Сосуд греха

Вытащив огромные сумки из своей «Лады», Аня, громко хлопнув крышкой багажника, направилась к подъезду старого трехэтажного дома. Еды девушка набрала очень много, и теперь расплачивалась за это: даже ее сильные руки с трудом удерживали вес продуктов. Неловко удерживая пакеты, Аня нажала на кнопки кодового замка и зашла (а точнее, протиснулась) в подъезд. Девушка начала медленно подниматься по лестнице, как вдруг услышала снизу: – Анечка, добрый день! Давайте я вам помогу. Если б не тяжелое дыхание, девушка бы точно рассмеялась: к ней обратился Михаил, ее сорокалетний сосед, который работал в местном Доме культуры, кажется, заместителем директора, и его физическая форма была далека от идеала – небольшое, но уже заметное пивное брюшко, дряблые мышцы и цвет лица человека, проводящего всё лето в помещении. Вряд ли бы он смог донести даже одну такую сумку наверх. Возможно, в другое время она бы предоставила возможность проверить это с единственной целью – посмеяться над мужчиной, но некоторые продукты были в стеклянной таре, и Аня побоялась, что сосед может разбить их. – Нет, спасибо, – пропыхтела она, – я сама справлюсь. – Ну что же вы, Анечка! – не сдавался Михаил. – Не стесняйтесь, я же вижу, как вам тяжело. Подбежав к девушке, он схватил одну из сумок, но тут же, ощутив тяжесть, охнул и опустил ее на пол. – Вы что, весь рынок скупили? – пошутил он, пытаясь сгладить ситуацию. – У брата день рождения, – взяв сумку обратно, сказала Аня и вновь продолжила подъем: к счастью, оставалось уже меньше пролета. Михаил еще раз нерешительно посмотрел на сумки, но свою помощь уже не предлагал. – Вот как? Сколько же ему исполняется? – Восемнадцать. – О, совершеннолетие! Прекрасный момент в жизни любого человека, когда становишься по-настоящему взрослым. Помню, мама в первый раз разрешила мне пить вино и сидеть за столом с ее друзьями на равных. – Очень… интересный факт. – Аня наконец достигла площадки второго этажа и, поставив пакеты, начала искать ключи по карманам. – Тяжело вам, наверное, одной со всем управляться-то? – с участливым видом поинтересовался сосед. – Если надо помочь – просите, не стесняйтесь. – Спасибо, вы уже помогли мне с сумками, – несколько раздраженно ответила Аня. Девушка нашарила ключи и, отперев дверь, начала затаскивать покупки внутрь, наконец-то отделавшись от общества соседа, к которому Аня относилась с легким презрением: в ее глазах он был типичным маменькиным сынком, и даже смерть его родительницы этого факта не изменила, ведь Михаил так и остался нерешительным слюнтяем. Впрочем, такое мнение было недалеко от истины – его разделяло большинство людей, знающих Мишу. В квартире было душно – окна выходили на солнечную сторону, – и Аня, открыв их настежь, наполовину завесила шторами, уменьшив поток обжигающих летних лучей. Надо было разложить старенький стол-книжку и разместить на нем все кушанья. Кажется, Павел, лучший друг ее брата, уже пришел – по крайней мере, в прихожей стояла чья-то обувь, – и Аня направилась в комнату своего ближайшего и единственного родственника. – Руслан! Она открыла дверь – и действительно, Паша был тут: парни увлеченно обсуждали прохождение очередной компьютерной игры. – Привет, Паш! – улыбнулась Аня. – Руслан, мне придется забрать твоего друга – надо помочь накрыть на стол. – Ага! – ответил Руслан, не отрываясь от монитора. Аня с Пашей проследовали в зал, где, разложив стол, начали опустошать пакеты, выгружая из них разнообразные яства: колбасы, сыр, готовые салаты, бутылки с вином и шампанским, а также безалкогольные напитки, разнообразные кондитерские изделия от конфет до тортов. – Да уж, ты основательно приготовилась, – хохотнул Павел, обозревая стол, на поверхности которого еле-еле осталось свободное место для тарелок и бокалов. – Совершеннолетие ведь, – пожала плечами Аня. – Мне жаль только, что я так и не смогла отменить заказы на вечер. Всё же деньги нужны… – Руслан это понимает, не волнуйся даже, – хлопнул ее по плечу Паша. – Что ему подарил? – Видюху новую. – Ого! Дорогая, небось? – сказала Анна, соображая, какой же подарок надо будет сделать в ответ. – А мне для Руса не жалко, тем более на восемнадцать лет. Сама девушка вручила брату утром новый телефон, который тоже стоил недешево: новый девайс