Искра

Высокий, выше среднего роста, хорошо сложенный мужчина, недовольно поджав губы, стоял у витражного окна, выполненного в готическом стиле, ледяным взглядом пронзая кудахчущую женщину и бледного от страха мальчика. Волосы ниже плеч, взятые в низкий хвостик, имели платиновый оттенок. Лицо аристократа сначала очаровывало красотой и гармоничностью, а затем отталкивало холодностью и неподдельной брезгливостью к окружающим. Удлиненное и бледное, с миндалевидными глазами, цвета жидкого серебра, хищными тонкими губами, искривленными попеременно то в издевательской ухмылке, то в презрительной улыбке. Алебастровая кожа, которая, казалось, светилась. Смотрящим на него впервые, могло показаться, что природа просто пожалела на него краски или забыла их добавить в процессе изготовления данного индивида. Впрочем, мнение было не совсем ошибочно. Черное твидовое пальто с воротником-стойкой идеально сидело на статной фигуре, а небрежно накинутый на шею, белый кашемировый шарф, подчеркивал всю аристократичность мужчины. Однако, более бросающейся в глаза вещью, являлась трость блондина, исполненная в виде серебряной головы змеи с изумрудными глазами. Она не выглядела вычурно, показывая вкус и чувство меры хозяина. - Я понимаю, что ты не хочешь отдавать Dragonа мне, даже на время, - ядовито улыбнулся Люциус. – Но я имею право погулять со своим сыном и законным Наследником Дома Малфой. - Он Блэк! – фактически истерично прокричала Нарцисса, прижимая к груди уже одетого хрупкого мальчика, которому от силы, можно было бы дать лет семь. Темный маг закатил глаза на столь предсказуемую реакцию женушки. Бывшей женушки. Дело в том, что когда отец Люциуса, Абраксас – бывший Лорд Малфой, заключал помолвку с Домом Блэк, он даже не догадывался, к каким последствиям приведет столь, казалось бы, выгодный союз. Наверное, Вас интригует, почему столь гордый представитель дворянства сейчас распинается перед бывшей супругой и покорно ждет, пока оденут его сына? Ведь удивителен тот факт, что мужчина все еще стоит, никуда не уходя, и не отрываясь, смотрит на хрупкую фигуру, улыбающегося ему, подростка. Пусть в аквамариновых глазах и всплывает страх, но это можно будет исправить, ведь так? Аристократ имел наследие Темной Вейлы, для которой партнер – нечто святое, неприкасаемое и в то же время, принадлежащее безраздельно ему. Вейла был готов оберегать свою пару, удовлетворяя каждый каприз и прихоть. Но вот незадача, стоило только Нарциссе узнать о том, что Драко является Парой Люциуса, как достопочтенная бывшая Леди Малфой собрала свои вещички и покинула Малфой-Мэнор, чем привела супруга в ярость. Блондину стоило много усилий найти пропажу и дать обещание – не совершать никаких поползновений в сторону юного волшебника. В отличие от, теперь уже, мисс Блэк, он не видел ничего предосудительного в том, чтобы сделать Драко своим. Да, мальчик его сын, но тем проще. Здоровый эгоизм аристократа не учитывал страха младшего блондина перед отцом, который лишь укрепился, когда мама сказала, что слизеринец хочет разлучить их, отправив Драко далеко-далеко. Прогулка, что должна была заложить первый камушек в фундамент отношений между вейлой и его партнером, никак не могла начаться, из-за чего маг выказывал первые признаки раздражения. Леди Блэк покачала головой, наблюдая за племянницей и Лордом Малфоем, недовольно смотря на потрескавшиеся окна.

***

Люциус надменно осматривал магглов, крепко держа сына за руку. Пусть через кожаные перчатки нельзя было почувствовать теплоту кожи рук, однако и столь малая радость приносила спокойствие в ледяное сердце мужчины. Скосив взгляд, он удовлетворенно заметил радостный блеск голубых глаз. Сейчас они гуляли по маггловской части Лондона, так как для Наследника было бы опасно гулять ночью по МагБритании, даже если с ним будет Глава Рода, можно сказать, тем более, если с ним будет Глава Рода. Потому как избавиться от них станет намного легче, а такого шанса предоставлять своим конкурентам длинноволосый не желал. Драко, одетый в кремовое пальто, милую меховую шапку синих расцветок и такой же шарф, тепло обмотанный вокруг шеи, лишь с той поправкой, что, в отличие от шапки, был полосатым, шел рядом с папой, украдкой бросая взгляды на статный профиль родителя. Его папочка очень красивый, мудрый и рассудительный. Драко мечтает стать таким же, как он, но мама запрещает ему даже думать об этом, мотивируя тем, что отец – жестокий и плохой человек. Но юный блондин не понимал, как его папочка может быть жестоким? Ведь он всегда дарил мальчику игрушки, играл с ним, часто сидел, отказываясь от дел, тогда как мама пропадала на бесконечных светских раутах. «Папочка точно не может быть плохим!» Тонкая бровь мужчины иронично изогнулась, стоило ее обладателю уловить последнюю мысль сына. После чего змеиная улыбка выползла на лицо, пугая нескольких прохожих, а маленькую девочку, проходящую совсем рядом, привела в состояние, близкое к истерике. - Diamant, - произнес Люциус на немецком, когда они дошли до пустынного парка, освещенного многочисленными фонарями. - Да, папочка? – Драко отвлекся от разглядывания блестящего, в искусственном свете, снега, поворачиваясь к Малфою-старшему. - Ты любишь меня? – мальчик не заметил, с какой силой сжали длинные пальцы, плотно обтянутые черной кожей, основание трости, а адамантового цвета когти пропороли перчатки. Ночь скрывала недостатки своего дитя, желая ему счастья, незаметно помогая своему творению. - Конечно, я люблю Вас! – недоуменно посмотрел на, разом надменно улыбнувшегося, мужчину младший блондин. – Но… Вы только для этого позвали меня? – опустив голову, стараясь скрыть за длинноватой челкой глаза, прошептал мальчик. Неужели, папочке все равно, что с ним будет дальше? Ему все равно, на какой факультет поступит Драко? Ему все равно, что он хочет жить с Люциусом, а не с матерью? - Diamant, - вновь прозвучал бархатно-ледяной голос блондина. В следующую секунду в подбородок юного волшебника уперлась рукоять трости, больно впиваясь своими гранями в кожу, вынуждая поднять глаза, на которых появились слезы. - Diamant, - повторил Люциус, проводя кончиками когтей по четко очерченным скулам. – Потерпи еще чуть-чуть и я стану твоей семьей. Аквамариновые глаза широко распахнулись, а их обладатель всхлипнул, прижимаясь к статной фигуре. - А Вы… А Вы любите меня? - Люблю. Больше жизни, люблю.

