Супергерои

Каждое утро у Локи было одинаковым. Оно начиналось в первую очередь с битвы с самим собой и будильником, который будил его песней «Smells Like Teen Spirit». Битва состояла в том, что нужно было встать и выключить его раньше, чем начнутся мощные басы, которые больно били в сонную голову. Потягивание в постели, если Локи высыпался, или бездумные действия полусонного тела, которые приводили в ванну. В ванной наступало полное пробуждение и осмысливание настроения на сегодняшний день. Умыться, расчесаться, одеться. Лафейсон следил за своим внешним видом, много времени тратил на волосы. Одежда всегда чистая и опрятная, он не позволял себе ходить в выходных джинсах или недельной свежести футболке. Он уважал костюмы, любил рубашки и находил обыкновенные брюки со стрелками самыми удобными. Такая строгость, правда, не распространялась на обувь. За свои черные кеды Локи убил бы. Когда Тор начинал долбиться в дверь ванной, это означало, что прошло уже двадцать минут и пора завтракать. Выйдя оттуда, провожаемый недовольным взглядом старшего брата, Локи шёл на кухню. Там его уже ждала любимая кружка с Веселым Роджером. Зеленый чай, по понедельникам кофе и бутерброды с ветчиной и сыром на двоих. К тому времени, как они были готовы, из ванной уже выходил голодный Тор. И вот братья уже вместе завтракали, чаще молча. Потом шла десятиминутная готовность перед выходом. Они почти синхронно собирались. Локи всегда выходил первым и ждал, пока Тор закроет квартиру на ключ. Иногда им по пути попадалась Наташа, которую внизу обязательно ждал Клинт. Тогда Тор начинал обсуждать с ними работу. Клинт, если что, просил его зайти к нему в обед, или Наташа рассказывала какую-нибудь смешную историю об их общем знакомом. Локи обычно сразу затихал и шёл позади, не пытаясь понять тем разговоров коллег-полицейских. Так было всегда, с самого детства. Друзья Тора находили Локи обузой, с которой приходилось нянчиться. И когда Лафейсон осознал это, стал привыкать быть сам по себе. Он рос вместе с книжками и мультфильмами, наотрез отказываясь выходить с друзьями брата на улицу. Вскоре Тор стал думать, что Локи его стесняется, потому не ходит с ним на вечеринки и гулянки. А Локи думал, что стесняется его как раз Тор и зовет с собой чисто из вежливости или по наставлению родителей. Локи просто был скромен, а его обвиняли в высокомерии, и он, в конце концов, таким стал. Даже сейчас он чувствовал себя лишним. Ведь, если бы Тор не отвозил его в институт, он мог бы поехать на работу вместе с Наташей и Бартоном. И поэтому Локи вел себя несколько самовлюбленно. Мол, не хотите со мной общаться, и не надо. Он спокойно спускался по ступенькам и думал о своем. Выйдя на улицу, Тор попрощался с парочкой влюбленных соседей и направился к своей машине. — Я тут подумал, — Тор сел за руль и вставил ключ, — надо тебя на курсы по вождению отправить. — Нет, спасибо, — Локи как обычно просматривал почту на телефоне, как и каждое утро. — Почему нет? — Одинсон посмотрел в зеркало заднего вида и стал выезжать на дорогу. — Это моё оправдание тому, почему меня до сих пор нет машины, — беспристрастно ответил Локи. Тор хмыкнул и нажал на газ, встраиваясь в поток машин. А Лафейсон расслабился в идеально подобранном под него сиденье. Он настраивал его далеко, потому что имел очень длинные ноги. Когда вся почта была просмотрена, Локи украдкой посмотрел в окно автомобиля. Хоть пейзаж и был до ужаса одноцветным, Лафейсон находил в нем что-то меланхолично прекрасное. Как и в нем это находила одна девушка. Хрупкая блондиночка с биологического факультета давно пыталась покорить вечно холодное сердце историка. Локи не отвечал взаимностью просто потому, что его пугало подобное чувство. Он опасался, что потеряет эту торжественную отрешенность, которую он воспитывал в себе годами, и станет похож на одного из героев диснеевских мультиков. Он просто считал, что любовь не для него. И ляпнул про девушку он случайно, когда Тор завел свою пластинку: «Признайся мне, я приму тебя