(non)sexual maneuvers

курсив - Чанька, выделенное - Минсок :3 *** -А потом он повез меня в ресторан, я не знал, что устрицы могут быть такими вкусными, - Чонин делился впечатлениями прошлой ночи со своим лучшим другом Чанелем, который сжимал кулаки под партой. На ладонях, должно быть, остались глубокие и белые следы от ногтей, но злость, варящаяся внутри, мастерки отвлекала от физической боли. -Ты чего такой угрюмый? – Ким растянул свои бледно-розовые губы в искренней улыбке, но от этого Чанелю стало еще хуже. Он влюблен в Чонина, только тот этого не знает, и Чан злится по этому поводу: ну как можно быть таким слепым, глухим, немым? Неужели не понятно, что ласковые поглаживания по бедру носят совсем не дружеский характер, но Чонин только обнимает сзади и утыкается носом между лопаток, опаляя жаром своего дыхания кожу, скрытую под белой тканью школьной рубашки, и шепчет: -Ты мой самый – самый лучший друг. Это режет без ножа, в груди булькает чувство несправедливости и жалости к себе. Подойти и сказать прямо – не вариант. Конкретное выражение своих чувств никогда не было коньком Чанеля, поэтому собеседнику приходилось догадываться, пытаясь понять, что же значат эти «эээ», «уф», «нукакбы», «тыжепонимаешьда», «олололо». Пак однажды признался в любви. Тогда он временно жил в Пекине с сестрой и очень хорошо скорефанился с соседом по лестничной клетке. Мён был очень общительным, всячески помогал новичку освоиться в классе, городе, стране. И, наверное, Чанель перепутал влюбленность с благодарностью, поэтому он и промямлил чужое «воайни» Чунмёну, который сразу и не понял, в чем дело – то. Но когда понял, то понимающе похлопал Чанеля по плечу, видимо, не в первый раз приходилось отшивать поклонников, и улыбнулся своей милой улыбкой: -Не будь дураком, Цяньлэ. Эти слова Пак запомнил надолго, и его лицо все еще кривилось, когда воспоминания о неудавшейся первой любви выходили наружу. Но жизнь продолжается, Чанни в Сеуле, Мён в Пекине, и они больше никогда не встретятся, потому что Чанель уверен: встреть он еще раз Чунмёна, то на дне глаз бывшего друга он увидит жалость и неловкость. Этого хотелось меньше всего, поэтому Чанель зарекся больше никогда не признаваться первым. Он придумал свою тактику, где его действия, прикосновения, взгляды, в общем, все формы невербального общения дают ясно понять, что же Пак Чанель от тебя хочет. На Чонине это не работало, и Пак потерпел крах в использовании своих несексуальных маневров. -Чанни, улыбнись, - Чонин приставил свои указательные пальцы к уголкам губ Пака и приподнял их вверх. Чанель стал похож на злобного клоуна – маньяка с такой кривой и натянутой улыбочкой. Ким тоже увидел в друге что-то от Чикатило, поэтому поспешно убрал руки в карманы, позволяя бледным искусанным губам вернуться в своё нормальное состояние бантика. – Тебе не нравится, что я встречаюсь с мужчинами за деньги? Конечно, не нравится. Это называется «проституция», Чонин-а. -Это твоё дело. Ты сам так решил, так что мне просто надо уважать твое решение, - Пак кивнул, подтверждая свои слова, хотя на деле хотелось взять друга за грудки, встряхнуть и проорать прямо в лицо, что он конченный дебил, сейчас полно всяких чертовых извращенцев, не дай бог, что случиться, и если нужны деньги, то просто попроси у меня. А потом поцеловать крепко и страстно, чтобы Ким, мать его, Чонин понял, что он, Пак, мать его, Чанель, намного лучше этих старых педерастов, у которых кризис среднего возраста в жопе заиграл. Но Чанель не привык делать что-то первым, поэтому он наблюдает и ждет, когда же Чонин сделает осечку и придет к нему сам. Это немного похоже на метод кнута и пряника, когда Ким, вроде бы, сам лезет под бок, просит, чтоб его обняли, да и дружеские чмоки в щеку стали вполне нормальным явлением, и Чанель летит мотыльком на огонь, в надежде, что вот-вот возлюбленный скажет я тебя люблю, давай трахаться и делать детей. Это вкусное печенье. А потом Чонин больно ударяет словами мне позвонил клиент, прости, давай