***
Все маги в Четвёртом мире делились на четыре Гильдии, тщательно оберегающие свои секреты и не допускающие к ним чужаков. Разумеется, каждая из Гильдий считала себя наиболее значимой по сравнению с остальными. Всяк кулик хвалил своё болото, так что этого Кристина и ожидала. Гильдия Природы или как её ещё называли Гильдия стихийников была самой немногочисленной. Более того, среди стихийников редко когда попадались действительно могущественные маги. Даже для небольшого заклинания требовались огромные усилия, после которых приходилось долго восстанавливаться. Впрочем, это было даже полезно, так как слишком сильный маг-стихийник вполне мог бы уничтожить если не государство, то всё же довольно большую территорию, наслав, к примеру, ураган, цунами, лавину, землетрясение. Проблема была в другом — не особенно доверяя друг другу, стихийники всё же время от времени сколачивали прочные союзы, в которых было меньше десяти человек, но все обладали различными чарами. Время от времени эти союзы решали, что им не хватает политической власти, что приводило к восстаниям. История Четвёртого мира знала случай, когда сразу несколько союзов стихийников объединились против действующей власти в Силваруме и попытались избавиться от неё. Попытка оказалась неудачной, но на полное восстановление государства потребовалось несколько столетий. Пожалуй, никто так тщательно не оберегал свои секреты, как эта Гильдия: вскоре после бунта, тогдашний король Бариус, чудом сохранивший престол, повелел каждый год магам всех Гильдий устраивать общие собрания, на которых они бы делились опытом и обменивались премудростями волшебства. Неудивительно, что закон отклика у подданных не нашёл. Не такие они дураки, чтобы делиться с трудом полученными знаниями со всей Гильдией! Первые несколько лет они, конечно, съезжались, беседовали, обсуждали какие-то несложные заклинания, зелья… Постепенно ежегодные собрания стали проводиться каждые пять лет, потом каждые десять, стали локальными, то есть собирались стихийники только данной местности, а разговоры на этих собраниях всё больше напоминали обмен сплетнями и новостями, но никак не опытом. Передача знаний осуществляла от учителя к ученику, причём старались передать знания потомкам: детям или внукам, на крайний случай, племянникам, чтобы сохранить семейные тайны. Стихийников боялись, зная их зачастую вспыльчивый и неукротимый характер; их уважали, но старались без лишней нужды с ними не связываться. Именно на это, как узнала Кристина, напирал Влад и его сторонники в борьбе против Дерека, который как раз и принадлежал к Гильдии Природы. Абсолютное большинство в Силваруме составляла Гильдия лекарей, маги которой разделялись на пять рангов. Секреты здесь хранились не так рьяно, как в Гильдии природы, и собрания устраивались регулярно, каждые пять лет, причём не только официально, но и реально. Передавать свои умения потомкам было не принято, наоборот, каждый маг, начиная примерно с третьего ранга, искал парочку наиболее способных учеников, которые смогли бы продолжить его дело. Выдающихся, как и ожидалось, немного, но, в целом, в Силваруме с трудом можно было найти человека, который не знаком с азами врачебной магии, поэтому Гильдия и считалась второй по численности. Первое место уверенно сохраняла Гильдия воинов, в основном благодаря гномам, которые компенсировали недостаток роста невероятной выносливостью в бою и знаниями многих смертоносных заклятий. Сюда же примыкали немногочисленные эльфы, которые в большинстве своём всё же были стихийниками и небольшая часть людей. Воины были связаны друг с другом теснее, чем кто либо другой. Их собрания проводились ежегодно, были всегда многочисленными, а обмен опытом проходил честнее, чем в других Гильдиях. Существовала также Тайная Гильдия, которую никто никогда не видел, не слышал, но все точно знали, что она есть. Она единственная подчинялась королевской власти и состояла из магов первых трёх Гильдий. Это были лучшие разведчики королевства, всё время находившиеся на службе и выведывающие обстановку в любом конце королевства. Помимо магов, принадлежащих Гильдиям, существовали и одиночки, большинство из которых когда-то отказалось от Гильдии, предпочтя судьбу странников, изучавших различную магию. В обществе их не любили и опасались. На этом строил политику Дерек, так как Мэй — мать Влада — принадлежала как раз к одиночкам. Моргана была подающей надежды волшебницей в Гильдии лекарей. До тех пор пока не поддалась общему волнению и не направилась в Стогнум. Надо сказать, что Стогнум с его таинственностью, опасностью и неизведанностью всегда был манящим местом для молодых волшебников из различных Гильдий, а так же одиночек. Не проходило и года, чтобы кто-то не предпринял попытки обнаружить особую запретную магию в царстве русалок и привидений. Подавляющее большинство успевали вернуть старшие родственники и наставники, о судьбе остальных история умалчивала. Отправляться в Стогнум в одиночку было настоящим