Решение всех проблем

Усталый всадник въехал в открытые ворота замка, двор которого был очень просторным, но до отказа заполненным людьми. В одной части стояли конюхи и охраняющие вход стражники, под ногами мешались придворные служки, а в другой части небольшая группа молодых людей громко смеялась над шутками весёлого светловолосого паренька. По запылённой, грязной одежде всадника было видно, что он проделал долгий и трудный путь. Когда он с легкостью спрыгнул с лошади, снял перчатки и с ненавистью стянул с головы шлем с родовым гербом Уотсонов, по плечам рассыпалась огромная копна золотистых локонов. Никто во дворе замка даже не удивился, что миловидная девушка была одета в мужскую, отлично сшитую одежду. Все давно привыкли к старшей дочери короля, которая любила путешествовать в таком странном виде и почти всегда в одиночку. Она была бесстрашной, умной, сильной, к тому же умела за себя постоять. - Отведите моего коня в стойло. Да поторапливайтесь! – приказала девушка замешкавшимся слугам, а сама принялась внимательно выискивать кого-то среди стоящих неподалеку веселящихся парней. Голос у неё был немного хриплым после долгой поездки, а повелительные доминирующие нотки, проскользнувшие в нём, не оставляли никаких сомнений: старшая дочь короля - Гарриет Уотсон - альфа. Солдаты, которых она так внимательно разглядывала, были довольно просто одеты, но у каждого на груди была нашивка в виде родового королевского герба. А судя по растрёпанному виду, небольшим ранам, свежим синякам да громким выкрикам, они только что закончили тренировку. - Джон! – она ловко схватила юношу, главного зачинщика веселья, одежда которого совсем немного отличалась от остальных, за руку и потащила за собой. – Вот ты где. У меня важные новости. Ты должен меня выслушать. Парень, которого она так бесцеремонно прервала на полуслове, был её младшим братом Джоном Уотсоном. Такой же худощавый, светловолосый, как и его сестра, загорелый, с красивыми синими глазами, он вот уже несколько лет являлся самым искусным воином их небольшого королевства, а так же омегой, возглавляющим небольшую армию своего отца. - Если ты о Кларе, - юноша безуспешно пытался выдернуть руку, - то я ничего не хочу слышать. Ты и так мне все уши прожужжала. Надоело. - Нет, не о Кларе, - девушка немного поморщилась, словно вспоминая что-то не очень приятное, потом продолжила: - Я хотела поговорить о нём, – резко остановившись, Гарри замерла на верхней ступеньке лестницы, ведущей в королевские покои. – Ну, о нём, - она нарочно выделила голосом последнее слово, внимательно рассматривая непонимающего брата и прикидывая в уме, что именно стоит рассказать в первую очередь. Юноша в ответ удивлённо уставился на испачканное дорожной пылью лицо сестры. - О ком "о нём"? Гарри, ты вообще о чём? - О, господи. Не тупи, Джон. Ну, конечно же, о Шерлоке Холмсе, – она вновь схватила его за руку и потащила наверх. – Я видела его. - Ну и что? Я тоже его видел, - пробурчал несопротивляющийся Джон, но Гарри уже не слушала. - Как обычно, я объезжала наши земли и видела, что они пересекли границу на юге Хартфордшира. Я заметила его старшего брата - Майкрофта Холмса, отца, их свиту, короче всю семью. А сам он такой, - она закатила глаза и, отпустив наконец брата, подняла руки над головой, описывая в воздухе непонятные круги. – Такой… такой… - Ой, да прекрати ты, – поморщился Джон. Как же ему надоело, что все кому не лень пытались вот таким восторженным образом описать младшего Холмса, будущего короля южных земель. «Маг высшей категории, наследный принц соседнего королевства, гениальный стратег, исключительно талантливый воин, а так же эксцентричный позёр и самовлюбленный эгоист», - именно так думал про него сам Джон. Несколько месяцев назад он впервые воочию увидел знаменитого Шерлока Холмса, о котором ходило такое огромное количество слухов и легенд, что, казалось, это всё просто бабушкины сказки. Небольшая заварушка на юге их маленького королевства грозила перерасти в жестокую кровопролитную войну, если бы не вмешалось соседнее государство. Своевременно предложив помощь в виде нескольких сотен отличных воинов во главе с пресловутым Шерлоком Холмсом, взамен они попросили только одно. Точнее одного – младшего сына короля, Джона Уотсона. Джон тогда как заворожённый смотрел на красивого высокого мага, одетого в тёмные одежды, полностью совпадавшие по цвету с чёрным цветом его волос, который, одним плавным движением рассекая воздух, выворачивал