Пущину.

П.... Во тьме январской сладкой ночи, Томим печалью и тоской, Я размышлял. И Ваши очи Являли взор свой предо мной. Я помню каждое мгновение, Что с Вами вместе провели. Как Вы стонали в нетерпенье, Как я просил Вашей любви. В те дни, что солнцем озарены, Я с Вами Музу забывал, Тонул в глазах и, опьяненный, Покоя сердцу не искал. Но что же? Только лишь простившись Уехали. Ведь я молил! Как нищий просит подаяния, Ромео нежного свидания, Сектант как требует страданья… Я душу Вам свою излил! Вы… только мне писали письма: «Прости, в отъезде…», «… Нет, дела». Не находил ни капли смысла. Неужто… Вас боязнь вела? Любви нескромного порыва И страсти трепетной огня Вы испугались, словно птица, Услышав взвод курка ружья. И убежали… Как напрасно, Ведь чувства лучшие нельзя Вот так скрывать. Они прекрасны. *** Пишу я к Вам, но сердце плачет. Одно желанье, cher Jano: Любовь — не грех, а это значит, И нам любить разрешено!