Ревность

      Тарьей заходит в номер. Эйфория от подиума несколько поулеглась, да и усталость дает о себе знать. Его единственное желание сейчас- повалиться на постель и отрубиться на несколько часов.       В номере пусто, видно, Эмиль не успел еще вернуться. Скинув с себя ботинки и повалившись на кровать, Тарьей начал перебирать в уме детали сегодняшней гонки. Вроде бы разобрал все- и промахи, и ход, вспомнил и награждение- и все же, что-то смутно не давало ему покоя. Через пару минут он понял, в чем дело. Эмиль.       Сразу после гонки ему некогда было придавать значение поведению любимого- слишком вымотался, сплошным потоком сыпались поздравления,каждый норовил обнять, похлопать по плечу. Ну а потом пресс-конференция, где Эмиля, конечно же, не было.       О том, что он его не поздравил, и вообще ни слова не сказал ему после финиша, Тарьей начал думать только сейчас. Он точно помнил, что у Эмиля была не одна возможность подойти, и искренне не понимал, в чем причина такого отношения к нему. В голову закралась крамольная мысль о том, что он чего-то не знает. Не заметил, не доглядел. Снова и снова прокручивая у себя в голове тренировку, завтрак и гонку, он не мог вспомнить, что было не так- ведь еще утром все было хорошо. С этими тревожными мыслями Терьей провалился в сон.       Проснулся он от звука воды в душе. Ага, значит, Эмиль вернулся. Взглянув на часы, Тарьей сильно удивился- уже одиннадцать. Неужели его не было все это время?       Через десять минут, вытирая мокрые волосы полотенцем, появился Эмиль. Не смотря на Тарьея, он подошел к своему шкафу, оделся, а затем пошел в ванную отнести мокрое полотенце- все так же не обращая на него никакого внимания. Сказать, что Тарьей был удивлен- ничего не сказать. Преградив путь направляющегося на кухню любимого, он сложил руки на груди:       - В чем дело, Эмиль?       Оттолкнув его, парень молча прошел мимо и открыл холодильник. Волна обиды захлестнула Тарьея. Отвернувшись, он пошел к выходу.       В холле было совсем пусто. С размаху приземлившись на диван, Тарьей больно ударил локоть о подлокотник. Выругавшись, он вдруг услышал позади себя шорох.       - Малыш, ну зачем так ругаться? Тебе это совсем не идет, - к нему вразвалочку приближался Мартен.       - Тебя здесь только не хватало,- то ли в шутку, то ли серьезно произнес Тарьей.       - Детское время уже кончилось, - улыбнулся Фуркад.       - Симон все-таки не вытерпел, да? Вышвырнул? А мы с Эмилем все гадали, когда же это произойдет, - ответив подколом на подкол, Тарьей дерзко улыбнулся в ответ.       - А мы все гадали, когда ты вышвырнешь Эмиля. Не пора еще, нет? Или ты уже сделал это?       В этот момент за спиной Мартена послышались шаги. Свендсен стоял с непроницаемым выражением лица. Непонятно было, сколько он услышал из разговора.       - Конечно, уже. Ну, я пойду собирать вещи, а вы тут развлекайтесь, ребята. Гонки и конференции же вам не хватило, - с этими словами Эмиль стремительно покинул холл.       - Что это с ним? - удивился Фуркад. Тарьей только пожал плечами:       - Не знаю, но лучше я пойду. Спокойной ночи.       - Удачи.       Эмиль обнаружился в номере, сидящим на кровати и листающим какой-то журнал.       - Эмиль, что случилось? Ты можешь мне все объяснить, или так и будешь вести себя как ребенок?       - Не видишь, я занят? Читаю журнал.       - Конечно. Вверх ногами.       - Так информация лучше усваивается, - и без намека на улыбку ответил Сведсен.       - Все, мне это надоело.       Подойдя к Эмилю, Тарьей сел рядом с ним, одной рукой поднял его подбородок, и заставил наконец посмотреть себе в глаза.       - Ну же, Эмиль. Скажи мне, в чем дело.       - Ты издеваешься надо мной? - Эмиль попытался оттолкнуть его от себя, но не тут-то было. Малыш крепко вцепился ему в руку и плечо, явно не желая отпускать от себя без объяснений.       - Зачем тебе я, если у тебя есть Фуркад? Тебе нравится меня обманывать, или что? Если до этого у меня и были сомнения, то теперь, после того, что я услышал, их точно не осталось. Можешь радоваться, считай, что избавился от меня. Истерик я закатывать не буду, не волнуйся.       Глаза Эмиля покрылись влагой, но он все так же упрямо продолжал смотреть вперед. Этот день его окончательно вымотал. Сначала опоздание на завтрак, потом неудача в стрельбе, а на финише- объятия его малыша с этим невыносимым, мерзким, распускающим свои лапы Фуркадом. И вот, теперь этот разговор. Он просто не мог больше все это выносить.       - Просто уходи, не надо ничего, - из последних сил попросил Свендсен.       С целую минуту Тарьей молча на него смотрел, пытаясь переварить услышанное. Он ослабил хватку, но Эмиль уже не вырывался. У него не осталось на это сил.       - Ты в своем уме? Ты... Ты это серьезно сейчас?       - Только не надо делать из меня идиота. Я все еще могу видеть и слышать, несмотря на то, что люблю тебя... Любил. Я не могу так больше, Тарьей. Эти переживания отнимают у меня все силы, и необходимую концентрацию. Эмиль решительно встает, но в этот раз Тарьей хочет окончательно расставить все точки. Резко схватив его за шею, он резко притягивает Свендсена к себе, целует. Горячо, резко, отчаянно. Пытаясь вложить всю любовь и невысказанную обиду. Сведсен не сопротивляется. За эти годы он так и не научился сопротивляться этому голубоглазому чуду, и каждый раз у них- как первый. Запустив руки в мягкие волосы, он не мог найти в себе сил уйти.       Когда воздуха стало не хватать, Тарьей, все же, разорвал поцелуй:       - У меня нет никого кроме тебя, Эмиль. Я люблю тебя. То, что ты услышал- было лишь продолжением шутки. Что я могу поделать, если меня хотят поздравить с победой? Бежать? Я весь день думал о причинах твоего поведения. Пожалуйста, не пугай меня больше так. Я только твой, слышишь? Запомни это, навсегда. Запомни. Только твой.       С этими словами Тарьей потянул Свендсена в новый поцелуй, еще более жаркий, чем первый. Лихорадочно срывая друг с друга одежду, парни повалились на постель. Эмиль навис сверху, покрывая лицо и шею малыша поцелуями.       - Я так боялся, малыш, я так испугался, что навсегда потеряю тебя. Я так люблю тебя. Прости, прости...       Тарьей извивался в его руках, стонал, просил большего. Всхлипнул, когда Эмиль вошел в него - резко, без подготовки.       -Тихо, тихо, потерпи немного, маленький, - Эмиль снова и снова целовал его, пытаясь отвлечь от ненужной боли, - я люблю тебя, так люблю.       Через некоторое время Тарьей привык, и Сведсен начал делать медленные, мощные толчки, сотрясавшие тело его любимого, его самого необыкновенного и чудесного мальчика. Прошло совсем немного, как комната наполнилась общим криком наслаждения...       Тарьей лежал в объятиях Эмиля, постепенно приходя в себя. Свендсен легко поглаживал его по волосам, другой рукой прижимая к себе.       - Не подпущу больше к тебе никого. Ты мой, и больше ничей.       Малыш счастливо улыбнулся, прижавшись теснее к Эмилю.       - Только твой.