Смех. А причина?

*** - Мао-кун, ты что-то слишком тихий сегодня, - негромко заметил Ватанабе после очередной репетиции. «Заметил наконец», - фыркнул про себя Хамао, впрочем, прекрасно зная, что Дайске заметил это уже давно, просто не говорил, а лишь бросал озабоченные взгляды. - Устал просто, - глядя куда угодно, но не на партнера по съемкам, ответил Кёске. Теплая ладонь одобряюще сжала хрупкое плечо в клетчатой рубашке. Мао рассеяно посмотрел на Дайске, а потом обвел взглядом стремительно пустеющий зал репетиций. - Я тоже пойду, - парень повел плечом и торопливо встал со стула. Он так спешил поскорее оказаться за пределами зала, что чуть не споткнулся о столик, а на выходе все же зацепил плечом тяжелую дверь. Ватанабе озадачено посмотрел Мао вслед. Тот сбежал, словно боясь чего-то. Бред какой-то. Дайске нахмурился. Странное поведение Хамао он заметил далеко не сегодня, но именно этим вечером стало очевидно: что-то не так. Раньше Мао не шарахался от него, в каких бы сценах они не снимались, да и просто будучи за кадром. Им всегда было легко и интересно вместе, но сейчас это словно отошло на второй план, явно ощущалась какая-то напряженность. И Ватанабе решительно направился вслед за Хамао с намерением выяснить, что же так тревожит младшего партнера. В гримерке Мао уже не было, и Дайске устремился на стоянку. Ему удалось догнать Хамао возле выхода из здания. - Мао, подожди, - ладонь снова заняла свое место на плече Кёске. Парень остановился, но на Дайске не смотрел. – Давай я отвезу тебя домой, - осторожно предложил Ватанабе. - Хорошо, - безразлично ответил Хамао и пошел на стоянку. В абсолютной тишине парни уселись в машину Дайске. Хамао держался как-то скованно, словно сейчас общество Дая было ему неприятно. - Мао, все в порядке? – спросил сбитый с толку Ватанабе: он никак не мог понять причину такого странного поведения Кёске. - М, - качнул головой Хамао, - могу я попросить кое о чем? - Конечно, - с готовностью отозвался Дайске, сцепив пальцы на руле. - Не смейся, ладно? - Хорошо, не буду, - торопливо отозвался Ватанабе, ожидая продолжения просьбы, но Хамао отвернулся к окну, чуть раньше пристегнув себя ремнем безопасности. - Я не буду смеяться, Мао-кун, о чем ты хотел попросить? - напомнил о себе Дай. - Только, чтобы ты не смеялся, - ровно прозвучало в ответ. Дайске озадаченно нахмурился, но решил больше ничего не говорить. Вот приедут они домой, тогда он душу из Мао вынет, но узнает, что с ним творится. *** - Ты не туда повернул, - эти слова прорезали пространство салона после десяти минут тишины. - Знаю, - отозвался Дайске, - просто мы едем не к тебе. - Э? – Хамао аж развернулся всем телом к Даю. - Не парься, - бросил взгляд Ватанабе, - просто хочу поговорить, да и ко мне ближе. Мао возмущенно засопел, но ничего не сказал. - Ну, а теперь, Мао, ты мне все расскажешь, - сообщил Дайске слегка растерянному Хамао, когда парни устроились на большом диване в гостиной Ватанабе. Неяркое бра давало мало света, и предметы отбрасывали причудливые тени. - Что именно? - Хамао сделал вид, что очень заинтересован картинами на противоположной стене. - Например, почему ты вдруг стал избегать меня, словно мы не друзья и не партнеры… - А почему ты все время надо мною смеешься? – Кёске нарочно перебил Дая, глядя исподлобья черными глазищами. - Я… что… да я никогда, - попытался было возразить Дайске. - А вот не надо, - раздраженно прервал его Хамао. – Столько сцен с поцелуями, я уже не говорю про постельные… столько дублей, раз за разом… и все время этот твой смех. Парень уже готов был переступить грань истерики, но сильно сжал собственные плечи, внутренне призывая себя держаться. Хватит того, что Дай уже довел его до такого унизительного разговора. - Что ты имеешь в виду, Мао-кун? – Ватанабе придвинулся ближе, его голос звучал мягко. - Ты постоянно смеешься, - глухо ответил Кёске. – Я знаю, что все эти любовные сцены не мой конек, и что мне еще расти и расти до твоего уровня, но, черт возьми, так обязательно это высмеивать?! - Да не высмеиваю я ничего и никого! – Дайске впервые