***
Сегодня я несчастлива. Мне наконец-то открылось истинное лицо моей госпожи. Я узнала, что это было за задание. Она…Она… велела мне убить моего любимого! Я не хочу стать оружием, мне в родной деревне жалко было змею раздавить, что говорить о человеке, тем более о том, кто стал для меня дороже жизни. Однако, другого пути нет… А я настолько малодушна, чтобы кончать с собой. Его мать, величавая красавица Махидевран, не любит меня. Видимо, подозревает. Доводят до слез ее жестокие служанки – Фатьма и Гюльшах Хатун. Мне плохо. Страшно. Я боюсь, они убьют меня. Хотя, возможно, это и к лучшему… Мустафа вызвал меня на Хальвет. Госпожа сказала, что именно сегодня, я должна убить. Дает мне яд. Сильнодействующий. Я не знаю, что мне делать. Мне не с кем посоветоваться. Ах, была бы здесь моя мама! Он целует меня, прижимая к себе. Такой родной приятный запах. Расспрашивает обо всем, говорит, что я отправлюсь с ним в санджак в качестве любимой наложницы. Так хочется, ему все рассказать! Но нельзя, я не могу предать госпожу, это выше моих сил. Он отходит, сейчас или никогда. От капли яда ничего не будет, и я впрыскивю в суп малое содержание пузырька, остальное отправляю в камин. Вот и мой орел. Я делаю вид, что ничего не произошло. Он трапезничает, с любовью созерцая меня. Я остаюсь ночевать в его покоях, если вдруг яд начнет действовать, вызову лекаря. Ближе к полуночи у него начинается сильный жар, кажется, он без сознания. Его лоб словно раскаленный, лицо все покрыто потом. Я глажу его мокрые волосы, целую его щеки, глаза. Он не умрет! Я не убила его! Все будет хорошо, ИншаАллах! Я зову лекаршу, вместе с ней спешит бледная Махидевран. Хасеки хватает меня и начинает трясти, к счастью для меня, врач заявляет, что шехзаде поправится, скорее всего – простудился сильно. Султанша успокаиватся. Даже разрешает мне остаться. Она плачет, несчастная женщина. Влетает побелевший Повелитель, за ним моя госпожа. Она спрашивает, поправится ли шехзаде. Меня распирает от гнева: это она покушалась на его жизнь, а еще смеет спрашивать! Я изменила отношение к Хюррем Султан от привязанности до лютой ненависти. Я стала вести двойную игру – все замыслы Хюррем сообщала Мустафе. Он – Махидевран. Ее поручение, касаемое крымчанки Айбиге, я выполнила лишь потому, что принцесса угрожала моему счастью с Мустафой.***
Однажды вечером, я почувствовала себя плохо, оказалось, я беременна. Я думала, Мустафа обозлиться, но он только обрадовался. Полная общего счастья ночь была страстна и безумна. Удивительно, но и Махидевран Султан хотела этого малыша, она после случая с Айбиге ко мне прониклась. Я должна была ехать в Манису вместе с любимым. Я теперь люблю не только Мустафу, но и малыша. Я хочу девочку, хотя мальчик больше приблизит меня к династии Османов. Но у меня никогда не было сестер, и я желаю всю мою ласку отдать дочке, моей маленькой принцессе. Я буду шить ей платья, учить плести веночки, вышивать гладью, играть на музыкальных инструментах. Сидя в раздумьях в покоях фаворитки, где я теперь живу, я не заметила, как ко мне вошла Гюльшах: - Беда, Эфсун, Хюррем знает, что ты ждешь ребенка. Она это так не оставит, уже пошла к Валиде Султан жаловаться. К слову, с Гюльшах за последнее время мы хорошо сдружились, она оказалась не такой противной, как на первый взгляд. Венецианка помогла мне отыскать повитуху, которая за бакшиш согласилась соврать Валиде о моем положении. Хюррем осталась с носом. Спустя месяц мы отбывает в Санджак. Незадолго до этого произошло несчастье – взбешенная поражением Хюррем отправила на тот свет Фатьму Хатун. Однако, эта девушка была настолько жестока ко мне и Гюльшах, что мы недолго горевали. В Манисе я рожаю очаровательных двойняшек – мальчика и девочку. Сам Повелитель дает им имена: Ибрагим и…Мне, конечно, неприятно, что падишах назвал мою красавицу-дочку Хюррем. Но это пустяки. Мы вместе с Махидевран Султан воспитаем нашу маленькую принцессу так, что она будет ни капли не похожа на свою коварную тезку. Мустафа провозглашает меня Эфсун Султан. Падишах позволяет совершить Никях. Теперь я госпожа. Однако, в душе, я навсегда останусь рабыней Норой, всем сердцем любящей сына, дочь и дорогого мужа…