Аи
Пасмурное небо угрожающе загрохотало. Всеми частями тела чувствуя приближение дождя, все нормальные люди поспешили попрятаться каждый в своём доме. А вот я же, как самая ненормальная и отчаянная, вместо того, чтобы валить от плохой погоды, гуляю по Дзержинке. Да ещё и с кем! С нарисованным персонажем из аниме, преступником высшего ранга, подрывником и убийцей, Тсукури но Дейдарой! И глубоко в душе ещё и умудряюсь несомненно радоваться этому! Точно, больная… А ведь он довольно хорош собой: высокий, в меру накаченный, голубоглазый, искусно владеющий боевыми навыками. Уверена, любая девушка, особенно отаку, мечтала бы оказаться на моём месте… — …так как думаешь? — Парень ждал от меня ответа. Так он мне что-то говорил? Вот надо же было настолько задуматься о Дейдаре, чтобы и вовсе забыть о нём! Мой красноречивый неясный взгляд дал ему понять, что я всё прослушала. Упс… — Так что для тебя искусство, м? — нетерпеливо повторил он. У меня снова короткое замыкание. С одной стороны, хочется получить его одобрение и расположение и сказать, что искусство — это взрыв, ведь именно это он и надеется услышать; с другой стороны, у меня на этот счёт своё мнение. Нет, врать и лицемерить неправильно и совершенно не в моём духе. Я не такой человек. Горькая правда всяко лучше сладкой лжи. — Думаю, всё в жизни является искусством. — Непринужденно улыбаюсь. — То есть? — Дейдара нахмурился, и вид у него стал совсем как у ребёнка, которому не купили конфетку. — По-твоему, всё — это искусство, да? Абсолютно любая вещь? — Как сказать… — В нелёгких размышлениях, как бы поаккуратнее приподнести свою точку зрения, чтобы не ущемить чувство прекрасного подрывника, я всматривалась себе в ноги. — Искусство — это то, что ты делаешь. Как одеваешься. То, как любишь кого-то, как говоришь. Твоя улыбка и личность. Во что ты веришь, и все твои мечты. Как ты пьёшь чай и готовишь. Как выглядит твоё почерк. И то, как ты чувствуешь… Искусство — это все мелочи, незначительные, но душевные вещи или действия. Искусство — это ты сам и вся твоя жизнь. Иногда я сочиняю стихи, пишу письма и рисую — это тоже искусство, более близкое к тому понятию, к которому этот термин принято приписывать. Но ведь жизнь состоит не только из таких возвышенных дел, есть и почти бесконечное множество будничных дел, скучных и не креативных, однако и они являются своего рода искусством, будучи сотворенными тобой, твоими руками, разумом и душой. Любое создание или занятие человека — уже творение, пусть хорошее или неудавшееся. Я стеснённо молчала. Неловко прикусываю нижнюю губу — всегда так делаю, когда хоть немного волнуюсь, — чувствуя на себе пристальный, немного удивленный взгляд акацука. Надеюсь, за то, что его идеалы не совпали с моими, меня не подорвут… А хотя я же забрала у Тсукури глину. Точно. Не выдерживаю, поднимаю глаза и… сталкиваюсь с недовольным, немного осуждающим взглядом. Ах, но всё равно, глаза Дейдары просто нечто — в них, как и гласят флаффные вк-паблики и весь интернет в целом, можно только тонуть, долго и сладостно… — Пф… — выдал он и отвернулся. Не поняла. Фыркнул… и всё? Это весь его ответ? На мои глубокие слова? Один только жаркий… тьфу, жалкий фырк?! — Дейдара, ты просто взял и… — Возмутиться мне было не суждено. — ЧТО ВЫ ТАМ ДЕЛАЕТЕ?! — Взбешённый донельзя крик заставил нас обоих вздрогнуть, а небо ещё раз прогреметь и обрушить на землю шквал слёз. Икуроми умеет эпично появиться… — Ику? — Я растерянно смотрела на то, как грузно надвигается на нас подруга. В руках она несла неисчислимое количество пакетов. Явно удручённый жизнью в нашем мире Хидан плёлся позади неё. — Откуда вы… — Совсем сдурела выходить с ним один на один в такую погоду и в таком виде?! — даже не став слушать, прокричала она мне в самое лицо. Я поморщилась. Уверена, не будь её руки заняты продуктами, Колоонзо бы точно попыталась ударить или встряхнуть меня. Ничего