Командир всегда должен быть со своим легионом.

Темнело. Тихий шорох сухой листвы, хруст веток под тяжелыми латными сапогами да редкие крики беспокойных птиц нарушают сумеречную тишину. Кривые, почти совсем голые ветви деревьев отбрасывают причудливые тени на едва заметную тропинку. Человек, задумчиво вздохнув, поправляет тяжелый шлем. Прядь черных как крыло ворона волос выбивается из-под него, спадая на смуглое лицо. Перехватив поудобнее оружие, путник продолжает свой путь, изредка поправляя ту или иную часть доспехов. На лес опустилась тьма. - Не видно ничерта. – боец, едва замедлившись, продолжает осторожно ступать по тропе, тщательно вслушиваясь в окружающие звуки. -Эй, Тресдин! - Девушка оборачивается, улыбаясь глядя на позвавшего ее юношу. – А мы сегодня в паб идем. Ты с нами? Беззаботно прикрыв глаза, парнишка лет девятнадцати машет рукой в сторону вывески. Потрепанная, чуть треснувшая снизу деревянная табличка, на которой красуется написанное аккуратными буквами «Свинья и Свисток», висит в паре метров над приоткрытой массивной дверью. - Можешь рассчитывать на меня, Арек. – Хихикнув, девушка подмигивает другу, отчего тот радостно улыбается, машет теперь уже Тресдин и куда-то сбегает. Воин, мотнув головой, прогоняет всплывшее вдруг воспоминание, тут же замечая начавший сгущаться синеватый туман. Она оглядывается, но едва различает очертания собственной глефы. Все до боли знакомо. - Ну а потом я его... Ик! - В воздухе бара витает алкоголь. Реки эля, бренди, и прочих высокоградусных напитков. Шумно. Подвыпившие посетители отпускают разгоряченные взгляды в сторону задорно хихикающих официанток, кокетливо хлопающих глазками и подмигивающих завсегдатаям заведения. Вот один из пьянчуг обозленно и невнятно что-то бурчит, ударяя кулаком по грубому дубовому столику и хватая за плечо хлипкого мальчишку, чем-то ему не угодившего. Мужчина тащит его, слабо сопротивляющегося, к выходу из бара. Ногой ударяет по двери, отчего та, жалобно скрипнув и затрещав, едва не срывается с петель. Прохладный вечерний воздух врывается в просторный зал, сдувая с ближайших столиков салфетки. Дебошир, громко ругаясь и отвешивая смачные тумаки парнишке вытаскивает того прочь из заведения. Тут же подскочившая официантка бережно прикрывает дверь. - Что-то не так? – сидевший рядом парень обеспокоенно взглянул на смотрящую куда-то в сторону Тресдин, пожал плечами и продолжил – Можешь уйти, если тебе здесь не нравится. - Все в порядке, просто устала – девушка рассеяно улыбнулась – тренировки, сам понимаешь. С улицы слышится брань вперемешку с истошными криками, все в баре притихли, любопытно вслушиваясь в слова. - Только ... Тебя ... Еще раз... – Слышится приглушенный звук удара, после чего паренек отчаянно взвизгивает. Звуки стихают. - Убил он его, что ли? – равнодушно предполагает кто-то из подвыпивших посетителей, тут же вновь принимаясь за кружку с дорогим элем. Путник вытирает со лба капельки пота. Лес неожиданно расступается, выпуская девушку на большую, плотно усеянную каменными надгробьями поляну. Тресдин вздыхает, делает еще пару шагов к ближайшему надгробию. На сером камне выгравирован улыбчивый и вечно лохматый парнишка. Такой, каким он запомнился всем. Воин печально улыбается краешками губ, осторожно убирает высохшие стебли цветов с могилки. Туман сгущается. Деревянная дверь сначала прогибается под истошными ударами, после чего отворяется, впуская внутрь... Окровавленного мальчишку, что замертво вваливается в паб. Из затылка торчит черная, словно сотканная из самой тьмы стрела. По полу клубясь стелется синеватый туман,простираясь под грубые столики посетителей. На секунду встала гробовая тишина, чтобы через минуту разорваться истошными криками. Паника. Тресдин пытается как-то привлечь внимание и