Страсть с привкусом нежности и капелькой власти

Когда Бонни очнулась, было уже утро. Яркие лучи солнца слепили. Корчась от света, бьющего в глаза, Бонни села на диване. Тела древних вампиров все еще лежали неподвижно, и только Ребекка внимательно смотрела на ведьму. - Они еще не пришли в себя? - поинтересовалась Беннет. - Нет, - резко ответила вампирша, словно винила ту в чем-то. Бонни и ее гостья еще долго молчали, прежде чем начали разговор: - Послушай, я... - начали они в один голос. - Давай ты первая, - уступила Ребекка. - Нет, лучше ты, - возразила Беннет. - Я не держу на тебя зла, просто мне необходимо, чтобы Клаус был жив, - сказав это, сестренка Майклсонов слегка покраснела. - Я понимаю, он твой брат, ты не хочешь его потерять, - Бонни улыбнулась живой, настоящей улыбкой. - Нет, тут дело не в этом... - блондинка замолкла. Тогда Бонни отважилась на рискованный вопрос: - Ты любишь его? - всматриваясь в ее карие глаза, ведьма пыталась узнать правду. Ребекка не успела ответить, потому что братья начали приходить в себя. Но не всем удалось проснуться живым... Посередь гостиной лежало бренное тело древнего вампира, кожа которого была бледна и покрыта высохшими венами. Глаза его навечно закрылись под грузом смерти, а в руке - скомканный клочок бумажки. Финн единственный, кто не пережил этого обряда. Его силы воли не хватило на то, чтобы перебороть муки, которые ему "завещала" Татия. - Покойся с миром, брат, - печально, но гордо сказал Элайджа, скрестив руки вампира на груди. - Он не смог побороть внутренние страхи, - сказала Бонни. - Его видения были связаны с войной во Франции, потерей любимой, а так же заботой о семье, пусть он был далеко от вас... - Он всегда был хмурым, насколько я его помню, - улыбаясь, сквозь слезы, говорила Ребекка. - Часто запрещал мне и моим братцам бегать к белому дубу. - А помнишь, как он сделал тебе погремушку? - прижимая сестру к плечу, спросил Клаус. - Это была маленькая уродливая коробочка, на которой он вырезал мое имя, - Бекс не сдерживала свои слезы. - Вы часто не ладили с ним, - заметил Элайджа, стоя в стороне от семьи и грустно смотря на тело старшего брата. - Да ладно? - криво улыбнулся гибрид. - А по-моему, это ты с Финном всегда что-то не ладил. Элайджа что-то хотел ему ответить, но их разговор прервали. За спиной у вампиров появилась она - единственная, кто его любила все 900 лет искренне и безоговорочно. Сейдж медленно прошла в гостиную, опустилась на колени, а ее рыжие локоны упали на грудь мертвеца. Девушка тихо заплакала, обнимая любимого. - Прости, Финн... Я не смогла... - едва она произнесла слова, как ее тело покинула жизнь. Обоих возлюбленных охватило пламя. - "И они умерли в один день..." - процитировав Шекспира, сказал Клаус. Действительно, Финн и Сейдж хоть и мечтали уехать в тот самый Париж, который свел их 900 лет назад, но так и не смогли этого сделать. Бессмысленные ссоры из-за прошлого и настоящего не дали им вновь окунуться в мир любви. Пока их тела тлели в пламени древней любви, Бонни увидела их в двери. Ничего не говоря, они взялись за руки, как малые дети, помахали ведьме рукой и исчезли, словно это был какой-то мираж... Теперь их осталось всего лишь четверо. Только после смерти старшего из них, они поняли, что должны забыть о разногласиях и стать единым целым. Но, увы, так думали не все... Кол все еще не мог поверить в то, что Кэролайн выбрала не его, а Клауса. Слова девушки о скорой свадьбе не выходили у него из головы. Ненависть еще бурлила в венах, а мертвая душа желала смерти этому гибридному выродку. - Извините, но мне нужно уйти, - словно откланявшись, Кол поспешил исчезнуть из дома Беннет. - Ну и мы тогда пойдем, - решил Клаус, подталкивая брата и сестренку к выходу. - Подождите, - может заберете пепел своей матери и брата? - предложила Бонни. - Нет, - в один голос ответили Клаус и Ребекка. - Да, - спокойно ответил Элайджа. - Я похороню их на кладбище Мистик Фолс. Беннет сразу же поняла, что для этого понадобятся небольшие сосуды. Уже через минут пять прах всех погибших в этом доме Элайджа держал в руках. На следующий день Клаус и Ребекка устроили похороны, на которые пришли многие люди, даже которых они не знали. Конечно, это "мероприятие" состоялось по просьбе Элайджи, который всегда дорожил семейными узами больше, чем любовью. На кладбище Мистик Фолс был и совет, и президент города, и шериф Форбс, и жители городка, которые просто пришли поддержать сирот, которые остались теперь сами по себе. Кол не присутствовал на похоронах. Он находился далеко от родственников, утоляя свое горе в дорогих барах Лондона. Так же на похороны пришли и Кэролайн, будущая жена Никлауса, Бонни, та, по чьей вине погибли эти трое, Елена, пришедшая поддержать подруг и Древних, и Деймон, который всегда обожал такие мероприятия. Этот день был светлым, яркое солнце светило прямо в глаза. И этот беззаботный день окрашивал в минор траур в городе Мистик Фолс. - Соболезнуем, - тихо говорили пожилые дамы, подходя к оставшимся родственникам. - Спасибо, миссис... Спасибо, мистер... - так же тихо отвечали они. Среди этой черной тучи собравшихся Элайджа заметил Елену. Она стояла рядом с Кэролайн и Бонни, которые так же не знали, что ответить и сказать Древним, ведь фактически по их вине происходят все эти события в городе. Девушка тоже заметила его в толпе, но поспешила исчезнуть с глаз, попросив Деймона сопроводить ее домой, ссылаясь на то, что она устала и ей необходим покой. Элайджа не стал гнаться за ними. Он понимал, что его поступок не простителен, что она, наверняка, ненавидит его. Но он верил, что в один прекрасный день они просто встретятся и он снова увидит ее милую и жизнерадостную улыбку.