посмотрим фильм в другой раз? прямо по обнаженной спине Пака, словно хлыстом. И Чанель, мгновенно ссутулившись, кивает и целый вечер хрустит чипсами один, пересматривая «Властелина колец». Но у каждой медали две стороны, и с такой романтичной оберткой его непонятных чувств к Чонину Чанни еще готов мириться. Но… Дикое возбуждение. Чонин возбуждет только тем, что проходит мимо, оставляя после себя шлейф лавандового запаха ополаскивателя для белья и дезодоранта с ароматом «лаймовый бриз». Тогда трахать Кима хочется нежно, чувственно и долго, переплетая пальцы и шепча слова любви прямо в ухо. Очень часто Чонин приходит на пижамную вечеринку к Паку, где они только вдвоём. Он пахнет чужим и тяжелым одеколоном, табаком и чем-то таким, что начинает щекотать низ живота. Глаза неизменно чуть подкрашены черным карандашом, создавая порочную туманность во взгляде, на губах остатки блеска, большую часть которого слизал какой-то богатенький папочка где-нибудь в темном углу. Ощущение того, что Чонин как бы свой, но как бы ничей, возбуждает, и трахать его хочется сильно, грубо и жестко прямо до рассвета. Почти каждую ночь Чанель представляет, как они обнимаются под одеялом, сплетают тела в косичку и мирно обмениваются дыханием, сердцебиением и поцелуями. А еще Пак представлял, как кончает в самую глубину узкого Чонина, сжимает руками худые бока, очерчивает контур ребер, желательно языком, чувствуя соленый пот на смуглой коже, и тонкие пальцы в своих волосах, когда Пак будет опять же языком считать вздувшиеся венки на члене друга. Вот такая странная любовь. Иногда Чанелю боязно за свой контроль, который он может потерять всякий раз, когда розовый острый язычок скользит по губам, слизывая крошки от булочки с джемом, или когда Чонин обхватывает губами трубочку и втягивает щеки, чтобы попить колу. И в фантазиях Ким пьет вовсе не колу и не пепси. И Пак сдерживается. Он чуть ли не вгрызается в руку, чтобы хоть как-то отвлечься. Если бы можно было, он вгрызся бы зубами в свой член, который, кажется, живет своей жизнью, но это уже слишком, думает Чан, и просто заходит в строительный магазин, чтобы купить моток веревки для своих рук и ног. Каждую ночь Пак в самых сочных красках представляет, как он ласкает Чонина, а Ким ласкает его, все самые грязные желания Чанеля воплощаются в жизнь, и всю ночь юноша не вынимает руку из пижамных штанов, вертится на простыни и запрокидывает голову так, что шея хрустит. А на утро приходит в школу злой, не выспавшийся и едва ли удовлетворённый. Собой не насытишься, но а что делать? -Чанель – и? У тебя что-то произошло? Почему ты такой хмурый? – Чонин все докапывается до истинных причин ебланского поведения хёна, и Чан уже не знает, что придумать такого правдоподобного, чтобы от него отстали. -Я просто не выспался. Живот болел всю ночь. -Да ладно, - Ким кривит губы в саркастической улыбке и Пак мысленно спотыкается. – Я тебе не верю. А ну, колись! Что происходит? -Ничего. Как прошел вечер с твоим вчерашним клиентом? – Ёль начинает гонять по столу ручку, выдавая с потрохами свою нервозность. Чонин это замечает и хмыкает. Кто – кто, а брюнет очень хороший психолог, он умеет играть на чувствах своих зрелых ухажеров, заставляя их делать то, за что другой бы давно по роже врезал. -Не переводи тему, Пак. Или я… -Да? Ну что, что ты мне сделаешь? – Чанеля начала бесить эта маска всезнающего и понимающего Чонина, поэтому парень смело пошел в наступление. Конечно, у них случались ссоры и недомолвки, но друзья быстро находили нужные слова и мелкие передряги успешно забывались. Чонин надулся и толкнул Ёля в плечо, после этого пересаживаясь к бруталу Кёнсу. -Не хочешь говорить – пожалуйста. Только потом, когда будет уже слишком поздно, я ничем не смогу тебе помочь. -Наши голубки поссорились? – около правого плеча Пака показалась мордочка Чондэ, искореженная ядовитой, немного насмешливой ухмылкой. Впрочем, эта ухмылочка уже стала визитной карточкой одноклассника и будто приклеилась к