Старые фотографии

Девочка лет тринадцати держала в руках старый альбом с непонятной эмблемой. Этот альбом она нашла за кроватью мамы, когда убирала там. Раскрыв его, она увидела фотографию белого большого здания – это была школа-пансион "Логос". А дальше пошли снимки людей. Некоторых она узнавала, а некоторых ни разу не видела. Про события, которые происходили в этой школе, она знала, только вот мама ей ничего не рассказывала. "Потом расскажу" - обещала она и быстро переводила тему. Но упрямой девочке не составило труда найти в Интернете нужную информацию. - Это же Максим. Интересно, с кем это он обнимается? – прошептала девочка, рассматривая очередную фотографию, на которой были изображены Макс и Юля. – А вот и мама. А она с кем? От дальнейших рассуждений её оторвал стук в дверь, после которого в помещение вошла женщина лет тридцати с темно-русыми волосами и зелеными глазами. Хоть времени прошло уже достаточно много, но в этой женщине все равно можно было узнать Викторию Кузнецову. - Даш, пора обедать. - Можно немного попозже? – попросила Дарья. Она была копией мамы: такие же русые волосы и зеленые глаза. Хотя, если присмотреться, можно было увидеть и черты другого человека. А вот характером она почти полностью пошла в отца – такая же упрямая и находчивая, но в то же время общительная, заботливая веселая. - Хорошо.- ласково улыбнулась дочери Вика, от чего у неё на щеках появились милые ямочки. – А что это у тебя в руках? Где ты его взяла? - У тебя за кроватью, когда пылесосила, нашла. Мам, ты обещала рассказать мне про школу. Мне уже тринадцать лет, а ты мне обещаешь с восьми! - Можно подумать ты сама не знаешь, хитрюга. Ты ж весь Интернет перерыла в поисках информации. - Ну и что? Расскажи мне про этих людей, пожалуйста? Кто это с тобой, с Максимом, с Лизой, с Ромой? - Ладно, слушай, раз уж тебе на попе ровно не сидится. - Виктория удобно расположилась на диване и кивнула дочери, чтоб та тоже присаживалась. - Вот это – мы с Дашей. Дело в том, что Логос – это была школа, как бы тебе сказать… Школа для богатеньких детей, которых родители успешно спихивали на весь учебный год. У моих родителей таких денег не было, поэтому мне пришлось учиться на «отлично», чтобы попасть в эту школу. Как только я приехала, я думала, что буду тут "белой вороной". Но когда меня поселили к ней в комнату, мы практически сразу стали лучшими подругами. Она познакомила меня с остальными ребятами. А ещё она, как видишь, - женщина указала на фотографию, где Старкова повисла на шее у Макса, а тот радостно улыбался и обнимал её за талию, – встречалась с Максом, причем довольно долго. - Про Дашу ты мне рассказывала. А что с ней случилось? Она умерла от вируса? - Нет, она хоть и была заражена, но погибла не от него. – покачала головой Кузнецова, а на её глазах заблестели слезы. – Её убила Женя Савельева. Ей тоже нравился Андрей. Вот она, - женщина указала на миниатюрную блондинку с пучком на голове. – Рома нам говорил, что она работает на фашистов, а мы не верили. Думали, что предавший однажды предаст и во второй раз. А потом Лиза узнала, что Дашу убила она. Савельева пыталась убить и её, Павленко успел вовремя. Ему пришлось вколоть тот смертельный препарат Жене. - А как она узнала это? - Она может видеть призраков, – грустно улыбнулась Вика и, заметив удивленный взгляд дочери, продолжила: - Да-да, я сама сначала не поверила. И вообще. Чего это мы листаем с конца альбома? Кузнецова-младшая открыла самое начало альбома и посмотрела на маму. - Вот так лучше. Вот этот кучерявый мальчик – Тёма. Тёма Калинин. Мой лучший друг. Здесь нам по пятнадцать-шестнадцать лет, десятый класс. Мы ещё не знали обо всех ужасах и просто жили беззаботной подростковой жизнью. Артем был лучшим другом Ромы. Тёмка-Ромка, Ромка-Тёмка. Два веселых балабола. Вечно шутили и развлекались. Буквально переворачивали школу. С ними, конечно, был Макс, но