страшного ведь не произошло, зачем так беситься? Лишь бы наехать на меня и показать своё главенство — всегда она так поступает… — А почему этот вышел в плаще? — Мацураси швырнул на Дейдару косяк. Дей ответил ему таким же гневным взглядом. Премия «товарищи года» им единогласно не светит. — Меня это тоже интересует. — Икуроми включила режим стервы. Я приготовилась к очередной порции наездов под саркастическим соусом. — Аи, не потрудишься объяснить, почему иномирянец щеголяет в чём сюда перенёсся? — Это… — Молчи! — Она закрыла глаза в раздражении. Открыв их, воззрилась на меня не менее гневно, чем нукенины друг на друга. — Послушаю это дома. А сейчас, будьте вдвоём добры, помогите дотащить эти чёртовы пакеты! Вновь грянул гром. Дождь превратился в ливень. Вот так свидание…***
Мицуми
Дождик пошёл, а девочки до сих пор не вернулись. Может, с ними что-то случилось? Вдруг Дейдара и Хидан убили их и сейчас закапывают тела? Вдруг мы с Шизуй следующие?! — Всё в порядке? — спросил Итачи, не отрывая взгляда от книги. Видимо, моя нервозность откладывается в атмосферу, раз её так легко почувствовать. — Надеюсь… Депрессивная погода вызывает депрессивные мысли. Где-то там мои подруги могут быть в беде, а я пью чай с мёдом. На саму себя слов не хватает… В будто бы грустной от отсутствия нашего главного повара Аи кухне Итачи и Какузу составляли мне компанию. Они сидели напротив и также чаёвничали (кроме заварки и кипятка ничего нет, в холодильнике обстановка неописуемо печальная). Чтобы отвлечься от грузных мыслей о подругах, я стала исподтишка оглядывать наших внемирных гостей. Учиха, что неудивительно, в жизни такой же идеальный, как и на экране: грациозный, словно котик, красивый, утончённый, красивый, мыслящий, красивый… Да, очень красивый и притягательный. Какузу же не то чтобы противоположность Итачи, но однозначно другой, совершенно отличительный: одним взглядом отталкивающий от себя, грубый и холодный. Зато не такой уж и жуткий, как в аниме, ведь швов у него ни на теле (предположительно), ни на лице нет. Даже под маской, которую он припускает только когда кушает и пьёт, у него обычный рот, без всяких ниток. Каким-то образом наш мир исказил его недостатки и изничтожил их. Однако глаза у Какузу остались такими же, какими их сделал Кишимото: большими, ярко-зелёными и пронзительными. Итачи, по меркам нашего мира, выглядит как аристократ, а вот Какузу (с его-то красными белками) — как наркоман. Поэтому казначею предпочтительней не покидать квартиру и не выходить на люди. Вдруг кто из властей увидит? Задержат, арестуют, оштрафуют! И тут даже связи Колоонзо могут не помочь! Где-то за закрытой дверью кухни послышался звон домофона, а затем и торопливые шаги Шизуй. Урча! Это Ику или Аи пришла! Мою депрессию как ветром сдуло — я вскочила с места и понеслась в прихожую, где и застала абсолютно всех ушедших. Шизуй похватала у обеих подруг пакеты и вместе с Хиданом и Дейдарой проковыляла мимо меня на кухню. Вид у Шизу какой-то удручённый… Неужели что-то стряслось?! Знала ведь я, знала! Сердцем чуяла неладное! Я просканировала подруг и вроде как не обнаружила никаких травм. Икуроми с Аи лишь промокли до ниточки да взгляд держали каким-то напряжённым. Что же творится? Они молча разулись и ну уж слишком стремительным шагом направились в колоонзовскую комнату. Кажется, я поняла, в чём дело. Следую за ними чуть ли не на носочках и прошмыгиваю в комнату. Грядут разборки. Я в спешке захлопнула дверь, не надо Акацуки слышать это. — Ты чем думала, когда выходила с ним на люди?! — с хлопком двери Икуроми и начала свою тираду. Аи, хмыкнув и скрестив руки на груди, язвительно выдала: — Уж прости, что не спросила разрешения у той, которая на столько часов пропала с безумным фанатиком Джашина. — Замолчи, — брякнула Ику. — У нас с ним был тяжёлый день, много чего произошло. — Здесь тоже много чего произошло! А ты, вместо