и расходы на еду почти полностью прикончили бюджет семьи, поэтому ей и пришлось нагрузить себя заказами. Аня работала массажисткой и уже имела довольно большой круг постоянных клиентов, как в Новореченске, так и в областном центре. Денег хватало, но работать приходилось целыми днями, почти без перерывов на выходные: Аня бралась почти за все заказы. Ведь у ее брата должно быть всё самое лучшее – жизнь и так его слишком сильно потрепала. – Ладно, веселитесь тут, скоро и остальные придут, – сказала Аня и, заглянув в комнату Руслана, крикнула: – Вернусь поздно! Смотри, не напейся тут до беспамятства! – Не волнуйся, сестричка! – бодро ответил он. – Всё будет хорошо, ты же меня знаешь. Действительно, Руслан, несмотря на свои годы, был довольно серьезным и вдумчивым парнем, впрочем, Аня не питала особенных иллюзий на этот счет – в юности любой способен на неожиданный или необдуманный поступок, особенно в компании друзей. – Надеюсь на это! – резюмировала она и прошла в свою комнату, чтобы переодеться. Открыв шкаф, она выбрала белую блузку с коротким рукавом и светлые брюки, после чего критично осмотрела себя в зеркало: грубоватые черты лица, маленькая грудь и чрезмерно развитые мышцы на руках, не придающие ей женственности. Да, на такую разве что Михаил и позарится. «Всё равно мне никто не нужен, кроме Руслана», – утешила сама себя она и, вздохнув, начала одеваться. *** Аня и не думала, что в то время, как она собирается, открывает дверь и проходит мимо квартиры Михаила, чтобы спуститься вниз, тот в одиночестве смотрит очередной порнофильм, представляя вместо актрисы на экране свою соседку. В своих мечтах Миша был молодым загорелым атлетом с рельефно выпирающими грудными мышцами и кубиками на животе. Он бросил Аню на капот автомобиля, и та тут же призывно развела ноги, демонстрируя вагину. Михаил, наклонившись к лицу девушки, поцеловал ее в губы, и она, страстно ответив, одновременно выгнулась, прижавшись к мужчине и закинув ноги ему на поясницу. С трудом оторвавшись от сладких уст любовницы, он спустился вниз, лаская языком ее шею и грудь. Соски девушки напряглись, и он облизал их, отчего та издала тихий стон. Михаил продолжал свой путь, приближаясь к возбужденному естеству женщины: легко проведя пальцами по половым губам девушки и ощутив ее очередной вздох, он приник к этому источнику удовольствия губами и языком, ощущая ими все самые нежные и сокровенные складочки Аниного тела. Его любовница, уже не сдерживая себя, стонала, периодически выкрикивая: – Ах, Миша, возьми меня! И мужчина не заставил себя долго уговаривать: он одним движением вонзил свой огромный фаллос (опять же, в его мечтах член имел в длину как минимум сантиметров тридцать) в Аню, и та благодарно улыбнулась ему, издав особенно томный вздох. Он трахал девушку, как зверь, а та кричала, извиваясь под ним: – Да, Миша, да! Еще! Еще! Ты такой горячий! Наконец, Михаил-атлет бурно кончил, изливаясь мощным потоком семени в Анну, и одновременно с ним скромно эякулировал реальный Михаил, подставив под член салфетку, так что струйка спермы попала в нее. Брезгливо опустив бумажку в мусорную корзину, он, переводя дыхание, думал о том, стоит ли сегодня осуществить то, о чем мужчина втайне мечтал и чего боялся весь последний месяц. *** – Ну что, Русик, дадим жару! Ты даже не представляешь, какой подарок мы тебе подготовили! Друзья в самом начале праздника усадили его на стул во главе стола, и, прикончив одну бутылку шампанского и две вина, все уже были немного навеселе. Гостей было немного: Паша, Гриша и Рома. – Сейчас придет, – шепнул друзьям Гриша, возвращаясь из кухни с телефоном в руках. – Кто придет? – удивился Руслан, случайно услышав его. – Вроде все уже собрались. – Твой подарок придет, Рус! – засмеялись друзья. – Вот увидишь – тебе понравится. – Мой подарок? Но размышления парня прервал звонок в дверь. – Я открою! – крикнул Гриша. Он убежал в прихожую, после чего послышался шум открываемой двери, и через пару минут в комнату вошла высокая темноволосая девушка, довольно симпатичная, но несколько потасканная, одетая в черный топ и такую же мини-юбку. Картину завершал умело наложенный, слегка вульгарный макияж. – Привет, мальчики! – подмигнула она собравшимся. – Кто у нас тут именинник? – Вот он, – юноши