с корнем деревья, перемещал тяжёлые камни, вызывал сильные порывы ветра, а когда дело дошло до ближнего боя, юноша и вовсе потерял дар речи. Джон и сам прекрасно умел драться на мечах, но движения Холмса были настолько выверенными, чёткими, плавными, будто он танцевал какой-то неведомый, завораживающий своей неправильной красотой танец. Его остро заточенные клинки с лёгкостью вонзались в тела противников, и вскоре у их общих врагов не осталось ни одного воина, способного держать меч. Именно в этой битве молодой полководец Джон Уотсон был неожиданно ранен в левое плечо. Хотя он не должен был находиться на передовой, так как не только являлся наследным принцем, но и единственным командиром-омегой, Джон, конечно, проигнорировал все предупреждения. Его воины настолько воодушевились, когда увидели своего молодого принца в самой гуще боя, что все правильные мысли испарились из головы, затуманенной азартом и адреналином. Потом был удар, сильная боль и комфортное место около общего шатра двух королевств. Оттуда Джон и вынужден был наблюдать за самой битвой, за великолепным триумфом мага Шерлока Холмса и ощущать свою полную никчёмность, попутно слушая надоедливые увещевания рассерженного отца. Тогда его и просветили насчёт условий почти безвозмездной помощи соседнего королевства. Тогда же он впервые накричал на своего отца, считая полным бредом заключенный им договор. Джон всегда был приверженцем всего нового и справедливо считал, что брак между мужчинами, даже между омегой и альфой – это пережиток прошлого. Ему был неприятен сам факт такой порочной, странной и непонятной для него связи. Он мечтал о тихой семейной жизни с какой-нибудь бетой, прекрасно зная, что его любимая сестра Гарриет с удовольствием займет трон, когда отец решит удалиться на заслуженный отдых. Битва благополучно завершилась полной победой теперь уже дружественных государств, а Джону хватило одного раза, чтобы, встретившись глазами с пронзительным взглядом переменчивых глаз Шерлока Холмса, почувствовать острое необъяснимое отторжение. По своей природе альфы великолепно умели притягивать внимание, обволакивая незабываемым ароматом, изначально располагая к себе будущую пару, но омега внутри Джона почему-то воспротивился такому выбору собственной семьи. Ему не понравился сам факт лёгкости, с которой его уважаемый отец подписал договор о супружестве. Ведь король отлично знал, как сын относится к подобным вещам, полностью игнорируя свои потребности в продолжении рода. Джон просто пережидал очередную течку и, по достижении двадцатилетнего возраста, научился прекрасно контролировать бушующие гормоны, да так, что ни один альфа даже не догадывался, что перед ним находится омега. Оба счастливых короля уже вовсю обсуждали предстоящий союз двух государств, а растерянный, злой Джон ощущал себя точно на витрине своей любимой мясной лавки - так тщательно, даже напряжённо скользил стальной взгляд альфы по его телу. Холмс завораживал своей кошачьей грацией, точными движениями, почти звериной, хищной улыбкой, которой он одарил Джона напоследок, будто что-то обещая. Юноша, лишь негодующе фыркнув, отвернулся, всеми силами пытаясь показать своё пренебрежение к зазнающемуся гениальному магу. С этого самого момента его начало раздражать в Холмсе совершенно всё: звук обволакивающего низкого голоса, красивые плавные движения рук, длинные, унизанные кольцами пальцы, которые почему-то постоянно оказывались в поле его зрения. Джон бесился, отворачивался, ворчал и возмущался, но всё никак не мог понять природу своего отторжения. После этой странной встречи они даже ни разу не разговаривали, не писали друг другу писем и вообще никак не общались, а в замке все, будто нарочно сговорившись, красочно расписывали достоинства выбранного ему в пару альфы. Джон изо всех сил пытался не обращать внимания, тренируясь со своими воинами по несколько часов в день, изматывая себя физически, чтобы заглушить растущее внутреннее неудовлетворение. Старался отвлечься, встречаясь с хорошенькими придворными девушками, но всё напрасно. Отец и Гарри поставили перед собой цель: довести до строптивой омеги мысль о том, что Шерлок Холмс будет ему самым лучшим супругом. Непонятно, почему, но Джон все ещё сопротивлялся. И вот теперь, когда до вынужденной свадьбы оставалось всего несколько недель, Шерлок Холмс со всей своей семьёй и многочисленной свитой прибывал в их замок. - Гарри, прекрати, - Джон в очередной раз пытался побыстрее