всякого». Старший брат теперь подкалывал его насчет подружки при любом удобном случае. Ну как он может познакомить его с ней, когда бедная девушка совсем отчаялась и обратила внимание на собственных поклонников, решив, что Лафейсон совершенно не заинтересован в ней? Это больно ударило по Локи, ведь, как ни крути, эгоизм в нем присутствовал в большой степени. Но, опять же, решил, что выше того, чтобы просить внимания от кого-то. Не дождутся. — Тебя как обычно? — спросил Тор, когда Локи готовился хлопком закрыть дверь, выходя из машины. — Нет, я задержусь, — ответил Лафейсон, задумавшись на секунду. Одинсон посмотрел на уходящий стройный силуэт в кожаной куртке с теплой подкладкой и поехал на работу. Сегодняшний ноябрьский день был действительно холодный, люди стали доставать свой зимний гардероб. Погода как бы говорила: «Расслабься, сегодня ничего неожиданного не будет». В принципе, все так оно и случилось. День прошёл как обычно для обоих норвежцев. Пары для студента шли мучительно медленно, точно так же, как и для его старшего брата рабочий день. Локи действительно задержался при разговоре с одним из преподавателей-женщин, у которой он был любимчиком. Лафейсон помог ей разобрать бардак в кабинете. Конечно, все было просто за спасибо, но для Локи это было совсем не так. Он уже не раз натыкался на ответы к билетам или план на следующую пару. А так как телефон был под рукой, сфотографировать их было не проблемой, пока преподавательница шла ставить чайник, дабы угостить любимца конфетами, которых у неё, как у человека с преподавательской профессией, было завались. Закончив, она попросила Локи отнести пару здоровенных книг в библиотеку по пути и со спокойным сердцем отпустила. Локи выполнил просьбу, взяв заодно и себе пару книг. Выходя на улицу, он застегнул куртку и достал пачку сигарет. Поискав зажигалку, Лафейсон хотел уже закурить, как встретился взглядом с хрупкой блондиночкой. Она сразу отвела глаза на свою сумочку, но через секунд пять вновь посмотрела на высокого брюнета с сигаретой во рту. Локи смотрел с некоторой жалостью. Она его боится. Девушка мысленно просила его бросить эту гадость изо рта. Но когда до её плеча дотронулся здоровый парень в красной толстовке, отвлеклась на приветствие. Когда она повернулась напоследок, Локи уже зажег сигарету и вальяжно выпустил дым в её сторону. Он усмехнулся и пошёл в другую сторону, делая затяжку. Ему нравилось курить, чувствовать горьковато-нежный вкус дыма, когда он, сухой и горячий, наполняет легкие. Чтобы хотя бы пару минут отдохнуть от мыслей и суеты. Но это было еще одно его заблуждение. Это было связано с неукротимой жаждой яда, которая преследовала неразумное человечество все его существование. Когда Локи добрался до дома, совершенно убитый этим монотонным днем, на часах было уже шесть. Он даже пожалел, что отказался от предложения Тора подбросить до дома. Просто потому что было далеко. Локи не мерз. Он вошёл в квартиру, где уже сидел Тор, смотря телевизор. Одинсон мог прийти в любое время: мог заявиться в три, в четыре, в полночь. Непостоянный график брата раздражал Локи внезапностью. Брюнет повесил куртку и разулся. Бросив сумку в комнату, попутно обменявшись обыкновенными приветствиями с Тором, Локи направился к холодильнику. — Тор, а где мое… — Локи подошёл сзади к дивану и увидел рядом с братом пустую пластиковую коробочку с ложкой. — Ты съел моё мороженое?! — Это не твое мороженое, это просто мороженое, — спокойно ответил Тор, переключив канал. — Это я его купил! — воскликнул Локи, почувствовав горькое желание справедливости. — Ну, угостил меня, чего разорался? — повернулся Одинсон. — Но оно фисташковое! Ты его даже не любишь! — Локи был поражен вредности брата. — На половине мне понравилось… — негромко оправдался полицейский. Лафейсон потянул руки к шее брата, но сдержался от убийства. Разогрев себе спагетти, Локи ушёл в свою комнату. Посидев в интернете, он лег на кровать звездочкой, вытянув длинные конечности. В голову вдруг ударил идеальный план мести.

