Предательство

Был ничем не примечательный день. Как и все за последние 4 месяца. Джон сидел в кресле, уставившись в окно, и думал. Не было никаких эмоций или чувств. Абсолютно ничего. Пустота. Его не интересовало, что происходит вокруг. Жизнь остановилась. Его самый близкий человек ушел, и, казалось, забрал с собой душу друга. Последним событием в жизни Джона был переезд в скромную квартиру на окраине города. И все. Первое время его пугала эта апатия, он даже посетил своего психотерапевта, но это не принесло никаких результатов. В итоге Джон просто пустил все на самотек: он не пытался развлечь себя, найти себе работу, найти новых друзей. Господи, да какие могут быть друзья после Шерлока?! Он был такой один, и никто в этом мире не мог его заменить. Да, он был далеко не идеальным, но Джон привязался к нему. Он привык к тому, что в их доме всегда беспорядок, к тому, что с кухонного стола никогда не убирали микроскоп и реактивы, к тому, что в холодильнике хранились человеческие конечности, к тому, что Шерлок в моменты, когда ему было скучно, мог накричать на него. Он просто привык к тому, что Шерлок всегда рядом. А теперь все это ушло, и внутри огромная зияющая дыра, которая с каждым днем становится все больше. Ее не залатать, ее не заменить. Остается просто жить с ней. Все воспоминания, связанные с Шерлоком, крутились в голове Джона словно фильм. Вот они бегут по ночному Лондону за преступником, а тут проникают на сверхсекретную военную базу. И еще много таких картинок-воспоминаний. Почему он не ценил этого? Ему казалось, что это никогда не закончится, по крайней мере, в ближайшее время. И потом вдруг раз и в одну минуту этого не стало. Ничего не стало. Вся его жизнь разбилась в тот момент, когда его друг совершил последний шаг в своей жизни. Шаг в никуда. Джон не мог понять этого поступка. Зачем Шерлок так поступил с ним?! Зачем он оставил его? Он же знал, что без него жизнь Джона превратится в тупое существование на земле. Хотя сейчас это Ватсона уже не интересовало. Он все равно не мог ничего изменить. Да, стоя однажды на могиле Шерлока, он попросил его быть живым, однако сам понимал, что после падения с такой высоты выжить просто нереально. Ведь он сам видел, как Холмс летел с крыши. Сомнений быть не могло – он мертв. Их общие друзья в первое время пытались расшевелить Джона. Миссис Хадсон приходила, рассказывал новости Бэйкер-стрит. Одно упоминание этой улицы каждый раз делало дыру внутри Джона еще больше. Ведь там столько всего произошло! Бывшая домовладелица говорила, что не сдает квартиру 221б, что просто не может этого сделать. Спрашивала, когда Джон вернется. Нет, там все пропитано духом Шерлока, это слишком тяжело – находится там без него. Миссис Хадсон качала головой и уходила. С каждой неделей она приходила все реже. Недавно забежала на 15 минут, сказала, что нельзя так убиваться, прошло столько времени, жизнь-то продолжается. Для всех да, только не для Джона Ватсона. Его жизнь остановилась. Несколько раз заходил Лэстрейд. Звал работать в Скотланд Ярд медэкспертом. Джон отказался. В работе он не видел смысла. Зарабатывать деньги? Зачем, у него есть пенсия. Отвлекаться от мыслей? Зачем? Его все устраивало и так. Для существования были все условия, а остальное уже не важно. Шли дни, и ничего не менялось. Каждое воскресенье Джон ездил на могилу к другу. Просиживал там часами, мысленно общаясь с Шерлоком. Все остальные дни доктор просиживал в кресле, предаваясь своим мыслям. Но вот однажды раздался звонок в дверь, отвлекший Джона от размышлений. Он не собирался открывать, но кто-то очень настойчиво продолжал держать кнопку. Со вздохом, Ватсон взял свой костыль (хромота вернулась почти сразу после смерти Шерлока) и пошел открывать дверь, проклиная человека, который нарушил его