лицу намертво. -Чен, сиди на жопе ровно и не лезь, куда не просят, - Ёль подчеркнул предложение в конспекте, едва ли обращая внимания на надоедливого одноклассника. -Ууу, какие мы сегодня злые. Небось, Кай снова загулял да оставил тебя одного, бедного, холодного и голодного, со стояком в штанах, - Чен, как змей – искуситель шипел над ухом, и Пак уже скрутил тетрадь в трубочку, чтоб надавать очередному Киму по роже, ведь все Кимы редкостные мудаки, но неизвестное «Кай» остановило. -Кай? -О, а ты не знаешь? – ухмылочка стала еще шире, а голос пропитался ядом, как пропитывается коржи ликером. – Неужели Чонин тебе не сказал? -Не сказал чего? – Чанель решил хоть раз в жизни прислушаться к Чондэ. -Кай – его псевдоним, который он использует для встречи с мужчинами. -А Чонин тогда что? -А Чонин – это так, для всяких там. И ты об этом не знал? – издевательский смешок прогремел взрывом в мозге, после чего прогремело взрывом лицо Чена, которого хорошенько приложили о парту. -Еще, блять, еще один хренов раз заговоришь со мной, будут хоронить в закрытом гробу. Понял или да? -Понял я, понял, - просипел Ким, держась руками за свой нос, из которого текла кровь. -Что происходит? – Сехун – староста вскочил со своего места. -Сядь! – рявкнул на бедного парня Чанель, и О не посмел ослушаться. Он только кивнул и тенью шмыгнул обратно под крыло Криса, которой всегда срать хотел на все. -Псих, - друг закатил глаза и отвернулся к Кёнсу, который удовлетворённо хмыкнул. -Чего пялишься? – Чан ощетинился на До, который измерял одноклассника взглядом «я царь и бог, а ты говно». -Ничего, - снова этот смешок и прищур глаз навыкате. -Сука, сука, сука, - Пак повторял непотребщину словно молитву, стуча ручкой о парту. Парень пришел к выводу, что надо что-то делать, пока он не вызвал Кёнсу на дуэль, как мужик мужика, и не оттрахал Чонина, обожемой, простите, Кая, прямо на парте перед этой задницей Крисом, который на все клал. Внезапно все одноклассники, с которыми еще несколько минут назад Чанель еще мирно уживался, начали бесить и жутко раздражать. Крис – безэмоциональная скотина. Сехун – зайчик– староста – отличник. Чондэ – вообще отдельная тема. Бекхен похож на собаку – попрошайку, а чертов Лухан - зазвездившийся мудак. Список можно было продолжать бесконечно, пока в класс не залетел взъерошенный, словно воробей, Минсок. -Посмотрите, кто пришел, - ядовито пропел Лу, а Бекхен и Тао засмеялись. С этой «триадой» Пак имел нормальные однокласснические отношения типа есть запасная ручка? я могу дать тебе листочек, с днем рождения, Чанель. Но все их благие дела в виде запасных канцелярских предметов перечеркивались одной рыжей и щупленькой чертой. Лухан и его сучки любили поиздеваться над Минсоком, который и мухи не обидит. Еще несколько лет назад, когда Пак только – только пришел во второй класс средней школы и Чонин не стал его ночным кошмаром, Хань и Мин были просто не разлей вода: жили по соседству, гоняли мяч после уроков и все в таком духе. Чанель, новенький, несуразно высокий и нескладный, с большими ушами и такими же большими очками, сдружился сначала с этой парочкой, которая довольно радушно приняла его к себе в компанию. Они втроем излазали весь заброшенный завод на окраине города, ловили насекомых и выдергивали им лапки, вместе решали ненавистную математику и сочиняли истории про фантастические звездолеты. Только потом что-то пошло не так, Мин много плакал, а Лу ходил мрачнее тучи. А Чанеля приютил немного замкнутый, молчаливый мальчишка Чонин, который сидел на третьей парте среднего ряда и слушал музыку из стащенного у старшей сестры плейера. С тех пор Лухан и Минсок стали порознь, Лу породнился с язвительным и немного странным Тао и со смешливым, но острым на язык Бекхеном. А Чан повзрослел, возмужал, уже нет тех большущих очков, детская нескладность пропала, уступив место хорошо сложенной фигуре, только вот уши остались те же и Чонин перестал быть просто другом. Впрочем, и с Мином он довольно хорошо