Что подарить дракону?

- Аояги… Какого черта тебе здесь надо? – прошипел придворный маг, обнаружив на пороге своей комнаты любимого слугу принцессы. Тот держал в руках коробку с праздничными украшениями, из которой торчал край старинной книги. Какой именно, разглядеть под кучей игрушек мужчина не мог. Темноволосый юноша старательно игнорировал злобный прищур хозяина комнаты, уставившись в пол. - Достопочтенный маг Кио. Могу я украсить вашу комнату к праздникам, и… поговорить с вами? – голос к концу фразы стал тише, но каждое слово, сказанное им, было отчетливо слышно. Наконец-то Рицка поднял глаза, и встретился взглядом с магом. Который, имея волосы кислотного цвета, множество сережек причудливой формы в ушах, и внешний вид человека лет 20-и, не очень уж тянул на звание «достопочтенный». Услышав просьбу юноши, Кио очень удивился. В обязанности слуги принцессы не входило украшение каких-либо помещений дворца, да и их отношения с Рицкой были, мягко говоря, ужасными. - Ты не заболел ли часом? – ехидно спросил маг, хотя по взгляду слуги было понятно, что дело важное, а разговор про украшение к празднику всего лишь удобный предлог, чтобы проскользнуть в комнату мага. Зная Рицку, Кайдо был уверен, что тот не уйдет, пока не получит своего. - Со мной все в порядке. – Чуть резче, чем следовало бы, ответил парень. – Так могу я войти? - с нажимом произнес Рицка, требовательно уставившись на собеседника. Вздохнув, Кайдо жестом показал слуге, что путь открыт. Когда дверь за юношей захлопнулась, Кио хотел задать вопрос, уже не стесняясь в выражениях. И даже успел выдать «Так какого…», прежде чем Аояги громко опустил свою ношу на ближайшую поверхность, оказавшуюся рабочим столом мага, и сказал: - Я знаю, что ты скорее превратишься в петуха, и сам прыгнешь в пасть первому же волку, зашедшему в курятник, чем поможешь мне. Но я все же прошу помощи. Не ради себя... ради Него.– с этими словами Рицка вынул из коробки книгу и положил ее на ближайший к Кайдо край стола… В старинном томе, украшенном замысловатыми орнаментами, маг не мог не узнать Драконологию. Книгу, в которой была записана вся, известная и подтвержденная информация о драконах, и над которой Кио и сам провел не одну бессонную ночь. Более того, том, продемонстрированный ему Рицкой, хранился в личной библиотеке мага. Даже гадать было не надо, ради кого 15-и летний слуга решил совершить такой поступок. Кио и сам бы не задумываясь, провернул вещи и похуже этой. Забыв о том, что хотел поинтересоваться путем, которым книга оказалась в руках Аояги, маг разглядывал юношу. Тот стоял, снова уставившись в пол, то ли ожидая какой-то реакции от мага, то ли размышляя, как вести разговор с мужчиной дальше. Казалось, что решимость, с которой он появился на пороге, покинула его, уступив место смущению за свои действия. Было видно, что темноволосый юноша был готов сделать все, чтобы заполучить внимание придворного мага, но абсолютно не знал, что с этим вниманием делать. - Так что случилось с Агацумой за те пару часов, что я его не видел? – поинтересовался Кио, когда понял, что поведение мальчика начинает его нервировать. Опустившись в свое любимое кресло, маг наблюдал за собеседником, который встрепенулся, услышав этот вопрос. - Нет… С ним все в порядке, просто…- Рицка снова замялся - Он холодный. - Что, прости? - Можно я объясню с самого начала?- уже уверенней заговорил Рицка, явно начиная заводиться от такого тона по отношению к себе. - Когда я впервые столкнулся с драконами, то сильно испугался. Это была молодая пара, решившая, что 13-и летним подростком можно неплохо перекусить. Из-за того, что это произошло недалеко от дворца, история быстро облетела королевство. И ты ее, конечно же, знаешь, но… Тогда я получил первое впечатление о драконе, в похищении которого вы меня вините, – слуга выдержал тяжелый взгляд собеседника, и продолжил. – Драконы, желавшие мной пообедать, были воплощением огня. Казалось, что они способны обратить весь мир в пепел пламенем, горевшим в их сердце. Но Агацума… В его глазах тогда я не увидел и частицы этой неистовой стихии. Его маска из