покой. Перед ним стояла молодая девушка. У нее были карие глаза, темные волосы, одета в черное пальто трапециевидной формы, узкие джинсы, на ногах черные ботильоны, в руках черная сумка. - Что вам нужно? - Вы Джон Ватсон? - Да. - Я пришла поговорить с Вами. - О чем? - Может, вы впустите меня в квартиру? Разговаривать на пороге как-то неудобно. - А с чего вы взяли, что я хочу с Вами разговаривать? Если вы журналистка, то проваливайте, я не собираюсь давать вам интервью! – Джон начал закрывать дверь. - Подождите! – девушка выставила вперед руку, мешая тем самым захлопнуть дверь, - Пожалуйста, не прогоняйте меня! Кроме Вас мне не с кем поговорить. - Мы с Вами даже не знакомы, какие могут быть разговоры?! – но тут Джону стало стыдно, - Ладно, проходите, - на нее посмотрели потухшие глаза. Они прошли в комнату, девушка села на стул, стоящий около окна. Джон сел в кресло. - Извините, но чай или кофе приготовить не могу, их просто нет. Впрочем, это неважно. О чем Вы хотели со мной поговорить? - Недавно в моей жизни произошло одно событие. Я училась во Франции, вернулась домой и узнала, что мой брат умер. Наши родители погибли, когда мне было 6 лет, и с тех пор он был единственной моей опорой и поддержкой в этой жизни. С его уходом я потеряла все. Я никуда не хожу, ни с кем не общаюсь, не работаю. Я просто существую в этом мире. Недавно в интернете я наткнулась на Ваш блог и узнала, что Вы тоже пережили большую трагедию. Я долго собиралась с мыслями, но в итоге решила, что кроме Вас меня никто не поймет. Поэтому и пришла сюда, – она тяжело вздохнула. - Откуда вы узнали мой адрес? - А можно это останется моим маленьким секретом? - Да. – Джону это было неважно, - Ну а зовут вас как? - Эээ… - девушка на секунду запнулась, - Элис. - Очень приятно. Вы были близки со своим братом? - Да. Причем, настоящего его знала только я. Для остальных он играл определенную роль. Лучшего брата было просто невозможно найти. Добрый, ласковый, учтивый, заботливый, внимательный. Мне кажется, я могу до бесконечности перечислять его достоинства, - она грустно улыбнулась. - Неужели у него не было никаких недостатков? - Может и были, - она пожала плечами, - но я их не видела. Или не хотела видеть. Для меня он был, есть, и всегда будет самым лучшим. «Как Шерлок для меня» - с тоской подумал Джон. - А каким был Ваш друг, Шерлок Холмс, если я не ошибаюсь? - Вы не знаете про Шерлока? – Ватсон с удивлением вскинул брови. - Я уже говорила, что училась во Франции, а за новостями я не слежу. Так что я, наверное, единственный человек в Англии, который про него ничего не знает. Это действительно трудно, судя по тому, что я прочитала в интернете. Он был так знаменит! - Во-первых, не верьте тому, что пишут в интернете. Больше половины там – вздор. А во-вторых, я попрошу Вас не употреблять в одном предложении имя или упоминание о Шерлоке со словом «был». - О, простите! Я не хотела Вас обидеть! - Ничего, я просто предупредил. - Так какой он? - Потрясающий. Это самый лучший человек, которого я когда-либо знал. Его невозможно описать словами. Их просто не хватит для этого. Возможно, Вы прочитали, что он лжец, но это не так. Если бы все было неправдой, я бы знал. Он хотел убедить меня, но это ему не удалось. Что бы он ни говорил, я все равно знаю правду. И никому в этом мире не удастся меня переубедить, – он сделал ударение на слове «никому». Они разговаривали о Холмсе еще около получаса. Затем она встала и сказала: - Я, наверное, пойду. - Вас кто-то ждет? – к Джону вдруг резко пришла мысль, что он не хочет, чтоб она уходила. - Нет, но я и так уже злоупотребила вашим временем и вниманием. До свидания, доктор Ватсон, - она улыбнулась и вышла из квартиры. Джон даже не успел встать, чтоб проводить ее. Он сидел в растерянности. Эта девушка каким-то