указали на Руслана. – Черт, как бы я хотел оказаться на его месте! – произнес Рома. Услышав это, девушка улыбнулась ему, но проследовала к Руслану. – Меня зовут Лана, – наклонилась она к сидящему парню, – а тебя как? – Руслан. – На ближайшие пару часов ты получишь меня в свое полное распоряжение, – шепнула Лана на ухо парню. – Но не будем торопиться. Видел когда-нибудь танцы на коленях в американских фильмах? – Руслан кивнул. – Хочешь такой? – снова последовал кивок. – Тогда давай пересаживайся на середину комнаты. – Сейчас мы стол отодвинем лучше, – сказал Павел. – Давайте, парни. Друзья отодвинули стол, и девушка довольно улыбнулась. – Какие у тебя хорошие приятели. Всем бы таких! А теперь, мальчики, – повернулась Лана к ним, – поставьте что-нибудь соответствующее ситуации. Гриша, склонившись над ноутбуком, нашел что-то более или менее подходящее, и комнату заполнили звуки медленной мелодии. – Можете пока не выходить, если хотите, – обратилась Лана к замершим парням. – Считайте это приятным бонусом для вас всех. Только чур не приставать – сегодня я только для виновника торжества. Девушка опустилась на колени Руслана лицом к нему и, опираясь руками на бедра юноши начала совершать размеренные движения телом, слегка приподнимаясь и опускаясь, периодически, словно случайно, касаясь грудью тела парня. Искушенный наблюдатель сказал бы, что танец Ланы слишком однообразен, а его исполнительнице не хватает пластичности и, возможно, той дразнящей сексуальности, которая заставляет мужчину в любом возрасте терять голову ради роковой красотки, но Руслану и его друзьям вполне хватало того, что было: как завороженные, они смотрели на девушку, а именинник несмело положил ей одну руку на спину, не зная, что следует предпринять дальше. – Ну же, будь смелее, мальчик! – тихо шепнула Лана. Руслан, чувствуя одновременно смущение, возбуждение и растерянность, осторожно положил вторую руку ей на пояс и начал робко гладить ее по спине. Медленную песню сменила другая, более быстрая, но Лана была вовсе не против: девушка начала энергично елозить на коленях Руслана, отчетливо ощущая его возбужденный фаллос сквозь джинсы. Обняв его, она прижалась к парню, впечатав того в спинку стула, которая угрожающе заскрипела под таким бурным натиском, после чего, приподнявшись, буквально ткнулась своей грудью в лицо юноше, заставив его обозреть все прелести, видимые в разрезе топика. – Кажется, ты вполне готов к дальнейшим событиям, – решила она и крикнула парням: – Мальчики, вам, наверное, лучше оставить нас одних. – Э-э, – выступил вперед Гриша, – наверное, лучше вам перейти в спальню. Мы поможем Руслану. – Поможете? Он один не справится со мной? – захохотала девушка. – Перейти поможем, – пробормотал Рома, и они с Гришей обхватили Руслана за плечи, помогая встать. – Эй, это че такое-то? – не поняла Лана. – Он калека, что ли? – Он не ходит. Точнее, передвигается только с посторонней помощью и с большим трудом, – пояснил Гриша. – Мы убрали инвалидную коляску на время праздника. – А мне чего не сказали? – возмутилась девушка. – Не говорю, что как-то плохо отношусь к инвалидам, – Руслану, тем не менее, показалось, что в этих словах промелькнуло легкое презрение, – но я вам не Мать Тереза, мальчики. Был у меня как-то такой – тягать его тело по кровати еще тем удовольствием оказалось, скажу я вам, с меня семь потов сошло, наверное: не секс, а тренировка какая-то. – Ты отказываешься что ли, я не понял? – обратился к ней Григорий, чуть повысив тон. – Мы тебе заплатили, сколько сказала. – Но вы не сказали о калеке! Давайте-ка доплачивайте, мальчики, иначе хер имениннику будет, а не подарок. С такими клиентами я работаю по повышенной ставке. – Ты и так много взяла! – вставил свое слово Рома. – Много? Так наняли бы какую-нибудь Дуньку у разливочной – той бы пол-литра водки хватило, еще бы и рада осталась. – Слушай, что-то для проститутки у тебя многовато гонора! – Рома непроизвольно сжал кулаки. – Мы тебя наняли, заплатили, что тебе еще надо? Мы его сами донесем до спальни. – В постели тоже будете караулить и переворачивать? Потому что без доплаты я с этим калекой… – Что здесь происходит? – раздался голос из прихожей – и все повернулись к входу в комнату, где в дверном проеме стояла Аня. – Аня? Ты