ледяного спокойствия и вежливости… она прячет огромную боль. В первый раз я думал, что мне показалось, но за два года я получил достаточно подтверждений первому впечатлению. В книге сказано, что в сердце дракона должно пылать пламя. Иначе – смерть… - юноша прикрыл глаза, переводя дыхание после своего сбивчивого монолога. - Почему ты решил, что в сердце Агацумы нет того пламени, о котором ты узнал? – С самого первого дня знакомства с древним ящером, маг подозревал, что странное поведение Агацумы было не просто его прихотью. За всеми масками скрывалась действительно серьезная проблема. Кио догадывался об этом, но сблизиться с упрямым драконом настолько, чтобы узнать причину, ему не удавалось. - Книга говорит, что драконы обращаются в людей, когда в их сердце горит пламя. Но Агацума только один раз на моей памяти принимал человеческое обличье. Он очень много спит, почти ничего не ест, у него очень уставший вид. Когда он бодрствует, то будто витает мыслями где-то далеко. Хотя, мне все время кажется, что он смотрит на меня. Ему все равно, что с ним сделают, даже если разбойники забредут к нему в пещеру, и перережут горло. Мне больно видеть его в таком состоянии. Я будто сам горю. Но я не знаю, как ему помочь… - сделав паузу, Рицка добавил. – В книге было написано о том, что у драконов есть день, в чем-то сходный по смыслу с Рождеством. Может праздник хоть немного осчастливит его? Кио кивнул в подтверждение этой информации. У драконов было не много дней, которые они могли бы считать праздниками. Как существа магические, они жили многие столетия, и годы сливались для них в одно мгновение. Но так совпало, что один из этих редких праздников выпадал на день, когда люди праздновали Рождество. - Если ты думаешь что-то подарить дракону, то мне непонятна собственная роль во всей этой истории. Что ты хочешь от меня, Аояги? – полюбопытствовал маг, беря со столика, находившегося рядом с креслом, какую-то диковинную сладость и засовывая ее в рот. – Я не смогу с помощью магии обеспечить подарок, достойный поднесения магическому созданию. - На самом деле, я пришел за советом… и за твоим мнением. Я не все понимаю из того, что написано в этой книге. Но я сделаю все, чтобы сделать Агацуму счастливее. Я думал, что если услышу твой рассказ, то смогу придумать что-нибудь. Говоривший с ним человек не мог быть 15-и летним мальчиком. Однако, глаза мага говорили ему, что перед ним стоял юный слуга принцессы. Мальчик, который в 13 лет попал под покровительство дракона Агацумы. Мальчик, который искренне хотел помочь своему близкому. Настолько, что не побоялся прийти к тому, кто пытался добиться внимания дракона не один десяток лет, и так и не приблизился к своей цели, беспомощно наблюдая, как дракон находит утешение в компании темноволосого мальчишки с фиолетовыми глазами. - Что ж… Пламя, которого ты не заметил у Агацумы – это их жажда жизни. Существует теория, что чем сильнее пламя, тем мощнее магия, которую дракон способен выпускать в этот мир. Однако человеческий облик драконы принимают независимо от силы пламени. Среди людей драконы подпитывают свою жажду жизни, общаются с простыми смертными, даже семьи заводят. Они способны находиться в этой форме очень долгое время без последствий для себя. Говорят, драконы способны обращаться и в других существ. Однако, у этого утверждения нет доказательств. Но, если жажда жизни дракона иссякает, он больше не способен использовать магию. Это приводит его к медленному угасанию. И, в конечном итоге - смерти. В нашем понимании, разумеется. - И Агацума потерял свое пламя когда-то? Он умрет? – еле различимо прошептал Рицка. В глазах его застыл ужас, а Кио поспешил продолжить. - Когда я встретил его, Агацума… был даже хуже того, что ты сейчас описал. Он никогда не говорил о том, что с ним случилось. Но по многочисленным слухам мне удалось выяснить, что он потерял кого-то очень важного, и ему расхотелось жить. Где, когда и как это случилось – загадка для меня, – поднявшись из кресла, Кио подошел к юноше и положил руку ему на плече. - Если бы такое исправлялось сундуком золота, подаренным в