чудом смогла отвлечь его. Ему хотелось найти ее и снова поговорить с ней. Элис как глоток свежего воздуха ворвалась в его мир, и также быстро исчезла. Он не успел спросить ни номер телефона, ни адрес, поэтому теперь сидел и корил себя за это. На следующий день, мысли Джона о Шерлоке разбавляли мысли об Элис. Впервые за 4 месяца ему страстно чего-то хотелось, а именно то, чтобы она вновь появилась. Уже ближе к вечеру, раздался звонок. Ватсон со всей прыткостью, на которую он был способен при своей хромоте, спешил открыть дверь. Про себя он молился, чтобы за дверью стояла именно она. И Всевышний услышал его молитвы. - Здравствуйте, Джон! – она улыбнулась, как будто стесняясь того, что стоит в дверях его квартиры. - О, Элис, здравствуйте! Не ожидал вас увидеть сегодня! Что Вас привело ко мне? - Я не знаю, если честно, - она вновь улыбнулась, - а вообще, Вы вчера сказали, что у Вас нет ни чая, ни кофе, вот я и решила Вам занести, - Элис показала Ватсону большой пакет из магазина. - Он же тяжелый! Давайте я возьму! - Ой, да что Вы, я вполне могу сама… - она не договорила фразу, как Джон выхватил у нее пакет, сказал «Закройте, пожалуйста, дверь и проходите», и отправился в сторону кухни. Когда-то эта кухня была уютной. Темно-коричневый гарнитур, покрывшийся слоем пыли, полочки на стене, на которых, видимо, когда-то стояли фотографии или милые фигурки, незатейливые шторы. Около мойки одиноко стояла кружка, и казалась единственным предметом, который здесь используется. Ватсон заметил, что Элис рассматривает интерьер. - Я ничего не менял здесь после старых жильцов. Не до этого было. - А по-моему, здесь очень мило, - она хотела прибавить «Но здесь следовало бы навести порядок», но решила, что это может обидеть Джона. - Вам чай или кофе? - Кофе, пожалуйста. Доктор с трудом нашел вторую кружку и ложку, поставил чайник. - Сколько я Вам должен? - В смысле? - Ну, за покупки. - Нет, что Вы, я не возьму денег! Считайте это моим подарком, - она с улыбкой посмотрела на него. Джон смутился. Он уже отвык от общения, а тем более, от общения с девушками. Они говорили и не могли наговориться. Два человека, две абсолютно разные судьбы, но одинаково полные горестями. Он был на войне, у нее не было родителей; он потерял лучшего друга, ее покинул родной брат. Две одинокие души, такие разные, но такие похожие. Джон впервые за эти месяцы улыбался. Искренне, и от всей души. Ему было комфортно с ней, у него вновь возникло ощущение, что мир остановился, но на это раз не от горя. Вдруг она сказала: - Ого, уже половина двенадцатого! Мне пора! Ему так хотелось сказать «Не уходи, останься!», но правила приличия не позволяли ему сделать этого. Она одевалась в прихожей, пока он мыл посуду. - Джон, закроете за мной? - Да-да, иду. Спасибо Вам за продукты. И за вечер, - он опустил глаза, а она улыбнулась. - Ну что Вы, это Вам спасибо! До свидания! - Да, до скорого. – Он закрыл дверь и только в этот момент обнаружил, что около зеркала лежит записка. Джон взял ее в руки. «Приходите, если Вам захочется поговорить» и адрес. Доктор улыбнулся и решил, что уже пора ложиться спать. Это была первая ночь со дня смерти Шерлока, когда ему не снились кошмары. Все утро следующего дня Ватсон вспоминал вчерашний вечер. Он не мог понять, почему Элис так на него влияет. С ней он становился тем Джоном, которым был при жизни Шерлока. Он одновременно боялся этого, но в тоже время, радовался. С ней он легче переживал свое горе. Для него она была как луч солнца, прорвавшийся сквозь завесу черных туч. Она слушала его, была внимательна, не затрагивала тем, которые могли бы ранить его, улыбалась, словно ребенок. От этих воспоминаний Джон сам улыбнулся. Не то, чтоб у него проснулся интерес к жизни, нет, у него проснулся интерес именно к этой девушке. Он