***

Когда Локи в следующий раз пришёл домой, Тора дома не оказалось. Облегченно выдохнув, историк закрыл дверь. В руках у него было все то же фисташковое мороженное. Съев половину, Лафейсон поставил приманку в холодильник. Оставалось только ждать. Когда жертва пришла домой с работы, Локи изо всех сил старался не выдать свое нетерпение и ушёл в свою комнату. Через некоторое время он услышал хлопанье дверцы холодильника и звук открывания пластмассовой крышки. Приоткрыв дверь своей комнаты, Лафейсон, чуть хихикая, стал наблюдать за братом. Тот увалился на диван, положив коробочку с остатками мороженого на грудь. И по привычке, собрав ложкой побольше мороженого, положил в рот. В тот же миг Тор вскочил с дивана с круглыми глазами, обмахивая ладонью язык. Быстро дыша, он подскочил к холодильнику в поисках чего-нибудь, что успокоит жгучее ощущение во рту. Но ни пива, ни еще вчера покупавшейся газировки не оказалось. Язык убийственно жгло, Тор подбежал к раковине на кухне, включив воду и пытаясь унять безумную каузалгию во рту. В этот момент из комнаты вышел Локи и, увидев, как Тор взахлеб пьет из-под крана, заржал в кулак. — Что ты в него положил?! — повернулся Тор, когда смог пошевелить языком. — Васаби, — засмеялся Лафейсон, хрюкнув от смеха. Тор почти зарычал, но жжение во рту возобновилось, и он не успел поймать Локи, когда тот, хихикая, убежал в комнату. Когда желание отрезать себе язык пропало, Тор, ошарашенный, сполз на пол, пытаясь прийти в себя. Сколько надо было этого васаби положить, чтобы почувствовать себя огнедышащим драконом? Это было уже слишком, месть будет страшна…

***

Так как Локи по натуре был перфекционистом, он был очень предсказуем. Тора это раздражало, конечно. Посуду поставь так, пульт положи ровно, все книги по алфавиту, средства гигиены в порядке использования, уборка утром по воскресеньям, стирка по вторникам. Брр… И своим привычкам Лафейсон тоже не изменял. Сегодня была среда, а по средам Локи принимает ванну по полной программе, выливая, наверное, столько воды, что можно племя в Африке на месяц напоить. И Тор решил ударить по самому драгоценному для брата. Локи в тот день вернулся поздно и ужасно уставший. Сегодня он давал урок хореографии для детей в центре и был вымотан маленькими дьяволятами. И это сыграло настолько на руку, что будто сама судьба помогала Тору. Локи прогнозируемо поплелся в любимую комнату. — А где вода?! — Тор услышал недовольный голос брата из ванной. — Я не знаю, её отключили час назад, — крикнул Тор. — Зашибись… — недовольно прошипел Лафейсон, выходя босым из ванны. Он был слишком уставшим, чтобы дожидаться, когда появится вода, и лег спать. Где-то в двенадцать, дождавшись пока Локи основательно заснет, Тор стал подготавливаться. Он включил воду, просто повернув вентиль, до чего нехозяйственный Локи, увы, не додумался. И немного посидев, Тор нашёл нужную бутылочку среди гелей для душа и пен для ванны. Теперь нужно было дождаться утра. Так как Локи ни за что не пойдет куда-то с сальными волосами, ожидалось, что он встанет пораньше и примет душ утром. Так, в принципе, оно и случилось. И это утро для Локи оказалось совсем необыкновенным. Встав раньше обычного, он обнаружил пившего кофе Тора на кухне. — Почему ты не спишь? — удивился Лафейсон. — Да я засиделся, решил нафиг не ложиться, — Тор почесал затылок и зевнул. Подозрительно сощурившись, Локи заперся в ванной. Тор сидел тихо-тихо, прислушиваясь к каждому шороху. Сначала полилась вода. Она долго лилась, Локи тщательно настраивал температуру. Потом щелчок открывшегося шампуня. И через некоторое время громкий и злой голос Лафейсона. — Это что за нахер?! Тор, блять! Когда Локи вышел из душа с диким желанием убивать, Одинсона и след простыл. Подойдя к зеркалу он чуть не заплакал. Кончики волос и макушка окрасились в желтый цвет. Причем не просто желтый, а грязно-желтый. Выглядело так, будто желтые локоны были накладные, воткнутые в голову. Лафейсон просто не знал, куда ему деться. Он еще долго пытался отмыться, но гребаная краска легла, легла неровно и неряшливо, особенно на маковке. Выглядело как гнездо, честное слово. Локи пытался сделать пробор, но выглядело это еще хуже, будто этот противный оттенок был настоящим. Студент бы с удовольствием пропустил этот день, но сегодня был зачет у преподавателя, который и так его недолюбливал. Это было просто невозможно. И день сегодня для шапки не такой уж и холодный. Одевшись, Локи еще раз посмотрел в зеркало и застонал. Он сел на диван и думал, что делать, отправив Тору смс с текстом «Я убью тебя сегодня во сне». Локи глубоко вздохнул и успокоился. Тор только этого