же должна была приехать поздно… – растерялся Руслан. – Клиентка отменила заказ, и я решила перенести еще и следующий, чтобы не ездить ради одного вызова в город, – ответила та, и в комнате на минуту повисла тишина, после чего девушка спросила: – Так что здесь происходит? И что здесь делает эта женщина? – Аня указала на Лану. – Это наш подарок был, – опустив глаза, сказал Рома. – Руслану на совершеннолетие. – Допустим, – недовольно сжала губы сестра именинника. – А что за спор у вас возник? Лана открыла рот, чтобы ответить, но Гриша успел вставить свое слово первым: – Она доплату просила. Из-за того что Руслан… ну, инвалид. – Послушай, Аня, я и понятия не имела, что это твой брат! – быстро заговорила девушка по вызову. – Если бы я знала, то даже и не думала бы чего-то просить, напротив, я готова сделать скидку! – Она лихорадочно закопошилась у себя в сумке, видимо, ища деньги. – Вы что, знакомы? – снова удивился Руслан. – Делаю ей антицеллюлитный массаж. Точнее, делала, – Аня шагнула к Лане и не допускающим возражения тоном произнесла: – Отдавай деньги, которые они тебе заплатили и вали отсюда. – Но Аня! – воскликнула та. – Что значит «делала»? Ты же знаешь, что в нашей глуши ты лучшая, а ездить каждый раз в город – это дороговато для меня. Пожалуйста, не сердись! – Деньги! – Аня требовательно протянула руку. Лана, вынув кошелек, отсчитала нужную сумму и протянула ей. – Руслан, это тебе! – Аня подошла к нему и запихнула разноцветные бумажки в нагрудный карман рубахи. – Потом купим на них, что ты захочешь. А ты что еще тут стоишь? – обернулась она к путане. – Аня, ну ты же не серьезно, правда? Не сердись! Я готова сделать это бесплатно. – Нам не нужна шлюха на дне рождении моего брата! – отрезала Аня. – Тем более, если она называет его калекой. – Да калека он и есть! – вдруг крикнула Лана. – Он не ходит – значит калека! Какую он еще женщину себе найдет, кроме проститутки, а? Кто с ним переспать-то согласится? – Найдутся такие, я уверена! А ты иди отсюда, пока я сама не вышвырнула тебя! – ответила Анна и направилась к ней. – А я уйду! – взвизгнула та и направилась к двери. Открыв ее и стоя на пороге, она добавила: – На себя посмотри, уродина! Безгрудая уродина! Да тебя только пидор какой-нибудь трахнет, если в темноте с мужиком перепутает! Злобная сука! – она вышла на площадку и начала спускаться, не переставая орать: – Недоебаная! Стерва! Ты еще пожалеешь – я своим знакомым скажу, что у тебя чесотка, и ты потеряешь всех клиентов! Аня захлопнула дверь, вскользь обратив внимание на то, что Михаил вышел на шум из своей квартиры и удивленно смотрит на нее. – Всё нормально? – спросил он. Впрочем, эти слова уже не были услышаны. Аня прошла в комнату и смерила взглядом всех присутствующих. – Так, – сказала она, – сейчас мы забудем всё произошедшее и продолжим пить, есть и веселиться дальше. Но если вдруг в будущем вы снова выкинете что-то подобное – пеняйте на себя! Мой брат достоин большего, чем шлюха, которую имеет половина города. Понятно? Все облегченно закивали. Вскоре стол был подвинут на место, и день рождения пошел своим чередом. *** Михаил сидел и смотрел на пузырек с чуть розоватым содержимым, стоящий на столике. На город постепенно опускались сумерки, но свет он включать не стал, и, казалось, жидкость искрилась, отражая последние отблески уходящего дня. Он вспоминал, как почти месяц назад ходил к цыганам, окончательно устав от одиноких ночей и щемящей тоски в груди. Цыганка средних лет внимательно выслушала его, после чего предложила принести личную вещь того, кто дорог Мише, и тогда Зора, так ее звали, сможет провести приворот. Он крутился вокруг Ани, крутился, но так и не смог ничего достать – а лезть в квартиру или автомобиль было страшно, да он и не знал, как это вообще можно сделать… Поздняя весна была в самом разгаре: у бараков цыган пахло сиренью, росшей здесь в большом количестве, а воздух уже ощутимо накалялся, готовя жителей Новореченска к очередному изнурительно жаркому лету. Михаил подошел к старому строению, в растерянности озираясь: кроме стайки ребятишек, увлеченно игравших неподалеку, здесь не было ни одной живой души, хотя оставленный эмалированный таз с отбитым краем и развешанное на веревке белье явно свидетельствовали о том, что