Смауг Великий, Смауг Золотой

Он всегда восхищался огнем. Таким ярким, сокрушающим, всемогущим. Победоносным, вселяющим ужас и трепет. Он вдохновлял дракона в битве, превознося над силами противника, и непременно изничтожал все и вся вокруг, подтверждая: Он - пламя, Он - сама смерть. Хозяин Мелькор, Темный Владыка, не единожды бросал их в ожесточенные битвы и не единожды они одерживали верх, сражаясь во имя власти и могущества своего повелителя. Но в очередном бою он был повержен и дорогам выживших драконов суждено было разойтись навсегда. Тщеславие и нестерпимая жажда крови взыграли в драконе сквозь сотни лет скитаний после того, как узрел он золото гномов. Оно искрилось и переливалось, как твердый огонь. Вечный, неугасимый, он невероятно манил к себе, притягивал, вторил голосу страсти, пробуждал: Ты - пламя, Ты - сама смерть. И вспыхнули прежние битвы, и вспомнилась пролитая кровь и адский огонь, превращающий все в прах, и вернулось то опьяняющее чувство, предвещающее победу уже в самом начале сражения. И жалкие существа, смешно и бессмысленно бегающие вокруг него, обречены изначально, но до невозможности глупы, чтобы во всей мере осознать это. Трепыхающиеся, нелепые в своей неоправданной надежде. "Они не достойны владеть Вечным Огнем! Он будет принадлежать мне! Ибо Я - пламя, и Я - сама смерть!" Победа греет несразимого Смауга, окутывает своим неповторимым блеском. "Я отобрал у вас все! Ваше все - и есть моя награда!" Смауг восхищен своим коварством, но еще больше он удивлен отражением в золотой глади своего естества. Золото так точно и неповторимо олицетворяет его суть. При всей своей любви к драгоценностям гномы не сумели их отстоять. Алчные, жадные, они обязательно попытаются проявить всю свою смелость и прыть, чтобы вернуть то, что у них отобрали. "Что ж, я подожду." "Я лишил вас гордости, ваших земель и драгоценностей, так придите и заберите, хотя бы попытайтесь, чтобы не выглядеть жалкими, и тогда возможно я отдам вашей храбрости полагающиеся почести. И вы погибнете быстро." Понося праздную алчность гномов, Смауг не видел, как утопает в своей собственной жажде. Как любуется собой в зеркальном отблеске несметных богатств, как все чаще и все с большей любовью он твердит себе: "Я - Смауг Великий, Я - Смауг Золотой." Вечный Огонь восхваляет его, ласкает слух переливчатым журчанием, отзываясь на каждое движение могучего ящера, восхищает мерцающими брызгами с малейшим взмахом широкого крыла. Он не может устоять перед зовом собственного гласа, доносящегося из глубин золотой бездны. И не хочет. Ведь ему подвластно все, даже неприступное королевство гномов теперь лежит у его ног. Знакомый запах доносится до Смауга в полудреме. Гномы решили вернуться. Он совсем не против, пусть идут. Перед приходом зловещей тьмы, которая так хорошо ощущалась драконом и росла на протяжении долгих лет, будет не лишним поразмять чресла и хорошенько перекусить. "Самонадеянные трусливые гномы отправили ко мне вора недорослика. Недорослик зря доверяет им, от карликов нельзя ждать чего-либо иного, кроме страстного желания обладать богатствами вновь любой ценой." Мерзкие глупцы выдворяют разъяренного ящера из его чертогов, но Смауг не бежит, нет, он устроит им новое побоище под Эребором, новый ад и новые горы пепла, раз они осмелились забыть. Забыть о том, Кто изгнал их из собственного дома, Кто поглощал их сородичей, не моргнув и глазом. Он сожжет все дотла, испепелит без остатка, а потом вернется и преподаст гномам урок. Урок, который на этот раз им придется усвоить. И тогда, когда будет совсем поздно, встречая бушующее пламя огромными, дрожащими и слезящимися от страха глазами, они вспомнят: Смауг - Пламя! Смауг - Смерть!