Всё не так,как нам кажется или как мы нашли счастье

От лица Фенриса. Я выхожу из особняка и направляюсь туда, куда глаза глядят. Я словно в бреду, и эта боль…она снова разъедает все внутри. Хочется кричать, хочется содрать кожу металлическими перчатками. Все, что угодно, только бы не ощущать это каждую ночь. Я останавливаюсь, облокачиваюсь на стену какого-то полуразрушенного дома и пытаюсь отдышаться. Во рту все пересохло, а голос совсем осип. Я почти забыл об этом ежедневном «удовольствии». Я почти привык к боли от клейм, привык к ощущению лириума под кожей. Но Хоук снова напомнила мне об этом. То, что происходит со мной, когда она рядом, невозможно описать словами. Это невероятно, это ново для меня, это настолько эмоционально, что воспоминания о прошлом все чаще возникают в голове. Крупица за крупицей я вспоминаю свою прежнюю жизнь, все, что случилось со мной до лириумного ритуала. Тогда стирание памяти было защитной реакцией организма. Сейчас же Хоук, будто лекарство, лечит мои израненные душу и сердце, заполняет пустоту внутри, избавляет от страха, вселяет надежду. И хоть все еще слишком сложно в наших отношениях, только на нее я могу положиться. Только рядом с ней чувствую, что становлюсь тем, кем и должен был стать с самого начала, только когда она рядом, я хочу жить. И все это возвращает мне память о прошлом. Я давно хотел знать хоть что-то о жизни до ритуала. Но я не думал, что это будет настолько болезненно. Я опять ухожу из города. Ведь она может придти в мой особняк и увидеть то, что со мной творится. Я не показываю, насколько больно мне в последнее время. Эти приступы все учащаются, становятся все больнее, все продолжительнее. Она ничего не сможет сделать, а я не хочу, чтобы Хоук видела меня таким. Я не заметил, как оказался за городом. Тут мне можно расслабиться, тут меня никто не увидит, она не увидит. Усталый и изможденный я опустился на холодную землю. Новая волна боли заставила меня зарычать в голос. Перед глазами снова стали возникать картинки прошлого, тело немело и отказывалось шевелиться. Лириум уже будто бурлил, бешено несясь по венам и смешиваясь с кровью. Я, стиснув зубы, стучал кулаками по земле, от бессилия сгребая песок, камни и клочки травы. Я думал, что хуже мне еще никогда не было. Но все это было только началом. От лица автора. В эту ночь Хоук не спалось. Что-то без конца тревожило ее. В очередной раз, измерив шагами свою комнату, девушка озадаченно отодвинула штору и посмотрела в окно. Обычная, даже на редкость теплая, тихая и спокойная ночь в Киркволле. Но почему-то ей было совсем не до прекрасной ночной поры. Магесса натянула на себя штаны и свободную рубаху, накинула плащ и тихо приоткрыла дверь своей комнаты. Она спустилась вниз по лестнице,осторожно ступая по скрипящим половицам. Все давно уже легли спать. Девушка не хотела никого разбудить, это только ее предчувствие, только ее тревога. Но ей почему-то безумно хотелось увидеть беловолосого эльфа прямо сейчас. Как будто все тревоги исчезли бы, только посмотри она на своего любимого эльфа. Хоук быстро натянула на себя кожаные сапоги, поправила плащ и проскользнула на улицу. Сердце замирало, словно что-то сейчас должно было случиться. На улице было тепло и почти безветренно, но по коже девушки пробежали мурашки. Магесса инстинктивно вжала голову поглубже в высокий воротник плаща и поплотнее укуталась в его широкие полы. С легкостью маленькой птички она спрыгнула с крыльца и поспешила к особняку эльфа. Уже через несколько минут магесса оказалась у дома Фенриса. Не стучась, она вбежала в дом и, постукивая в тишине каблучками, поднялась наверх в комнату эльфа. Но там было пусто. «Что-то не так!» - Твердила себе под нос девушка, не понимая откуда взялось это волнение. Она оббежала весь особняк, но тщетно. Хозяина пыльного особняка не было дома. Ее уже всю трясло, когда магесса снова оказалась на улице. Она не знала, где его искать, куда бежать за ним. Он мог просто пойти в Висельник, но что-то ей подсказывало обратное. Сердце колотилось, норовя выпрыгнуть наружу. Каждая частичка тела кричала ей о том, что что-то случилось, что нужно срочно найти Фенриса. Она бежала сквозь улицы, пробегая дома, закрытые торговые лавки, не