и хочет, чтобы он понервничал. А он не будет. Он взрослый мужчина и на подобные дурацкие шутки старшего тупого братца не реагирует. Но так ни за что не выйдет на улицу. Поэтому Лафейсон нашёл выход — просто надел шапку. Обыкновенную черную шапку, спрятав под ней свои шикарные волосы, которые просто сейчас были не в лучшем состоянии. В зеркале на норвежца смотрел какой-то хипстер, только бороды и порванных перчаток не хватало. На первую пару Локи опоздал на целых полчаса. Локи принял вид попавшего под дождь щенка. Но преподаватель не стал особо ругаться, просто кивнул на заднюю парту. То, что студент просто пришёл на первую пару — уже геройство. На Локи странно поглядывали, не понимая, зачем Лафейсон нацепил такую страшную шапку, да еще и не подумал её снять в помещении. Но ему было относительно плевать — лучше так, чем если его будут дразнить цыпленком до конца года. Но скоро все привыкли и перестали замечать Лафейсона с его шапкой. Время медленно приближало студента к зачету по культурологии с самым вредным из всех преподавателей. Старикан в очках с тонкой оправой недолюбливал Локи, а Локи просто ненавидел его. Когда пришло время заходить, хореограф медленно подошёл к столу и потянул билет. Но нет, преподаватель поднял свой взор и неприятным голосом произнес фразу, которую Локи боялся услышать весь день. — Мистер Лафейсон, снимите шапку, вы помещении. — Я не могу, — ответил студент. — Лафейсон, имейте уважение, снимайте сейчас же. — Я правда не могу. — Тогда пошли вон отсюда. Локи сглотнул. Он действительно думал уже уйти, как вдруг к нему сзади подошёл однокурсник. — Серьёзно, Локи, снимай уже, — парень резко стянул черную шапку и тут же замер, смотря на бардак на голове Локи. Да, в аудитории находилось дофига человек. И да, они все засмеялись. — Молодой человек, что это такое? — возмутился профессор, встав со стула. Локи не нашёл слов, чтобы ответить. — Так, дайте сюда, — старик выхватил зачетку и, расписавшись, указал на дверь, что-то проорав про ненормальное поколение. Локи простоял минут пять, глядя в зачетку с росписью. Зачет? Это скорее старик ненормальный, а не он. Но радость от зачета быстро прошла, когда мимо него прошли две девушки, тихо засмеявшись от вида норвежца. Шапка осталась у однокурсника, а еще раз Локи туда не пойдет, профессор того и гляди, кинет в него что-нибудь или заставит на все билеты отвечать. Нужно срочно что-то решать. Локи хотел пойти к профессору Беннеру, но его по вторникам нет. Безысходность и радость одновременно смешались в груди. Локи простоял над умывальником уже двадцать минут, пытаясь смыть это желтое безумие на голове. Иногда заходили другие студенты, но Локи было все равно. Взглянув на отражение в зеркале, Локи хотел завыть от злости. Вдруг за спиной вежливо покашляли. Резко повернув голову, Локи увидел Сигюн. Она смущенно смотрела на него, ей было жутко неловко находиться в мужском туалете. Растрепанная длинная косичка на плече, голубые джинсы, рубашка и поверх светло-розовая кофточка. Она держала кепку и мусолила ее в руках. Но, опомнившись, сконфужено протянула её Лафейсону. Он был, конечно, обескуражен до невозможности. Он не стал спрашивать, откуда она взяла бейсболку, как она узнала, в каком крыле у него пара. Нет на свете ничего сильнее, чем память влюбленной женщины. Локи натянул кепку, стараясь скрыть все волосы под ней. Посмотревшись в зеркало, он опять повернулся к девушке. Поняв, что ничего лучше придумать нельзя, Локи глубоко вздохнул. Поправив сумку, он поцеловал девушку в щеку и вышел. Та покраснела и простояла еще минуту, пока не вспомнила, где находится, и не убежала на занятия. С кепкой на голове Локи отсидел еще одну пару, в начале лекции смущенно показывая причину, почему он в бейсболке, милой пышной даме, которая души в нем не чаяла. Наконец, этот день кончился и Локи раньше всех покинул здание института. Домой он шёл непреодолимо злой. Тор сидел на диване и прикрывался подушкой, держа в руках пульт. Он понимал, что от злого Локи его вообще ничего спасти не сможет, но решил попытаться. Лафейсон очень медленно разделся, посмотрел в зеркало, запустив свои худые пальцы в волосы. Тору стало еще страшнее. Он смотрел на брата, как приговоренный на палача, который при нем затачивал топор. — Тор, — сказал Локи, подойдя ближе и держа руки за спиной. — Да? — откликнулся братец, которому было и смешно, и страшно одновременно. — Я тебя обожаю! — Локи неожиданно крепко обнял старшего брата. Улыбнувшись совсем потерянному Тору, Локи ушёл к себе в комнату, чуть ли не пританцовывая. Одинсон вообще не понял, что произошло. Но, похоже, мести не получилось.