краской и отваливающимися блёстками. Зато приклеенная к нему скотчем табличка с надписью «Аркенстон» держалась хорошо. Всё прав был Балин, говоря, что Бильбо сразу узнает этот камень. - Я возьму? – спросил хоббит у Смога, показывая ему камень. - Как хочешь, - разрешил дракон. – Хотя я ума не приложу, зачем тебе этот булыжник. - Спасибо, - поблагодарил Бильбо, вставая и выбегая из пещеры. - Ты жив! – радостно воскликнули все. - Ты достал Аркенстон? – тут же спросил Торин. - Ну, я не совсем уверен… - Ты нашёл его? – Дубощит вытащил меч. - Вот, в общем. Смущённый хоббит протянул гному камень, в душе соглашаясь со Смогом и считая, что такое можно сделать с любым булыжником. Но Торин схватил «Аркенстон» и начал завороженно на него смотреть, что-то шепча себе под нос. Бильбо только пожал плечами. - Балин, - внезапно обратился Дубощит к другу, - напомни, чтобы я его подкрасил потом.