видя ничего перед собой. Ей нужно было только одно, знать, что с ним все в порядке, быть уверенной, что он жив. Когда Хоук выбежала из города, ей показалось, что она пробежала уже уйму километров. В ногах была ужасная тяжесть, сбивчивое дыхание мешало бежать, а слабость все больше одолевала ее тело. Она сбилась со счета, сколько времени прошло прежде, чем девушка нашла эльфа, сжавшегося в комок на холодной земле. Она с ужасом вскрикнула и подбежала к нему. Магесса тормошила его, пытаясь привести в чувства. Но эльф смотрел на нее стеклянными глазами, не говоря ни слова. - Фенрис! Пожалуйста, очнись! Что с тобой? Девушка обратила внимание на его окровавленные ладони. - Создатель… Фенрис… Фенрис, прошу, очнись! - Не трогай меня! – Брезгливо произнес мужчина. Девушка даже не заметила его странного тона. Она была счастлива, что он жив. Магесса устало прижалась к нему и закрыла глаза. - Создатель…как я испугалась… Я так рада, что с тобой все в порядке. Она заботливо поправила прядь его белесых волос. Но мужчина отбросил ее руку и встал с земли, оттолкнув опешившую девушку от себя. - Я сказал, не притрагивайся ко мне! - Да что с тобой такое?! Я что-то снова сделала не так? - Ты еще спрашиваешь?! Ты чудовище! - Что? - Из-за тебя я потерял все, что у меня было: семью, жизнь, возможность быть нормальным! Я тебя ненавижу! – Кричал эльф, загораясь голубоватым свечением. - Фенрис, я не понимаю… - Почти шепотом произнесла магесса. Она не понимала, что с ним происходит. Она не знала, что сейчас эльф даже не осознавал, что перед ним стояла Хоук. Он был там, в своих воспоминаниях и видел лишь меняющиеся картинки прошлого. - Я так долго желал уничтожить тебя. И теперь у меня есть такая возможность, Данариус! – Безумно вглядываясь в лицо Хоук, направился эльф в сторону девушки. - Фенрис, это не Данариус! Ты слышишь? Это я – Хоук, - снова тормоша его за плечи, воскликнула магесса. - Замолчи, тварь! Я больше не хочу слышать тебя! Я избавлюсь от тебя, и моя прошлая жизнь, мои воспоминания перестанут мучить меня. Это невыносимо, эта боль… Знаешь, какого это не спать ночами, не иметь возможности рассказать ей об этом? Фенрис резко схватил Хоук за запястье и грубо потянул на себя. - Фенрис, прекрати! Мне больно! – Обратилась девушка к мужчине, пытаясь вырвать руку из его цепкой хватки. Но эльф лишь победно усмехался. Магесса первый раз видела его таким. Его взгляд источал лишь пустоту и ненависть, а ухмылка превратилась в звериный оскал. После нескольких неудачных попыток девушке, все же, удалось вырваться. Но не успела она и на шаг отойти от взбесившегося эльфа, как его металлические перчатки схватились за ее коротенькие волосы. Защитница вскрикнула от неожиданности и, потеряв равновесие, упала перед лириумным воином на землю. Но не успела она и тут придти в себя, как Фенрис схватил ее за шею и поднял перед собой. - Фенрис, пожалуйста, приди в себя! Что с тобой творится? – С трудом выдавила Хоук. Мужчина все сильнее сдавливал горло девушки, она начала задыхаться, из последних сил пытаясь вырваться. - Ты хотел сделать из меня свое собственное идеальное оружие? Так теперь смотри, как это оружие будет медленно убивать тебя. Смотри, что ты создал и наслаждайся. Теперь я ничуть не лучше тебя. Никто никогда не сможет понять меня! И если она узнает, что я такой на самом деле, то никогда больше не скажет, что любит меня! – С отчаянием, ненавистью и злостью произнес Фенрис, запуская руку в тело магессы. Металлические перчатки внутри болезненно царапали. Анабель почувствовала леденящий холод, все ее тело забил страшный озноб. Она не могла дышать, не могла шевелиться. Ведь если она хоть чуть-чуть дернется, это будет ее концом. Девушка судорожно прокручивала все возможные выходы из этой ситуации. Но, в конечном счете, поняла, она ничего не может сделать. Для того чтобы создать магическое заклинание, ей нужны руки, но она не может двигаться. Чтобы создать стоящее заклинание, ей нужно сосредоточиться, но сейчас она могла думать лишь о том, как холодные металлические пальцы перчатки проникают все глубже в ее тело. Фенрис все еще витал в своих воспоминаниях. Он все еще был далеко от реальности. - Я покажу тебе, зачем был рожден на свет. Я