Veils and Evasions

Пляж был пуст настолько, что даже птицы не парили над головой. Прозрачный, холодный и лишенный всякой магии. Взгляд Крюка путешествовал по горизонту, но не искал что-то особенное и зачарованное. Он считал дни и ждал моменты, пытаясь найти безопасное место и сбежать с острова. Эти тайные встречи с Корой все еще терзали его, кололи его сердце, как тысяча иголок отвратительного лицемерия. Ее своевольное высокомерие ухудшали для злую и противную магию, которая следовала за ней повсюду, где бы женщина ни шла и появлялась. Капитан жертвовал многим ради гнева и желаний, делал все для улучшения своего родного корабля. Ветерок оторвался от воды, прохладный и нежный, приятный, неся сладкий запах морей Неверлэнда. Крюк позволил себе улыбнуться. — Дурные манеры и невоспитанность, — задумчиво произнес он. — Незаметно подкрадываться к человеку. Рядом с ним немного замерцал воздух, а затем, из блесток, появилась Тинкербелл. Она была одета, как один из беженцев, но, как обычно, ее ноги были босы. — Это не тайком, и я не подкрадывалась! — Тинкер раздраженно возразила. — Ты всегда знаешь, что я там. Он все еще помнил тот день, когда страшное проклятие поразило все вокруг, прокатилось по землям. Тогда Крюк нашел уставшую Тинк, растянувшуюся на палубе его Веселого Роджера, бескрылую и дрожащую от лихорадки. Она осталась последней феей, кто перенес проклятие, его феей. И отчаянная искра жизни в ее бирюзовых глазах — первый признак чудесной магии, которую он в ней видел. Первый символ надежды, однако, как бы долго ее не было, пират заботился о девушке. Крюк приблизился, провел большим пальцем вдоль подбородка Тинкер, пытаясь поймать ее нижнюю губу, как он делал и раньше. Джонс помнил идеальный вкус ее губ. Он никогда не забудет их сладость, и он хотел почувствовать ее снова. Крюк думал, что так будет происходить вечно. — Моя дорогая Тинк, — пробормотал он, наслаждаясь тем, что часть ее мягких губ под его пристальным и восхищенным взглядом. — Я точно и всегда буду знать, ты рядом. Проклятие или нет, но капитан не сможет представить себе мир, в котором ее присутствие не столь близко, как ритм его собственного сердца. Фея посмотрела на него. — Ты не должен доверять этой женщине, ты же знаешь. Она была ученицей Темного! Крюк не был сильно удивлен этой новостью, он так и думал. Магия Коры обычно отображалась так, что ее не найти среди множества смертных, тем более с момента опустошения всего проклятьем. Но все равно, он принял новость с небольшим кротким кивком и чуть заметным сжатием пальцев на ее подбородке. Фея состроила уничтожающую гримасу, от чего он усмехнулся. — Она — всего лишь средство для достижения моей цели, Тинкербелл. Я нуждаюсь в ней сейчас, поскольку ты не перенесешь нас отсюда. — Я не могу, — резко сказала она. Ее щеки заполыхали алым румянцем от смущения и стыда. Фея отошла на шаг назад, устанавливая дистанцию между ними. — Пути закрыты. Даже Неверлэнд отрезан от меня в данный момент. Внезапная идея озарила его. Так или иначе, пират знал, что девушка в ловушке вместе с ним, как лезвие клинка, разрезавшее его плоть. — Тинкербелл… Она посмотрела на море, ее выражение лица было подобно Потерянным мальчикам, которых фея когда-то давно защищала. — Где ты была? — спросил он после. — Пытаясь найти выход? Крюк никогда не видел Тинк, смотревшую так безнадежно и неумолимо вперед. Один такой вид вызывал неприятное отвращение. Он потянулся к ней прежде, чем принял решение сделать это. То, что фея приходит к нему так легко, без своих обычных сражений и упреков, говорит очень многое им обоим, возможно, более ему, чем ей. Существовало что-то, что девушка так и не рассказала Джонсу. Это не значит ничего нового, но все-таки, такая тайна есть. Тинкербелл всегда держала большинство чувств в себе, не раскрывала никому, но есть информация в ее глазах, нужная Крюку, она беспокоит его. — Когда-нибудь, моя дорогая Тинкербелл, — выдохнул он в ее волосы, — Ты скажешь мне всю правду. — Мне не придется, — девушка ответила спокойно, опрокидывая голову, чтобы взглянуть на пирата. Она была похожа на Милу перед смертью, бывшая женщина Крюка наклонилась также. — Ты убедишься в этом сам. — Ты бы предпочла остаться здесь, — он понял, догадался, осознал, наконец, чего на самом деле хотела фея. — Ты не желаешь, чтобы я нашел выход и путь назад. Почему? Она поцеловала его. — Потому что, мой милый капитан, глубоко в душе, я — трусиха. — Нет! — Джонс рассердился, яростно покачав головой. — Но ты лгунья! Ты ненавидишь Темного гораздо больше чем я, Тинкербелл, так почему ты столь сильно боишься найти его? Она дико боялась. Девушка видела его еще задолго до проклятия. С той ночи она вернулась в Неверлэнд и, посетив других фей, посмотрела на Темного с абсолютным ужасом в сердце. Для пирата, Тинк — одна из немногих величайших фей, ведь она сохранила свое волшебство и сейчас, в этой невероятной стране. Крюк даже не мог представить, какой силой умела бы владеть Зеленая фея, но она так умоляюще дрожала в его руках, тогда. — Я не имею возможности сказать тебе, Киллиан. — Это был первый раз в жизни, когда она назвала его по имени, именно нежно и с добром. — Если ты узнаешь, это запечатает все наши судьбы. — Потому что я верю в тебя? — Потому что ты не будешь верить. — Зеленая выскользнула из его, казалось бы, крепких объятий. — Не доверяй Коре. Киллиан поймал девушку за руку. — Не уходи слишком далеко. Тинк только печально, грустно, но горько улыбнулась в ответ, с жаром глядя на него. — Да и смысла нет. Где бы я ни была, ты всегда найдешь меня, Джонс. Она ушла прежде, чем Крюк смог бы что-либо сказать. Исчезнувшая в ничто, в гулкую пустоту, еще раз, оставив за собой легкий аромат цветов и частицы маленьких волшебных блесток. — Совершенно верно. Ты, как всегда, абсолютно права. — Капитан признал это, так или иначе, прошептав слова в неизвестность. — Я всегда найду. Я всегда буду любить тебя.