хотел узнать ее, понять ее мысли, просто разговаривать с ней. Но вдруг, он доверится ей, а она исчезнет, или, что еще хуже, предаст его? Вдруг она какая-то там журналистка, которая хочет выведать определенную информацию? От этих мыслей Джон напрягся и решил, что он не будет слепо доверяться первой встречной девушке. Мало ли, что у нее в голове. Твердо сказав себе, что он не будет больше с ней общаться, а уж тем более, видеться, доктор вернулся к своим обычным мыслям. Прошла неделя с их последней встречи. Джон безуспешно боролся с мыслями об Элис. Они не давали ему прохода, не давали предаваться воспоминаниям. В итоге, он решил пойти к ней, чтобы объясниться, и сказать, что они, к сожалению, не смогут больше общаться. Такси остановилось около миловидного дома почти в самом центре города. Джон нашел нужную ему квартиру и позвонил в дверь. - Джон, здравствуйте! А я уже беспокоиться за Вас начала. Эта неделя была сущим ужасом. - Почему? - Я ни с кем не общалась, а после того вечера мне этого так хотелось. - Но почему вы не приехали ко мне? - Я побоялась, что не смогу придумать повод, - она виновато улыбнулась. - Ко мне вы можете приезжать и без повода, - он улыбнулся в ответ. Он зашел в квартиру. Небольшая, но очень уютная. Было странным, что совсем нет фотографий. Но Джон списал это на то, что ей больно пока на них смотреть. Он вспомнил причину, по которой приехал к ней. - Вы знаете, Элис, нам лучше перестать видеться. - Почему? Я вас чем-то обидела? – лицо девушки было удивленным и печальным одновременно. - Нет, что Вы! Это из-за меня, я… Я больше не доверяю людям. И не могу быть уверенным в том, что у Вас чистые намерения по отношению ко мне. - Вы думаете, я журналистка, которая решила разузнать все ваши тайны? – она грустно ухмыльнулась. - Это вполне вероятно. Извините, я должен идти. - Джон! Пожалуйста, не бросайте меня! Кроме Вас, мне не с кем даже поговорить. В Вас я чувствую свою родственную душу! – он стоял к ней спиной, но слышал, что она заплакала. - Это пройдет. - Ну пожалуйста! Как мне доказать Вам, что я ничего не помышляю за Вашей спиной, а тем более, против Вас? Джон понимал, что ведет себя отвратительно, но он боялся быть обманутым. Доктор развернулся. На него смотрели покрасневшие от слез глаза, полные мольбы. Он подошел к ней. - Вы знаете, у меня сейчас не лучшее время. Я очень боюсь снова что-то потерять. Однажды я сказал себе, что больше никогда и ни к кому не буду привязываться. Но встретив Вас, я снова почувствовал себя живым. И мне захотелось общаться. Именно с Вами. Я не могу этому противиться. Так что если я сейчас останусь, то, пожалуйста, не делайте мне больно. Я не выдержу этого, - у него на глазах навернулись слезы. - О Господи… - прошептала она и обняла его. Как дети, которые думают, что чем крепче обнимешь – тем больше любишь. Но он не противился этому. Он чувствовал себя нужным ей. Как когда-то Шерлоку. Элис опомнилась и отошла от него. - Простите, это как-то не прилично… - Да нет, что Вы! Мне понравилось, - он улыбнулся ей. Они вновь проговорили весь день, имея негласное правило: не говорить о своих потерях. Они не договаривались, но ни один, ни другой не хотели этого. Каждому было больно это вспоминать. Существовало еще множество тем, на которые можно было поговорить, и это их устраивало. Не переходить черту – и все будет хорошо. По дороге домой Джон размышлял, почему он так заинтересовался этой девушкой. Если бы он встретил ее в той, старой жизни, то они бы даже не общались. Слишком они разные. А теперь их связывает тяжесть потери, и это сближает лучше всех интересов. Ему нравилось обсуждать с ней литературу, искусство, политику и еще много разных тем. Элис была образована, могла поддержать разговор почти на любую тему. Для современной девушки это большая