общался, поэтому, когда одноклассник заметил свободное место около Чанеля, он не переминул воспользоваться этой возможностью. -Оляля, что с твоей прической, - Тао в притворном ужасе расширил глаза и прикрыл рот ладонью,- только не говори, что дрочил в туалете. Парни захихикали, а Минсок только закатил глаза и вырвал листок из тетради, что – то в нем черкая и игнорируя высокий девичий ржачь Цзытао, щеночье фырканье Бекхёна и ошалело раскрытый рот Лухана, в котором могла бы поместиться черная дыра. Какие же все придурки. Прозвенел звонок и в класс зашел учитель, начиная монотонную речь о литературе времен династии Суй. -Суй – хуй, - Чанель практически зарычал, услышав своеобразный юмор Исина. Исин – еще один чудик, который бесит иной раз больше, чем Чен. -Исин, твои шутки так искрометны, прямо яйца чешутся, - кажется, не только Чанеля бесила вся эта гребаная жизнь, к его кружку « Моя жизнь катится к чертям» присоединился Минсок, от которого на тетрадь Чана прилетела записка. Чего без Чонина? Поссорились? Вроде. Честно, я уже заебался любить эту скотину, которая предпочитает мне всяких там Кёнсух. Я могу помочь ^____^ Как? О_О А вот так. Насколько мне известно, ты прямо слюнями на него капаешь, так почему же нельзя напоить его снотворным и устроить потрахульки? Ему понравится. Наверное хд Что значит «наверное»?! Конечно, ему понравится. Только вот людей так спаивать нельзя. Ой, то же мне, святоша. Просто действуй, а то уведут твоего Кай прямо из – под носа, пока ты рожать тут будешь. Ты тоже в курсе этой клички? Так все в курсе. Или ты не знал *_____* Хён, какой же я лох ;_; Чанель скрипнул зубами и решил, что больше так продолжаться не может. Мужик он или где? Или где. Пак с тихим стоном закрыл лицо руками, всерьез обдумывая идею свалить из школы. Заснув под монотонное бормотание преподавателя, Пак встрепенулся, когда его разбудили метким тычком под ребра. -Чего? – голос охрип, а перед глазами все еще стоял сон, в котором Чан травил До какой-то зеленой травой. Солнце, что ярко светило в окно, освещало спину Чонина, создавая вокруг него причудливый, почти ангельский ореол. Чанель подумал, что, должно быть, умер во сне и попал в рай, ведь друг просто божественно – красивый в янтарных лучах предзакатного солнца. -Домой идешь? -Пф, иди лучше у Кёнсу спроси, - Чан отвернулся и снова попытался заснуть, но его отношения с партой были нагло прерваны ударом портфеля по спине. -Эй! Ты ревнуешь, что ли? – Ким толкнул одноклассника и сел на освободившееся место. – Поднимай свой зад, и пойдем домой, я устал, хочу есть и я не хочу с тобой ссориться. -Да? – внутри разрывались гранаты с плюшевыми медведями, розовыми альпаками и кучей красный сердечек. -Нет. Просто ты выглядел настолько жалко, что я подумал хэй, я не могу оставить этого парня одного, - Чонин улыбнулся своей фантастически – мягкой улыбкой и потрепал Чана по волосам, наводя еще больший беспорядок. -А Кёнсу? – Чанель, будто объевшись сметаны, с довольной миной начал собирать сумку. -А что с Кёнсу? Хороший парень, не более, - Ёль улыбнулся и стал заталкивать особо непослушную тетрадь между учебниками. Вокруг его шеи обвились знакомые руки с закатанными рукавами рубашки, а сзади прижалось теплое тело. Чанель почувствовал, что его кожа плавится воском под жаром тела Чонина, который прикоснулся губами к ушному хрящику: -Хоть ты и скотина, но я тебя люблю, - Чонин отпустил друга и подхватил свой рюкзак, засунув руки в карманы брюк. Ну и что это, блять? Я тебя люблю…Как кого? Друга? Парня? Гребаный ты, Ким, дурак. Парни молча шли по освещенным солнцем коридорам, пока треньканье мобильника не разрушило весь покой. -Да? Да, это я, - Чанель напрягся, ведь звонит клиент. – Сегодня? Ох, ладно. Во сколько? Хорошо. Пока. Пак поджал губы: на душе становилось все гаже и гаже. -Что там? -Да так, клиент звонил. -Ясно. Чонин нервно начал мять рукав рубашки. -Слушай, если у тебя есть проблемы – ты скажи мне, ладно? – Ким провел пальцами по гладкой щеке одноклассника, но