Самый звонкий крик — тишина

Каждый раз под конец года жизнь выкидывала очередной финт и рушила все планы. Вчера было хоть что-то, сегодня — ничего. Ни денег, ни жилья, ни смысла жизни, только одно желание — поскорее убраться отсюда. Йоджи не спеша брел по улицам, засунув руки в карманы легкого пальтишка. Ему не было дела до радостно гомонивших прохожих, лаявших взахлеб собак и сверкавших огнями витрин. Снег бил в лицо, слеплял ресницы и мешал нормально дышать. Остановившись, Йоджи с отвращением отвел челку с лица и огляделся. Ноги сами вынесли на причал. Стараясь не поскользнуться, он подошел к раскачивавшимся оградительным канатам и вцепился в них мертвой хваткой. Скорее всего, в тусклом фонарном освещении он выглядел жалко, но было все равно. Слишком большая апатия легла на плечи. Йоджи окинул бесцельным взглядом панораму наряженного к празднику небольшого портового городка. Он прожил здесь около полугода и даже привык к этому месту. Наверное. Его никогда не волновали сантименты. Возможно, потому что в его жизни не было сильных привязанностей. Вздохнув, он перевел взгляд. Под ногами бушевало море: темные волны раз за разом накатывали на берег, теребили припорошенную снегом гальку и с громким шипением возвращались обратно. Вдалеке красиво мерцала лунная дорожка, иногда пересекаясь со слабым светом сигнальных прожекторов. Раньше подобное зрелище завораживало... Усмехнувшись, Йоджи подставил лицо падающему снегу. Он все равно не чувствовал холода, как и легких прикосновений. Ужасная особенность, портившая жизнь... Внезапный толчок каната под дых вывел из полусонного забытья. Йоджи раскрыл глаза и вздрогнул — на прибрежном валуне виднелась человеческая фигура. Он мог поклясться, что пару минут назад никого там не было. Часто заморгав, попытался избавиться от наваждения, но бестолку. Фигура продолжала сидеть на камне, едва выделяясь на фоне ночной темноты. Редкие лучи прожекторов падали на нее, освещая бледную, синеватую кожу. Нижнюю половину туловища сложно было рассмотреть с расстояния, словно ее и не было. Йоджи стало не по себе. Будто его что-то одновременно манило и отталкивало, побуждая быстрее уходить отсюда. — Эй! — крикнул Йоджи, перегибаясь через канат. Фигура никак не отреагировала на его окрик и продолжила сидеть на месте. Чертыхнувшись, Йоджи поспешил вниз, на берег. Блеклого света от фонаря хватало, чтобы не распластаться на животе. Поскальзываясь на мокрой гальке и увязая в ней по щиколотку, он все же кое-как добрался до валуна. — Эй! — задыхаясь и злясь, не зная на кого, повторил он. — Все в порядке? Не думай, что мне есть до тебя какое-либо дело. Слишком много чести, просто интересно стало. Никогда не видел самоубийц, — Йоджи ерничал в попытке скрыть внутреннюю дрожь и волнение. Ответом ему послужила тишина — на него даже не посмотрели. Только волны несколько раз обрушились на берег и расплескали соленые брызги. — Я с тобой вообще-то разговариваю! Злясь еще больше, Йоджи принялся в упор разглядывать нахалку, надеясь привлечь ее внимание. То, что перед ним девушка, сразу стало очевидным. Первым, что он увидел, была небольшая женская грудь, прикрытая прядями спутанных темных волос. На без того светлой, почти прозрачной коже выделялось несколько ослепительно-белых пятен. Они слегка покачивались и упрямо не давались рассмотреть себя поближе. От девушки отвратительно пахло сырой рыбой и цветущей водой. Йоджи брезгливо зажал нос, но от ухмылки не отказался. — Покажись, красотка! — Йоджи достал телефон и посветил экраном на незнакомку. Темно-рыжие волосы скрывали ее лицо и ниспадали до самого пояса густым нечесаным водопадом с прилипшей мелкой галькой. «Водоросли, — пришло на ум Йоджи. — Бурые водоросли, прибитые штормом к берегу. Такие же лохматые и бесполезные». От дурацкого сравнения на душе потеплело. — Ну, все же, а? Посмотри на меня! — он сильно ущипнул незнакомку за плечо. Кожа на ощупь оказалась неприятной: мокрая, скользкая и липкая. Девушка вертляво дернулась и резко вскинула голову. — Хороша! — присвистнул Йоджи, насмешливо рассматривая затянутую чем-то похожей на ряску правую половину лица. Левый глаз был мутным, с размытым зрачком. Взгляд несколько расфокусированный, как при плохом зрении. И напоминала она... — Селедка! — расхохотался Йоджи. — Селедка! Ой, не могу! Ты откуда такая? «Селедка» промолчала и вернулась к созерцанию морской глади. Пыл немного поутих. Йоджи стало неловко. Бросив осторожный взгляд, он торопливо снял пальто и накинул на плечи девушки. — Вдруг замерзнешь, — деловито произнес он и оперся рукой на камень. Ветер раздувал его разношенный