Камин

Январский вечер. Огонь в камине не греет, а лишь создает иллюзию тепла с помощью потрескивающих в огне деревяшек. Люди думают, что они горят и им все равно, ведь дерево – неодушевленный предмет, не способный чувствовать и ощущать что-либо, в том числе боль. А если нет? Что, если сгорая, эти маленькие части прежде огромного дуба испытывают всевозможные муки? Большинство уверенных в равнодушии дерева и прочих неодушевлённых предметов также уверены и в равнодушии некоторых людей. Словно среди страдающих, чувственных, есть живые каменные статуи без сердца, ведь они не показывают этого, не плачут по каждому поводу, не изливают душу едва знакомым людям, а значит им и вовсе наплевать на происходящее вокруг. Существует огромное количество людей, рассуждающих именно так. Одно из бревнышек в камине треснуло и с шумом развалилось пополам, продолжая гореть. Маленькая деревяшка погибла, не привлекая к себе внимания и теперь большинство людей могут, благодаря своей философии, утверждать, что ей было наплевать на собственную смерть. Но всё-таки те, кто не любит говорить о своих переживаниях, не страдают от их отсутствия. Темная тень стояла рядом с камином, держа руки за спиной. Мысли этой тени были мрачны, подобно темным елям за окном. За огромными деревянными дверьми звенела посуда, слуги ходили мимо кабинета из кухни в столовую и обратно. Тень не оборачивалась на звуки, она была вовлечена в собственные размышления. «Фактически я потерял ее сегодня. Но на самом деле намного раньше. Она ушла настолько тихо, что слух не уловил даже шелеста ее платья. Неужели я настолько ужасен, что меня покинуло самое родное мне существо на этой земле?». За окном покачнулись ели, а огонь в камине начал потухать. Медленно открылась дверь кабинета и раздался голос одной из слуг: -Ужин подан, сэр. В ответ на эти обыкновенные слова, которые он слышал каждый вечер много лет, прозвенел, неожиданно даже для него самого, громкий голос: -Выйдете вон. Служанка тут же ушла, не забыв закрыть за собой дверь, больше напоминавшую часть огромных ворот. Тень, которую слуги в этом доме называли «сэр», снова отвернулась к знакомому пейзажу в окне. Все размышления, которые были, исчезли, словно их спугнула огромная черная ворона. Теперь он заметил, что не испытывает боли. Вообще ничего не испытывает, настолько стало пусто внутри. «Я не хотел, чтобы ты уходила. Я не хотел». Если бы она вернулась, он бы извинился тысячу раз, хотя раньше никогда этого не делал. Он обязательно бы каждый день рассказывал ей о своих переживаниях, сделал бы любую мелочь, о которой она раньше просила. Поленья в камине потемнели окончательно и огонь начал стремительно исчезать, подобно надежде, которая всё-таки теплилась в тени, стоящей около этого самого камина. Камин был подобно отражению его внутренних переживаний, о которых никто не знал. На следующее утро камин затопили, и огонь вспыхнул с новой силой, уничтожая новые молчаливые деревяшки. Вместо звона посуды за дверью кабинета он услышал сегодня стук колес за окном. Может быть, стоит готовиться к рассказу о своих ночных терзаниях?