Чанель отступил на один шаг назад. -Конечно. Хочешь, я тебя сегодня встречу? -Хочу, - Чонин просиял. И тут Чан понял, что надо действовать. *** -Слушай сюда. Берешь одну таблетку, одну, - Минсок покрутил оранжевую баночку, - кидаешь ее в стакан с чем – нибудь и размешиваешь. Только не мешай с алкоголем, я не хочу приносить цветы на похороны Чонина и утирать твои горькие слезы. -Понял, хён. А ты уверен, что они безопасны? – Чанель задумчиво повертел баночку в руках. -На все сто, сам пользовался, - Минсок потрепал каштановые волосы друга. – Удачи, потом напишешь, что было и как прошло. -Хорошо, хён, пока. Дверь за Мином закрылась, а Пак начал последние приготовления. Веревка уже лежит под кроватью. Натянув джинсы и обычную майку, Чан начал ждать звонка, нервно вздрагивая от любого шороха. По закону, вообще-то, его должны будут посадить: похищение человека с последующим изнасилованием, тем более заведомо несовершеннолетнего…о да, за это могут дать срок. Чанель ухмыльнулся, решая, что пусть его и посадят, но Чонину он донесет о своих чувствах. Пусть и таким способом. Но разве занятие любовью не есть показатель любви? Телефон под задницей завибрировал. -Да? -Выезжай. И купи мне воды, хорошо? -Отлично. Просто отлично, мать вашу! Пак планировал светское чаепитие, во время которого он, как Сальери, подсыплет снотворное в чай. А так складывается еще лучше. Купив по дороге бутылку минералки, Чанель утопил в ней таблетку снотворного, не решаясь добавить еще одну. Ему надо только, чтобы Чонин отключился, а не отбросил коньки. Но, блять, не все выходит так, как мы хотим, так что для уверенности, Пак добавил еще две. Чонин с яркой улыбкой встретил Чанеля у одного из более – менее приличных кафе, что чуть поодаль от центра. Их приморский городок довольно маленький, но красивый очень. В чудесном Чонине, выходящего из забегаловки в лиловые сумерки, есть какая-то своя особенная романтика, и Пак чувствует, что по всему телу распускаются наэлектризованные цветы, которые пахнут счастьем и предвкушением чего-то нового. И немного волнением. Чан рад, что снова с другом – возлюбленным не произошло ничего плохого, видимо, он умеет держать своих ухажеров на коротком поводке, чтоб они могли только смотреть, но не трогать. Можно я буду пялиться на тебя вечно? -Ну что? – Чонин манерно смахнул отросшую челку со смуглого лба. Маску Кая он еще снять не успел. -Может, ко мне? Сестра где-то пропадает и вряд ли вернется на ночь, родители на даче. Кай ведет бровью и вздыхает так, что горячий воздух достигает подбородка Чанеля и немного задевает нижнюю губу. По телу проходит дрожь, в паху немеет и сладко тянет от картинок, которые бегущей строкой показывают запланированное развитие их вечера. Если хочешь рассмешить Бога – расскажи о своих планах, мать вашу. Вздох – Чонин, такой нежный и обжигающий, сидит верхом на Чанеле и несмело двигает бедрами навстречу наслаждению. Выдох – Чонин уже прижимается спиной к синей простыни на кровати Пака, гортанно постанывая от трения их членов. Вздох… -Пак Чанель, ты где? Куда ты улетел? – Ким отобрал бутылку с водой, касаясь пальцев друга своими. Чониновы пальчики слегка влажные и прохладные. -А? – Чанель догадывается, что выглядит глупо с полуоткрытым ртом, широко раскрытыми глазами, большими ушами, которые выглядывают из – под каштановых волос, и порно – картинками в голове. -Пойдем, говорю, чудила, – Чонин беззлобно хмыкает и отпивает немножко воды. – Ну и странный у нее вкус. -Ага. Наверное. Твою ж за ногу, попалишь сейчас всю контору. Парни двинулись в сторону остановки под стрекотание сверчков. Людей на улице было немного: то ли полуденная жара разморила и разогнала всех по домам, то ли нашлись более важные дела, чем неспешная прогулка по улице с другом – тире – возлюбленным, с которым хочешь заняться любовью. Заняться любовью – такое простое словосочетание, но внутри у Чанеля разбрызгиваются искры и снова тянет в животе, будто он якорь проглотил. Парни сели на лавочку, которая была скрыта тентом остановки, и Чонин достал наушники, передавая одну капельку Паку, чтобы тот мог оценить может новинку, а может что – то из старенького, что было в плэй – листе. Сейчас в голове играл Talk Show Host, и казалось, что нет ничего более подходящего: заходящее солнце, лилово – молочные сумерки и любимый Чонин, который тонкими пальцами сжимает бутылку минералки.