***

Глаза, цвета плавленого серебра, с болью смотрели на то, как исчезает хрупкая фигура за дверями дома Гриммо 12. Стоящий рядом кудрявый, высокий мужчина криво улыбался. - Знаешь, Люц, тебе будет больно. Либо Драко. А Драко – мой племянник. И его интересы для меня важнее, - холодно заявил мужчина в черной кожаной куртке, опираясь на байк. - Хм. Почему же тебе были не важны интересы юного Гарри, который, как я слышал, стал твоей парой? – иронично изогнул бровь блондин, полуоборачиваясь к Сириусу. – Не драматизируй. - Пффф… Какая же ты все-таки задница, Малфой, - вздохнул Блэк, протягивая свиток слизеринцу. – Здесь все ключи от защитных заклинаний дома, но, Малфой, ты помнишь, - синие глаза опасно сверкнули в ночной темноте, а зрачок его обладателя сузился, заливая белок желтым маревом, причудливо сочетающегося с внешним видом Сириуса. - Никто не должен пострадать, - резко бросил Люциус, забирая столь драгоценный свиток. Зрачок представителя факультета ало-золотых пришел в норму, после чего Бродяга широко улыбнулся, обнимая опешившего сиятельного лорда. - Бывай, Змей! – Сириус бросил один взгляд на Гриммо 12, после чего сел на свою ужасную маггловскую дрянь, по скромному мнению вейлы, и уехал, оставляя за собой взметнувшиеся белые вихри снега. Теперь, у него есть запасной план, если вдруг Нарцисса решит показать характер и вздумает не отпустить сына к блондину на каникулы.

***

- Хозяин, ужин готов, - пропищало маленькое существо, отчаянно боясь поднять глаза от пола. Гнев хозяина всегда был ужасен. - Драко прибыл? - колкий, пронизанный холодом голос разорвал тишину кабинета, возрождая в груди домового эльфа животный страх перед мужчиной. Тальки нервно передернула плечами и подняла нерешительный взгляд на крепкую спину Лорда. Тот стоял возле огромного, фактически на всю стену, витражного окна, наблюдая за кружащимися снежинками. Кристаллики замерзшей воды медленно опускались на землю, покрывая белоснежным одеялом поверхность. - Да, хозяин. Молодой хозяин вернулся из Хогвартса, в первой половине дня. Он не пожелал беспокоить Вас, велел сохранить его прибытие до ужина в тайне, - голос существа становился все тише с каждым словом, от вида того, как напрягается спина Люциуса. - Разве я не велел докладывать обо всем, что касается моего сына, сию же секунду? – прошипел аристократ, резко развернувшись, от чего белые, словно снег, волосы взметнулись, описывая дугу в воздухе. Малфой цепким взглядом впился в побледневшее сморщенное личико, брезгливо поджимая губы. - Н-но, хозяин, - попятившись к дверям, залепетало нечто, заламывала руки. - Господин Драко желал сам поведать Вам о своем приезде. - Убирайся! - ртутные глаза закрылись, на секунду, всего лишь на секунду, окрасились в черный, поглощая весь белок, отчего бедное существо стало биться головой об пол, лишь бы избежать наказания от хозяина. – Я сказал, пошла вон! – прошипел Змей, на скулах играли желваки, а руки затянутые в черную кожу перчаток, сжались в кулаки. Когда дело касалось Драко, тварь внутри него начинала бесноваться, вырываясь из крепких тисков самообладания аристократа, круша на своем пути все здравые домыслы, воспринимая их, как преграду к желанной цели. Домовуха спешно ретировалась, утирая слезы со щек. Она до дрожи боялась своего хозяина и радовалась тому, что он не наказал ее за непослушание.