он был немного серьезнее. Хотя нет, это слово сюда не подходит, – шатенка на миг задумалась. – Короче, они были как… Как Фред и Джордж Уизли, – чтоб лучше передать девочке отношение этих двух парней друг к другу, Виктория привела пример из любимой книги дочери. – Тогда мы всё впятером сбежали ночью в лес, но возле ворот нас словил Виктор Николаевич – директор школы. Про него я рассказывать не буду, потому что ты сама у него учишься. Так вот, в наказание мы должны были убрать библиотеку. Конечно мы, как и любые школьники, только создавали видимость работы, когда кто-то из учителей заходил. На самом же деле, мы просто сходили с ума. Кузнецова указала на четыре фотографии, подписанные каждым из них. На одной фотографии Тёма катал на спине Рому, на другой была изображена томно вздыхающая Даша и Морозов, который стоял на одном колене и протягивал девушке тряпку. "Предложение тряпки и ведра" - гласила подпись, сделанная Ромой. На следующем снимке был изображен Тёма, который кружил смеющуюся Вику. А на последнем – Рома и Тёма, которые изображали двух гламурных девушек с обложки лежащего неподалеку журнала. Кузнецова в который раз улыбнулась, вспоминая былые времена. - Мам, что это за бумажка рядом с фотографией Артема? – поинтересовалась Дарья, ткнув пальцем в клочок бумаги. - А это… - голос Кузнецовой чуть дрогнул. - Эту записку он положил в коробку с последним подарком, который он мне подарил. Может, это глупо, хранить её, но выкинуть я не могу. "Самой красивой и доброй девушке на свете" – красивыми буквами было выведено на сиреневой бумаге. Виктория провела рукой по фотографии с запиской, как бы смахивая невидимую пыль. - Ты ему нравилась? – скорее утвердительно, чем вопросительно сказала Дарья. - Я поняла это слишком поздно. Его убили первым. Накачали наркотиками, когда они с Ромой были в лесу. Он пошел выкинуть бутылки и не вернулся, – женщина на пару секунд прикрыла глаза, а затем продолжила: - Через несколько дней после смерти Тёмы, в школу приехала Юля. Юля Самойлова. Поначалу она всех очень раздражала. Особенно учителей. А Роме она нравилась. Она была довольно смелой, я бы даже сказала дерзкой. Вот эту фотографию сделал Макс. Как видишь, она не постеснялась на уроке снять майку, или прийти в столовую в одном полотенце. Она видела призрак Тёмы, который хотел назвать имя своего убийцы, и она добилась того, чтоб ей поверили. Потом Макс начал с ней встречаться. От их отношений в школе стекла дрожали. А потом мама захотела забрать её в Англию, но не сумела. Она разбилась по дороге. А её сердце пересадили Лизе, поэтому и она стала медиумом. Мы с ней хорошо сдружились, даже очень. Вот эту фотографию мы сделали на уроке физкультуры, – женщина рассказывала о снимке, на котором изображены шестеро человек в спортивной форме. На следующем снимке видно, как Павел Петрович ругает их, а они со смехом разбегаются в разные стороны. - А с кем это ты здесь? Этого вопроса Виктория боялась. Но рано или поздно он должен был прозвучать, как и ответ на него. Поэтому Кузнецова собралась с духом и ответила: - Это, Даша, твой отец – Алексей Барышников. - А где он сейчас? Почему он не с нами? И почему ты мне раньше не рассказала? - Потому что не могла. Мне и сейчас трудно об этом говорить. Он предал меня, использовал. Он оказался фашистом! Внуком Теодоры Раубер, понимаешь? Она послала его шпионить! А я как дура ему доверилась. – если до этого момента Вика могла сдерживаться, то после воспоминаний об Алексее, слезы полились по щекам девушки. - Тогда зачем ты хранишь его фотографии, ваши фотографии, подарки? – сощурила глаза Даша, и, заметив недоуменный взгляд матери, пояснила. – Помнишь, я у тебя брала тот серебряный кулон? Там внизу подпись: «В+Л». - Это уже не имеет значения. Он забыл меня, наверно. А про тебя он не знает. Я сама узнала через месяц после того, как его арестовали. Тогда я видела его в последний раз.