того, чтобы элементарно поинтересоваться этим, сразу начала наезжать! — И что же, позволь узнать, такого случилось, что Дейдара расхаживал на улице в плаще Акацуки? — Колоонзо прищурилась. — Его вполне могли принять за косплейщика. И вообще, можно подумать, его кто-то увидел! — огрызнулась Акёми. — На улице дождь, люди дома сидят! — А вам почему не сидится?! — Икуроми сорвалась на злое шипение, проговаривая каждое слово. — Ты чем думала?! — Девочки, тише! Успокойтесь! — попыталась я смягчить конфликт, но проку от этого ни грамма. Моё неловкое вмешательство вконец вывело Икуроми из себя, она гаркнула: — Заткнись, Мицуми! Как же я не люблю ссоры и ругани… — Не смей её затыкать! — Аи встала на мою защиту. — Хватит ставить себя выше нас! — Я и не ставлю! — теперь уже рычит и та. — Дейдару могли заметить, незнакомые люди могли назвать его по имени. Ты думала об этом, когда выходила с ним на улицу? Не додумалась снять с него плащ? Ты могла нас всех спалить! — Да если бы не твоя сестра, ничего этого вообще и не было! — Акёми едва сдерживала порыв разораться на всю квартиру и пока только процеживала сквозь зубы ядовитым тоном. — Не смей переводить все стрелки на Шизуй! — Нет, это она виновата! Она выбросила мангу в молоко! — Ты что за ересь несёшь?! Какое молоко?! Какая нафиг манга?! Я хоть и попыталась, но не смогла даже приостановить ссору. Зато это сделала Шизу, резко ворвавшись в комнату. — А вот и она! — гневно взмахнула руками Аи. — Вот пусть она тебе, Икуроми, всё и расска… — Пейн с Тоби ушли, — на выдохе произнесла младшая Колоонзо, закрывая за собой дверь. — Что? — Я подумала было, что ослышалась. — Пейн. Тоби. Ушли. Минут двадцать назад. Между нами повисло молчание, правда, всего на пару секунд. — Боже… — с усталым вздохом падаю на одну из кроватей. И вправду, чего всем дома не сидится в такую-то погоду? — И ты даже не остановила их? — Икуроми не могла злиться на сестру так, как на меня или Аи, и потому заговорила снисходительней. — Серьёзно? — возмутилась младшая из двойняшек. — Один Пейн на полторы головы выше и на много лет старше меня, в глазах имеет непонятную мутотень, а на лице — сплошные железяки, и ты ещё тут спрашиваешь, почему я его не остановила?! Контратаки не последовало. Шизу продолжила: — Сасори не давал мне зайти на кухню и предупредить Мицуми. Этот симпатичный хмырь не позволил мне и последовать вдогонку за Пейном и Тоби! — Вашу ж мать… — Акёми в стрессе закрыла глаза и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Икуроми направилась к двери. Её чрезмерно решительный и самоуверенный вид вызвал у меня плохое предчувствие. — Ты куда? Глупый вопрос. Ику искоса глянула на меня: — На разборки. Эх, одну её против толпы преступников не отправишь — я поковыляла следом, а за мной и Шизуй с Аи. Зал нас встретил сидящими на диванах Итачи, Дейдарой, Сасори и Какузу. Измученный этим днём (как и всем этим миром в целом) Хидан лежал и, видимо, только-только собирался уснуть. Увы, сегодня никому не суждено отдохнуть… — Где рыжий? — Немного пугает и даже поражает, что Ику позволяет себе такие слова, тон и осуждающую позу. Скрестив руки на груди, она будто отчитывала нукенинов. Те глянули на неё исподлобья, причём каждый. До чего же жутко… Отвожу взгляд куда подальше от них и вздрагиваю, когда раздаётся пробирающий до костей голос Какузу: — Вас это не касается. Этим он активировал бомбу замедленного действия, ведь старшая Колоонзо вспылила ещё больше: — Касается, ещё как! — Акацуки, кажется, удивились её дерзости, раз так выразительно подняли брови. Лично я уже не удивляюсь Колоонзо, причём обеим. Со временем к подобным выходкам начинаешь привыкать. — Вы живёте у нас и, значит, находитесь под нашей ответственностью. Если хоть кто-то из жителей города пострадает, то вина ляжет и на нас. — Лидер не станет ни на кого нападать, да! — с возражением вскочил Дейдара. — Зато он станет