***

Осмотрев в очередной раз свое отражение в глади зеркала, Люциус недовольно поджал тонкие губы, скидывая с плеч маггловский, черный пиджак. Как бы не презирал жалких людишек блондин, которых и сквибами назвать – честь, даже он понимал, что сотрудничать с магглами стоит. Замерев на месте, аристократ призвал домовиков, которые должны помочь одеться вейле. Мужчина усмехнулся и отбросил в сторону шейный платок из бордового шелка, заменяя его темно-зеленым, более подходящим магу. Повязав замысловатый узел и поправив ворот бархатного камзола цвета ночи, Малфой провел рукой по снежному каскаду волос, доходящих до самого пояса, и тряхнул головой, от чего они рассыпались по плечам и спине. Брезгливо оглядев сжавшихся у двери домовиков, блондин отпустил существ, бросая очередной взгляд в зеркало. Плотоядно усмехнувшись, Лорд взял неизменную трость с набалдашником в виде змеи с разверзнутой пастью, резко разворачиваясь на каблуках. Чеканя шаги, которые расходились по комнате гулким эхом, Люциус покинул свою спальню и отправился в столовую, где был накрыт ужин. Уже приближаясь к месту трапезы, он слышал искрящийся весельем голос возлюбленного, и улыбка опасным оскалом ложилась на тонкие уста. Остановившись перед закрытой дверью, темный маг прикрыл глаза, сделав глубокий вздох, беря эмоции под контроль, надменно кивая лопоухим существам, тут же открывшим дверь господину. Голос Драко смолк, стоило двери распахнуться. Одиозная фигура отца возникла на пороге. Бледное лицо мальчишки застыло подобно маске, на скулах проявился розовый румянец, а глаза избегали смотреть на родителя. Люциус, не показывая своего разочарования сменой настроения сына, прошествовал к своему месту, во главе обеденного стола. Ни один мускул не дрогнул на красивом лице, впрочем, Драко даже не заметил болезненный взгляд старшего мага. Домовой эльф, склонив голову, отодвинул перед хозяином стул, помогая расположиться. - Здравствуй, Diamant, - цепляясь пронзительным серебром глаз, Малфой-старший впитывал образ подросшего за два месяца их разлуки возлюбленного. - Здравствуйте, отец, - покорно опустив голову, пряча искрящиеся радостью насыщенно-голубые глаза под челкой, произнес младший блондин. - Люциус, называй меня Люциус, - приказные интонации в голосе заставили Драко сжаться и поспешно кивнуть. - Простите, - пролепетал мальчишка, избегая смотреть мужчине в глаза. Нежелание смотреть на него, Лорд воспринял по-своему. Темное сердце кольнула тонкая, но длинная, игла обиды. - Как обстоят дела в Хогвартсе? - приступил к трапезе Люциус, выказывая холодный этикет. Юноша жадно следил за неторопливыми, наполненными грацией движениями отца и старательно пытался не позволять румянцу занять лицо. Выдать себя, непристойные желания, мысли по отношению к Люциусу – страшнее смерти. Он помыслить не мог, какие эмоции и последствия вызовет откровение о симпатии к собственному родителю. В памяти ясно вспыхивала картинка их прогулки с Люциусом. Эта была первая и последняя прогулка с отцом, когда мать страстно противилась отпускать ребенка с бывшим супругом, а тот стоял на своем. Драко помнил, как отец говорил о любви к нему, но ведь, это не может быть та запретная страсть, что испытывает он, стоит увидеть лицо и фигуру отца, услышать завораживающий и парализующий голос. - Все хорошо, экзамены сданы на «отлично», - младший Малфой улыбнулся, скрывая губы за бокалом с вишневым соком. – Старшекурсники приняли меня в свой читательский клуб. Мы разбираем один из гриммуаров Николаса Фламеля. Фолиант древний и время его потрепало, нам приходится корпеть над ним. Мой друг, Блейз Забини, взял надо мной покровительство и обучает заклинанию, с помощью которого можно восстановить утраченные страницы книги,- Драко говорил и говорил, увлеченный рассказом, не замечая того, что темный маг, отложив приборы, внимательно следит за ним и слушает. Светлые брови сошлись на переносице, расчеркивая высокий лоб глубокой морщиной. - Вы занимаетесь наедине? - спокойный, но пугающий сталью голос прервал словесный поток младшего блондина и он осекся, вскидывая голову и устремляя взгляд искрящихся голубых омутов на Лорда. - Да, - тихо ответил юноша. - Он превосходный маг! Лучший на курсе! Без него нам бы не удалось и строчки вынести из потрепанных временем бумаг. - Настолько хорош? - пугающий оскал перечеркнул надменное лицо, в глазах полыхнул адский огонь. - Ну, он лучший на курсе, - как-то неуверенно повторил Драко, сжавшись под колким взором возлюбленного отца. - Мой сын, - словно плевок произнесенные слова отчетливо отдавали презрением, - не должен восхищаться каким-то магом. Наследник Рода Малфой обязан превосходить по силе и мастерству любого! Своим лебезением пред каким-то мальчишкой, ты показываешь, что не достоин быть моим наследником! – скрыв ревность, за привычной холодностью, презрительно бросил Люциус. Ревность отравляла поглощенное мраком сердце блондина. До глубины черной души кольнула обида на возлюбленного, который восхищается сомнительными достижениям своего новоявленного друга. - Отец, - попытался остановить бьющие по сознанию больнее плети оскорбления, Драко, но родитель не слушал. Он свирепел с каждым мгновением. Рука схватила набалдашник - змеиную голову, пальцы сжались настолько сильно, что под бледной кожей вздулись синие линии вен. Драко поспешно вскочил со стула и испуганно посмотрел на Люциуса, глаза которого заволокло яростью, позволяя черным всполохам изредка окрашивать радужку. Мальчишка не понимал, почему похвала в сторону старшекурсника вызвала негодование и гнев отца. - Молчи! Я велел тебе называть меня по имени! - темный маг поднялся, откидывая стул, упавший на пол, и по залу разнесся звук удара дерева о каменный пол. Драко вздрогнул, смотря на отца наполненными слезами аквамариновыми глазами. - Простите, Господин Малфой, - прошептал мальчишка и опрометью бросился вон из обеденного зала. Стиснув зубы, Люциус смотрел в дверной проем за удаляющейся в длинном коридоре худенькой фигуркой. Глубоко вздохнув, длинноволосый мужчина прикрыл глаза и прошептал ругательство на древнеанглийском, резким взмахом руки скидывая все убранство со стола.

***

Драко взбежал по лестнице и, осмотревшись по сторонам в просторном коридоре второго этажа, наткнулся взглядом на массивную дверь, украшенную замысловатой резьбой. Толкнув тяжелую преграду, он вошел внутрь помещения, которое превосходило своими размерами одну из самых больших Зал Малфой-Мэнора, где аристократ проводил встречи с высокопоставленными господами. Библиотека отчего дома поражала изобилием старинных фолиантов, гримуаров и свитков, которыми были аккуратно заставлены полки больших стеллажей, тянувшихся вдоль стен далеко наверх, в длину не менее пяти метров. Высокие сводчатые потолки и полное отсутствие окон придавало помещению некую готичность, а запах старинных писаний лишь дополнял образ Альма-Матер знаний. Блондинистый юноша прошелся до середины библиотечного зала и провел кончиками тонких пальцев по крышке просто огромного дубового стола. Местами, на черненной глади столешницы виднелись потертости, а где-то краска была отколота. Но эти недостатки придавали мебели особый шарм. На столе лежало несколько аккуратных стопок книг. Драко провел пальцем по корешку затянутому в бордовый бархат и улыбнулся. Эта его любимая книга по зельеварению, которую отец приобрел для подростка несколько лет назад, в подарок на Йоль. Подхватив книгу, юноша обошел стол и погрузился в глубокое и мягкое кресло, обтянутое золотой парчой, довольно жмурясь. Слизеринец удивленно покосился на появившегося с подносом разной снеди эльфа и, пожав плечами, взял тарелочку с шоколадными круассанами и чашечку чая. Конечно, отец вряд ли обрадуется, если увидит своего отпрыска в библиотеке, перебивающего себе аппетит, но молодому магу так хотелось окунуться в детство, когда Лорд не ругал его, лишь балуя, что он предпочел проигнорировать здравый голос рассудка. Заколдовав книгу так, что она парила перед лицом, Драко открыл первые страницы, погружаясь в мир тонкой науки, медленно поглощая выпечку.

***

Скользнув по полке заставленной всевозможными флаконами с зельями и ингредиентами, Люциус брезгливо поджал губы, проследовав к большому кожаному креслу, но садиться в него не спешил. Снейп, не обращая внимания на передвижения старинного друга, проверял работы старшекурсников, которые остались после экзаменов. - Северус, тебе знаком Блейз Забини? - облокотившись на спинку кресла, Люциус задержал взгляд на темноволосой макушке, даже не поздоровавшись, отчего в мысли зельевара закрались нехорошие подозрения. Он слишком хорошо знал этот тон чопорного дворянина. - Знаком. Он является моим учеником. Чем же лучший студент курса не угодил Сиятельному Лорду Малфою? - оторвавшись от заполнения бумаг, Снейп посмотрел на своего гостя. В темных глазах плясали смешинки, но лицо, как и всегда, выражало максимум эмоций пожирателя – бесстрастность. - Ты в курсе того, что он обучает Драко какому-то третьесортному заклинанию, недостойному внимания Наследника Рода Малфой? - презрительно скривив тонкие уста, выплюнул блондин. В глубине серых глаз зарождалось черное пламя ненависти. - Конечно. Я сам дал им разрешение и предоставил один из кабинетов, - откинувшись на спинку кресла, Северус сложил руки в замок на столе, проигнорировав замечание про заклинание. - Вот как, - усмехнувшись, Люциус медленно приблизился к столу профессора и, оперевшись руками о свою трость, посмотрел на друга долгим немигающим взглядом. К чести брюнета, он выдержал пронзительный взгляд, к которому успел привыкнуть за годы дружбы с темной личностью блондина, а так же многочисленным капризам этого самого блондина, еженедельно требующего себе отчет об успеваемости сына. Стоит заметить, что Северус делал попытки совершить побег, однако вейла умудрялся достать мужчину даже на территории России, буквально притаскивая обратно, в Хогвартс. - А что-то не так? - серьезно спросил Снейп. Раз уж его высокомерность Люциус Малфой прибыл в Хогвартс, спустя несколько часов после приезда сына в поместье, то причина должна быть веской. Присмотревшись, зельевар приметил жевалки на красивом лице и максимальную безэмоциональность собеседника – высшая степень бешенства Люциуса. - Что-то? – иронично вскинул тонкую бровь лорд. – Ты прав. Что-то. Не так. Этот выскочка, гнусный мальчишка, не должен виться вокруг моего Искры, - сдерживая рычащие интонации, произнес Малфой. Серебро глаз заняла черная пелена тумана. В помещении резко похолодало, а брюнет подобрался, вспоминая самые ужаснейшие выбросы магии товарища. В таком состоянии Люциус был опасен даже для него. Темная Вейла в гневе подобна урагану. Так же бездумна и безжалостна. - Люц, успокойся. Не думал, что увлечение Драко литературным наследием магов может привести к подобным последствиям, - вздохнул Северус. - Драко не должен восхищаться не пойми кем. Для восхищения у него есть более яркие примеры, - Малфой распрямил плечи. - Твоя ревность просто ошеломляет, - проговорил профессор и, поднявшись из-за стола, подошел к Люциусу, скрещивая руки на груди. - Что ты от меня хочешь? - Избавь меня от присутствия этого червя рядом с Драко, - пожал плечами темный маг. - Я должен запретить им заниматься? - вздернул смоляную бровь алхимик. - Но они вполне успешно могут общаться и вне занятий. - Нет, ты должен выставить Забини в плохом свете перед моим сыном, - злая усмешка заняла губы блондина. – Так, чтобы Драко сам перехотел с ним общаться. - Уверен? Забини – сын Лукреции Борджиа, а она в свою очередь – дочь Катерины Сфорца. - Они не пойдут против меня, - усмехнулся мужчина. – Каждая из них чтит традиции и уставы Зимнего Двора, в которых указано о неприкосновенности чужих пар, - профессор невольно восхитился другом. И правда, истинный представитель факультета Слизерин. Столь виртуозно выкрутился из ситуации, в которой, по сути, виноват сам, так еще и обвинил других, да так, что сомнений в их причастности не оставалось. Браво. - Ты лишаешь Драко друзей и нормального детства. Не оставляешь рядом верных и любящих людей, - Северус смотрел на друга со смесью осуждения и жалости, чем заставил Малфоя клокотать от злости еще больше. - Я верен и люблю его – достаточно! - припечатал вейла. Он резко развернулся и направился к камину, который находился прямо напротив стола Снейпа. Взяв в руки порошок, аристократ замер. - Я… Рассчитываю на твою помощь, Северус, - вежливо произнес дворянин, даже не обернувшись, бросил горсть в огонь. – Малфой-Мэнор! Северус, тяжело вздохнув, посмотрел на исчезающую спину друга, сел на столешницу и устало потер переносицу. Одержимость Люциуса переходила все границы. Брюнет всерьез начал опасаться за судьбу Малфоя-младшего.