успокоить толпу, но посетители с затуманенным алкоголем разумом не обращают внимания, толкаясь пытаются пробиться к выходу. Кто-то забился под стол, в истерике молясь и причитая. Воин озирается в поисках оружия, но ничего подходящего так и не видит. Схватив под руки двух друзей, она тащит их в сторону выхода, которым пользуется обычно персонал «Свиньи и Свистка». Оттолкнув визжащих официанток, Тресдин толкает дверь. - Черт.. Заперто! Парень, оттеснив бойца, со всей силы толкает дверь плечом. Та, жалобно скрипнув, просто вываливается из проема. - Дамы вперед. – сквозь зубы напоминает Арек, слегка подталкивая девушку к выходу. Но стоило только поднять глаза, как взгляду предстал всадник. Хрипло рассмеявшись, тот пришпорил коня, напоследок взглянув прямо в глаза Тресдин. Но туман был уже осязаем, и не давал видеть дальше чем на расстояние вытянутой руки. Воин схватила друзей за руки, потащив за собой. - И.. Куда мы.. Бежим? – задыхаясь от бега пробормотал юноша. - В казарму. Сражаться буду. – Продолжая бежать не сбавляя темпа отвечает Тресдин. - Ты.. Сумасшедшая. - У тебя есть другие варианты?! – Кричит девушка, ногой распахивая на удачу оказавшиеся незапертыми ворота казармы и вталкивает в полумрак здания своих спутников. - Вам придется сидеть здесь. Тихо сидеть. – Воин бежит куда-то, скрываясь за поворотом. - Сумасшедшая.. – тихо шепчет Арек, присаживаясь на скамью в самом углу зала. - Не знаю, извините ли вы меня. Но я отомщу. Заслужу прощение. - Голос война, чуть с хрипотцой, разносится над кладбищем, тут же поглощаясь зловещей тишиной. Девушка бредет вдоль неровных рядов могил, всматриваясь в гравировки и вновь возвращаясь к воспоминаниям. Пробираясь сквозь густую иссиня черную дымку, Воин сжимает в руках верную глефу, отбиваясь от то и дело нападающих созданий бездны. Скелеты, укутанные в темные, исшитые рунами плащи. Всадники на призрачных лошадях, жутко ржущих под своими не менее жуткими наездниками. Лучники с бесконечными, как тогда казалось, стрелами. Вдалеке слышатся, медленно затухая, лязги оружия, боевые крики и предсмертные стоны. Живые в меньшинстве. «Только бы успеть» пронеслась, словно стрела, мысль. Девушка бежит так быстро, насколько это было возможно в тяжелых латных доспехах. «Еще.. Один поворот» Открывшаяся глазам Тресдин картина повергла ее в шок. Многочисленные трупы. Среди них – друзья, знакомые, учителя и наставники. В живых - лишь пара десятков изможденных воинов, в чьих глазах осталась только месть и ожидание скорого конца. - Беги! – Истошно орет один из воинов, и тут же падает на залитый кровью камень, получив стрелу в висок. Издав полный боли рык, Тресдин сжимает оружие в руках, бросаясь напролом к союзникам, разрубая на куски исчадий бездны, встающих у нее на пути. Шлем чуть покосился, а с разбитой брови стекает дорожка алой крови, в то время как глефу и доспехи покрывает темная жидкость, видимо служащая кровью нападавшим. До баррикад остается пара метров, как за спиной Воин слышит леденящий душу смех. - Ты не сможешь им помочь. – мрачный тихий голос заставляет Тресдин поежиться. - И что? – сквозь зубы шипит боец, медленно поворачиваясь к источнику звука. Всадник. Шлем с своеобразным рогом посередине, ледяные огоньки глаз, фиолетовая руническая накидка и меч, от которого разносится губительный холод. Он снова глухо смеется, направляя оружие на Тресдин, отчего та рефлекторно выставляет вперед глефу. Девушка останавливается около большого памятника из белого камня, на котором изображен старец, чье лицо испещрено морщинами, а в глазах даже сейчас читается безграничная мудрость. - Спасибо за все. – Тресдин стирает пыль, покрывающую небольшую аккуратную табличку. - Хочешь сразиться со мной? – наездник усмехается, смотря прямиком в глаза девушки, и в ответ получает полный мести и ненависти взор. - Я выбью тебя с седла и собью эту спесь с твоего... – девушка чуть запинается, но с отвращением продолжает – Лица. Всадник хрипло и жутко смеется, заставляя взлететь стайку испуганных птиц, притаившихся в ближайших деревьях. - Тресдин, первый командир бронзового легиона. – Воин выставляет глефу вперед, неотрывно следя за действиями соперника. - Безумная девчонка. – Всадник, не дожидаясь особого приглашения заносит оружие над девушкой. – Абаддон. Лорд Аверно. Через мгновение клинки пересекаются, издавая неприятный звон. Отточенными в многочисленных тренировках движениями Тресдин иногда блокирует, иногда уворачивается от ударов дуэлянта, но не смотря на это – через несколько секунд девушка, по неопытности в настоящих боях, пропускает резкий выпад. Лезвие прорезает латные наручи, как будто они не из стали, а из тонкой бумаги. По раненой руке растекается мертвый холод, заставляя война стиснуть зубы и напасть в ответ. Блок. Тресдин издает раздраженный рык, начиная бить быстрее и напористее. Наконец, клинок Абаддона проскальзывает, позволяя нанести, наконец, удар. Лезвие глефы показывается со спины всадника. Тот вновь зловеще смеется, наблюдая за тем, как расширяются от удивления глаза девушки. - Невозможно... – Командир возвращает оружие, наблюдая как по древку скатываются капли густой маслянистой жидкости, падают на сапоги и испаряются, соединяясь с голубоватым туманом, который, как казалось, пропитал все вокруг. - Нет ничего невозможного, девочка. – воспользовавшись замешательством, наездник вонзает проклятый меч глубоко в плечо сопернице, от чего та вскрикивает, но только крепче перехватывает целой рукой глефу. Через мгновение, слышится хриплый рык. Тресдин теряет сознание, в последний момент замечая, что туман рассеивается, а бесчисленное войско тьмы пропадает. Боец подходит к очередному, ничем не отличающемуся от других, надгробию. Касается пальцами в перчатках гравюры, изображающей сильного, статного мужчину с большим шрамом на левой щеке. Он улыбается, по-доброму глядя на Тресдин. - Я отомщу, отец. Обязательно отомщу. Услышав за спиной осторожные шаги лошади, девушка резко разворачивается, агрессивно выставляя вперед глефу. Наездник усмехается, после чего надменно произносит: - Что может командир без легиона? Тресдин вдыхает ледяной голубоватый туман, заносит оружие, целясь в голову оппоненту. Удар ровный, отточенный сотнями битв. Недооценив нападающую, Абаддон слегка отшатывается под неистовым напором бойца. Лезвия скрипят друг о друга, и скрежет этот разносится на сотни метров вокруг. Никто не собирается отступать. «Почему ты не спасла нас, Тресдин?» Голос друга заставляет ее сбиться с темпа и на секунду потерять концентрацию. - Это иллюзия... - Девушка тихо шепчет, делая яростный выпад на противника, чем вызывает хриплый смешок всадника и ответный удар, едва ранящий правую руку война. «Почему ты оставила нас, Тресдин?!» Почти прозрачная, призрачная фигура Арека вырисовывается за спиной Абаддона, собираясь из клубов дыма. Парнишка печально улыбается, протягивая руку в сторону дуэлянтки. - У меня не было выбора! – Вскрикивает Тресдин, вкладывая всю силу в свой удар и целясь глефой в самое уязвимое, по ее мнению, место. «Мимо?..» Всадник победно смеется, занося руку для последнего удара. Огоньки его глаз приобретают чуть красноватый оттенок, и бросают последний взгляд на девушку. - Война меняет все. – Хриплый голос гулом проносится над надгробиями, спугивая забывшихся воронов. Холодный клинок пробивает латный доспех и погружается в плоть. Кости с хрустом ломаются, лед мгновенно распространяется по телу, заставляя Тресдин издать последний в этой жизни крик, что почти сразу обрывается.- Но командир должен всегда быть со своим легионом.