You want me, well, come on and break the door down You want me, fucking come on and break the door down I'm ready, I'm ready, I'm ready, I'm ready, I'm ready

* Вместе с ветром пришел и нужный автобус, который, на счастье, оказался почти пустым. Удобно устроившись на сиденье, Пак чуть не запищал от того, что Чонин положил голову ему на плечо, окутывая свежим запахом волос. Чанель отдал свою счастливую улыбку безразличному окну, за которым мелькали здания, редкие прохожие, рекламные стенды и прочие, и прочее, и прочее. Несмело коснувшись кончиками своих пальцев выступающих косточек на руке Чонина… Клянусь, я собрал все свое мужество в кулак. …Чанель взял одноклассника за руку, сплетая пальцы. Пусть этот жест слишком милый и неуверенный для такого мужикастого мужика как Пак Чанель, но парень надеялся, что если это поможет донести свои чувства, то пусть этот жест окажется хоть самым наитупейшим во всем мире. Но Ким так не думал, потому что только сжал пальцы крепче и вздохнул, устраиваясь на Чанеле удобнее. Позже, выпив еще воды со снотворным, Чонин переключил песню на бархатное i love you much it's not enough**, а Пак все думал про то, что песни подобраны просто шикарно. Он оглянулся на своего друга и задержал дыхание, кажется, пропуская несколько ударов сердца. А в голове только i love you much, i love you much, i love you much, i love you much. Заныло уже не только в паху, но и в сердце: Чонин был похож на медвежонка, которого хочется тискать и душить в объятиях. Мысленно дав себе затрещину, Чан прокашлялся и потянул Кима на себя, намекая на то, что уже наша остановка, пора выходить. Ким кивнул и покорно поплелся вслед за Чаном, который с радостью подумал, что снотворное, должно быть, уже начинает действовать. Всю дорогу до входной двери квартиры Пака они молчали, каждый думая о своем. В этом молчании, связанном музыкой, было что – то такое, от чего в кончиках пальцев начинает покалывать, а во рту пересыхает. Чанель почти отпил злосчастную минералку, но вовремя вспомнил, что не хотел бы отключиться в самый ответственный момент. -Что будем делать? – Чонин первым нарушил молчание в темноте прихожей, вытаскивая наушники и бросая их на полочку около зеркала. -Как всегда? - Ёль криво усмехнулся, понимая, что как всегда не получится. Хватить делать «как всегда», пора чему – то меняться. Ничто не вечно. -Давай, - Чонин хлопнул в ладоши, торопливо стянул кеды и улегся на кожаный диван. -Хочешь что – нибудь? – Чанель рылся в холодильнике, скорее для отвлечения, чем в настоящей попытке чем – то угостить. -Нет, спасибо, - Пак почувствовал улыбку в голосе и захлопнул холодильник. Стало так неловко, а ладони вспотели. Чанель почувствовал, что весь его план рушиться и все идет не так. Как – то слишком неправильно и убого. Когда Чан зашел в гостиную, Кай щелкал пультом по каналам, пытаясь найти что – нибудь интересное. -Я тут подумал, может по чаю, а? -Черт, ты не мог раньше сказать, пока я на кухне был? -Я сам все сделаю, - Чонин поднялся с дивана и направился к кухне, поглядывая на Чанеля. А Пак все еще сидел и думал, как ему быть. Думай, думай же! Ты же умный. Ну, почти умный, но все же. О! Минсок! Вот у кого голова не из клоаки. Схватив телефон, Пак начал быстро строчить смс. Кому: Хёнхёнхён Бля, я жопе Т_______Т Похоже, это снотворное не действует! Что мне делать? Ответь мне. СЕЙЧАС ЖЕ! ;__; Кому: Чанни :3 Уоуоуоу, попридержи коней, ок? Слушай, я не в курсе, почему таблетки не подействовали. Ты сколько ему дал? Кому: Хёнхёнхён 3 Кому: Чанни :3 охтыжбля. Он же коньки отбросит! Если ты, конечно, хочешь трахать труп, то все