***

- Драко у себя? - скидывая с плеч плащ, темный маг даже не удостоил дрожащих домовиков взглядом. - Нет, Хозяин. Молодой хозяин обосновался в библиотеке, - опустив голову как можно ниже, прошелестел Добби. Оттолкнув тростью суетящееся существо, Малфой прошел к лестнице и поднялся на второй этаж. Аккуратно толкнув громоздкую дверь, скрывающую за собой пристанище книг, Люциус вошел внутрь и запер изнутри. Драко утопал в огромном кресле, подогнув ноги и сложив руки под головой, на мягком подлокотнике. Умиротворенное личико мальчика вызывало бурю эмоций в обычно холодном мужчине. В груди разливалось странное пугающее тепло и постоянно искривленные презрительной усмешкой тонкие губы, растянулись в искренней улыбке. Тихо ступая по устланному ковром полу, Люциус обогнул стол и остановился возле кресла. Привалившись к столу бедром, он отложил трость, медленно, не отводя взора, наполненного желанием и любовью от лица возлюбленного, стянул перчатки с длинных пальцев, внимательно следя за малейшим изменением в лице Искры. Рука потянулась ко лбу мальчишки и убрала упавшие на глаза платиновые пряди, едва касаясь, проводя кончиками пальцев по четко очерченным скулам. - Совершенство, - выдохнул темный вейла. Отложив перчатки на стол, позади себя, старший Малфой, оперевшись о спинку кресла одной рукой, склонился над лицом юноши, скрывая платиновыми волосами, словно завесой, от всего мира, своего возлюбленного сына. Втянув в себя исходящий от подростка аромат зеленого чая и ингредиентов зелья, Люциус прикрыл серебряные глаза в наслаждении. Проведя кончиком носа по нежной коже щеки Драко, мужчина слегка отстранился, разглядывая молочную кожу, пухлые губы, пушистые реснички, причудливо отбрасывающие тени на лицо младшего блондина. Внезапно губы Малфоя-младшего тронула улыбка. У Люциуса перехватило дыхание. Его прикосновения приносят сыну радость, пусть и во сне. С несвойственной робостью и осторожностью, темный маг коснулся кончиками пальцев острого подбородка юноши, провел выше, очертил скулу, тонкую переносицу и спустился к манящим, чуть приоткрытым губам. Большой палец прошелся по контуру губ и задержался в уголке, вновь повторяя движение. - Блейз... - сонно выдохнул Драко, причмокнув губами. Люциус отдернул руку, словно ошпарившись. Глаза, цвета расплавленного серебра, наполнились неистовой ненавистью и яростью. Выругавшись на староанглийском, он схватил Драко за ворот рубашки и вздернул с кресла. Мальчишка испуганно вскрикнул и часто захлопал глазами, пытаясь вернуться в жесткие реалии действительности. - Отец! - более осмысленно посмотрев на удерживающего его на весу мужчину, мальчик испуганно сжался от того, что увидел в глазах родителя. Серые глаза заволокло черным туманом, а зрачок вытянулся, в их глубине горел огонь. Пугающий и смертоносный огонь. Черты лица поддались частичной трансформации: скулы и подбородок заострились, губы сложились в ужасающий оскал. - Заткнись, щенок! - прорычал Люциус и встряхнул худенькое тело слизеринца. - Что тебе снилось и почему ты звал этого гнусного Забини? - сдерживаемый лишь священной связью Вейлы, Люциус не позволял себе причинить боль и страдания Искре. - Я... Мне не снился Блейз, - пролепетал белокурый парнишка. - И поэтому ты произнес его имя во сне? - иронично вздернул светлую бровь родитель, сдерживая бушующее пламя ревности, требующее заявиться в дом к Наследнику итальянского Рода, чтобы срубить тупую башку нахального выродка, посмевшего бросить взгляд на его сокровище. - Не знаю, я не знаю, Господин! - отчаянно выкрикнул Драко. Аквамариновые глаза наполнились слезами, с сожалением и обидой смотря на отца. Люциус глубоко вздохнул, вновь сдерживая клокочущий внутри гнев. Он поставил сына на пол и подтолкнул к столу. - Садись! - колючий и пугающий голос заставил юного мага вздрогнуть, но мальчик сразу исполнил приказ и вспрыгнул на гладь стола. Затаив дыхание, Малфой-младший следил за старшим представителем Рода, который вплотную приблизился к нему и, положив свои холодные пальцы на его лоб, посмотрел прямо в глаза. Зрачок серых глаз вновь сузился, после чего до Драко дошло, что Люциус использует беспалочковую легилименцию. Однако, осознание этого, не принесло должного облегчения, наоборот, пугая до чертиков. Голова Драко закружилась. Перед глазами помутнело, но он различал то, как на лицо лорда вернулось непроницаемое выражение. Темный маг погрузился в воспоминания сына. Картинки мелькали перед внутренним взором и вызывали неприятное жжение в