праздник, проблемы бы не было. Но подарить жажду жизни – это задача не для каждого. Должно произойти действительно чудо, чтобы все получилось. – вздохнул мужчина, наблюдая за опущенной головой Рицки, и гадая, что же тому может прийти в голову. И как поступить, если в голову Аояги не придет ничего. Спустя несколько мгновений, Рицка посмотрел на него с прищуром, и спросил: - А ты можешь превратить дракона в человека на время? В глазах у юноши появилась решимость даже большая, чем та, которую Кайдо увидел, открывая дверь в свои покои. Не найдя, что на это ответить, маг просто кивнул в ответ на вопрос. *** Многие пытались разгадать секрет драконьих пещер. Кто-то говорил, что в них светло из-за магии драконов. Кто-то считал, что в потолках пещеры специально делают отверстия, для того, чтобы солнечный свет поступал внутрь. Кто-то утверждал, что в трещинах под сводами огромных залов живут существа, освещающие драконьи дома, в обмен на их покровительство. Слухов ходило слишком много, но в одном все рассказчики были единодушны - в драконьих пещерах было светло, как днем, и горы драгоценностей, которыми был усыпан пол, будто светились изнутри. Хотя в рассказы подобного рода мать учила его верить лишь наполовину, Рицка был удивлен, в первый раз оказавшись в пещере покровительствовавшего ему дракона. Рассказы о горах сокровищ оказались правдой. Вот только светло не было совершенно. В первый раз Рицка попал в пещеру Агацумы спустя пол года со дня их знакомства. Тогда его поразили горы драгоценностей, казавшиеся всего лишь мусором. Золото и драгоценные камни не блестели даже под солнечными лучами. Впрочем, этот факт поражал юношу до сих пор. Сидя в пещере, он ожидал, когда же дракон проснется, в очередной раз рассматривая драгоценные кубки и жезлы, потерявшие свой блеск. Обычно, Агацума чувствовал его приближение, и всегда просыпался и приветствовал, пытаясь разлепить глаза и едва заметно улыбаясь гостю. Но в этот раз, перед приходом Рицки, пещеру посетил придворный маг Кайдо Кио. Рицка не знал, что точно произошло, но когда он вошел, то обнаружил на одной из ближайших гор золота спящего дракона уже в человеческом облике. Кайдо обещал, что дракон скоро очнется, и у Рицки будут сутки, прежде чем заклинание перестанет действовать. Аояги пытался занять себя хоть чем-то, но раз за разом все равно возвращался к разглядыванию лица спящего покровителя, вместо наблюдения за потускневшим металлом в своих руках. Однако, Рицка все равно едва не упустил момент, когда тот открыл глаза и скользнул по юноше сонным взглядом. - Мой юный друг… Прости, я не услышал твоего приближения. – пытаясь подняться, сказал Агацума, и замер, уставившись на свою ладонь. Человеческую ладонь. Нахмурившись, дракон попытался вспомнить, как вместо золотистой чешуи у него появилась кожа, а вместо четырех мощных лап с огромными когтями и пары крыльев – человеческие руки и ноги, но попытки не увенчались успехом. Последнее, что он помнил, это визит придворного мага, поздравлявшего его с… - Этот Кайдо! Он запер меня в человеческом теле! Рицка впервые видел такие сильные эмоции на лице своего покровителя, вне поля боя. Голубые глаза мерцали в полумраке, между бровями появилась морщинка, а плотно сжатые губы побелели от напряжения. Дракон пытался принять привычную ему форму, но не мог, и это очень его расстраивало. Однако Агацума быстро справился с собой, и уже менее сурово оглядел себя и пещеру. Когда Рицка вошел в жилище своего покровителя, дракон был одет лишь в простую рубаху и штаны, и лежал прямо на одном из холмов золотых монет. Найдя в вещах неподалеку теплый плащ, Аояги подстелил его под спящего. Хотя замерзнуть было сложно, секреты драконьих пещер распространялись и на температуру внутри, но на ткани спать было мягче, чем на металле. - Не сердись на мага, Покровитель. Это я его попросил. – решил не тянуть с признанием Рицка. В ответ дракон наградил его искренне изумленным взглядом сквозь слишком длинную светлую челку. Рицка глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться, и, шумно выдохнув, сказал: - Я все расскажу тебе по пути, если