Enfant terrible

Джон приходит с работы, Джон снимает боты, Джон приходит в дом, Джон глядит кругом. - Был на квартиру налёт? - Нет. - К нам заходил бегемот? - Нет. - Может быть, дом не наш? - Наш. - Может, не наш этаж? - Наш. Просто приходил Мориарти Джим, поиграли немного с ним. - Значит, это не обвал? - Нет. - Значит, слон не танцевал? - Нет. - Очень рад я. Оказалось, Я напрасно волновался. Устное народное творчество

Шерлок скрещивает руки на груди. — Что это? — Мороженое, — терпеливо отвечает Джон. Покачивается с носка на пятку и выжидательно глядит на детектива. Тот вздёргивает нос: — Ах, какая досада, ненавижу шоколадное. — Хм, а третьего дня ты так заразительно его уплетал... Главный недостаток вранья - необходимость помнить все, абсолютно все аспекты, которые оно будет затрагивать. Как карточный домик, да, как карточный домик: одна неловкость, и всё рушится. Рушится под весёлым взглядом Джона. Ну почему, почему он никогда не обижается? — Бери-бери, — Джон суёт мороженое в руку Шерлока. — Ты когда-то сделал мне в знак извинения кофе, теперь моя очередь. Хотя обижаться тебе вовсе и не на что было, я считаю. — Кофе был экспериментальным... — От подозрительного тона Шерлока даже мороженое будто перестаёт таять. — Можно предположить, что- — Что? Нет! Господи, конечно же нет! Я не стал бы!.. — Джон возмущённо захлопывает рот и плюхается в кресло. — Не суди людей по себе! И вообще... Шерлок вздыхает и лижет мороженое. Странно, но оно вкуснее, чем то, что он ел три дня назад. Хотя явно куплено там же. Пока Джон распинается, он внимательно на него смотрит. Шерлок горд, но всегда объективен. Он прекрасно, о, прекрасно знает, что не подарок. Почему же тогда Джон любит его? Вовсе непонятно. Шерлок вздыхает и подносит Джону мороженое. — Не бери в руки. Просто лизни. Шерлок обожает, когда его блогер краснеет. Никогда не знаешь, что за оттенок его лицо приобретёт в следующий раз. — А... а ты перестанешь обижаться тогда? — робко интересуется Джон. — Ну ещё бы! — громко смеясь, заверяет его Шерлок, и Джон, -ах-, покоряется. А Шерлок и не обижался вовсе. И оба это прекрасно-прекрасно почувствовали.