* * *
Кёя широко раскинул ноги на столе и мастурбировал на кожаном кресле. Кёко не знала, что поразило её больше дрочащий Хибари, или педант Хибари, который точно забрызгает спермой пол и кресло, когда кончит. Кёя бросил взгляд на Кёко и, проведя рукой по члену, сдавленно проговорил: — Что тебе нужно? Всё-таки Кёко в тот момент себя зауважала. Неимоверно хотелось смеяться, но она невозмутимо подошла к его столу. — Я принесла отчёт, как и просил директор. — Хорошо, можешь идти, — Хибари всё ещё держал свой член в руке. Кёко уже хотела развернуться и выйти из кабинета, как в голове пролетело «а почему бы и нет?». — Может быть вам помочь, Хибари-сан? — она улыбнулась одной из своих фирменных улыбок. Даже в такой момент Кёя её смерил презрительным взглядом, но тот быстро потух, и Хибари, отпустив свой стоящий член, молча кивнул. Пробравшись под столом, Кёко устроилась на коленях между ног Хибари…* * *
В трусиках было мокро, и, кажется, текло по ноге. Чёртов Хибари! Возбудил, кончил в рот и выкинул из кабинета. Зайдя в кабинку женского туалета, Кёко кое-как вытерлась и, не долго думая, выкинула свои трусики в мусорную корзину, с ними уже не походишь, да и след, если Кёко попытается сесть, они оставят скорей всего ещё тот. Заняться сексом хотелось ужасно, а отсутствие трусиков под юбкой распаляло ещё больше. Поняв, что не дотерпит до окончания уроков, Кёко отправилась на выход из школы. Проходя мимо мужской раздевалки Кёко наткнулась на одиноко бредущего Ямамото. Видимо, никто из команды не пришёл на тренировку, и ему пришлось заниматься одному. Увидев Кёко, он радостно помахал и подбежал к ней. Кёко натянуто улыбнулась, хотелось побыстрее добраться домой и уже расслабиться и не отвлекаться на пустой трёп с Ямамото, от которого тем более пахло потом. Приятно причём так пахло, по-мужски, тот ещё был в безрукавке, так что видны были все его мускулы. Да, ещё и улыбался так заразительно, ямочки на щеках были видны. -… а ты домой? Завидую, мне вот в душ ещё надо заскочить, да потом ещё…, — вырвал её из размышлений голос Ямамото. Ещё раз посмотрев на него, она подумала, что нечего терять и затащила его в мужскую раздевалку.* * *
Совместный душ с Ямамото охладил пыл Кёко, и она уже не думала сбегать из школы. Нечего бездумно подрывать репутацию. Но без трусиков тоже особо не позанимаешься, тем более физкультурные шортики остались дома. Делать нечего, пришлось идти в медпункт к доктору Шамалу. Кёко была уверена, что пару раз мило улыбнувшись, он выпишет ей любую справку. Шамал сидел в своём кабинете и разбирал какие-то бумаги, но когда он увидел, кто к нему зашёл, то все дела оставил на потом. — Что случилось, дорогая? — Шамал заботливо хлопотал вокруг. — Я себя неважно чувствую, — на лице Кёко отобразилась страдальческая улыбка. — Давай-ка, я тебя послушаю, — он наклонился к Кёко, как бы случайно проходясь рукой по бедру и слегка задевая и без того задравшуюся юбку. Кёко, которая, казалось, и не обжималась с Ямамото меньше получаса назад, по инерции слегка прогнулась, так что рука Шамала прошлась по оголённому лобку. Тот, слегка покраснев, быстро убрал руки и засмеялся. — Не боишься заболеть? — он улыбался, но Кёко уже могла заметить его трясущиеся руки и растущий бугорок в штанах. Сама она была смущена не меньше, как и возбуждена. Неловко улыбнувшись, она взяла ключ со стола и заперла дверь. Развернувшись, она спокойно стащила с себя юбку и, переступив через нее, подошла к Шамалу: — Доктор, так вы напишите мне справку? — Какую захочешь, сколько захочешь, — нервно расстёгивая брюки, произнёс Шамал.* * *
А вскоре после этого начала происходить всякая чертовщина. Почему она оказалась на какой-то подземной базе вместе с Савадой и кучей каких-то не понятных людей, Кёко понять не могла. Но одно до неё дошло точно, лучше их слушаться, а то вряд ли будет хорошо. Вот и приходилось целыми днями сидеть и готовить, и стирать, и убираться…* * *
