Супергерои

— Алло. Ты спишь? — Хотел, но ты позвонил. — Хорошо. Забери меня на машине. Скоро пойдет дождь, а я не взял зонт. — Прокатись на автобусе, ты уже большой, разберешься. — Ты же знаешь, что я ненавижу общественный транспорт. — У меня выходной, Локи, будь человеком. — Ладно-ладно, я понял. Я пойду домой пешком, промокну, простужусь, пойдут осложнения, и я умру от бронхита. Пока. В трубке послышались гудки, Тор посмотрел на экран телефона. Локи бросил трубку. В один из своих редких отгулов Одинсон желал побыть дома единственным хозяином. Такая возможность была редким удовольствием, потому что даже в детстве бедного Тора постоянно оставляли нянчиться с Локи. Блондин просто наслаждался, что может заняться чем душе угодно без постоянных подколов и мельтешения перед телевизором. Локи вечно портил что-то и, как чувствовал, позвонил именно в тот момент, когда Тор прилег после обеда вздремнуть. Что ж, Тор не спал днем уже лет восемь, потерпит еще. Лениво встав, Тор посмотрел в окно. На небе действительно сгущались тучи, ветер, который с утра дул свежим потоком, пропал, стало душновато. Норвежец вздохнул и пошёл собираться. Остановив свой выбор на бордовой толстовке поверх футболки, блондин обулся в кроссовки. Над привходной тумбочкой висело зеркало, в которое Тор имел неосторожность взглянуть. Тор выглядел заспавшимся, волосы торчали в разные стороны, да и вообще видок помятый после ленивого отдыха. Расчесавшись, сделав пучок сзади, Одинсон звякнул ключами и захлопнул дверь. На улице прохожие, которые были той небольшой частью, что могли позволить себе освободиться раньше шести, шли быстрым шагом по тротуарам. Они пытались не смотреть вокруг, беспокоились, что не смогут дойти до дома раньше надвигающегося дождя. Такое чувство, будто он гонится за ними, желая смыть с тех краску. Нажав на кнопку, Тор улыбнулся, услышав, как его поприветствовала машина марки Тесла. Забравшись в салон, блондин включил музыку и плавно развернулся к дороге. Институт находился не так уж и далеко, но добраться туда оказалось нелегкой задачей. Тор только сорок минут стоял в пробке. Перезвонить Локи он не смог, потому что оставил телефон дома. Когда до пункта назначения оставалось минут двадцать, Тор увидел знакомую худую фигуру, идущую по тротуару. Правда, сначала он подумал, что обознался, потому что человек выдыхал сигаретный дым. Но белая рубашка, не застегнутая на последнюю пуговицу, зауженные брюки, чистые туфли и значок радиоактивности, прикрепленный за булавку к черной сумке-почтальону, подтвердили, что это никто иной, как Локи. Он шёл спокойно, прикрывая глаза на затяжке, и задумчиво выпускал дым, поднимая голову. Дым растворялся вокруг, норвежец смотрел так, будто хотел что-то в нем разглядеть. И, похоже, даже очень наслаждался гордым одиночеством. Прищурившись, Тор медленно подъехал поближе к тротуару. Лафейсон не замечал относительно медленно движущейся машины, продолжал идти вперед. Когда он сделал очередную затяжку, Тор изо всех сил нажал на гудок. Находившийся в нирване норвежец подпрыгнул, выронив сигарету, и обернулся. Но, разглядев в знакомой машине Тора, со злостью потушил ногой сигарету на тротуаре и отвернулся, ускорив шаг в направлении дома. Одинсон продолжил медленное движение вдоль тротуара и открыл окошко. — Эй, залезай! — Сам дойду, — кинул Локи и продолжил быструю ходьбу. — Ты безнадежно упрям! — воскликнул Одинсон. — А ты безнадежно придурок! — ответил младший норвежец, начиная раздражаться ситуацией. — Локи, я не для того потратил бензин, чтобы выслушивать как ты капризничаешь. Садись быстро. Локи остановился, тяжелая сумка ударила по бедру. Тяжело выдохнув, он все-таки сделал одолжение и сел в машину на переднее сидение. Посмотрев на брата, Тор покачал головой и влился в поток авто на большой дороге. Лафейсон не выражал желания говорить и только смотрел в окно, пытаясь продолжить свои размышления, прерванные минутой назад. Когда машина остановилась на