жизнь здесь пусть и не бурлит, но идет своим чередом. – Эй, касатик, принес, что я тебе говорила? Услышав знакомый голос, Михаил быстро обернулся – за его спиной стояла цыганка, с которой он говорил в прошлый раз. В ее руках был еще один таз с новой порцией выстиранной одежды. – Добрый день. Не слышал, как вы подошли, – извиняющимся голосом ответил он. – Так принес или нет? – Цыганка подошла к натянутым веревкам и принялась развешивать цветастое тряпье на свободное место. – Я… это… Нет, в общем. Не знаю, как к ней подобраться. – Э, дорогой, вот понятно теперь, почему ты одинокий – нет в тебе упорства, да и страсти тоже маловато. Михаил смущенно замолчал, цыганка, видимо, тоже не собиралась продолжать разговор, и на некоторое время во дворе воцарилась тишина, лишь изредка прерываемая криками ребятишек и щебетанием птиц. Наконец, переминаясь с ноги на ногу, мужчина решился: – Простите, Зара, а… – Зора! – перебила его цыганка. – Меня зовут Зора. – Извините, Зора… Так вот, может быть, есть какой-то другой способ? – Способ-то есть, но хватит ли у тебя духу, милый мой? Дело это опасное – темные привороты, они действуют на твоей воле и желаниях, а сильные ли они у тебя? – Очень сильные! – начал горячо уверять ее Михаил. – Я только о ней и думаю. – Эх, – хмыкнула цыганка и добавила несколько непонятных ему слов, – жди здесь, скоро вернусь. Она удалилась в дом, а Михаил уселся на старую облезлую лавочку, обозревая от нечего делать окрестности. Вид был по-своему живописен: старые покосившиеся бараки окружали заросли сирени, а вдали виднелась простирающаяся до горизонта бескрайняя степь – цыгане жили почти на самом краю города. Из другого дома вышли двое мужчин: увидев посетителя, они переглянулись, но, ничего не сказав, пошли дальше по своим делам. Со стороны железнодорожной станции донесся гудок паровоза. Михаил вдохнул полной грудью чуть сладковатый весенний воздух, размышляя о том, правильно ли он поступил, придя сюда. «Это же темная магия, – думал он, – и, наверняка, у нее есть какие-то последствия. Может быть, стоит всё-таки осмелиться и пригласить Аню на свидание. Или вообще сразу предложение сделать?» Он уже начал воображать себе, как купит кольцо и преподнесет его в коробочке, обитой бархатом, – разве найдется женщина, которая устоит перед таким жестом? – Эй, красавчик, замечтался? Ничего, скоро всё может стать явью. Вздрогнув от неожиданности, Михаил увидел перед собой Зору, которая держала в руках небольшой пузырек с розоватой водой. И как она умудряется так бесшумно подходить к нему? Встав, он протянул руку за зельем, но цыганка погрозила ему пальцем: – Сначала плати! – и назвала цену. Крякнув от неожиданности (стоимость довольно значительно отличалась от того, что обговаривалось раньше), Михаил, тем не менее, достал бумажник и, не споря, заплатил требуемую сумму, после чего получил в свое распоряжение искомую бутылочку. – Слушай внимательно, – начала цыганка, – берешь два зеркала и восковую свечу, но только не освященную, ставишь два зеркала напротив друг друга, свечу между ними. Зажигаешь ее. Берешь глубокую и широкую посуду – чашку или миску – и выливаешь туда вот это. Потом добавляешь свою кровь – палец уколи себе. Крови много не надо, несколько капель. И прочтешь три раза заклинание, – она протянула бумажку, на которой корявым почерком было написано несколько слов. – Если что-то сделаешь не так – большая беда будет. Если любовь твоя слаба и порочна – тоже пожалеешь. И ко мне потом не приходи жаловаться! Всё понял? – Да, кажется… – «Кажется» тут не подойдет, – строго сказала цыганка и еще раз повторила, как провести ритуал, после чего добавила: – Я бы на твоем месте подумала дважды, Миша, не тонка ли у тебя кишка для этого. – Я подумаю, – пообещал мужчина. Только уходя оттуда, он вспомнил, что не говорил Зоре своего имени… В полутьме квартиры на столе стояли два небольших зеркала и зажженная свеча, пламя которой блестело в бесконечном коридоре отражений. Михаил сидел перед ними, вертя в руках широкую чашку: в душе еще имелись сомнения относительно уместности этого заговора. – Эх, была-не была! – наконец, прошептал он, взяв пузырек. Отвинтив крышечку, он вылил содержимое в чашку, потом уколол палец толстой швейной иглой и, поморщившись, выдавил