серый свитер. Шум прибоя и непонятное ожидание складывались в минуты, минуты в молчание, а молчание — в слова. — Знаешь... Я... — неожиданно для себя заговорил Йоджи и осекся — слова застряли в горле. Он не знал, как сгладить заминку. В кармане брюк внезапно нащупал замерзшую и подсохшую горбушку. — Есть хочешь? — спросил он, тыкая пальцем в плечо незнакомки. — Держи. Девушка повернула к нему голову. Она широко раскрыла рот и зашипела. Шипение было похоже на воздух, выходивший из баллона. Йоджи невозмутимо разломил хлеб и впихнул в открытый рот. Незнакомка округлила глаз и растерянно зажала губами кусок. — Ешь, — милостиво разрешил Йоджи. Она мотнула головой — и хлеб поскакал по гальке. — Эй! Я за него последние деньги отдал! — завопил Йоджи, нагибаясь в поисках выплюнутого куска. — Черт! Порезался, — поморщился, вытирая палец о рукав свитера. Алые капли попали на найденную корку. — Черт! — выругался он снова и принялся соскребать испачкавшуюся мякоть. Незнакомка наклонилась к нему. В ее взгляде было нечто просящее и влекущее. Она облизывала длинным языком полные губы. Крупные белые блямбы раскачивались перед его глазами. — Передумала? — прокряхтел Йоджи и осторожно поднес тот же кусок к ее рту, подставляя вторую ладонь на случай, если его придется ловить. Незнакомка аккуратно сняла кусок языком и проглотила. — Ты хоть жуй. Еще? Сейчас, подожди. Йоджи принялся торопливо отламывать еще. Пальцы дрожали и практически не слушались. Кровь стекала по ним, пачкала хлеб, свитер и капала на гальку. Шершавый язык медленно прошелся по его пальцам, старательно слизывая багровые потеки — одновременно приятное и отвратительное ощущение, как и зрелище. Легкая слабость разлилась по венам. Голова стала ватной, ноги ослабели. Все проблемы отодвинулись на дальний план. Йоджи свободной рукой отвел мокрые волосы на спину девушки, прикоснулся к ее щеке. Спустился ниже, огладил гибкую шею, провел пальцем по ключице и замер. — У меня такое чувство, будто мы знакомы... Не сейчас, а вообще... Может, в другой жизни, — прошептал он, вглядываясь в ее лицо. И вовсе она не «селедка», даже хорошенькая, но со странностями. Он почти готов был это признать. Необъяснимая нежность затопила его с ног до головы. — И на что я рассчитывал, когда решил поселиться здесь? В очередной раз сбежал. Завтра тоже сбегу: от кредиторов, забравших все до последней йены, бывшей работы и от себя. Устал. Хочу спокойствия и наконец-то излечиться от болезни. Только не помогает ничего. Да и денег совсем нет. Неудачник и банкрот. Откровения на удивление дались легко. Проговаривая их вслух полушепотом, Йоджи избавлялся от груза на душе. Незнакомка облизала его ладонь и посмотрела... понимающе? Она его выслушала и теперь сочувствует? Или воспаленное к ночи сознание решило поглумиться? Он сжал ладонь девушки и улыбнулся. Ему очень хотелось, чтобы это мгновение не заканчивалось. Простоять бы так до утра и тогда можно со спокойной совестью махнуть утренним рейсом в соседний город. Благо, о билете он заранее побеспокоился, когда продавал оставшиеся пожитки. Громкий пронзительный крик разрушил тишину. Девушка заметалась на валуне и задрала голову к небу. Пальто соскользнуло с ее плеч. В лунном свете, вынырнувшем из-за облаков, она выглядела жутковато: широко раскрытая пасть с острыми зубами, безумный круглый глаз, тонкая кожа с синими прожилками и сросшиеся ноги в чешуе. Ее голос... скрипучий, с плаксивыми нотками резанул по ушам и сжал сердце. Мурашки пробежали по телу Йоджи - он выдернул свою руку и отступил на несколько шагов назад. Страх парализовал его: он не мог пошевелиться, словно прирос к берегу. Раздавшийся всплеск воды вывел из оцепенения. На валуне никого больше не было. Йоджи бросился к морю, но поспешно отпрыгнул от накатившихся волн. — Дура! — заволновался он. Подождал еще минут десять и вернулся за своим пальто. — Если с тобой что-нибудь случится, то я не при чем. Так и знай! Это еще что такое? На темной подкладке светились те самые молочно-белые блямбы с груди незнакомки. Йоджи осторожно поднял их — в длинную тонкую нить-жилу грубыми узлами были вплетены пять крупных жемчужин. С благоговейным ужасом он повертел их в руках и быстро огляделся. Не найдя посторонних на пляже, судорожно выдохнул. В руках он держал целое состояние. Осталось только правильно распорядиться им и начать жизнь с начала. Вот с завтрашнего дня и займется личным обустройством, и наконец-то покончит с очередной гонкой за неизвестностью. Йоджи горько усмехнулся — он каждый раз так говорил, но... В этот раз был уверен на 100% в собственной удачливости.