светофоре, напряженную тишину нарушил Тор. — И давно ты куришь? — печально спросил Одинсон, не повернув головы. Локи немного замялся, но потом в отрешенной форме ответил: — Месяц. — И что такого случилось? — Тор плавно нажал на газ, и машина двинулась с места. — А что, должно что-то случится? Я не мог просто захотеть? — поднял бровь брюнет, явно нарываясь на еще один сеанс нравоучений для старшего брата. — Счастливые люди не будут курить, — спокойно ответил Тор. Лафейсон хмыкнул, но ни опровергать, ни подтверждать не стал. Ветер в это время все-таки дал о себе знать, легко дуя, гоня поток туч, но не в состоянии пробить серую завесу, что не давала выглянуть солнцу. — Ты не по главной дороге поедешь? — Локи заметил, что Тор повернул в другую сторону. Блондин издал какой-то подтверждающий звук. — Мимо кондитерской? — Лафейсон стал осматривать окрестности. — Да. Я не простою в этой пробке еще раз, — Одинсон лихо повернул руль. — Тогда давай что-нибудь купим, — вяло предложил Локи. Тор решил согласится, потому что заезжали они сюда нечасто, и почему бы не воспользоваться случаем и купить любимых кремовых пирожных? Остановившись в пятидесяти метрах от входа, чтобы не терять времени на разворот к проезду, Тор хотел уже отправить Лафейсона за покупками. — Быстро, дай в бардачке файл с бумагами! — вскрикнул Тор. Локи с перепугу не сразу открыл бардачок, но все же нашел то, что просил Одинсон. Достав из файла лист с черно-белым фотороботом, Тор судорожно стал то опускать взгляд на лист, то поднимать куда-то вперед. Лафейсон упорно ничего не понимал, и пытался увидеть, что так переполошило брата. — Что? — непонимающе смотрел Локи. — Это же он? — Тор лучше показал лист. На нем было лицо темноволосого мужчины с глубоко посаженными глазами и приличной бородой. Когда Локи рассмотрел фоторобот и запомнил главные очертания, Тор указал на человека в серой куртке, входящего в кондитерскую. — Ну, да, похож… А кто это? — не выдержал младший норвежец. — Один чувак, его разыскивают. Я в том числе, — наскоро пояснил старший. Затолкав файл обратно в бардачок, Тор завел машину и прищурился, глядя на вход в пекарню. — И что он сделал? — у Локи зажглись любопытством глаза. — Он мошенник, подделывает картины. Ему дают их на реставрацию, а он отдает подделку или смывается, потом продавая оригинал. Крутой, зараза. — Не такой уж и крутой, раз ты нашёл его в пекарне. — Я бы и не знал, как он выглядит, если бы не Клинт. Он его разыскивал для одной дамочки, которую тот бросил, свистнув какой-то портрет из дома. Клинту дали фотографии, а он подходил под описания. Наташка при нем делала фоторобот. Продал картин уже на двести пять тысяч. Локи присвистнул, но Тор не отвлекся. Когда мужчина вышел из дверей, оглянувшись и направившись по дороге, Одинсон нажал на газ и, не спеша, чтобы не вызвать подозрений, поехал за подозреваемым. Мужчина спокойно дошёл до разбитого не знакомого братьям района. Подозреваемый завернул за угол и направился к входу старого дома из кирпича. Семиэтажка явно была не очень любима жильцами: баки были завалены мусором, стены исписаны, дворик заросший и ничем кроме сорняков и пары кустиков похвастаться не мог. Хотя, кто-то все же пытался наладить быт и покрасить перила крыльца в зеленый цвет, но так и не закончил, оставив открытую банку краски на пороге. Когда мошенник зашел в дом, Тор остановился недалеко, так, чтобы видеть крыльцо. — Мы что, будем за ним следить? — спросил Локи после пары минут тишины, желая уточнить предположение. В ответ Тор только шикнул и даже не повернул головы. В этот момент из дома снова вышел мужчина и, накинув капюшон, ушел в направлении автобусной остановки. Одинсон заглушил мотор и повернулся, вытаскивая что-то из-под заднего сидения машины. Вытащив прямоугольную полицейскую сумку, Тор быстро заглянул туда, удостоверившись, что все на месте и, открыв дверь, вышел из машины. Секундой погодя Локи тоже вылез из автомобиля, хлопнув дверью. — Стой! Ты куда? — Лафейсон