Все спасет лишь одно...

Летние ночи всегда так прекрасны... Пока солнце, медленно опускаясь за горизонт, посылает последние лучи, не обжигающие, но еще согревающие, небо на востоке постепенно окрашивается в синий. Он постепенно густеет, становится похож на чернильное пятно, расползающееся по тетради нерадивого ученика. А буквально через полчаса на этом полотне зажгутся пока еще бледные фонарики звезд. Лес постепенно засыпает. По очереди замолкают птицы, чтобы на следующее утро проснуться с рассветом и вновь огласить лес своими песнями. Слышится стрекот цикад, но и они вскоре замолчат, уступив место редким вскрикам сов и противному писку надоедливых комаров. Легкий треск сухих веток гулко отдается среди деревьев. Веселые язычки пламени отбрасывают причудливые отблески на землю и лица сидящих у костра молодых парней. Тонкие пальцы осторожно перебирают струны старой гитары. Мелодия, немного печальная, тихо разливается над полянкой. Засыпаю и вижу тот сон, что в кого-то я сильно влюблен Но никак не могу ему об этом сказать и приходиться мне убегать Убегаю я, и мысли рассвет, почему не сказал ему это вслед? Вслед, когда уходил он с другим, и остался я теперь один... Грель чуть улыбнулся, мечтательно прикрывая глаза. Эта песня как нельзя лучше описывала их отношения. Он ведь.. Так долго скрывал свои чувства, заигрывая с другими и стараясь не обращать внимания на Ти Спирса, думая, что не нужен ему. А Уилл продолжал петь. Его голос, всегда такой властный и твердый, сейчас дрожал. Он вспоминал, как смотрел в спину уходящему Грелю, не решаясь открыть свое сердце, и с завистью кидая взгляды на его постоянно меняющихся спутников. Высокий брюнет, молодой блондин или новенький шатен - все они заслуживали внимание Греля, но не он... А твои глаза рисуют любовь, А твои глаза шепчут мне вновь: "Почему же ты не подходишь ко мне? Почему же ты не расскажешь все мне? Так же сильно ты любишь меня..." А потом спроси: "Люблю ли тебя?" Что бы мысли все развеять твои Я так же развею твои мечты... Сатклифф слегка закусил губу и, протянув руку, коснулся щеки Уильяма, прося остановится. Дальше слушать он не мог: слишком уж плохой конец обещали слова. Брюнет послушно замолчал, легко улыбаясь и прижимаясь щекой к теплой ладони. - Все будет хорошо, Уилл, - парень улыбнулся, подсаживаясь ближе к Ти Спирсу и ласково улыбаясь. - Я люблю... Люблю тебя, - тихо прошептал он, заглядывая в ярко-зеленые глаза брюнета. - Да, я знаю, - выдохнул Уильям, прикрывая глаза и приникая к губам возлюбленного. Через несколько секунд отстранившись, он провел кончикам пальцев по его щеке, убрал за ухо ярко-красную прядь и улыбнулся. - Я тоже люблю тебя... Они сидели, наслаждаясь тишиной летнего леса, и молчали. Самое главное уже было сказано, а все остальное... Пустые слова, не более. Им не хочется говорить, вдвоем они могут и просто молчать. Они спаслись от одиночества и лжи. И их спасение - любовь.