защищаться, если на него нападут… — задумчиво добавляю вроде в мыслях, но, как оказалось, вслух. Взгляды, как иглы, пронзили меня насквозь. — Ну… ам… наверное… — Не «наверное», а да! — выбрала себе момент для вмешательства Шизуй и легко переняла на себя сестрицыну роль обвиняющего. — Акацуки, вы в Бишкеке! Это чертова криминальная столица! Даже и не думайте, что здешнюю гопоту устрашит вид утыканного пирсингом с головы до неприличного места Пейна и его полосатые глаза! — Куда они с Тоби пошли? — повторила Аи терпеливей и мягче. — Мы должны убедиться, что они в порядке. Однако, и стратегия «хорошего копа» с треском провалилась. — Где они? — Икуроми, в свою очередь, заговорила настойчивей и громче. Видно, что теряет самообладание и вот-вот бомбанёт. — С хера ли вы суете свои рожи куда не надо? — оторвался от подушки Хидан. — Ясно сказали же, блять, что вас наш Лидер ебать не должен! Как-то двусмысленно и оттого мерзко звучит… — Раз так… — Глаза Икуроми блеснули в гневе. — …то и катитесь со своим святым Пейном глубоко в задницу! По традиции оставляя последнее слово за собой, Ику развернулась, взмахнув волосами, и пошла обратно в комнату. Дверь злостно хлопнула. Я вздохнула, понимая, что нельзя оставлять всё так, и тоже вернулась в комнату Колоонзо.***
Через час всякий гнев сошёл на нет. Икуроми глотнула валерьянки, успокоилась и заснула на плече Шизу во время их просмотра какой-то комедии. Сёстры всегда врубают один из любимых фильмов, когда настроение катится вниз по холму. Мы же с Аи ушли на кухню и взялись за готовку дымдама — очень тяжёлого и калорийного блюда, которое мы с девочками обычно никогда не делаем и не едим. Но сейчас это особый случай: в нашем зале сидит организация голодных мужиков. И будь они хоть вылезшими из телевизора японскими мультяшками, всегда и везде голодные мужики — злые мужики. Поэтому мы и решили сотворить что-то жирное, мясное и сытное — чисто кыргызское, в общем. Вытяжка, повторяя за небом, грозно грохотала. Плита пыхтела, как при кардиотренировке. Кухня задыхалась в духоте. Я, закончив резать картошку и решив слегка передохнуть, выглянула в окно. Льёт воистину как из ведра. Ох уж эта непостоянная бишкекская погода! Она здесь такая же непонятная, как настроение Колоонзо: то психует и распыляется на сорокоградусную жару, то расстраивается и поливает землю слезами. А сейчас она будто чувствует, что по городу гуляет правитель Страны Дождя. И где же в такое время Пейн и Тоби? Что они делают? Как они? А вдруг их схватили? Или убили? Или… О боже, лучше бы мы отправились на их поиски! Как же мне неспокойно на душе… Ну почему девочки отказались идти искать их? С Акацуки ведь и вправду может что-то случиться… — Выглядишь так, будто на улице война, — озвучила вдруг Аи, закидывая овощи в дымящий казан. — Ты слишком сострадающая, мягкая и наивная, и закрой ты уже окно! Не видишь разве, ливень на улице? Я выполнила просьбу и затем развернулась к подруге лицом. Она произнесла для утешения: — Пейн и Тоби уже большие мальчики, сами справятся, раз уж сами и вышли на улицу. А ведь Аи с Дейдарой точно так же сами вышли на улицу. Точнее, в каком-то смысле их послал Пейн, что совершенно не устроило Икуроми. Хотя, разве они нуждались в чьём-либо разрешении — своего Лидера или нашего Шкипера, — чтобы просто выйти из дома во двор? Невольно вспомнилась недавняя ругань Акёми и старшей Колоонзо. — Не ругайтесь с Ику больше, ладно? — Довольно уже с меня. Пора всё решить. — Вы… мы ведь все подруги, мы Шикуцуёми. Мы не должны ссориться из-за пустяков. — Это не пустяки, Мицу, — серьёзно заговорила та. — Я буду ругаться с Колоонзо до тех пор, пока они — и Икуроми, и Шизуй — не начнут хоть каплю уважать меня. Нас. — Аи многозначительно уставилась. — Мне не нравится их тон в разговоре с нами, как они порой высокомерно говорят, как часто повышают голос и велят «заткнуться» или «замолкнуть». — Но ведь