подбежал к блондину, на что тот резко повернулся и заговорил тише, чем обычно. — Сядь обратно и сторожи машину. — Да еще чего. Я хочу с тобой. Тор закатил глаза, но времени на уже миллионную за жизнь попытку принудить брата вести себя так, как его просят, не было. Ничего не ответив Тор продолжил идти. Локи расценил это как согласие. Одинсон шел быстро и размеренно, часто оглядываясь по сторонам. Держась рукой за недлинную лямку сумки на правом плече, Одинсон открыл большую старую дверь, впустив младшего брата вперед. Тот быстро зашёл, пытаясь вытереть руки от краски, потому что имел неосторожность дотронуться до перил, поднимаясь по лестнице. Внутри оказалось относительно спокойно. Будто пустыня, не хватало только перекати-поля. В углу пара пустых стеклянных банок, коробки у входа, отклеивающиеся с уголков обои. Если бы кто-нибудь подбежал с предложениями поселиться, то это место можно было принять за дешёвый мотель. Локи ходил с непониманием и брезгливостью, шарахаясь от стен коридора. А вот Тор наоборот шел спокойно, разглядывая все вокруг и пытаясь запомнить как можно больше. Поднявшись на второй этаж вслед за братом, Лафейсон удивился тому, как Тор резко остановился около одной из дверей. Положив рядом сумку, Тор присел на корточки и стал осматривать ручку двери, потом направив свое внимание на замок. Секунд пятнадцать внимательного осмотра, и Тор расстегнул молнию сумки и достал набор отмычек, которые Локи сначала принял за вилки. — Ты что творишь? — шикнул Лафейсон, когда Тор вставил одну в замок и, прислушиваясь, стал двигать в нем острой отмычкой. Одинсон ничего не ответил, только недовольно хмыкнул, положив неподошедшую отмычку и взяв другую с маленьким крючком на конце. — Это законно вообще? — занервничал младший норвежец. Тор продолжал игнорировать брата. Уже начиная злиться, он взял другую отмычку и, вместе с более острой, усердно пытался открыть неподдававшийся замок. — Ты с чего решил-то, что это его квартира? — Локи заговорил в более адекватной форме, пытаясь передать такой настрой брату. Тор выдохнул и обернулся. — На ручке есть свежая зеленая краска, он вляпался на входе так же, как и ты. Он явно живет на нижнем этаже, потому что не смог бы за такое короткое время забежать в квартиру и вернуться, потому что лифт не работает, — Тор указал на лифт с желтой табличкой. Лафейсон посмотрел на свою руку и развел слипшиеся от краски пальцы. Вернувшись к своему занятию, Одинсон уже через минуту улыбнулся, когда замок недовольно щелкнул. — Неплохо, — удивился брюнет. — Повторяю вопрос, — Тор встал, — я техник-криминалист или кто? — Извини, я стал забывать. Ты же вечно говоришь, что ты «просто полицейский», — Локи наблюдал, как брат собирает все в сумку. Легко приоткрыв дверь ногой, Тор заглянул в квартиру. Там было темно, такой же беспорядок, как и у Стива. Однокомнатная квартира с большой комнатой вместила в себя уже не собираемый диван, столик, большой дешёвый шкаф с отвалившейся ручкой. Пол заляпан краской и пятнами от вина. Выделялись только два больших кожаных блестящих кресла с низкими подлокотниками. Пахло кофе и хаосом. — Не вздумай ничего тронуть, — сказал Тор, когда Локи хотел нажать на выключатель. Тор осторожно прошёл в глубь квартирки, обходя засохшую пальму. Приблизившись к мольберту с почти законченной картиной, Одинсон, хмыкнув, сравнил её с картинкой, прикрепленной в правом верхнем углу холста. Картина была вся синяя, но вблизи можно было различить коня.* Покачав головой, блондин отошёл от работы. В это время Локи осматривал стоящий на комоде поднос с джин-тоником и парой бокалов. Оказавшись рядом, криминалист потянул рукав толстовки, покрывая кисть тканью одежды. Тор потянул за ручку комода, выдвинув небольшой ящик.  — Черт, этот козел вооружен, — презрительно сказал Одинсон, разглядев под одеждой очертание пистолета. — Ну, с такими деньгами это не помешает, — ответил Лафейсон, старавшийся не показать шок от увиденного оружия. Одинсон уже полез в свою сумку, желая что-то достать из нее, как вдруг за дверью послышались разговоры двух людей. По голосу дамочка пожилых лет ругала мужчину за то, что из его квартиры постоянно доносятся стоны и крики, и в нецензурной форме просила приуменьшить свою сексуальную жизнь. Оба брата повернули лица друг на друга в полной панике, а потом снова на дверь. Вдруг Локи толкнул криминалиста в сторону шкафа. — Ты чего? — зашептал Тор, когда Локи заталкивал его в почти пустой шкаф. — Да залезай ты, бугатина! — тихо орал Лафейсон, закрывая перед носом Тора дверцу шкафа. Дверь открыл, по виду, испанец в серой куртке с пакетом чего-то яркого, должно быть красок. И он более чем удивился, увидев молодого человека, раскинувшегося на одном из его любимых кресел. — Ты кто, блять? Как сюда вошёл?! — мужчина бросил прозрачный белый пакет в угол и направился к Локи, вполне уже догадываясь. Дверь-то оказалась незаперта, какой он её оставил. — Спокойней, — безмятежно произнес брюнет, — не нужно кричать. Вы простите, ваш замок оказался совсем хиленьким. Меня зовут Мелвин Росс, — студент потянул руку, загадочно и дружелюбно улыбнувшись. Мужчина не сделал встречного жеста, готовясь ударить парня. — У вас неплохая квартира, — Локи огляделся, направившись к комоду с бутылкой алкоголя на нем. Налив немного, Лафейсон обернулся к хозяину квартиры. Тот уже подходил ближе, готовый вышвырнуть незнакомца из квартиры. — Я пришёл за вами. Хочу предложить вам сотрудничество. — Какое еще сотрудничество? — Я работаю в одном аукционном доме в Дании. Наслышан о вашем таланте, — Локи бокалом указал на холст, — но вам еще не хватает точности. Например, здесь слишком темная краска, оригинал светлей. — Тебе какое дело? — не понимал, а, может, и не желал понимать художник. — Я имею доступ к предметам аукциона, в том числе и к картинам. Мы можем работать вместе. Вы рисуете, я заменяю. Деньги с настоящей картины делим. Это выгодней и качественней, чем рисовать с распечатанных фотографий, верно? — У меня есть хороший сбытчик, я не нуждаюсь в вашей помощи. Кларк обещал продать эту картину за шестьдесят тысяч. — Кларк, — сморщился Локи, — он и проституток солдатам не продаст, — Локи отошел к окну и сделал глоток. Мужчина нахмурился, вид этого человека внушал мощь и странное доверие. Но предложение было слишком заманчивое, на такую сделку с дьяволом решиться трудно. После непродолжительной напряженной тишины мужчина выдохнул и направился к упомянутому комоду. Легко подняв руку, испанец незаметно выдвинул ящик комода. У Тора душа в пятки ушла от волнения. Он уже давно включил карманный диктофон и готовился достать свой пистолет. — Не стоит, я пришёл лишь предложить, а не угрожать, — спокойно уверил Локи, не повернувшись от окна. — Вы о чем? — сделал вид мужчина, став наливать себе в стакан алкоголь. — К вам пришёл незнакомый человек, предлагая сделку всей жизни, а вы полезли в комод. Вряд ли вы решили предложить мне пару носков, не так ли? — Лафейсон легко повернул шею, прислушиваясь к звукам. Но художник не стал доставать оружие, спокойно допил джин-тоник из своего стакана, задумавшись. — Мне восемьдесят процентов, — решил художник. — Не много ли? — возмутился Лафейсон. — Только так, — отрезал мошенник. Локи замялся, покусывая губу, но потом повернулся к художнику. — Хорошо. Вы слишком талантливы и нужны, чтобы я мог торговаться. Итак, — норвежец поставил стакан, — вы рисуете подделки, я оцениваю и подменяю, потом продаем оригинал и я отдаю вам восемьдесят процентов прибыли, все верно? Мы договорились? — студент протянул руку для рукопожатия, и на этот раз испанец ответил, отойдя подальше от злосчастного комода. Неожиданно из шкафа вылетел Тор, направив пистолет из сумки на мошенника. Ошарашенный художник попятился назад, но Лафейсон ловко подставил подножку, и испанец запнулся, упав на пол. — Вызови полицию, — кинул блондин, в упор смотря на испанца. Локи рванул к телефону на столике, набрав нужный номер.