лобной доле. Интересующий фрагмент все время уплывал, но Люциус слишком силен и горд, чтобы упустить свою добычу. Ухватив ускользающее воспоминание, блондин сложил губы в кривой усмешке. Перед его взором открылась картина: один из кабинетов Хогвартса. Стол завален всевозможными книгами и фолиантами, разной степени древности. Над столом парят свечи, освещая пространство. Над старинным гримуаром склонились двое юношей. В платиноволосом, невысоком и худеньком мальчишке, вейла, без труда, узнал своего возлюбленного сына, а высокий, широкоплечий, на добрый фут выше Драко юноша, как видимо, оказался тем самым юным Забини. Черные, как смоль, волосы зачесаны назад, открывая красивое мужественное лицо, смуглая, фактически, шоколадная кожа, очень контрастировала с бледной кожей Малфоя-младшего, когда их руки оказывались в непосредственной близости. Однокурсник выпрямился и развернулся лицом к Драко. Улыбаясь, мальчишка последовал примеру товарища и так же развернулся к нему, немного задрав голову, чтобы смотреть в темные, колдовские глаза слизеринца. - Драко, - словно через толщу воды услышал зов Забини, обращенный к Искре. - Блейз, ты чего? – искрящийся любопытством огонь в голубых глазах потух и его место занял испуг. - Ты такой красивый, - прошептал Забини, склонившись над перепуганным мальчиком, провел пальцем по его губам. - Не надо, Блейз, - всхлипнул Драко и прикрыл глаза. Забини, не слушая слабых возражений, склонился ниже, смешивая свое дыхание и выдохи мальчишки. Люциус от увиденного с силой сжал пальцами голову подростка. Серые глаза распахнулись за долю секунды до того, как губы юношей, в воспоминаниях младшего блондина, слились в поцелуе. - Гнусный паршивец! - воскликнул Люциус и наотмашь ударил сына по щеке, еле сдержав когти, что могли оставить глубокие борозды на красивом личике парня. На бледной коже отпечатался красный след. Драко схватился за место удара и ошеломленно посмотрел на отца. Голубые глаза наполнились слезами и две влажные дорожки покатились из них. Наследник Малфоя всхлипнул, сглатывая ком обиды. - Я верил. Думал, Вы меня любите... – задыхаясь, прошептал Драко и отвел взор в сторону от разгневанного отца, сжимающего кулаки, останавливающего себя, не позволяя в конец сорваться. Не поддаваясь жалости к сыну, Люциус воспоминал увиденное несколькими мгновениями назад. Его возлюбленного, его Искру посмел касаться какой-то ублюдок! Первый поцелуй его мальчика украли. То, что предназначалось лишь для него. - Понравилось целоваться с Забини-младшим? - выплюнул Люциус и, встряхнув головой, отошел от поникшей фигурки сына. Драко вскинулся и удивленно приоткрыл рот. - Я не целовался с ним! Он не возлюбленный мною! Я не стал бы дарить поцелуй тому, кто мне безразличен, - начав горячо, в конце Драко говорил тише. Стыдно осознавать, что при мыслях о поцелуях, на ум приходил образ отца. То, как мужчина властно прижимает белокурого юношу к своему сильному телу, как он сам льнет к пожирателю смерти, обвивает шею своими тонкими ручками и, прикрыв глаза, отдается во власть тонких губ. Он давно и страстно желал узнать, каковы на вкус уста родного отца. От этих мыслей по телу прокатывалось жидкое тепло, которое, словно протекало по венам гонимое кровью. Сердце билось чаще, отдаваясь стуками в ушах. Кровь прилила к лицу, и на бледных щеках выступил румянец. - А как же то, что я видел в твоих воспоминаниях? - рычащие нотки выдали в вопросе Люциуса то, что скрывало почти бесстрастное лицо. – Мальчишка, неужели, считаешь, что в силах обмануть меня? – не скрываемое презрение. - Нет, отец. Я не лгу Вам! Меня не интересует Блейз, - прошептал Драко и сжал пальцами край стола. - А кто же тебя интересует, Diamant? – последнее слово прозвучало особенно зловеще из уст вейлы. Люциус медленно подошел к сыну и приподнял лицо за подбородок. Покрывшееся румянцем, с блестящими глазами и влажными от смачивания кончиком язычка, губами, лицо Драко подстегивало желания отца. Малфой почувствовал, как начало тяжелеть в паху, от одного лишь вида возлюбленного. Его естество задрожало от порочного желания обладать этим молодым телом, подчинить его себе. Заклеймить, а после запереть в клетке, чтобы итальянские выблядки даже на километр не могли подойти к Искре. - Боюсь, Вы еще больше разгневаетесь, - выдохнул Драко, глядя в серые глаза напротив. Они светились уже знакомым огнем вожделения, и Драко прошибло новой волной тепла. Он непроизвольно дернулся и соприкоснулся коленом с бедром отца. Люциус стиснул зубы и