Обещание

В тот день небо заволокли тускло-серые, непроглядные облака, укрывая за собой заходящее солнце, тонущее в малиновом океане, — приятное напоминание жителям Токио о долгожданном конце рабочего дня. Погода стояла отнюдь не присущая середине ноября, и это отдавалось легкой толикой грусти в душе и в порывах северного ветра. Но за стенами надежного пристанища холоду и тревогам не было мест. Здесь царили покой, густой запах старины и сладких благовоний, дополняемые тихим и ритмичным шептанием молитв. Все эти люди,заполонившие центральный зал, и внимающие богослужителям, хотят лишь вновь обрести надежду и силы, чтобы преодолеть невзгоды и препятствия, но их желания неотъемлемо связанны с собственной верой и душой. Проходящие, казалось бы, сквозь самое сердце распевающиеся строки приносили умиротворение, так что можно ощутить, что усталость, словно тяжелые оковы, раскалывается в прах, давая дышать полной грудью. Вдруг, двери храма колыхнулись, и легкий грохот железных замков эхом пронесся по всему залу, развеяв возникшую гармонию, и заставляя каждого вздрогнуть от неожиданности. Преподобный Мацумото, все это время стоявший возле хора, понизил голос, и сделал несколько шагов вперед, не спуская взгляда со входа в церковь. На его лицо медленно оседала решимость, словно он уже знал, кто именно перешагнет сейчас порог святыни. Тем временем массивные двери рывком отворились, и рваный порыв ветра погасил свечи на ближайшем торшере. По залу пронесся душераздирающий вопль, незамедлительно привлекая внимание присутствующих. Люди оборачивались на шум, и тут же приходили в леденящий ужас: двое мужчин, прилагая все свои силы, вели под руки вырывающуюся женщину, - обезображенную и сыплящую ругательствами на каждый шаг. По мере приближения к алтарю, в ее глазах возрастал страх, и она вновь и вновь порывалась вырваться, но мужчины, морщась и кривясь, пресекали ее попытки. Вслед за ними, в проходе меж скамеек, бежала напуганная, растрепанная и плачущая девушка, не упускавшая из виду бесновавшуюся женщину. Святой отец медленно сошел со ступенек на встречу вошедшим, обращая взгляд к сопровождающим одержимую. - Как давно завладели ее телом? - ровным тоном поинтересовался он. - Мы точно не знаем, но девочка сказала, что все началось пять дней назад, - ответил один из них, переводя дыхание. Не проронив больше ни слова, преподобный кивнул, поблагодарив обоих за терпение, и повернулся к женщине, которая, на удивление, присмирела. Она склонила голову на бок, а на искаженном лице появилась хищная усмешка. - Ну что, повеселишься, перед тем как сгнить в компании червей, а? - съехидничал бес грубым голосом. Мацумото достал из кармана мантии крест и, крепко сжимая его, поднес ко лбу женщины и принялся цитировать строки наисильнейшнй мантры. Демон взревел в тот же миг столь громко, что в рядах пришедших на службу зародилась паника. Жертва нечисти стала извиваться, вновь пытаясь вырваться из рук мужчин, которые терпимо сдерживали ее. - Exorcizamus te,omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalisadversarii, omnis legio, omnis congregatio et secta diabolica, in nomine etvirtute Domini Nostri Jesu, - отчетливо проговаривал Мацумото, в очередной раз окрестив одержимую, на что та разразилась новым воплем. Ее дочь, стоящая позади, глотала слезы, стараясь отгородиться от угнетающих мыслей. Как бы страшно ей не было, девушка не смогла заставить себя уйти, и оставить мать на произвол судьбы, ведь дальнейший исход был непредсказуем. Мучаясь от священных писаний, бес стал выкрикивать ругательства на, по крайней мере, четырех языках, и затем на незнакомом даже богослужителям. Люди, не в силах вынести леденящего рева, один за другим поспешили к выходу из церкви. - Подонки! - провозгласил басом демон, заглушая четкое бормотание священника, скорчив устрашающую гримасу. - Сдохните, грязные ублюдки! Прикусив до крови нижнюю губу, девушка непроизвольно сжала руки в кулаки, прерывисто и шумно дыша. Сквозь вырывающиеся рычание, порождение дьявола вновь стало нашептывать необъяснимые проклятия, от чего преподобный вскоре поморщился, и как бы не стараясь выстоять против ответного удара, смолк, переводя дух. Женщина подняла голову и противно захихикала, блеснув самодовольным огоньком в сощуренных глазах. - Ты проиграешь, - протянула она мужским, лукавым голосом. Издевки пошатнули непроницаемость главы храма, и он, срывающимся тоном приказал принести в зал святую воду тройной концентрации. Когда Мацумото преподнесли серебряный ковш с освященным содержимым, он повернулся к участникам обряда, как одержимая вдруг плюнула ему в лицо скопившийся в горле кровью. Преподобный тихо воскликнул от неожиданности, едва не расплескав святую воду, и наспех вытерев лицо, приковал взгляд к усмехающийся мученице. Повисла какая-то непривычная теперь уже слуху тишина, и озадаченный