редкость. Доктору не могло это не нравиться, он никогда раньше не встречал девушек, подобных ей. Ему нравилось, что ее не смущала разница в возрасте, хоть она и обращалась к нему и на Вы. «Пожалуй, надо предложить ей перейти на «ты» - с улыбкой подумал Ватсон, выходя из такси. И он знал, что сделает это завтра, когда Элис приедет к нему в гости. Доктор обещал приготовить обед, и раздумывал, чем бы удивить девушку. И в этом сладостном ожидании предстоящей встречи, Джон лег спать. Они начали встречаться каждый день. Сначала ездили друг к другу в гости, потом вместе сделали решительный шаг навстречу обществу – вышли прогуляться по центру города, отмечая, что изменилось с тех пор, когда они были здесь в последний раз. Для Джона это был действительно серьезный шаг, ведь почти все центральные улицы напоминали ему о прошлом, о его Друге. Благодаря Элис он стал понимать, что нельзя вечно сидеть в своей квартире, замкнувшись в себе, и добивать себя воспоминаниями. Они вместе пытались вырваться из этого замкнутого круга, поддерживая, протягивая невидимую руку помощи. С каждым днем, они открывали для себя что-то новое. Не произнося громких слов, они понимали, что между ними не просто общение или дружба, это уже нечто большее. С каждым днем это чувство крепло, нарастало в них, их души связывались невидимыми нитями. От каждого робкого взгляда, нечаянного прикосновения, чуть изменившейся интонации, их бросало в дрожь. Уже не представляя своей жизни друг без друга, они встречались утром и расставались только поздно вечером. Теперь у них был один маленький мир на двоих, где они могли без остатка растворяться друг в друге, не боясь быть отвергнутыми. Их жизни превращались в сказку, уже не было «ты» и «я», было только «мы». Им нравилось так жить, они светились от счастья в те минуты, когда были рядом. Все было на двоих: чувства, эмоции, дыхание, биение сердца. Невозможно описать словами их взаимную привязанность. Однажды утром Джона разбудил резкий звонок в дверь. На часах было 9 утра. «Странно, - подумал он, - Элис не должна была прийти раньше 10». Он встал, накинул на себя халат, и пошел открывать дверь. На пороге стояла Элис, дрожащая, как молодой листик на ветре. - О Господи, что случилось?! Заходи скорее! - Я… Меня… - ее голос дрожал, она не могла произнести ни единого слова. - Так, сядь, постарайся успокоиться и мне все объяснить. - Они.… Там… - Элис не выдержала и заплакала. Через час Джон смог более или менее успокоить девушку. Она больше не плакала, но все равно немного дрожала. Сидя за кухонным столом, она попыталась объяснить, что с ней произошло. - Утром я вышла в магазин, хотела приготовить что-нибудь сегодня. Я шла по улице, как вдруг сантиметрах в пяти от моей головы пролетела пуля… - она вновь разразилась плачем. - Что?! Пуля? Ты уверена? - Да, абсолютно. Мой брат увлекался оружием, поэтому я немного разбираюсь в этом. Это точно был выстрел, и я знаю, что целились именно в меня. - Откуда такая уверенность? - На улице кроме меня никого не было. Обычно там всегда есть какие-то прохожие, но сегодня не было ни единой души… Как будто, это было подстроено специально. - Господи, кому в голову придет убивать тебя? И за что? - Я не знаю. Правда. Может быть из-за брата, но никто не знал обо мне. Он специально не афишировал нашу родственную связь, говоря, что это может быть опасно, в первую очередь, для меня. - А чем он занимался? - Не представляю. Всю жизнь он скрывал это от меня. Я так и не узнала. И умер он, скорее всего, именно из-за своей работы. - Понятно. В общем так, теперь я буду провожать и встречать тебя. Одна ходить не будешь. При свидетеле тебя вряд ли убьют. - Спасибо тебе, - Элис посмотрела ему в глаза, увидев в них страх, смешанный с нежностью к ней. Их лица были совсем рядом, сердце