кровь, капли которой, смешавшись с эликсиром, окрасили его в ярко-алый цвет. Не удержавшись, Миша положил палец в рот, после чего залепил ранку заранее приготовленным пластырем. Закончив с этим, мужчина развернул бумажку с заклинанием и начал читать: – Чер чер могори прочер. Чер чер могори прочер. Ему вдруг показалось, что в зеркале мелькнуло чье-то лицо, но наваждение длилось всего секунду. «Скорее всего, просто нервы», – решил Михаил и продолжил. – Чер чер могори прочер. Тихо скрипнула дверь, а огонек свечи вдруг затрепетал, будто от дуновения воздуха, и погас. Михаил оторопело посидел некоторое время за столом, но больше ничего не происходило, и мужчина со вздохом поднялся и включил свет, после чего обернулся и тут же вскрикнул: в кресле сидела незнакомая обнаженная женщина. – Только не ори тут! – нахмурилась она. – Я тебе ничего плохого не сделаю. – Ч-ч-то? Ты к-к-кто? Как... – Как это кто? Демон соблазнения – знаю, вы зовете таких суккубами. Сам меня вызвал, Миша. Мужчина обратил внимание на красноватый оттенок кожи женщины, а ее ноги заканчивались самыми настоящими копытами. – У меня еще и рожки есть! – засмеялась незнакомка, заметив взгляд Михаила. Она развела свои пышные рыжие волосы в стороны, демонстрируя два небольших черных рога на голове. – Господи! – перекрестился Михаил, ноги его подкосились, и он оперся на стену, чтобы не упасть. – Ой, перестань! – махнула она рукой. – Я же сказала, что не причиню тебе вреда – в конце концов, ты меня вызвал, а я, знаешь ли, часто проникаюсь симпатией к тем, кто дает мне шанс покуролесить на этой грешной земле. В аду тоже скучно, если находишься там целую вечность. – Но… Я тебя не вызывал, – запинаясь, произнес мужчина. – Это был просто приворот. – Ах, просто приворот! – женщина запрокинула голову, громко захохотав. – Думаю, ты использовал старинный цыганский эликсир – ох уж эти цыгане! Никогда не упустят повода поглумиться! – Так это было не любовное зелье? – Михаил нашел в себе силы дойти до дивана и с трудом плюхнуться на него: незваная гостья, как ни странно, почти перестала его пугать, и, хотя еще сохранилось недоверие к странному существу, он почувствовал, что эта стройная дамочка с изящными формами даже начинает ему нравиться. – Ох, милый мой наивный Миша! Оно может быть таким, если любовь чиста и сильна, но твое чувство плотское на все сто процентов! Ты же трахаешь эту Аню каждую ночь в своих мечтах! А похоть иногда может пробудить демона, ведь грех так соблазнителен. – Откуда ты всё знаешь? – В конце концов, я же демон, Миша. Кроме того, должна же я понимать, кому вверяю свою судьбу. – Судьбу? Женщина встала и, соблазнительно покачивая бедрами, прошла к мужчине, опустившись рядом с ним на диван. – Ты поможешь мне, Миша. Поможешь обрести земное тело, и тогда я останусь с тобой до самой твоей смерти. Ты же хочешь иметь такую женщину, как я? Уверена, хочешь! – Зачем тебе земное тело? Ты… и так можешь стать моей женщиной, – с надеждой предложил Михаил. – Наивный дурачок! То, что ты видишь, – лишь фантом, тень. Смотри! – и суккуб вдруг исчез, через секунду появившись в дверях комнаты. – Без тела в мире смертных я всего лишь призрак, да, сильный призрак, который тоже кое-что может, но мои способности очень ограничены. – И… какое тело тебе нужно? – Вот это правильный вопрос, лапочка. Во-первых, молодое, во-вторых, женское, в-третьих, очень порочное. Настолько порочное, насколько ты вообще можешь себе представить. Настоящий сосуд греха. Есть кто-нибудь на примете? Михаил, вспомнил девушку, очень похожую на проститутку, выбегавшую днем из квартиры соседей, и несмело кивнул головой: – Кажется, да. *** Дмитрий лежал на постели и курил, медленно выдыхая дым вверх, а его спутница уже сидела на постели, накинув легкий полупрозрачный халатик. – Когда в следующий раз навестишь? – спросила Алёна, расчесывая свои длинные светлые волосы. – Когда будет железное алиби, – усмехнулся мужчина, делая очередную затяжку, – жена не должна ничего знать. – Ясно, – пожала плечами девушка. Дима, докурив, потушил сигарету в пепельнице, стоявшей на столике у постели, и тоже поднялся с кровати. Проследовав к своей одежде, он, пошарив по карманам, извлек небольшую коробочку и протянул ее Алёне: – Это тебе. Девушка молча приняла