Память о Сахарном мальчике

Я иду по тонкой линии, где вспенивается вода и покрывает брызгами рыжий песок. Я вслушиваюсь в громкие крики чаек, которые звучат вдали от берега. Там, где свобода, где их не достанет деспотичный Капитолий. Я вздыхаю. Как же я завидую им. Морской ветер треплет мои волосы и гладит щеки, песок приятно холодит ступни. На секунду я забываю обо всем и просто наслаждаюсь этим приятным деньком. Солнце спряталось за тучи и уже не светит в глаза. Я не люблю солнце, теперь не люблю. Дохожу до пристани и сажусь, опустив ноги, на самый краешек. Старое бирюзовое платье красиво развевается на ветру. Я снова предаюсь думам. Я позволяю вновь нахлынуть воспоминаниям. Это единственное, что поддерживает в нормальном состоянии мою душу и рассудок. Желание мести, плавно перетекающее в отчаяние, но не в сумасшествие. Я вспоминаю весь ужас, пережитый на арене. Я вспоминаю то жаркое солнце и сухую землю. Я вспоминаю как безжалостный трибут, один из союза профи 1 и 2 дистриктов, обезглавливает парня из моего дистрикта. Как дамбу прорвало, и холодная вода остудила во мне тот жар и пыл от солнца. Как я доплыла до рога изобилия одна. Никто не спасся. Я счастлива, что Капитолий не превратил меня в убийцу. Я счастлива, что моя совесть чиста, и я виновата перед родителями умерших лишь в том, что осталась жива, а не в том, что убила их детей. -Море, вот что дарит свободу. Я вздрагиваю и вижу Финника Одэйра, победителя 65 Голодных игр. Его усмешка искажает лицо, но глаза печальны. Я думаю это ничем уже не исправить. Как и боль в моих глазах, как и боль в глазах всех победителей. -Что ты имеешь в виду? – ветер уносит мои слова, но он расслышал. - -Здравствуй, Энни Креста. Я тоже люблю здесь бывать, море напоминает мне гигантское существо. Оно изменчиво и свободно. Никто не может его контролировать. Я хочу быть похожим на него. Я удивляюсь, что он знает меня, но быстро вспоминаю, что меня сейчас знает почти весь Панем. Я вдруг понимаю, что тоже хочу быть похожей на море. Я вижу в его словах некий смысл. Финник продолжает, протягивая мне кубик сахара: -Бред, правда? -Нет, что ты. Я прекрасно тебя понимаю, – его улыбка становится более искренней,- я слышу свободу в криках чаек. Я хочу однажды улететь вместе с ними. Он улыбается шире и садится рядом, а я грызу этот кубик. Странно, но мне спокойно рядом с Финником. Он излучает тепло. Я просто сижу и не знаю, что еще можно сказать. Финник тоже молчит некоторое время, но продолжает: -От этого можно сойти с ума,- он озвучивает мои мысли,- я видел твои игры, Энни. Это ужасно, но тебе повезло больше. Их всех убила не ты. Вскоре мы прощаемся, и на душе становится легче от беседы с Фиником. Я возвращаюсь домой с глупой улыбкой и ложусь на кровать, мгновенно засыпая. Мне ничего не снится и я очень рада. Никаких кошмаров за многое время. На следующий день я возвращаюсь на пристань и жду, надеясь, что он придет. Я чувствую его присутствие еще до того как он приветствует меня. Так продолжается каждый день. Я не могу прожить и дня без встречи с ним. Необыкновенное чувство к нему вспыхивает во мне, это чувство я еще никогда ни к кому не испытывала. Казалось, я тоже становлюсь для Финника кем-то большим, нежели другом. Время летит незаметно. Игры идут за играми. Вспыхивают бунты, восстания. Китнисс Эвердин причина этому, она дарит мне надежду. Я чувствую, что скоро все закончится. 