стучало все чаще, воздух вокруг, казалось, накалился до предела. Она коснулась кончиками пальцев его лица, он вздрогнул и приблизился к ней еще ближе. Ее рука опустилась ему на плечо и в этот момент их губы соприкоснулись. Внутри все перевернулось, запрыгали фейерверки, все тело пронзила легкая дрожь. Они так долго ждали этого момента! Сначала они почти не прикасались друг к другу, но напряжение внутри нарастало, было невозможно удержать все те чувства, что так долго копились внутри. В какой-то момент показалась, что внутри произошел взрыв, и этих двоих уже невозможно было остановить. Они стали одним целым, их тела и души слились в неудержимом вихре страсти, любви, нежности; их тянуло друг к другу как магнитом, они упивались переполнявшими их чувствами, они не хотели, чтобы этот миг когда-нибудь закончился. Потом еще один взрыв внутри, и сладостное тепло растеклось по всему телу, наполняя любовью каждую клеточку. Казалось, что теперь их точно ничего не сможет разлучить, ведь нет той силы на Земле, способной разрушить столь крепкие чувства. С тех пор их жизнь почти не изменилась, они лишь стали еще больше наслаждаться друг другом, не скрывая своих чувств, не боясь никого и ничего. Покушений на Элис больше не было, хотя Джон все еще провожал и встречал ее. Как он говорил, «Мне так будет спокойней». Девушка не противилась этому, даже наоборот, ведь каждая минута, проведённая с ним, была бесценной. Они радовались каждому новому дню, их жизнь была похожа на сказку, в которой есть два героя и их общая жизнь на двоих, все остальное было не нужно. Не думая о том, что будет дальше, они просто жили, наслаждаясь обществом друг друга. Проходили дни, недели, их чувства становились все крепче с каждой минутой, в их жизни не происходило никаких изменений, они дарили друг другу самые прекрасные эмоции, и им так все это нравилось. Очередным утром Джон ехал в такси за Элис. «Чертов дождь!», - думал он, - «теперь все планы надо менять». Сегодня они хотели съездить погулять за город, в одну из старинных усадеб. Но резко испортившаяся погода заставит их перенести поездку. С этими мыслями Ватсон расплатился с таксистом, вышел из машины и увидел Элис, которая выходила из подъезда. За спиной у нее был чемодан и небольшая дорожная сумка. Доктор опешил. Девушка увидела его, и ее лицо исказилось страхом. - Элис… Что все это значит? Ты переезжаешь? - Джон… Я… не.… Прости меня. – по ее лицу потекли слезы. А может, это был просто дождь. - За что? Объясни мне, что здесь, черт возьми, происходит! - Ладно. Заходи. Они поднялись в квартиру. Везде были разбросаны вещи, это говорило о том, что девушка собиралась в явной спешке. - Куда ты так торопишься? Тебе угрожают? – сказал он с волнением, вспомнив инцидент с выстрелом. - Я не могу тебе ничего сказать. Я просто должна уехать. - Куда? Надолго? - Да. Навсегда. Куда – не знаю. Я еще не решила. – от этих слов внутри Ватсона все похолодело. - Я чем-то обидел тебя? Скажи мне! Я все исправлю, и…. - Нет, Джон, что ты! Ты прекрасный, ты самый замечательный! - Тогда почему ты бросаешь меня? Помнишь, о чем я тебя просил однажды? - Не делать тебе больно, я помню… Я не хочу этого, но уезжаю я не по своей воле. Просто так надо, - по ее лицу вновь покатились слезы. - Кому?! Кому это надо? – он перешел на крик, отчего девушка съежилась. - Я не могу тебе сказать. - Что значит «не можешь»?! Ты не доверяешь мне?! Это из-за брата, да?! - Вот. Мне принесли это сегодня, – она достала из сумки небольшой конверт, - Я не должна была тебе этого показывать, но врать тебе я не могу. Джон взял его и достал записку. «Хочешь остаться в живых – держись подальше от Джона. А лучше, уезжай. Если расскажешь ему об этой записке – я не пожалею тебя». - От кого это? – упавшим голосом произнес доктор. - Переверни. На обороте стояли инициалы «Ш.