погладил сына по щеке, властно велев: - Говори. - Вы, мой Господин, - голубые глаза скрылись под веками, а острый кончик язычка пробежался по высохшим от волнения губам. В следующее мгновение, властные, сухие и жесткие уста Люциуса накрыли рот мальчишки. Драко успел лишь всполошено вскрикнуть, но звук погас в жестком поцелуе. Не размениваясь на ласку, вейла раздвинул губы мальчишки языком и скользнул внутрь, проходясь по деснам, приласкав небо, и сплелся с неумелым язычком голубоглазого блондина. Драко приподнял руки, и они легли на сильные плечи возлюбленного, нерешительно обвивая шею. Люциус обнял сына за талию и прижал к своей груди, буквально вжимая в себя, вклиниваясь между разведенных ног. Он неистово терзал девственные уста мальчишки властным и страстным поцелуем. Не имея сил сдерживаться, впервые испытывая подобные чувства, Драко стонал в поцелуй. Тонкие пальчики вцепились в ворот рубашки отца, судорожно сжимая ткань. Все противоречивые мысли покинули беловолосую головку. Сейчас он не боялся осуждения и неодобрения, ведь Люциус не отверг его. Он рядом, целует так самозабвенно, не поругал и не наказал за желание быть с ним. Холодные ладони оглаживали худую спину, забравшись под ткань шелковой рубашки, и прошлись по оголенной, бархатистой коже. Задрожав от прилившего вниз живота желания, Драко всхлипнул в поцелуй и поерзал на столе, пытаясь прижаться к отцу еще теснее. Стройные ноги обвились вокруг бедер мужчины, их возбуждения соприкоснулись и, не выдержав чувственности момента, раскаленный желанием, Драко забился в конвульсиях, сливая в штаны, пачкая белье вязким семенем. Удивленный вейла отстранился от сына и посмотрел на его влажные штаны. Драко стыдливо отводил глаза, боясь посмотреть в лицо возлюбленного. Лорд Малфой тихо рассмеялся, его хрипловатый смех разрушил напряженную тишину библиотеки. Подросток смущено улыбнулся и посмотрел на мужчину. - Мой маленький мальчик, - отсмеявшись, хрипло прошептал Люциус и рывком сдернул со вздрогнувшего сына рубашку, та же участь постигла испачканные брюки и белье. Пред взором темного вейлы предстала самая возбуждающая картина: его любимый, обнаженный и сжавшийся, восседал на большом дубовом столе, окруженный старинными книгами. В Величественном зале, заставленном стеллажами с книгами, мальчишка выглядел более хрупким и беззащитным. - Ты любишь меня, маленькая Искра? - поглаживая острые плечики и заставляя смотреть себе в глаза, задал интересующий вопрос Люциус. Драко облизнул покрасневшие и искусанные губы и кивнул в ответ. - Желаешь меня? - рука скользнула по обнаженной груди, и пальцы сжались на бусинке соска, массируя ее. - Желаю, - признался мальчишка дрожащим голосом. - Иди ко мне, - резко обхватывая юношу за бедра, Люциус придвинул его к себе и вновь накрыл губы жалящим поцелуем. На этот раз Драко смелее обнимал мужчину. Тонкие ладошки гладили спину отца, одобряя. Одна рука легла на могучую грудь, и пальчики занялись пуговками на рубашке, с трудом расстегнув парочку, ладошка скользнул под ткань, притрагиваясь к груди. - Отец, - простонал Драко, от охвативших чувств, когда Люциус переместился с губ на подбородок и осыпал поцелуями-укусами беззащитную шею. - Люциус! Зови по имени, моя маленькая Искра! - вдыхая аромат мальчишки, пробуя молочную кожу на вкус, приказал Малфой. - Люциус, - как заведенный, шептал мальчишка. Он, приноровившись, расстегивал пуговицы рубашки, гладил разгоряченную от возбуждения кожу, пробегался кончиками пальцев по крепким мышцам и млел от грубых ласк, которые дарил ему возлюбленный. Люциус оторвался от вожделенного тела, молниеносно сорвал с себя мешающий элемент гардероба и магией расчистил стол от книг, отправив их в короткое путешествие на пол. Сильные руки подхватили Драко и уложили на деревянную поверхность стола. Жесткие губы покрывали дрожащее тело поцелуями, оставляя на белой коже следы-метки, фактически, кровоточащие, но младший парень был не против. - Мой! Только мой! - шептал в промежутках между поцелуями аристократ. Руки мяли упругие половинки ягодицы. Возбужденный, сочащийся смазкой член, прижимая к животу, и влажно блестел головкой в свете свечей. - Мой Господин, прошу, - отчаянно шептал Драко, всхлипывая от охватившего вновь желания. Маленький, по сравнению с плотью родителя, член напрягся и просил внимания. Люциус обхватил орган мальчишки и принялся массировать, срывая с пухлых губ вздохи и стоны. Узкая грудь рвано вздымалась. Шальные глаза, будто светились синим светом, неотрывно следя