Разочарование

Шерлоку кажется, что у него немного глаза слезятся – как тогда прямо, на крыше больницы, когда он оставлял Джону «записку». Сегодня он оставил Джону право на счастливую жизнь и оставил ему его самого. Шерлок уходит, запахиваясь в плащ и обещая себе, что больше никогда не наденет этот чертов дорогущий фрак и никогда больше не возьмется за эту чертову старую скрипку, которая хранит в своих струнах так много воспоминаний. Шерлок уходит и оставляет Джону его «знак трех», в котором он – третья, последняя закорючка. Шерлок, уходя, больше не думает ни о чем. Он только вспоминает о том, что Майкрофт – собственно, как и он сам – живет в мире симпатичных, но глупых аквариумных рыбок и даже успешно в нем выживает, но мается вечно от дикой скуки. Вспоминает и достает телефон, чтобы сказать, что все, в общем-то, под контролем и все действительно было в его руках; достает телефон, чтобы сдаться в холеные руки вечно заботливого до зубовного скрежета брата, который опять обошел его по всем параметрам. Шерлок думает, что люди ему, в общем, противопоказаны, потому, когда даже несколько зарумянившийся от восторга Майкрофт показывает ему его личную лабораторию, на вопрос о том, сколько ассистентов предоставить ему для помощи в исследованиях, он отвечает, что нужен только один и как можно более молчаливый. Шерлок знает, что Майкрофт почти регулярно, что удивляет, заходит к Джону и его милейшей жене на чай. Консультирующий детектив он, в конце концов, или кто? Хотя братец, скорее всего, специально оставляет улики на своих дорогих пиджаках. Ворсинки с цветастого пледа, к примеру, который украшает диван Ватсонов в их гостиной. И он почти уверен, что Майкрофт однажды улыбается и говорит что-то вроде: «Спасибо вам, Джон. Вашими стараниями мой младший брат превратился в нормального человека», - в общем, в своей манере. Иногда, разговаривая в пустынной большой квартире – уже не на Бейкер-стрит – с найденным под кроватью ради такого случая черепом, Шерлок Холмс убеждает себя в том, что это закономерно. Он должен был стать вторым. Точнее, теперь даже третьим. Но Шерлок не хочет быть ни вторым, ни третьим. Именно поэтому он лишь изредка заходит на чай к миссис Хадсон и раскрывает «таинственные» делишки ее очередного престарелого ухажера. Уже используемая кем-то квартира на втором этаже неустанно навевает воспоминания, и Шерлок в очередной раз думает, что его братец прав. Правда, вслух он этого, конечно же, никогда не скажет. Шерлок забывается, беседуя со знакомым черепом, и вновь свято веря в то, что не Земля крутится вокруг Солнца, а наоборот. Ему кажется, что все прошлое было каким-то туманным сном. Или, скорее, он проснулся после окончания действия на него какого-нибудь газа, вызывающего галлюцинации, и ничто из того, что ему снилось, не существует. Собственно, почему бы и нет? В практике консультирующего детектива бывает и не такое. Правда, это зыбкое убеждение уходит у него из-под ног, как сухой песок, когда Джон совершенно внезапно посещает его лабораторию. Шерлок пялится в микроскоп и, только заслышав чьи-то шаги на входе, сразу бросает вошедшему, что убийцей премьер-министра был всего лишь простой садовник, который отравлял шипы на розовых кустах. В общем-то, скукота. И не оборачивается, когда ответа не получает. Майкрофт не любит писать смс, потому телефон консультирующего детектива довольно регулярно звонит. Так и сейчас. Шерлок морщит нос в недовольстве и просит ассистента подать ему трубку. Телефон лежит рядом на чистой салфетке. Не в пиджаке – на салфетке. Шерлок не любит лишних прикосновений, так что выдрессированный ассистент подносит мобильный к самому его уху, ни в коем случае не касаясь руками кожи. Шерлок не называет имен – он кратко и сухо излагает надлежащую информацию и чуть наклоняет голову, давая помощнику сигнал к прерыванию разговора. И снова пялится в микроскоп. Наверное, куда дольше, чем надо. Однако какая разница, если в этот момент он все равно ничего не видит? Он не оборачивается даже тогда, когда тишину лабораторного помещения разбивают звуки негромких удаляющихся шагов. Шерлок, конечно, знает, кто приходил в гости. И думает, что быть пассивным социопатом куда проще и легче, нежели быть активным. Шерлок не оборачивается на звук удаляющихся шагов единственного лучшего друга, потому что знает - в прошлое не возвращаются. Да и, собственно, к чему ему возвращаться? Везде и всегда его будут окружать симпатичные, но тупые и раздражающие аквариумные рыбки. Собственно, как и Майкрофта. В конце концов, вновь хладнокровно приходит к выводу он, исследуя состав слюны убитого премьер-министра, между его настоящим, прошлым и будущим нет как-то особой разницы. Иногда ему даже удается действительно в этом себя убедить. И кому после этого нужно обращаться к психологу? Разговоры с самим собой никому не идут на пользу.