Х.» - Господи… - упавшим голосом произнес Ватсон, - это, наверно, чья-то злая шутка. Шерлок мертв… Девушка опустила голову. - Подожди, кто тебе принес ее? – Элис молчала, - скажи мне, кто тебе передал эту записку! - Это был он. - Но… Этого просто не может быть… Такое невозможно… Я же сам все видел… Ты уверена? - Да. Абсолютно. Он пришел утром, когда я увидела его, то просто не могла ничего сказать, стояла с открытым ртом. Я много читала о вас в газетах после приезда, и поэтому сомнений быть не может. Джон стоял посреди комнаты с конвертом в руке и не мог произнести ни звука. Как будто, его по голове ударили чем-то тяжелым. Получается, что Шерлок жив, но почему он прячется от него уже целый год?! И зачем ему запугивать Элис? В голове крутилось множество вопросов, и не было ни одного ответа. - Он что-нибудь сказал тебе? – охрипшим голосом спросил Джон. - Да. «В прошлый раз тебе повезло. Но в этот раз, моя рука не дрогнет», - слезы градом катились по ее лицу. - Я не понимаю, почему он делает это по отношению к тебе… - Из-за брата. - Что? Но причем тут он? - Прости, Джон, но я, получается, врала тебе все эти 8 месяцев. - Как? – доктор не понимал, о чем она говорит. - Меня зовут не Элис. Это имя я придумала себе стоя в первый раз на пороге твоей квартиры. - Но… - Ватсону казалось, что земля уходит из под ног и весь мир, его новый мир, который появился с таким трудом, рушится после каждого слова его любимой девушки, - И как же тебя зовут? - Катрина. - Почему ты не сказала его сразу? - Я не думала, что мы будем общаться, а тем более…, - она запнулась, - когда я захотела рассказать тебе, то было уже поздно. Ты бы не простил мне этого. - Да какая разница, какое у тебя имя?! Шерлок, конечно, всегда был странным, но не до такой степени, чтобы убивать человека из-за имени! - Все дело в моей фамилии. - Господи, а она-то тут причем?! - При всем. Это все из-за нее. - Как твоя фамилия? – Джон вдруг понял, что он не знает этого, хотя был уверен, что знает абсолютно все про Элис. «Ха, да я даже имени ее настоящего не знал!» - пронеслось у него в голове. Девушка молчала. - Скажи мне! Девушка закрыла глаза, глубоко вздохнула и сказала: - Моя фамилия Мориарти. Джеймс Мориарти, злейший враг Шерлока Холмса, мой родной брат. Ватсон стоял с открытым ртом. Он не мог понять, как такое вообще возможно. Ему казалось, что еще чуть-чуть и он просто потеряет сознание, несмотря на всю свою военную выдержку. - Именно поэтому Шерлок хотел меня убить. Мало того, что я сестра Джима, так еще и встречаюсь с его лучшим другом. Джон молчал. Он был разбит всем этим. Не понимал, почему он столько времени ничего не знал, почему не догадался. А ведь они похожи… Но все это он понял только сейчас. В нем бились сотни чувств: он любил эту девушку, но не мог простить ей лжи. А может, и не ее он любил, ведь она не Элис. Ватсон посмотрел на девушку, и ему показалось, что он совсем не знает ее. Какие еще тайны прячутся в ней? - Как ты могла.., - его голос срывался, - Почему ты мне ничего не рассказала? - А что я должна была сказать? «Привет, я Кэтрин Мориарти, сестра того парня, из-за которого погиб твой лучший друг, по которому ты убиваешься уже какой месяц!» - так? И ты, конечно же, стал бы со мной разговаривать, ага! - Почему ты пришла тогда ко мне? – его голос был тих. - Я почувствовала в тебе родственную душу. И это правда! Я понимала, что не могу сказать тебе о том, кто мой брат, но я была так одинока, что поехала к тебе, решив придумать себе новое имя. Я и предположить не могла, что все зайдет так далеко… - Ты всю жизнь собиралась это скрывать от меня? - Не знаю… Мы же никогда не заглядывали вперед. Я старалась меньше думать об этом, оттягивая момент, когда придется тебе все рассказать. - Понятно. – он