отделаться от своей настырной сестры. – Я уже тысячу раз говорил тебе, что мне это не интересно. - О, да. Конечно, тебе не интересно. Но он всё равно скоро будет здесь, и тебе придётся с ним встретиться. Хочется тебе или нет. Джон покорно шёл за сестрой в её покои, про себя размышляя, хватит ли ему времени, чтобы собраться и сбежать из королевства до приезда своего будущего супруга. Подобные мысли очень часто посещали его, особенно в последнее время, но несколько довольно тяжёлых разговоров с отцом, а так же собственные принципы и обязательства перед доверявшими ему людьми так и не позволили Джону осуществить задуманное. - Прекрати волноваться, - Гарри, быстро открыв дверь, почти втолкнула несопротивляющегося юношу в свою комнату. – Если он так тебе не нравится – поговори с отцом. Джон лишь устало покачал головой, падая в ближайшее кресло и наблюдая, как сестра скрывается за ширмой со служанками, чтобы переодеться в домашнее платье. - Ты же знаешь, что это бесполезно. Да и их помощь оказалась тогда как нельзя кстати. Мы не можем вот так просто отказаться от договора. Ты же понимаешь. - Это-то я понимаю, - голос сестры был заглушён снимаемым через голову костюмом. – Я не понимаю, почему ты его так ненавидишь. Он же ничего плохого тебе не сделал. - Не в этом дело, - Джон запустил пальцы в отросшие волосы, больно дёргая за пряди. Ему необходимо было хоть что-то, чтобы отрезвить сознание, тут же заплывающее гневом, стоило только разговору уйти в опасную сторону. – Просто он точно не мой альфа. - Откуда ты знаешь? – растрепанная голова сестры высунулась из-за ширмы. – Ты даже не касался его руки. - Враньё. Бабушкины сказки, - запротестовал Джон, начиная злиться. Он справедливо полагал, что обычным касанием пальцев выбрать свою истинную пару просто невозможно. Но в обществе до сих пор ходили слухи о супругах, которые почувствовали связь подобным образом. - А вот и нет. Я точно знаю. Девушка, облачённая в длинное синее платье, прекрасно гармонирующее с цветом её глаз, вышла к брату и, налив из серебряного графина стакан воды, села напротив. Небрежным жестом отослав слуг, она принялась пристально разглядывать сбитого с толку брата, который всем своим видом показывал, что ему скучен и совершенно не интересен этот разговор. - Впервые дотронувшись до руки Клары, я почувствовала это. Почувствовала, что она - моя настоящая пара. Встрепенувшись, Джон непроизвольно подался вперёд, напряжённо всматриваясь в лицо сестры. Они всегда были лучшими друзьями, с детства делясь всеми своими секретами. Вот и теперь Гарри открывала перед ним свою главную тайну. Тайну заключения связи. Это было очень личной, интимной подробностью, которую тщательно охраняли, оберегая ото всех. - Когда ты касаешься ладони выбранного человека, то ощущаешь, как по твоей коже распространяется лёгкий электрический разряд, - начала она рассказывать, осторожно отпивая холодную воду, - который, доходя до самого сердца, даёт ощущение полной, безграничной свободы. Тебе кажется, что теперь вы единое целое, состоящее из двух частей. Это странное чувство, необъяснимое, но оно поглощает всю неуверенность, тревоги, страхи, оставляя после себя огромное яркое желание любить и быть любимым именно этим самым человеком. Будто ты всегда ждал только его, спал и видел сны только о нём, ел и думал лишь о нём, а потом этот человек появился, и всё встало на свои места. Ты просто его любишь, а он тебя. Вот так. Закончив, Гарри поставила пустой стакан на столик возле своего кресла, а Джон только сейчас понял, что всё это время не дышал, слушая эту странную, но такую искреннюю исповедь своей сестры. - Расслабься, ты всё сам почувствуешь, - приободрила она, легко поднимаясь с места. – Не бойся, - подойдя к креслу, она ласково потрепала его по голове. - Я и не боюсь, - тут же ощетинился Джон. – Просто он мне не нравится. - И чем же? - Он слишком зазнаётся от всей этой своей гениальности. Он чересчур амбициозен, эгоистичен… - Джон запнулся, глядя на улыбающуюся Гарри. – Прекрати смеяться, я серьёзно. - Конечно, серьёзно, - она, уже откровенно хохоча, подошла к распахнутому окну. – Тебе стоит научиться скрывать свою неприязнь. - Это ещё почему? – Джон резко повернулся, услышав странные нотки в голосе сестры. - Они уже здесь. Отцу не понравится, если ты в первый же день нарушишь договор, так что постарайся контролировать свои эмоции. Джон, тяжело вздохнув, спрятал лицо в ладони, ощущая себя самым несчастным человеком на земле.