ок. ЧЕМ ТЫ ДУМАЛ, МАТЬ ТВОЮ? Я Ж ТЕБЕ СКАЗАЛ ДОЗИРОВКУ!!!!11 все, меня посадят. Тебя посадят за убийство, изнасилование и педофилию, а я типа твой подельник. Кому: Хёнхёнхён Слышь, что скажу. Да прекращай ты, никого не посадят… НЕТ, ПОСАДЯТ Т_________________________Т ЧТО ДЕЛАТЬ?! Кому: Чанни :3 Промывание кишечника. Кому: Хёнхёнхён И как ты себе это представляешь? «Чонин, пойдем в ванную, я сделаю тебе промывание кишечника, потому что напоил тебя лошадиной дозой снотворного, от который ты, возможно, окочуришься». Я хочу вставить ему свой член, а не клизму >< -Чанель - и? Ты где? Чай готов! -Вот же черт, - Пак отбросил ненужный телефон с тупыми советами хёна и пошел на светское чаепитие с Чонином, который включил Пороро. -Пф, что за ребенок, - Чанель цыкнул, за что получил меткий удар подушкой. Устроившись на диване рядом с Кимом, Пак пригубил напиток. – М, интересный вкус. Кай улыбнулся в краешек своей чашки. В итоге, Чанель даже не помнил тот момент, когда на него навалилась истома пополам с сонливостью. *** Пак медленно приходил в сознание, в котором не мог понять, где он, что с ним и кто он вообще. Голова гудела как после хорошей пьянки, а руки, почему – то, онемели. Подергав конечностями, Чанель понял, что они надежно зафиксированы веревкой, которая крепится к изголовью кровати. Но самое удивительное то, что веревка до жути знакомая. Прикинув все возможные варианты, Пак побелел и решил просто ждать, разглядывая свои голые ноги. На то, чтобы позвать кого – нибудь не хватало сил: язык будто ужалили пчелы и он распух. Паркет скрипнул, и в свете ночника появился Чонин с кувшином воды. Парень ласково улыбнулся и поставил кувшин на прикроватную тумбочку, потеснив небольшую стопку книг, флакон одеколона и бутылочку смазки. -Как ты себя чувствуешь? – теплая ладонь погладила гладкую щеку, заправляя пряди волос за уши. – Ты бы знал, как я люблю твои ушки. -Что происходит? – из Чанеля вылез только хрип. -Я немного не рассчитал дозу, прости. Хочешь пить? – эта маска блаженного святого на лице Кима порядком сбивала с толку. Но Чанель кивнул и потянулся к кувшину. -Не-а, Чанель – а, так неинтересно, - парень усмехнулся. – Давай лучше так. Кай сел на обнаженные бедра и отпил воду, удерживая ее во рту. Когда парень наклонился, ткань его черной рубашки немного царапнула соски, из – за чего из груди Чанеля вырвался короткий вздох. Надавив пальцем на подбородок, Чонин приоткрыл рот Пака, в следующую секунду прижимаясь своим, передавая живительную влагу вместе со сладкой слюной. Чанель пил и пил, старясь ухватить все до последней капельки, прижимаясь своим языком к языку партнера. Язык Кая очень мягкий, нежный и бархатно – горячий. Просто касания постепенно переросли в полноценный поцелуй, наполненный влажными чмоками, постаныванием и жаром в паху. Ким почувствовал все желание Чана и двинул бедрами навстречу, прямо как тогда, в мечтах возле остановки. Руки связаны и из-за этого хочется прикоснуться к совершенству еще сильнее, Чонин знает, он умеет возбуждать, находя теплыми пальцами те самые точки, от которых под веками начинают взрываться петарды, сводит коленки, как тогда, когда ты пьянеешь, и ноет в животе. Оторвавшись от сладкого рта, Чонин поочередно лизнул сначала верхнюю, потом нижнюю губу, языком спускаясь к шее. -Чанель – и, я не такой глупый, чтоб ты там себе не надумал, - парень очерчивает языком кадык и звонко чмокает ямочку между ключицами, заставляя Чанеля потеряться в водовороте возбуждения. – Ты меня любишь, я знаю. Ключицы и ребра ласково оглажены губами, после которых остаются холодок и мурашки, а Чанель медленно сходит с ума, извиваясь под умелыми ласками Чонина, который вошел во вкус. -И я тебя тоже люблю, - парень поцеловал кожу там, где слышен стук сердца, а у Пака просто сжало горло. Хотелось выкрикнуть, что какого черта?! Ты так издевался надо мной, я тебе не верю, но нужные слова не находятся, вместо них – стоны, которые выражают чувства в разы лучше. -Ты же мечтал об этом, да? – Ким