снова почувствовал острую боль в груди. Ты дыра, которая была оставлена смертью Шерлока, только – только начинала затягиваться тонкой пленкой благодаря Элис. А теперь, она сама делала эту дыру только больше. На глазах выступили слезы. Ему вновь сделали больно. Он снова доверился, и снова обжегся. Сначала его друг умирает, потом оказывается, что он жив, теперь узнает, что его любимая девушка врала ему, да и плюс ко всему она сестра человека, из-за которого начались все беды. Он не знал, что делать. Стоял в оцепенении, уставившись в одну точку. Что делать дальше? Да ничего. Его снова будет пожирать пустота. Он не хотел этого, все что угодно, только не эта давящая пустота! - Прости меня, Джон, - Катрина встала, взяла свои вещи и направилась к выходу. Уже подойдя к двери, она обернулась, - Береги себя, Джон. Надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь простить мне все, хотя это маловероятно. И найди Шерлока. Я думаю, он будет рад тебя видеть. Я люблю тебя. Прощай. Ватсон остался стоять посреди комнаты. Он лихорадочно думал о том, что ему делать. Затем спустился вниз и поймал такси. - Джон? Привет, что ты здесь делаешь? – на пороге стояла заспанная Молли. - Передай ему это, - он протянул девушке записку. - Кому? - Не ломай комедию, Шерлоку, конечно! Я знаю, что он у тебя. Больше ему деваться здесь некуда! - девушка опустила глаза. - Ладно. Через час Джон стоял на крыше госпиталя святого Варфоломея. На том самом месте, где год назад его лучший друг сделал шаг в пустоту. С края открывался прекрасный вид на город. Небо было затянуто тучами, но дождь уже не шел. Внизу остановилось такси. Показалось знакомое пальто. Ватсон достал телефон, по памяти набрал номер. - Алло? – от столь знакомого голоса сердце Джона сжалось. - Помнишь то место, где ты приказал мне стоять тогда? - Да, Джон, послушай, я…. - Замолчи. Встань там. Сегодня говорить буду я. В тот день, когда ты ушел, мой мир рухнул. Я не знал, что делать дальше, как жить. Добивая себя воспоминаниями, я ждал того дня, когда смерть заберет и меня. Чтобы там, на небесах, вновь встретится с тобой. Но потом появилась она и вновь вдохнула в меня жизнь. Я открывал этот мир снова. Мне было так хорошо… Но ты отнял и это. Да уж лучше бы она мне всю жизнь врала! А так… Ты не появлялся сам, но хотел лишить меня ее. И добился своего. Радуйся. Ты же всегда втихаря радовался своим успехам, хоть и не показывал этого. Я слишком хорошо знал тебя, и видел, как после каждого удачно завершенного дела, в твоих глазах играли искорки, а на лице блуждала полуулыбка. Ну что, давай, я жду этого! - Джон, я… - Заткнись! Прекрати постоянно перебивать меня! Так вот, я даже не буду спрашивать, зачем ты хотел лишить меня общества Элис. И не говори, что ты боялся за меня. Если бы ты боялся, ты не выбросил бы меня из своей жизни как ненужную вещь! - Это все ради тебя же было! Если бы я не устроил этот спектакль, люди Мориарти убили бы тебя! - Лучше бы убили. Я бы не испытал всего того, что было после твоего ухода. И кстати, Элис абсолютно другая. Она похожа на брата только внешне. - Я подумал, что она может быть твоей убийцей… - Если бы она хотела меня убить, она сделала бы это давно. Зачем ей тянуть 8 месяцев? - Я не знаю, Джон, я правда боялся за тебя! Когда я узнал, кто она, моя жизнь превратилась в сплошной страх за твою жизнь! Пожалуйста, спускайся, мы нормально поговорим. - Нет, Шерлок. Не в этот раз. Меня могли убить люди Мориарти, но у меня есть только один убийца. - Кто? - Это ты. Ты убил во мне все. Ты морально убил меня, не оставив ничего светлого в моей жизни. В том, что я сейчас сделаю, тоже вини себя. - Джон, нет, стой!!! Но доктор уже не слышал его. Он сбросил вызов. Глубоко вздохнув, он сделал шаг. Но не в пустоту, а шаг навстречу своей свободе.