***

— Тор, ты меня заколебал, ты даже в свой выходной не можешь дать мне отдохнуть от тебя, — ласково ругал коллегу прибывший офицер лет сорока пяти. — Что поделать? — пожал широкими плечами норвежец. — Ладно, вали уже. Со взломом с проникновением я улажу, но это в первый и в последний раз, понял? — пригрозил офицер. — Понял, спасибо, — благодарно кивнул Тор. Накинув сумку на плечо, норвежец пошёл к своей машине, рядом с которой стоял Локи. Увидев его, Лафейсон открыл дверь и братья синхронно сели в машину. Младший норвежец тупо смотрел в одну точку, Тор наблюдал, как художника садят в полицейский автомобиль. — Я не знал, что ты можешь так изощренно врать, — сказал Тор, заводя машину. — Это от страха, — ответил брюнет, потирая лоб. — И пил от того? — улыбнулся старший. Локи сглотнул, кивнув. Одинсон рассмеялся смятению брата, и вскоре Локи на нервах засмеялся с ним. Сейчас вообще-то как никогда захотелось выкурить сигарету, но при Торе этого не позволяла совесть. Когда Тесла вышла на главную дорогу, заморосил дождь, вскоре перейдя в настоящий ливень. Тор включил дворники, но стена из капель почти не давала что-либо разглядеть. А Локи начал успокаиваться, звук ливня вытеснял мысли, заставлял ровно дышать и почувствовать всем нутром покой. Подъехав к дому, Тор остановил автомобиль как смог близко, но почти все парковочные места рядом были уже заняты. Было уже восемь, люди вернулись с работ. Пришлось вместе с Локи пробежаться двадцать метров по лужам, полностью промочив кроссовки. Лафейсон вообще зашёл весь мокрый, хоть выжимай. Переодевшись, младший норвежец сел на диван перед телевизором в домашней одежде, отходя от шока. Вид оружия никогда не нравился ему, так еще оказалось, что он каждый день ездил в машине, в которой находился пистолет старшего. Локи дернулся, когда на плечи легло одеяло. Тор подал Лафейсону кружку чая и сел рядом, положив руку под голову. Выпив чай наполовину, Локи полностью согрелся. — Тор, — вдруг начал он. — Да? — Одинсон переключил канал. — Я тебя люблю, — быстро выдохнул брюнет. — Кто ты и что сделал с Локи? — Тор медленно повернул голову. — Нет, опять не нравится, ты же вечно ноешь, что я не говорю это тебе, — возмутился студент. — Что не говоришь? — улыбнулся криминалист. — Не заставляй меня повторять. Одинсон широко улыбнулся, схватив Локи в объятия и потрепав по волосам. В ответ на это брюнет что-то проворчал про волосы и убрал их назад, но не отстранился от контакта с плечом довольного брата, откинувшись на него поудобней. — Ты, кстати, капец здоровый, — Локи отхлебнул чая. — Как тебя Джейн в шкафу прячет… Тор обессиленно закинул голову назад. Ничего другого он и не ожидал. Ливень за окном продолжался, начало темнеть, поэтому слышался только звук капель. По телевизору шла какая-то документалка, было тепло и пахло чаем.