должен уничтожить всех подобных тебе монстров, с помощью своей новой силы. - Нет, Создатель! Фенрис, ты же убьешь меня! Пожалуйста, прекрати! – Взмолилась Хоук, когда эльф чуть разжал пальцы на ее шее. Но мужчина не слышал ее мольбы. Его тело напряглось, лириум стал бурлить под кожей, клейма загорелись еще ярче. И тут магесса почувствовала, как рука Фенриса внутри стала стремительно нагреваться. Она уже не раз видела это, уже не раз сама вызывала в нем эту силу. Сколько раз до этого девушка стояла на краю смерти из-за тренировок с эльфом, но сейчас ее положение было намного ужасней. Если он выпустит лириум внутри нее, то этого уже нельзя будет остановить. Мужчина дернул внутри металлической перчаткой, и магесса закашлялась, из ее рта потекла кровь. Анабель с ужасом распахнула глаза, пытаясь восстановить дыхание. Но пальцы эльфа все еще сдавливали ее шею, а глаза, словно демонические, смотрели прямо на нее, сверкая зелеными огоньками. И тогда впервые Хоук ощутила этот леденящий страх. Она больше не могла говорить, не могла двигаться, все ее тело онемело, и лишь где-то внутри девушка ощущала, как нестерпимо жжет металлическая перчатка. Магесса перестала бороться, лишь последний раз попыталась подать голос, но в итоге из ее горла вышел только осипевший стон. Она закрыла глаза и приготовилась к смерти. От лица Фенриса. Все тело еще ломало, но я чувствовал, как это нахлынувшее безумие уходит. Снова эта сила… Хоть теперь я ее и контролирую, но в такие моменты она все равно вырывается наружу. Картинки прошлого постепенно растворялись, боль уходила. Я вздохнул с облегчением. Но в следующую секунду меня охватил дикий ужас. Ведь когда я открыл глаза, передо мной предстало жуткое зрелище. Хоук сидела на холодной земле, держась за окровавленную шею. Она прерывисто дышала, громко сипя и с жадностью хватая воздух ртом. Все ее тело судорожно тряслось, руки, придерживающие кровоточащее горло, не всегда попадали к ранам. Заметил, что вся ее шея изодрана. Я в ужасе перевел взгляд с девушки на свои металлические перчатки. У меня не осталось сомнений – это было моих рук дело. Боль, горечь, отчаяние, страх – все перемешалось, и я не знал, что делать дальше. - Анабель, - тихо дрожащим голосом позвал я, осторожно подходя к девушке. Она не отвечала, тогда я присел напротив нее и попытался протянуть к ней руку, но магесса отбросила ее. Анабель подняла голову и посмотрела на меня своими большими выразительными глазами, полными слез. Внутри все содрогнулось, все сжалось в один колющий и режущий клубок, когда я взглянул в эти глаза. Ведь единственное, что я смог сейчас в них увидеть, это был безумный страх. Она смотрела на меня, как на монстра, не сводя стеклянных глаз. Слезы стекали вниз по щекам, а пушистые ресницы подрагивали. Я отшатнулся от девушки, сжал кулаки. Она продолжала смотреть на меня, громко сипя. - Что я наделал?.. Хоук…прости…прости меня… - Прошептал я, хватаясь за голову. Все с самого начала было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я знал, это счастье не продлится так долго. Как же я мог натворить такое?! Как я мог сделать подобное с ней?! Она никогда меня не простит… Никогда больше не заговорит со мной. Я навсегда останусь монстром в ее глазах. Так мне и надо… Я и есть монстр… Ты хотела, чтобы я показал тебе, какой есть на самом деле. Но лучше бы ты никогда не говорила мне этого… От лица автора. Эльф уходит не в силах смотреть на содеянное им. Хоук провожает его взглядом. Она не может кричать, не может говорить, лишь слезы душат и без того раненное горло. Она слишком испугалась, она ранена, и все это сделал тот, кого девушка любила больше всего на свете. Вот он настоящий, монстр, не контролирующий себя, чудовище… Магесса съежилась, вытирая беспрестанно льющиеся крупные слезы. Но они не высыхали, не переставали течь, все внутри еще тряслось от страха. Девушка закашлялась, снова обнаружив кровь на своей ладони. Она сжала маленькие ручонки в кулаки и зарыдала почти тихо, лишь сипя и свистя раненным горлом. Но не только шея истекала кровью, ее израненное сердце, казалось, выглядит таким же разодранным, как и ее рана. И в мыслях проносилось лишь одно: «Почему моя любовь приносит мне столько страданий?..»