Destiny

Когда Чанёля дергают за уши ровно двадцать раз и окунают лицом в торт на перемене между парами, он замечает любопытный взгляд из-за колонны и подвисает на несколько длинных как никогда секунд. Друзья хлопают его по спине, смеются, а потом звуки их голосов и обычного для коридора университета шума стихают, и в уши долбит только собственная кровь, изнутри долбит, ритмично и все сильнее ускоряясь. Любопытство сменяется смущением, парень, совсем крохотный для огромного Чанёля, краснеет, отводит глаза и вскакивает, разворачиваясь в сторону выхода, но с размаху врезается в кого-то еще более огромного и, ойкнув, падает на пол. Чанёль оказывается рядом спустя пару мгновений, осознавая, что вот теперь тишина совсем реальная, весь народ вокруг сверлит их глазами и молчит в ожидании, но парень молчит тоже и торопливо собирает учебники, вывалившиеся из сумки, а Чанёль завороженно следит за розовеющими вновь щеками и зажимает последнюю книгу в руках. Парень бросает на него быстрый взгляд, хватается за скользкую обложку, но встретив сопротивление, вскидывает брови, подскакивает на месте и скрывается в толпе так стремительно, что именинник даже не успевает понять, в какую сторону ему бежать. Друзья улюлюкают и подшучивают, а Чанёль, вытирая крем с лица рукавом, судорожно оглядывается, не обращая никакого внимания на подколы, к которым привык за вот уже двадцать лет своей несуразной, но веселой жизни. Чанёль думает, что это судьба. Он загадал на пятнадцатилетие, что встретит свою любовь в двадцать, но пол любви не уточнил, о чем пожалел уже через год, осознав, что тянет его куда больше к парням. И это пугает именно сейчас, хотя взгляд незнакомца был таким приветливым и явно заинтересованным, что Чанёль просто отбрасывает все мысли о несовместимости по ориентации и на следующий день отправляется на поиски предположительной любви всей его жизни с учебником квантовой физики подмышкой. На физико-математическом «худенького и маленького» никто не видел, и это очень расстраивает, Чанёль растягивается на диванчике в главном холле и устало запрокидывает голову, прикрывая глаза. Когда дерматиновая обивка рядом тихо скрипит и прогибается, он даже внимания не обращает, но тут же подскакивает как ошпаренный – учебник из рук выхватывают, а знакомая каштановая макушка скрывается за углом. Чанёль остается стоять на месте еще с минуту, потом тихо смеется про себя и вприпрыжку бежит в аудиторию, обещая себе найти забавного парня, во что бы то ни стало. Чанёль находит его взглядом спустя четыре дня, натягивая куртку у выхода, тот смущенно улыбается одногруппницам и машет им крохотной ладошкой, но, заметив Чанёля, дергается к выходу и несется со всех ног. Чанёль чувствует себя восторженным щенком, которому бросили мячик – бежит следом, снося по пути все и вся, размахивая рюкзаком и шапкой и крича, что есть силы. - Стой! Стой же ты! Я только спросить хочу! О том, что его низкий голос в данной ситуации работает исключительно против него, Чанёль осознает, только когда парень испуганно сжимается, расстелившись на скользком тротуаре у автобусной остановки. Чанёль тяжело валится рядом, громко дышит и хватает парнишку за шарф – так, на всякий случай. Тот, впрочем, совершенно вымотавшись, даже не думает сопротивляться, жмурится сильнее и прячет нос в воротник куртки. - Ты почему убегаешь? - А ты почему меня преследуешь? - Вопросом на вопрос? - Отпусти, я кричать буду. - Да не трону я тебя, ты что так меня боишься? - Ты похож на маньяка. - Сексуального? - Да не особо… Чанёль, только собравшийся было встать, ошарашенно хлопает глазами и падает обратно на задницу. - Чего? - Того… Отпусти шарф. - Отпустил. Беги