за манипуляциями темного мага. Люциус прошептал заклинание и рядом, на столе, появилась откупоренная баночка с благоухающим маслом. Погрузив в нее пальцы, мужчина зачерпнул скользкое вещество и, растирая между пальцев, переместил руку с члена мальчишки на ягодицы. Раздвинув их, мужчина прошелся испачканными маслом пальцами по ложбинке, надавливая на сжавшееся колечко ануса, сразу же проталкивая один из них внутрь, вырывая из груди Драко рваный вскрик. - Б-больно, - проскулил мальчишка и попытался отстраниться. Люциус надавил рукой на бедро и полыхнул обжигающим взглядом. - Потерпи, будет хорошо, обещаю. Ему было трудно сдерживать желание, но навредить сыну он не желал. Принявшись активно растягивать девственный вход, Люциус уже двумя пальцами орудовал внутри дырочки. Гладкие стеночки обхватывали теперь три пальца, нехотя поддаваясь. - Нет... Не могу больше! - хрипло рыкнув, Люциус извлек пальцы, и, вылив на ладонь почти всю баночку масла, обмазал им свой член. Подтянув возбужденное тельце к краю стола, и, раздвинув стройные ноги, он приставил головку к растянутой дырочке, медленно толкаясь внутрь, с жадностью следя за тем, как его эрекция пронзает девственную попку мальчика. Из груди вырвалось шипение, серые глаза наполнились клубами черного тумана, отросшие когти на руках впились в белоснежную кожу бедер, жутко контрастируя с молочной кожей мальчика. Драко рвано дышал. Сопение младшего любовника лишь подстегивало еле сдерживаемое желание аристократа – сорваться и, отпустив себя, втрахивать худенькое тельце в дубовый стол. Проникновения были медленными и тягучими, нельзя причинять боль своей паре, только наслаждение. В очередной раз, медленно проникая в тугое нутро, член прошелся по простате, от чего тело Драко выгнуло до хруста, глаза удивленно распахнулись, а с губ сорвался довольный вскрик. Усмехнувшись, Люциус перехватил ноги подростка и переложил их к себе на плечи. Широкая ладонь легла на ягодицу и с нажимом развернула тело полу боком. Теперь пред взором вейлы предстала покрасневшая ягодица, раскрытая ложбинка и натянутая вокруг члена кожа ануса. Он следил за тем, как его член проникает в тело, каждый раз задевая чувствительное местечко внутри, от чего любимый вскрикивал, скребся ногтями о стол и стонал на одной ноте. Драко самозабвенно, не отдавая себе отчет, поддавался навстречу размашистым движениям отца, который, уже не сдерживаясь, ускорил ритм и теперь с каждым мгновением все быстрее и быстрее проникал в него, даря ни с чем несравнимое удовольствие обоим. Напряжение в паху заставляло Драко дергаться. Он не знал, что делать с тем онемением и распирающим чувством внизу живота, словно по венам и нервным окончаниям проводят перышком, дразня их. Люциус, прикрыв глаза и вбиваясь в своего возлюбленного, не сдерживал довольно шипения. Пошлые шлепки об попку мальчишки усиливали ощущения. С хлюпающим звуком его член скользил в растянутой дырочке, яростно втрахивая мальчишку в дубовый стол. Как давно он мечтал обладать им и его терпение вознаградилось. Драко особенно сильно вскрикнул и маленькая ладошка обхватила возбужденную плоть, начав отчаянно водить по ней, приближая накатывающую разрядку. Выгнувшись и прижавшись попкой, сжимая стеночками член отца, младший Малфой с криком кончил, орошая своим семенем живот и темную гладь стола, до хруста прогибаясь в спине. - Папочка! – всхлипнул мальчик. Из глаз потекли слезы, а тело задрожало и забилось в посторгазменных конвульсиях. Не в силах вытерпеть сладкой пытки, сжимаемый тугим нутром мальчишки, Люциус с трудом продирался внутрь и выскальзывал обратно. Ему понадобилось лишь пару минут размашистых и глубоких толчков, которыми он заставлял дрожащее тело скользить по столу, расцарапывая бок, чтобы излиться, наполняя нутро Драко своим горячим семенем. Вжимаясь пахом в округлые ягодицы, он выплескивал семя в любимого, навсегда клеймя своим. - Diamant, - хрипло произнес аристократ.

***

Драко подскочил на кровати, точнее, попытался это сделать. Крепкая рука держала его поперек груди, прижимая к сильному телу. Юноша скосил взгляд вправо и заметил золотистую прядь длинных волос. Неужели… Неужели все это было не сном? Отец и правда овладел им? Шептал слова любви? Говорил, что… - Драко, еще одна глупая мысль, и я найду твоим губам новое применение, - полусонно произнес мужчина, прижав сына ближе к себе. - Да, папочка, - спокойно согласился младший Малфой, покорно снося собственническую замашку дворянина. Теперь все будет хорошо, он уверен.