безумием, а Моргана не была сумасшедшей. К тому времени ажиотаж вокруг Стонгума всё нарастал, появлялись новые слухи, будто там хранится огромное богатство, а русалки способны наделить магией, которая позволит перемещаться в любой конец мира и, хотя мало кто решался всё-таки соваться туда, Моргана нашла спутников. Высокой рыжеволосой красавице Алиссане тем летом исполнилось шестнадцать лет, она была старше Морганы на год и владела стихией воды. Особенных успехов в своём мастерстве она тогда ещё не достигла, не обладая нужной степенью упорства и терпения, которую требовала магия, но волшебницей была сильной. Здесь сказывалось происхождение — среди родственников девушки были эльфы, от которых она унаследовала не только светлую кожу и тонкие черты лица, но и склонность к природной магии. Она была порывистой, в минуту увлекалась чем-то новым и так же быстро охладевала. Она сама напоминала водную стихию, словно бурный поток, снося всё на своём пути, а потом так же резко исчезая. На момент путешествия она всерьёз задумалась о жизни одиночки, а Стогнум должен был стать тем отправным пунктом, после которого начнутся настоящие приключения. Вторым был Рой — воин, только что вышедший из оруженосцев, но для Морганы и Алиссаны, в свои неполные девятнадцать лет, казавшийся совсем взрослым. Он и сам успешно подогревал их убеждённость, уверенно составляя маршруты, не давая ни на минуту усомниться в своей непросвещённости, хотя так далеко никогда прежде не уходил. Высокий, широкоплечий, темноволосый с пронзительными карими глазами он обладал изрядной долей эгоизма, самоуверенности и честолюбия, впрочем и знания у него были более чем приличные. Ушли они рано, едва Кирос вступил в своё царство, но на дорогу потребовалась почти неделя, и здесь очень пригодились умения Роя и Морганы. Первый при всей своей спеси действительно отлично ориентировался на местности и благодаря ему удавалось скрыться от погони, которая стремилась вернуть молодых людей, пока они не натворили глупостей, а вторая постоянно вылечивала царапины и раны, которые путешественники приобретали с завидным постоянством. Алиссана злилась, что её дар стихийницы пропадает зря, втайне, а иногда и явно желая приключений или хотя бы одного серьёзного препятствия. Они не заставили себя долго ждать! На шестой день путешествия впереди замаячил Стогнум, а к вечеру трое молодых людей уже были на условной границе этой территории. Ночь в Стогнуме сильно отличалась от дня. Местность, сплошь укутанная туманами, ночью прояснялась, позволяя разглядеть грязевую болотистую почву, перемежавшуюся с ручьями, которые соединяли круглые, глубокие как омуты озёра. Немногие деревья уже давно умерли и высохли, и стояли без листьев, на ветру издавая пробирающие до самого сердца скрипящие звуки. А главным отличием было то, что днём туман скрывал обитателей Стогнума, которые ночью выползали из своих укрытий. Путники вошли в Стогнум поздним вечером, когда туман уже почти рассеялся, но ещё не спал окончательно. И тогда Моргана ощутила могильный холод, пробирающий до самого сердца. В сознание неожиданно закралась мысль, что ещё не поздно повернуть назад. Если бы она была одна, то так бы и сделала, наплевав на гордость, но рядом шли Рой и Алиссана, которых, скорее всего одолевали те же мысли, так и не сорвавшиеся с губ. Нарочито бодро они шли по болотистой почве, молча, чтобы не выдать своего страха дрожащими голосами. Поднялся ветер, окончательно разогнавший туман, водная гладь пошла мелкими волнами, а сухие деревья заскрипели, словно в последний раз предупреждая об опасности. А потом началось то, что описывается липким холодным словом, окутывающим с головы до пят и не выпускающим из своих пут: ужас. Моргана как будто одновременно лишилась всех органов чувств: она ничего не видела, не слышала, не осязала, только сердце сильно стучало в грудную клетку, грозя сломать рёбра. Рой и Алиссана, только что стоявшие рядом, куда-то исчезли, а вместе с ними пропало всё: осталась только темнота и жуткая тишина. Постепенно слух и осязание вернулись, но от этого стало только хуже. Ничего не видя, Моргана услышала чуть заметный стон с той стороны, где стояла Алиссана, а потом по её руке потекло что-то липкое и обжигающе горячее. Девушка в ужасе закричала, но не услышала звука собственного голоса. На её плече, близко к ключице сомкнулись чьи-то острые клыки, и тело пронзила острая боль. Моргане показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она смогла вытащить кинжал, висевший на поясе и на удачу ткнуть его в направлении напавшего. Челюсти, сжимавшие, плечо, разомкнулись, и девушка упала, дрожа всем телом и прижимая к груди спасительный кинжал…Глава 10
10 февраля 2016 г. в 22:09
Моргана ещё какое-то время сидела, не шевелясь, потом медленно поднялась, но покачнулась и была вынуждена снова опуститься на стул. Дороти и Кристина испуганно подскочили к ней, а сестра даже схватила за руку, но Моргана отмахнулась, сердито тряся головой.
