But all the drugs in this world Won't save her from herself

But all the drugs in this world

Won't save her from herself Слава и деньги не всегда приносят счастья. У Джорди и того и другого было предостаточно, но он бы все отдал ради него, ради своего «Антихриста». В этом было и его счастье, и его богатство, и его слава. Он был готов делать все, что тот попросит, поэтому и ходил в платье, которое навязал ему Брайан. А все потому, что Джорди действительно любил его. Он был верен словно пес. Нет, он был вернее пса. Джорди не был человеком. Человек не может быть настолько преданным, терпеливым, чувствительным. Не может самое развитое существо на свете рыдать по каждому поводу так, что все лицо в черных подтеках от слез и множества грима. В тот вечер он сидел на диване, смотря на дверь. Джорди не двигался и не двигался долго. Время для него летело очень быстро в приятном ожидании его. Когда поворачивался ключ, Джорди сорвался с места и словно пуля летел к входной двери. Когда в комнату вошел Брайан, Уайт бросился ему на шею, обнимая и целуя это до жути родное лицо, а ведь именно оно иногда приносило столько боли, но Джорди было все равно. Он всегда целовал Брайана как в первый раз, нежно и неумело, но со всей любовью, на которую был способен. И Брайан, он любил Джорди, не так сильно, но все же любил. И сейчас он, закрыв дверь, запустил пальцы в волосы Твигги и накрыл его губы своими. Брайан целовал самозабвенно, забывая про свой грим, который он всегда пытался сохранить на лице, он оставлял черные следы на щеках, лбу, подбородке, шее, плечах Джорди. Брайан поднял его на руки и целуя понес к дивану. Посадив Джорди, прильнул губами к его виску, обнимая, прижал к своей груди. Тихо прошептал, сминая волосы в пальцах: - Я люблю тебя, Джорди. Это было все, что он хотел услышать. Ему было наплевать на легкую боль, когда Брайан брал его. Джорди хотел весь и полностью принадлежать ему. Оба смеялись, когда рухнули в обнимку с дивана. Брайан навис над Джорди целуя, а тот продолжал улыбаться, словно идиот. Так было раньше, а сейчас Твигги был, как машина. Мог смотреть в одну точку, не отрывая взгляда. Он разрушался сам, медленно убивая себя размышлениями, разрушающими его. Он считал себя ненужным, так и становилось с каждым новым фанатом группы. Мэрилин больше не был таким нежным, часто не возвращался домой или возвращался пьяным настолько, что не мог устоять на ногах. А Твигги, Твигги терпел все это. В тот вечер он разглядывал одну точку, ею была дверь. Несмотря ни на что Твигги продолжал каждый вечер ждать его. Дверь была не заперта сегодня. Сегодня Твигги прождал относительно недолго. Брайан пнув дверь ногой, пошатываясь шагал к Рамиресу. Тот попытался протянуть руки к Мэрилину, но взамен получил сильную пощечину. - Ты не сделаешь ничего такого, что я не захочу, - прошипел Мэрилин. Он целовал Твигги грубо, срывая с него одежду, это было не похоже на романтические отношения между двумя любящими людьми. Нет, это было удовлетворение физических потребностей одного и полное, безрассудное унижение другого. Твигги помнил боль, не легкую, приятную и привычную боль, заменяющуюся наслаждением, а грубую боль от долбежки в это хрупкое тело, боль от вырванных волос. Отвращение от сбитого дыхания, стонов над ухом. По щекам текли слезы от боли вперемешку с обидой, а самое страшное было то, что он любил этого монстра, несмотря на то, что он с ним сделал. Он изредка всхлипывал, стараясь не показывать свою слабость, хотя он даже не сопротивлялся. Его сломали. Окончательно. На утро, Мэрилина уже не было дома. Крик разносился по квартире, пока Твигги не сорвал голос так, что слышался лишь сип. И всхлипывания, черные слезы катились по лицу, оставляя следы. С тех пор он не позволял себе рыдать на людях или просто проявить какую-то слабость. Он возвращался домой, и едва переступив порог, рыдал до тех пор, когда станет невозможно дышать. Для чего? Он и сам не знал. Рыдал за все обиды, за всю боль, причиненную ему сегодня и ранее, рыдал за лживые улыбки подаренные окружающим, рыдал из-за него. Он часто пытался запить свои страдания алкоголем, но вечно натыкался на проклятый абсент, который напоминал Брайана и снова рыдал. Он находил свое успокоение в наркотиках. Принимая, он видел галлюцинации, где они с Брайаном гуляют по берегу моря, сидят на диване, целуются нежно, как раньше. Он стал заложником, не наркотиков, а своих воспоминаний. Принимал все большие и большие дозы желая продлить эти сладостные грезы. Но ни один наркотик в этом мире не мог спасти его от самого себя. Когда действие заканчивалось, Твигги начинал рыдать, желая вернуть все обратно. Он умер от передозировки и последнее, что он увидел, это их поцелуй, поцелуй Брайана и Джорди, людей встретившихся в музыкальном магазине.