за вечер повысил голос, понимая, что они с Мао словно говорят на разных языках, не желая услышать друг друга. – С чего ты это решил? - Я же сказал, - обиженно проговорил Хамао, - ты почти всегда смеялся во время съемок «таких» сцен, - парень выделил это слово, упрямо подняв подбородок. - И что? – Ватанабе, наконец, сумел понять, к чему клонит Мао и что его так нервирует. – Почему ты думаешь, что дело в тебе? Может быть, я смеюсь по другой причине. Хамао поднял на Дая тяжелый вопросительный взгляд. - Может, я таким образом пытаюсь скрыть смущение, - произнес в полумрак Дайске, сцепив пальцы в «замок». На эти слова Мао ничего не ответил, но позу поменял, слегка повернувшись к Даю. - Мне еще тоже есть, куда расти, - улыбнулся самому себе Ватанабе, - и потом, думаешь, меня совсем не смущают подобные сцены? – карие глаза внимательно посмотрели на притихшего и слегка покрасневшего Кёске. Дайске улыбнулся. - Кому, как ни тебе, Мао, знать, что и со мной бывают всякие двусмысленные ситуации, - и снова улыбка. Хамао слегка кивнул в ответ. Истина оказалась куда более приятной и милой, чем он себе это представлял. Дай никогда не высмеивал его косяки и неловкость, а маскировал собственное смущение, а заодно и смущение Мао. Кёске вдруг стало невыносимо жарко. Краска стыда вмиг прилила к щекам. Какой ж он идиот! Устроил целое истерическое шоу из ничего! Такуми такое и не снилось. И парень, вопреки собственному состоянию, негромко засмеялся, закрыв лицо руками. - Мао, - Дайске прикоснулся к пушистой макушке. - Прости, - сквозь смех проговорил Хамао, - я такой дурак. - Но такой милый, - рассмеялся Ватанабе, отводя руки от пылающего лица Кёске. Черные глаза Мао блестели в сумраке комнаты, тревожа смутные чувства в душе и теле Дайске. Теплые пальцы ласково огладили смуглую щеку, Хамао смущенно замер. - Что ты там говорил про «расти»? – прищурился Дай, склоняясь ближе к Мао. - Что? – парень невинно распахнул глаза, хлопая ресницами. - Как насчет мастер-класса по поцелуям? – спросил Ватанабе хрипловатым голосом, посылая по телу Мао восхитительные мурашки. Кёске до сих пор был под впечатлением от того, что Дай признал, что тоже не идеален. За эти несколько минут они словно стали еще ближе. И хотелось большего. Хамао лишь согласно кивнул и тут же закрыл глаза, выражая высшую степень доверия к Даю. Потому что Дайске всегда знает, как и что лучше сделать. Мао привык за время съемок полагаться на него в самые трудные и самые волнующие моменты. Вот и сейчас он был уверен, что всё делает правильно. - Не искушай меня, Мао, - знакомая фраза, произнесенная хриплым шепотом, вмиг заставила кровь быстрее бежать по венам, разнося по всему телу новое, странное тепло. Хамао приоткрыл глаза, лишь чтобы увидеть склонившегося над ним Дайске, а потом снова закрыл их, прерывисто вздохнув. - Мао-кун… - знакомые губы мягко коснулись с готовностью приоткрытых губ Кёске. Мао всегда будто выпадал из реальности в такие моменты. Он не знал, почему все происходит именно так, кто они с Даем друг другу, да и думать об этом не хотелось. Они иногда целовались после съемок, будучи вдвоем, вот так, без причин. Ну, почти без причин. Успокаивая себя, что это только репетиции. Мао и хотел и боялся, что если начать выяснять причину таких отношений, то они вдруг могут прекратиться. А ему хотелось снова и снова тонуть в нежности теплых, сильных рук Дайске, подставляя его горячим губам свои собственные. Они целовались с таким упоением, которое никогда не получалось сыграть. Видимо, оно было слишком настоящим, чтобы показывать его кому-то еще… - Стоп. Снято, - пошутил Дайске после поцелуя, когда их губы расстались, чтобы глотнуть воздуха. А Мао только блаженно выдохнул, устраиваясь на плече у Ватанабе. - Сцена двадцать вторая, дубль два, - спустя пару минут, проговорил Кёске, и потянулся к желанным губам. - Я так люблю, когда ты портишь дубль за дублем, - проговорил Дай между поцелуями. - Это из-за тебя так получается, - простонал в ответ Хамао. - Я рад, - довольно улыбнулся Дайске, прижимая к себе вконец разомлевшего Мао. Конец.