ты уделишь мне время и прогуляешься со мной в город на праздничную ярмарку. Дракон идею явно не оценил, но, пару секунд подумав, кивнул в знак согласия. Облачившись в теплую одежду, ведь на улице была хоть и теплая, но зима, Агацума вышел из пещеры вслед за Рицкой, и пошел слева, в пару шагов нагнав его. Вокруг все было усыпано снегом, который переливался от солнечного света. Был полдень, и погода, будто чувствуя желание людей повеселиться, стояла на удивление хорошая. Даже ветер решил отдохнуть. До города было довольно далеко, но никто даже не подумал о том, чтобы отказаться от идеи дойти туда. В такой прекрасный день, можно было наслаждаться природой, а не бороться с ней, прокладывая себе дорогу в пункт назначения. Никто не пытался начать разговор, но и дракон, и человек понимали, что сделать это придется. - Покровитель… Я хочу еще раз извиниться за… свою дерзость. - Зачем ты это сделал? – спросил его Агацума, пока Рицка не успел сказать что-нибудь еще. Друг на друга они не смотрели, но тон дракона показался юноше уже более спокойным, чем в пещере. - Я испугался, что ты оставишь меня одного. – тихо сказал Аояги, все еще упорно смотря себе под ноги, а не на собеседника. Дракон ничего на это не ответил, но удивленно посмотрел на юношу. А темноволосый тем временем продолжил: - В книге я прочитал про пламя, живущее в сердце каждого дракона. О том, что когда пламя гаснет, такие как ты умирают. Я пошел посоветоваться с Кайдо, и он сказал, что тоже обеспокоен твоим состоянием. Зачем ты спас меня два года назад и стал моим Покровителем? Чтобы я смотрел, как ты угасаешь, и не имел возможности что-то сделать?! Ответа Рицка не услышал и на этот вопрос. Он почувствовал ком в горле, и слезы, готовые скатиться по щекам. Пейзаж уже не казался таким светлым и радостным. В город они вошли, так и не проронив больше ни слова. Однако, оказавшись за высокими каменными стенами, Агацума взял ладонь Аояги в свою, и повел прямиком к главной площади. По мере того, как они приближались к ярмарке, народа вокруг них становилось все больше. Но, не смотря на это, никто их не задевал, и не обращал внимания. Когда Рицка уже хотел вырвать свою руку из ладони дракона, тот заговорил: - Ты можешь называть меня - Соби. Это мое настоящее имя. Агацума же – это имя моего рода. Я вовсе не хотел обидеть тебя, Рицка… - сказал Соби и посмотрел на своего собеседника, удивленно глядящего на него. Немного натянуто улыбнувшись, Дракон продолжил:- Если мы продолжим нашу прогулку, я смогу рассказать тебе, что со мной приключилось. Настала очередь Рицки молча кивать. Получив согласие, Соби начал свой рассказ, неторопливо переходя от одного лотка на ярмарке к другому. Юноша не помнил всех подробностей, рассказанных драконом, и всех диковинных товаров, увиденных на прилавках, но запомнил основной смысл истории, рассказанной Соби. Умирать дракон вовсе не собирался. Даже наоборот. Встретив Аояги, он пошел на поправку, после грустной истории, случившейся с ним в прошлом. Сам того не подозревая, Рицка зажег в его сердце пламя. Которое, к слову, у драконов означало влюбленность. Когда наставал определенный момент, влюбленные делили пламя, живущее в сердце, на двоих. И эти узы связывали их прочнее, чем брачные. Под конец их прогулки, юноша упросил Соби позволить увидеть пламя. И не мог не улыбнуться, почувствовав ладонью жар в груди дракона, и увидев под опущенными веками лепестки магического света. Аояги удивился тому, насколько магический огонь был похож на бабочку. пытающуюся найти выход на свободу. И на то чувство, которое охватывало его во время наблюдения за драконом. Но не меньше удивился Соби, когда прикоснувшись к Рицке, обнаружил едва заметное сияние пламени, так похожее на жившее в нем самом. В тот вечер было много улыбок, разговоров, и уютного молчания. Рицка больше не боялся за дракона, поскольку тот открыл ему причины своих поступков. Соби же, узнал о том, как странно выглядело его поведение с точки зрения человека. Аояги хотел сделать дракона счастливее, подарив ему что-то важное. Но, похоже, что в тот день подарок получили они оба.