народ, пытался разглядеть происходящее у алтаря, в особенности - два отстраненных от большинства незнакомца, стоящие в тени колонн, которые не упускали ни мгновенья тянувшегося очищения. Пошатнулось и терпение Мацумото, и седоволосый, сделав шаг вперед, резко выплеснул всю поднесенную воду на исчадие ада, изрядно окатив и держащих ее мужчин. Женщина вновь протяжно завопила, ощущая как обжигает и разъедает святыня ее плоть, и внезапно в ее глазах на секунду вспыхнула голубая искра. Демону наскучило поддаваться законам Ассии и сдерживать свою природу. Все же пора играть по своим правилам. Напрягнув каждый мускул человеческого тела, бес слегка согнулся, собираясь с силами, и взмахнул руками, так что сдерживающие его мужчины отлетели в стороны. Один из них угодил в близ стоящую скамью, с грохотом потеснив ее, другой же - задел позолоченный подсвечник, который со звоном встретился с полом, и пламя с рассыпавшихся свечей мигом стало охватывать безумной пляской все на своем пути. Со всех сторон послышались пронзительные визги и крики, от шума стала кружиться голова, а накатывающая паника лишала здравого смысла. До смерти напуганные люди вырывались прочь из храма под демонический хохот и треск горящего дерева. Такая картина откровенно развеселила черта, и он удовлетворенно огляделся вокруг, остановившись на преподобном. Стоило Мацумото встретиться взглядом с одержимой, как он затаил дыхание - человеческие черты все больше уступали место мертвенной бледности, выступившим венам и неимоверной злобой на лице, подтверждая ужасную догадку - демон необратимо брал вверх. Тихо хмыкнув, женщина двинулась в сторону старика, сверкая кровавыми помыслами в желтых глазах, но тут на пути внезапно возникла юная девушка, перегородив существу дорогу к священнику. - Мам, - пискнула она, и хотела было протянуть к ней руку, однако бес замахнулся и беспристрастно откинул ее в сторону, увесисто полоснув ногтями по лицу. Затем, одержимая вновь обернулась к священнику, ухмыльнувшись, в предвкушении расправы, но вдруг замерла на пол пути, вслушиваясь в эхо приближающихся шагов. Шумно втянув воздух в грудь, жертва черта резко открыла глаза, распознав отчетливо выдающий обладателя запах. Шаги затихли, и женщина развернулась лицом к выходу, где у подножия алтаря стоял высокий молодой человек в черном плаще. - О-о-о, какой неожиданный поворот, - протянул демон, вглядываясь в фигуру напротив. - Рады видеть вас, господин, - с издевкой, засаженной за смиренным тоном произнесло существо. Ответом послужила тишина. На лице незнакомца не дрогнула ни одна мускула, а глаза прожигали существо с каким-то ленивым отвращением. - И что вы собираетесь делать? - продолжал прислужник Сатаны. - Не уж то пришли спасать эту свинью и ее дочь - шлюху, а? - женщина склонила голову на бок, не скрывая самодовольства на искаженном лице. Юноша свесил висевший за спиной чехол на руку, и стянув с него алую ткань, взялся за ножны с катаной. - Заткни свою гнилую пасть, - холодно процедил он, исподлобья взглянув на бесноватую. Девушка, более-менее оклемавшаяся от удара, приподнялась на локтях, с трепетом переводя взгляд с матери на незнакомца, и обратно. - О-о, а может вы хотите что-нибудь передать старине-Широ? Наш малыш совсем заскучал, - демон скрипуче захихикал с собственных слов. Парень прекрасно знал, что это всего лишь провокация, игра на нервах, однако воспоминая о некогда великом паладине были слишком болезненными. Они были его уязвимым местом, отчего тот скрипнул зубами, скривившись в попытке сдержать нарастающую ярость. Бес медленно расплылся в удовлетворенной ухмылке, довольный нарисовавшимся чувствам на лице юноши - значит он попал в цель. В самое сердце. - Господин Окумура! Скорее! - раздался обеспокоенный возглас позади, и Рин обернулся, наткнувшись взглядом на подбегающего напарника, который, к слову, был еще эксваером. Парнишка был не на шутку встревожен пламенем, которое поглотило уже половину храма, и подбиралось к самому центру, и юный экзорцист подумал, что стоит и впрямь поторопиться. Тем временем, вера и сила женщины почти иссякли, предоставляя демону заполонить своей сущностью не только душу, но и тело, так что человеческие зубы удлинились в клыки, вытянулись уши, и за спиной мелькнул длинный, извивающийся хвост. От хруста костей и болезненного кряхтения со стороны матери, девушку, наблюдающую эту картину, стало колотить от ужаса, и она словно не замечала бушующего огня за спиной. Выпрямившись, и отметив минутное замешательство рыцаря, исчадие ада разинуло пасть, и с ревом ринулось в его сторону. Дальше все происходило слишком быстро, и смешалось в голове, позволяя осознать лишь какие-то обрывки: Рин обернулся в тот же миг, и его рука метнулась к рукоятке Курикары, однако стоящий чуть позади паж, держащий на готове заряженный пистолет, не задумываясь нажал на курок.