подарок и, открыв его, воскликнула: – Какая красота! – Внутри лежали серьги, которые она недавно показывала любовнику: хотела купить, но цена кусалась. – Спасибо! Но, всё же, не стоило так тратиться. – Ерунда! – махнул рукой Дмитрий и начал облачать свое крепкое сильное тело в сброшенную одежду. – На прошлой неделе было много заказов. – Снова гадал? – Да. Какие у меня еще могут быть заказы? – Ну мало ли. Может, от жаждущих любви дамочек, – засмеялась Алёна. – Какие еще дамочки, – улыбнулся Дима и поцеловал ее. – Мне пора. Был очень рад нашей встрече. – Пока… Он вышел на улицу, щурясь от потока солнечного света, настигшего его после полумрака Алёниной спальни. Дима жил на другом конце городка, но сейчас ему вдруг захотелось пройти пешком вместо того, чтобы трястись в автобусе: в любом случае, это заняло бы не больше сорока минут. Новореченск был совсем небольшим населенным пунктом, до постройки атомной станции и вовсе считавшимся поселком с населением в несколько тысяч жителей, многие из которых работали на мясокомбинате, одном из крупнейших в регионе. Затем была возведена АЭС, выстроен новый район, состоящий сплошь из многоэтажек, и поселок превратился в городок. Более того, мясокомбинат сумел пережить постсоветский кризис, и в XXI веке даже расширил ассортимент продукции, всё так же снабжая население не только колбасами и копченостями, но и рабочими местами. Станция тоже никуда не делась, мирно производя энергию. Не последнюю роль сыграла и близость областного центра: даже на старом дребезжащем автобусе до него можно было доехать менее, чем за час, а уж на маршрутке или, тем более, на машине – и того меньше, так что некоторые жители работали в большом городе, не переселяясь из Новореченска. Из остальных достопримечательностей стоило упомянуть железнодорожную станцию, правда, обслуживающую только товарные поезда, и местный Дом Культуры. Ну и, конечно, реки. Более крупная из них, Сечня, огибала город с запада и севера, продолжая нести свои воды прямиком к АЭС, где было устроено небольшое водохранилище для охлаждения реакторов. Вторая, красиво нареченная Девицей, была гораздо уже, напоминая скорее крупный ручей, и пересекала город с юга на север, где впадала в Сечню, деля Новореченск на две части: западную, со старыми домами сталинской постройки и частным сектором, и восточную, более современную. Южнее Новореченска, вверх по течению Сечни находился коттеджный поселок, окруженный небольшим леском, всё же остальное пространство занимала необъятная степь. Алёна жила в многоэтажке в новом районе, Дмитрий же обитал с женой в собственном доме на самом западе городка, почти на берегу Сечни, недалеко от Дома Культуры, где Ольга, его супруга, работала. Путь был не очень близок, однако мужчина с удовольствием проделал его, размяв ноги и насладившись теплым летним днем. Уже подходя к дому, он встретил жену, спешившую с работы домой, с пакетом всякой снеди – видимо, завернула по пути в магазин. – Оля! – окликнул он ее. – О, это ты! – радостно воскликнула она и подошла ближе. – Ты сегодня рано. – Управился раньше времени, – Дима легко поцеловал ее в щеку. На самом деле, его начальник просто заболел, и мужчина смог ускользнуть с работы уже после обеда, проведя большую часть времени с Алёной. – Вот и хорошо, – Оля почему-то облегченно вздохнула и заулыбалась. «Неужели что-то подозревает?» – подумал Дима, но тут же отмахнулся от этой мысли – он всегда был очень осторожен. Да и жена сразу устроила бы ему истерику по этому поводу, даже имея самые смутные догадки, – он в этом ни капли не сомневался. – Пойдем, я утку купила, – вывел его из задумчивости голос жены. – Сегодня сделаю на ужин. Он машинально кивнул и последовал за ней. Дома Ольга вытащила покупки и, переодевшись в домашнее, принялась за птицу, думая о своем. Дима был неправ, отвергая всякую возможность догадок с ее стороны: женщина всё же подозревала мужа в измене, впрочем, не будучи уверенной в этом даже наполовину. Еще с детства Ольга обнаружила у себя редкий дар: иногда к ней приходили видения, показывающие какие-то яркие моменты из жизни дорогих ей людей, родственников или близких друзей. Например, в пять лет она вдруг увидела ссору матери с отцом, находившись у бабушки. Перепуганная женщина рассказала потом