нахально лыбиться и медленно стягивает с себя рубашку, обнажая теплую бронзовую кожу, которая мерцала в мягком свете ночника, отбрасывая на лицо Кая причудливые тени, делая его похожим на какого-то мистического героя. – Мечтал же? Ты так долго терпел, малыш, - нежные ладони гладят бедра, поднимаясь к груди и сразу же опускаясь обратно, массируя кожу на бедренных косточках, - ты будешь вознагражден. Твои мечты стали явью. Чонин, пошло улыбаясь, расстегивает пряжку на джинсах: из – под приоткрывшихся кусочков ткани видны черные боксеры с влажным пятнышком и напряженный член. -Кажется, Минсок перепутал таблетки, - Ким хмыкнул и слез с тела, чтобы через несколько секунд занять привычное место, но уже в обнаженном виде. Чонин тяжело и надрывно дышал, будто через силу поднимая грудную клетку. Его руки все еще гладили тело, было немного похоже на массаж. Чанель завертелся на простыни, дергая на себя веревки, желая большего всего на свете обласкать совершенное бронзовое тело так же, как и его ласкал Чонин, который все облизывает свою сочные губы. -Развяжи меня, - просьба вышла на удивление достаточно настойчивой, но Ким покачал головой и немного сполз назад, сидя уже в ногах. -Всему свое время, - и Чанель всхлипнул от того, что горячий рот одноклассника вобрал в себя вставший член. Чонин наклонился вперед, провокационно отставив свой восхитительный зад, и Чан потерялся в своих мыслях: то ли ему думать о профессионализме любовника по части минета, то ли наслаждаться открытым видом прекрасной упругой задницы. Ёль почти кончил, когда наслаждение по артериям пошло в горло, но Чонин не был настроен заканчивать все вот так. Выпустив из влажного рта член, напоследок игриво чмокнув головку, Кай снова подтянулся вперед, немного приподнимаясь. До Пака почти дошло, и он был бы не против умереть в этот момент, но да. Я умер и попал в рай. Чонин начал насаживаться, но слюна вряд ли может сойти за довольно хорошую смазку, так что парень хмурился, закусывая нижнюю губу. Кажется, Чан отключился на несколько секунд, потому что когда он пришел в себя, то Чонин уже пододвинулся вперед, окутывая член Чанеля своими узкими и нежными стенками. -Я тебе помогу, - прохрипел Чанель, откидывая голову назад и упираясь головой в деревянную спинку кровати. Через мгновения, Пак дрожащими руками уже дотрагивался до желанного тела, мечтая запечатлеть момент одержимого наслаждением Чонина, который кусает губы и постанывает в такт движениям. -Подожди, стой, - Пак поднял туловищ, обхватив руками Кима и гладя по его спине. – Давай посидим так. Приложив ухо к золотистой груди, Ёль считал сердцебиения, от которых свои собственные заходились еще в более быстром темпе. Руки Кая гладили плечи, а нос уткнулся в волосы, вдыхая запах выжженной травы и взаимной любви. В этот момент все будто замерло: время перестало существовать и даже пылинки замерли в воздухе, не смея нарушить покой двух влюбленных, которые чувствовали себя одним целым. *** Кому: Хёнхёнхён У тебя, что, был договор с Чонином? Что ты знаешь такого, чего не знаю я? Кому: Чанни :3 ^^; я хотел, чтобы вы, два тупых барана, признались друг другу в чувствах. Кому: Хёнхёнхён А ну быстро выкладывай. Кому: Чанни :3 Ок. чонин заплатил мне, что бы я помог ему с тобой, но я перепутал таблетки Т.Т В итоге, ты выпил снотворного, а Каю ты подмешал аж 3 виагры. Ну вы ж переспали? :3 Кому: Хёнхёнхён Да пошел ты со своими таблетками >< -Кому ты там пишешь? - под боком заворочался Чонин, сонно потирая глаза. Волна умиления и любви нахлынула на Чанеля, и он обнял парня, прижимая к себе. -Никому, спи, еще рано, - Кай перевернулся на другой бок, даря Паку легкий поцелуй в губы. - Я тебя люблю, знаешь? -Мог бы и раньше сказать, - Ким усмехнулся, вырисовывая пальцами закорючки на плече у Чанеля. -А зачем ты встречался с этими мужиками? -Провокация чистой воды. Какой же ты у меня тупоголовый, Чанни - я. -Эй! - Пак не успел возмутиться, как на него накинули одеяло и прижались губами к щеке.