они же Колоонзо… Это вполне в их стиле. — Вот именно. Они слишком зациклены на себе, ставят друг друга выше нас, слишком выделываются и выпендриваются… — Аи… — Меня испугало то, в какую степь понесло подругу на чувствах. Сёстры, конечно, в меру наглые, но не настолько, чтобы начинать их хаять. Икуроми и Шизуй по-своему добрые и ласковые, к ним просто нужен специальный подход и терпение. — Прости. — Она усмехнулась и покачала головой. — Они мои подруги, и я люблю их. Но иногда они обе просто невыносимы и заставляют меня разочаровываться в них… Например, как сегодня. События последних часов вереницей пронеслись перед глазами: то, как Шизу толкает меня и бежит кидать доказательство существования Акацуки в другой вселенной в кастрюлю с молоком; то, как блестят от злости и раздражения глаза Ику оттого, что без её ведома начались опасные действия типа выхода Дейдары на улицу… Да, определённо. С Колоонзо порой бывает очень нелегко.***
Еда была приготовлена, а трапеза успешно проведена. Акацуки поели, наелись и отправились обратно в зал. Там играл телевизор с Камеди Клаб на экране. И судя по каменным лицам мужчин, никто не оценил юмора ни дуэта имени Чехова, ни Александра Ревы… — Спокойной ночи! — После продолжительной борьбы со смущением и страхом, я всё же решаюсь попрощаться. Гости флегматично взглянули на меня и кивнули. Я рада и этому. Зайдя в комнату Колоонзо, мы с Аи поняли, что нас уже поджидали. Уже давно проснувшаяся Икуроми вместе с Шизуй сидели на кровати, а рядом с ними лежали… …бутылки водки. — Откуда это? — Вот уж чего я точно не ожидала увидеть под конец дня. Хитрая улыбка проскользнула на лице младшей из сестёр. Она заговорила с каким-то намёком: — Ику с Хиданом понабрали в магазине. А я, как самая проворная в этом доме, загребастала это сюда. — Хидан явно забыл про них. — Тон Аи был спокоен и сдержан, но что-то тоже таилось под ним и её пристальным взглядом на бутылки. — Вы, надеюсь, не собираетесь это пить? — Мы вдвоём, — показала Шизуй на себя и старшую, — нет. А вот мы вчетвером… — обвела нас всех пальцем. — …да! — Ну уж нет, я не собираюсь пить. И вы тоже не будете! Если Акацуки увидят или узнают, они могут подумать, что мы какая-нибудь деградирующая быдло-молодёжь! Почему-то мне кажется, что только я считаю идею залиться алкоголем, когда в нашем доме куча мужчин из другого мира, дикой… — Если ты про этих иномирянцев, то мне уж точно плевать на их мнение. Мне не нужны никакие доказательства, чтобы поверить в безумие и излишнюю самоуверенность Колоонзо, но старшая из них так или иначе открыла одну из бутылок и разлила содержимое по четырём рюмкам, стоящим перед кроватью на небольшой тумбе. И когда они только успели утаранить посуду из кухни? — Пусть думают, что хотят, — продолжила Ику и подняла свой стакан. — Они и так заметно подпортили нам нервы одним своим появлением в нашей жизни и квартире. Так что предлагаю выпить и хоть на время расслабиться, мы это заслужили. — Нет! Это неправильно! — возмутилась я. — Икуроми, положи, нельзя! Мы же девушки, нам нельзя пить, нельзя материться, нельзя… — Фу, сплошная дискриминация! — фыркнула Шизуй и также взялась за свою долю алкоголя. — Ну так что? Начнём? Боже, этим дурындам алкоголь ведь может так сильно ударить в мозг, что у Акацуки не останется иного выхода, кроме как убить их! Мне нельзя этого допустить! — Не смейте! — Но кто когда слушал моего слова? Одна я точно не справлюсь. — Аи, отговори их. Ты ведь тоже не согласна! Как бы не так. Задумчивый вид Акёми не предвещал ничего хорошего как минимум мне. Я с обречённостью выдохнула: — Аи… А та уже взяла в руки свой стакан и улыбнулась Колоонзо. Трое подруг, совершенно не внимая моим жалобным предупреждениям, чокнулись за своё здоровье и глотнули злополучную жидкость. Их стаканы стремительно опустошались, а сердце моё в унисон со мной повторяло, что до добра всё это точно не доведёт.