Оле, что та будто впала в транс, ее глаза закатились, и, кроме дыхания, никаких признаков жизни девочка не подавала. А Ольга в это время будто на пару минут стала матерью: перед ней маячило недовольное лицо отца, а слова родительницы будто исходили из ее собственного рта. Та самая ссора, кстати, стала первым предвестником развода. После этого к ней постоянно приходили подобные видения: она была бабушкой в тот момент, когда старушку настиг инсульт; она стала отцом, когда тот, напившись, сел за руль и разбился, не справившись на повороте с управлением; она оказалась своей лучшей подругой, когда у той случился выкидыш… Всё это было тяжело, но, к счастью, случалось достаточно редко, и Ольга сумела свыкнуться с даром и принять как факт. Тем более, были и приятные моменты, впрочем, такие куда чаще оказывались мыслями, яркими желаниями ее подруг, мужа или матери, чем реальностью – мечты она тоже иногда улавливала. Вот и в последнее время она периодически ощущала себя мужчиной, занимающимся сексом с молоденькой светловолосой девушкой, лицо которой Ольга обычно видела не очень четко, зато грудь могла разглядеть вплоть до мельчайших подробностей – даже родинку в форме сердца над правым соском. Судя по крепким рукам, покрытых черными волосами, во время этих наваждений она находилась в теле своего мужа: но вот была ли картинка реальна или просто Дмитрий втайне мечтал о сексе с какой-нибудь молоденькой коллегой, женщина не знала. Оля втайне проверяла одежду супруга и даже нюхала ее, стараясь уловить запах чужого парфюма, но так ничего подозрительного и не нашла, после чего решила не забивать себе голову и списать всё на эротические фантазии мужчины средних лет. Тем не менее, сегодня ее снова посетило подобное видение, и Оля с некоторым облегчением отметила, что муж не только не задержался на работе, но даже пришел раньше. Уже вечером, перед сном, пока Дмитрий был в душе, женщина в очередной раз вспомнила об этой девушке, стонавшей под телом ее супруга, но тут же отмахнулась от подозрений. В конце концов, Дима ее любит, Ольга была в этом уверена, а что еще надо для счастья? Она опустила голову на подушку и неожиданно быстро провалилась в сон. Перед глазами была кирпичная стена незнакомого дома: кто-то стоял за углом, будто ожидая другого. Руки, не принадлежащие ей, что-то сжимали в карманах: Ольга видела только серую толстовку человека и края надвинутого на голову капюшона. На улице было тихо и темно: лишь одинокий фонарь пытался своими тусклыми лучами разогнать мрак. Наконец, где-то вдали раздался цокот каблуков, и Ольга разглядела нечеткий силуэт идущей фигуры. Видимо, человек тоже ее заметил, потому что резко прижался к углу дома, прячась в тени. Шаги приближались, и вскоре в переулке между домами показалась молодая темноволосая девушка, явно спешащая домой. Дальнейшее события произошли почти молниеносно: человек, в обличье которого находилась Ольга, бросился к прохожей и, вытащив руки из карманов, одной из них резко дернул женщину за волосы, а другой полоснул ножом по горлу. Ольга машинально обратила внимание, что убийца был, как положено, в перчатках. Жертва сумела издать истошный крик, но лезвие еще раз вонзилось в ее плоть, заставив замолчать навсегда. Девушка, обмякнув, упала на асфальт, но человек, видимо, не мог остановиться, нанося ей один удар за другим по лицу и груди. Лезвие несколько раз прошлось и по животу женщины, в последний из них вспоров его снизу доверху, и Ольга ощутила, как к ее горлу подступает тошнота: женщина никогда не видела столько крови – она была везде: на платье убитой, ее лице, капала на асфальт. Перчатки человека тоже все промокли, и он, наконец, бросил свою жертву, вытерев нож о более или менее сухие участки ее одежды, после чего вынул из другого кармана скомканный пакет и кинул в него оружие. Туда же последовали и перчатки. Человек повернулся, чтобы покинуть место преступления, и… … Ольга очнулась. Она всё так же находилась в своей спальне, а у другой стороны кровати стоял обнаженный Дмитрий, вытираясь полотенцем после душа. Женщина резко села на кровати: видимо, ее вид был настолько испуганным, что муж тревожно посмотрел на нее и спросил: – Что-то произошло? Ольга посмотрела на него: – Я… Я не знаю, но… Кажется, я видела убийство.