75 Голодные игры. Теперь выбирают трибутов из победителей прошлых лет. Жребий выпадает на меня и Финника, но Мэгз, ментор и добрый друг Финника, – доброволец. Они посылают на арену его, впервые за долгое время заставившего меня улыбнуться. У меня истерика, все сумасшествие, скопившееся во мне, вырывается наружу. Они отбирают у меня единственное, что было. Он шепчет: «Я люблю тебя. Доверься мне, Энни». И это единственное, что не дает мне отчаяться и поддерживает надежду. Но это очень хрупкая надежда. Я слежу за каждым его шагом на арене и все, что мне остается, верить ему. У него есть план. Я жалею, что не сказала ему этого в ответ. Я жалею, что не сказала ему этого в ответ, но я шепчу перед экраном, как заведенная: «Я люблю тебя, Финник ». Экран гаснет, что-то случилось, я не понимаю… Хожу по комнате туда сюда, что случилось? Спустя примерно полчаса в комнату вбегают какие-то люди, похожие на миротворцев, но форма другая. Дальше все как в тумане. Я отключаюсь, повторяя: «Я люблю тебя, Финник.» Я просыпаюсь в темной комнате. Меня о чем-то спрашивают, но я лишь повторяю одно и то же. Они оставляют меня в покое. И я плачу, выкрикивая его имя. Я не могу пережить расставания с ним. Я не могу пережить незнания о том, что случилось. День идет за днем. Они приносят мне еду, но я съедаю лишь малую часть. Я потеряла счет времени. За металлической дверью раздаются звуки падающих тел. Вскоре и дверь отворяется, и вбегают какие-то люди. Они несут меня куда-то, но мне все равно. Я не хочу жить без него. Они могут делать со мной что угодно. Я засыпаю. Но меня будят очень скоро. Ведут в большую комнату. Перед глазами все плывет. Я вижу двух людей в отдалении. Смотрю на девушку с косой, и во мне мелькает узнавание. Перевожу взгляд на парня: -Финник! Я бегу, но медленно. Вскоре он сам подбегает ко мне. Обнимает, гладит мои волосы. Он шепчет мне что-то, но я не могу разобрать ничего. Сердцебиение заглушает все внешние звуки. Слезы с новой силой каплями стекали из глаз. Он вытирал их и опять сжимал меня в объятиях. Я дрожала, искала тепла у Финника. Я падаю. Он падает вместе со мной. У меня нет сил встать. Я пускаю все силы чтобы посмотреть в его глаза. Я ошиблась, когда думала, что ничто не уберет печаль из них. Ее там не было. Было лишь беспокойство и радость. Следующий день я провела с ним. Мы говорили и говорили. Казалось, в мире нет ничего, о чем мы бы не успели поговорить. Но чаще всего мы сидели в уголке, и он аккуратно целовал меня. Тогда я жила по-настоящему. Вскоре Финник предложил мне выйти за него. Среди всего, что происходит, это очень странно, но я думаю, что он правильно выбрал время. Мне нечего было ему сказать кроме короткого «да», но это так обрадовало его, что я была счастлива лишь от того, что счастлив он. Церемония проходила в большой комнате. На меня надели очень красивое платье. Неизвестно только, откуда его взяли. Наверно, это самый счастливый день в моей жизни. Потом мы едим торт. Он такой красивый, украшенный различными узорами. Какой-то парень говорит: -Энни, ты знаешь, что Пит украшал твой свадебный торт? Дома его семья управляла пекарней, и он занимался глазированием. Я благодарю Пита. -Не за что, Энни,- мягко произносит он. Я проникаюсь симпатией к нему. Он тоже многое пережил и мне жаль его. Дальше все идет безупречно. Но счастье длилось недолго. Многие ушли воевать с Капитолием. Я уговариваю Финника, как могу. Он лишь произносит: «Я люблю тебя, Энни. Верь мне». Те же слова, которые он говорил тогда. И я верю. Ожидание длилось долго, а новостей было мало. Но я верила и ждала, терпеливо спрашивая Плутарха, каждый раз не получая вестей. Они вернулись. Разбитая Китнисс, грустный Гейл, еще несколько незнакомых мне людей. Но среди них нет моего сахарного Финника. Я подхожу к Китнисс. Она смотрит мне в глаза, одновременно извиняясь, одновременно виновато. Я бросаюсь в свою комнату и плюхаюсь на кровать. Я все понимаю. Его больше нет, его больше никогда не будет. Я никогда не улыбнусь и никогда не буду счастливой. У нас с Финником родился сын. Я назвала его в честь отца, и я буду беречь его, пока жива. Маленький Финник каждой чертой своего лица напоминал мне моего сахарного мальчика. Иногда я закрывалась в своей комнате и плакала, чтобы малыш не видел. Я поверила Финнику и отпустила его. Это была моя ошибка. И я вновь повторяю, уткнувшись в подушку: «Я люблю тебя, Финник.»