— Потом! — коротко бросила она, на этот раз, вставая и уверенно пересекая кухню, изредка хватаясь для опоры за стены и углы столов. Некоторые повара обернулись, но большинство проигнорировали, и абсолютно все не выказали удивления. Похоже, подобное поведение хозяйки было привычным, а сама Моргана пыталась держать себя в руках для самоутверждения.
Только оказавшись в коридоре, она позволила Дороти схватить себя за руку и повести себя дальше.
— Ты не видишь? — со стороны Кристины это было не тактично, но она не удержалась.
К счастью Моргана не обиделась или хотя бы не подала виду.
— Иногда.
Девушка отметила, что глаза у неё теперь были абсолютно красные, так что разглядеть зрачок и радужку было почти невозможно.
Кристина смущённо замолчала, пропуская обеих сестёр вперёд, Дороти, проходя мимо, криво усмехнулась.
В комнате Моргана тяжело опустилась, практически упала, на кровать и откинулась назад, запрокинув голову. Кровь редкими каплями всё продолжала сочиться из её глаз, но девушка уже не обращала на это внимания, позволяя бурым дорожкам прокладываться по лицу и шее.
Из-за этих следов Моргана сейчас выглядела, как индейская девушка, разукрасившая лицо для какого-то ритуала.
Её сестра сидела рядом, держа брюнетку за руку. Та в ответ шевелила пальцами, то стискивая ладонь девочки, то наоборот ослабляя хватку.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Моргана первой нарушила тишину.
— Боишься меня, — она не спрашивала, а утверждала.
— Откуда ты знаешь Влада? — уклонилась от ответа Кристина.
Моргана хрипло и неестественно засмеялась.
— Он не рассказывал? Как это на него похоже! — девушка фыркнула и вдруг прищурилась, из-за чего кровь из глаз собралась возле нижних век. — Подожди! А что он сказал? «Пойдём, я отведу тебя к ведьме?»
Ведьме. Кристина и так это уже поняла, когда Дороти согрела воду, когда Влад обратился за помощью к Моргане, когда Стёпка ощетинился при виде красавицы… Но всё равно по спине пробежал неприятный холодок.
Наверное, страх всё-таки отобразился на её лице, потому что Дороти усмехнулась. Моргана тоже довольно улыбнулась, хотя и не видя Кристины, догадавшись об её реакции.
Девушка не выдержала и отступила, скрестив руки на груди.
— В лягушку превратишь? — криво усмехнулась она.
— В ящерицу, — совершенно серьёзно ответила Моргана и добавила, поджав губы: — откуда ты только явилась такая?
— А ты? Ты обещала что-то рассказать…
Брюнетка замолчала, а потом, не обращая внимания на вопрос Кристины, задала свой.
— Сколько тебе лет?
— Восемнадцать, — Кристина несколько удивилась.
— Как думаешь, сколько мне?
Девушка задумалась, прикидывая.
— Ну… — она замялась. — Немного за двадцать? — предположение было неуверенным и Кристина добавила конкретики: — двадцать один-двадцать два?
— Двадцать три, — поправила Моргана.
Кристина предпочла бы начать задавать свои вопросы, но брюнетка не дала ей и слова сказать, продолжая:
— Ты делала в жизни то, о чём по-настоящему жалеешь?
Кристина нервно дёрнула уголками губ, но голос Морганы звучал слишком серьёзно, чтобы позволить себе шутки.
Девушка задумалась. Конечно, она как любой человек жалела о некоторых моментах, но в её жизни не было ничего по-настоящему важного, от чего могла бы зависеть жизнь или здоровье, или судьба, или будущее. Жалеть можно о многом, но всё это сейчас казалось такими мелочами, что не стоили внимания. Например, возвращение домой за забытым телефоном и опоздание из-за этого на автобус или лень, не позволяющая как следует выучить иностранный язык, или сорвавшаяся поездка за границу, из-за вечного откладывания оформления загранпаспорта… Но по-настоящему Кристина не жалела ни о чём.
Девушка покачала головой и только по укоризненному взгляду Дороти поняла, что Моргана её не видит.
— Нет, — озвучила она свой ответ.
Брюнетка горько усмехнулась.
— А я да!
Какое-то время прошло в молчании: Кристина не знала, что сказать, а Моргана пока не желала начинать рассказ. Наконец, она коротко и фальшиво рассмеялась.
— Слыть умницей и оказаться полной дурой… — вздохнула она, сердито смахивая кровь. — Даже этот самодур ради трона на такое сумасбродство не пошёл бы.
— И ты в правители метишь? — поинтересовался Стёпка, запрыгивая на кровать.
Моргана протянула руку, поглаживая его по белоснежной голове.
— Самое глупое, что даже никогда не собиралась… — вздохнула она, медленно откинулась назад, а потом резко села, в упор глядя на Кристину невидящими глазами, и начала рассказ.