отсюда. Я тебя больше не люблю. - Чего? - Того. Тоже мне, парень мечты… - Нет, ты точно неадекватный, не зря я боялся. Смотришь на меня как одержимый, книги отбираешь, библиотечные, между прочим! Потом преследуешь, орешь, за шарфы хватаешь… - Обычное поведение для влюбленного парня. - Влюбл… Чего?! - Не чего, а кого. Пойдешь со мной на свидание? Незнакомец дергает бровью, пристально смотрит в огромные глаза, светящиеся надеждой доброй половины футбольных фанатов на финале чемпионата мира, морщит нос смущенно и снова краснеет, у Чанёля от восторга сводит скулы в какой-то страшной, судя по реакции парня, гримасе. - Это развод? - Это пока еще даже не предложение руки и сердца, но уже близко к нему. - Кто тебе сказал, что я… - Так ты все же гей?! - Тише ты! Ты точно придурок, я ухожу, и не смей больше меня преследовать! Завтра в пять у гардероба. Не придешь, убью! - Приду! Обязательно приду! Имя парня Чанёль догадывается спросить только к концу их первого свидания, влюбленно смотрит и не решается касаться, получая звонкие шлепки по рукам после каждого поползновения к неприкосновенному хрупкому телу. Бэкхён улыбается все теплее с каждой встречей, долго доказывает, что биологам физика тоже нужна, и их натаскивают посильнее многих, выслушивает тирады о любимых группах то ли нового знакомого, то ли уже собственного парня, и с удовольствием ловит себя на мысли, что прикасаться к нему очень даже приятно, а в глаза смотреть – едва ли не больше. Спустя три недели Бэкхён приводит своего уже совершенно точно бойфренда домой, знакомит с родителями, умалчивая его статус, естественно, шепчет ему на ухо, заваливая на кровать в своей комнате, что он определенно понравился его маме, и впервые касается пухлых губ своими дрожащими. Они получают гораздо больше свободы с этого дня, Бэкхёна отпускают куда угодно, зная, что с Чанёлем, до скольки угодно, если только с Чанёлем, с кем угодно – только если среди них Чанёль, которому можно позвонить и убедиться, что с сыном все в порядке. - Мам, я не приду ночевать сегодня! - Что? Как это не придешь? - Я у Чанёля останусь, мы там… позанимаемся кое-чем… - Ох, конечно-конечно. Я позвоню. - Ок. Когда звонок от мамы Бэкхёна раздается прямо во время первого секса, Чанёль долго думает, замерев внутри парня на полминуты и переводя дыхание, потом принимает вызов и мямлит что-то невнятное на «У вас ничего не случилось?», Бэкхён закусывает губу и, отобрав телефон и пытаясь быть как можно естественнее, кричит, что все ну очень хорошо, лучше и быть не может, посылает в трубку воздушный поцелуй и сбрасывает звонок. - Ты мог просто не брать? - Она бы звонила каждую минуту, и мы бы вообще не закончили. - Я и не хочу заканчивать. Посмотрим, как долго ты продержишься. Бэкхён улыбается так коварно и соблазнительно, а стонет так сладко и развратно, что Чанёль старается изо всех сил и выводит его из игры уже через пару минут, победно рыча и заваливаясь на него после еще нескольких ритмичных движений. - Знаешь, в пятнадцать лет я совершил огромную ошибку. - Что же ты такого мог натворить в пятнадцать? - Я загадал встретить тебя именно сейчас. А надо было на пару лет раньше. - Ох, какой же ты дурак… Главное, что нашел. И не так уж поздно, успел заполучить мой первый поцелуй. Ну, и еще кое-что… - А сейчас заполучу и второе кое-что... - После второго ты получишь еще и мой хладный труп. Слезай, громила, я устал. Когда Чанёля спустя месяц тренировок тащат в кабинку туалета в пятый раз за день, он глупо улыбается и уже на ходу расстегивает ширинку, думая, что в пятнадцать все правильно сделал, потому что пару лет назад у него бы на такое не хватило ни бесстыдства, ни сил.