В один из таких однотипных дней Кёко зашла позвать Хром на обед. Последняя стояла спиной к двери и переодевалась в свою обычную форму. Лифчик выпал из её рук, когда она заметила вошедшую Кёко, та же слегка опешила, от открывшегося зрелища. Столь идеальной коже можно было только позавидовать, а упругие груди Хром хотелось тут же потрогать, чтобы проверить нет ли там силикона. Кёко облизнула вмиг пересохшие губы, а Хром вся сжалась, стыдливо прикрыв свою грудь. Никогда не интересовавшаяся девушками, Кёко мило улыбнувшись подошла сзади к Хром и, убрав у той руки с груди, обняла. — Может быть тебе нужна помощь, Хром-тян? — тихо прошептала Кёко, зажимая между пальцев соски Хром. Та же сначала попыталась вырваться, но будучи слишком маленькой по сравнению с Кёко, простонала в ответ что то, отдалённо напоминающее «нет». — Не стоит стесняться, помощь никогда не бывает лишней, — Кёко уже повалила Хром на ближайшую кровать. Смяв простыни, Кёко поставила колено между ног Хром, а сама стала стягивать с себя одежду. Школьный свитер упал на пол, а вот с блузкой пришлось повозиться. Правда, Хром, наверное, надеявшаяся закончить с этим как можно быстрее, решила помочь расстегнуть пуговицы. И лифчик. — Спасибо, Хром-тян, без твоей помощи я бы не обошлась, — ласково сказала Кёко и полностью улеглась на Хром, соприкасаясь с её грудью своей. Соски у Хром были твёрдые, и Кёко облизнула один из них, при этом она успела стащить трусики и с себя и с пытающейся сдержать стон Хром. Гладя левой рукой по голове Хром, она пробежалась пальцами правой по её лобку и указательным пальцем провела по мокрой щёлке, слегка приоткрывая её. Хром, казалось, от неожиданности прогнулась и тихо застонала. Но потом вдруг резко вернулась в нормальное положение. Тусклая лампа замигала и выключилась, теперь они вдвоём оказались в полумраке. Хром открыла глаз, и Кёко на минуту показалось, что он светится. — А я во время решил навестить малышку Наги, — ровным тоном произнесла Хром, оценивающе посмотрев на Кёко. Затем ухмыльнувшись, она с ниоткуда взявшейся силой подмяла Кёко под себя и оседлала её бёдра. — Хром-тян? — приподнявшись на локтях, удивлённо спросила Кёко. — Для тебя хоть Наги, детка,- она провела пальчиком от нижней губы до ложбинки между грудей Кёко. — Вот уж не думал, что меня будет ждать такой подарок. В этот раз она наклонилась к Кёко и, проведя языком по нижней губе, она легко поцеловала её. Кёко расслабившись сначала и не почувствовала, что Хром своей рукой уже добралась до клитора. — А ты ничего, — Хром облизала пальцы, — надеюсь, ничем не больна, не хватало ещё бедняжке Наги заразиться чем-нибудь. Пока она говорила о какой-то Наги, Кёко просто хлопала глазами. — …ну, что? Покажешь всё, на что способна, подружка? — Хром как-то странно засмеялась и слегка подпрыгнула. — Не знаю, что ты ждёшь, но постараюсь не обмануть твои ожидания, — Кёко вежливо улыбнулась. В целом, она осталась довольна, да и кончили они вместе. Правда, сразу же после Хром отключилась, а, придя в себя минут через пять и застав уже полностью одетую Кёко, смогла лишь заикаясь произнести: — А… что здесь произошло? Кёко удивлённо на неё посмотрела, но всё-таки произнесла: — Хром-тян, ну, ты что? Не шути так, давай, одевайся, и идём к столу. Дверь за Кёко закрылась, а обнажённая Хром растерянно осталась хлопать глазами, сидя на мокрой простыне. В её голове явно смеялись чужие голоса или всего лишь один.* * *
Савада привёл её на берег реки и сел. Кёко ему улыбнулась и присела рядом. За последние несколько дней, это был первый раз, когда она просто была на свежем воздухе, так что даже сидение на траве мало смущало. — Кёко-тян, — Тсуна заметно нервничал, — у меня к тебе важный разговор… «Сейчас признается мне в любви»,- очевидная мысль проскочила в голове Кёко. Мальчики всегда так начинали разговор, когда хотели встречаться с ней. — … понимаешь, дело в том, что мы все в ловушке… Глаза Кёко расширились, а рот слегка приоткрылся. Тсуна счёл это за удивление и начало паники. В голове же Кёко скакать мыслей стало больше. Неужели этот Тсуна думал, что она не заметит, что целыми днями ей приходится сидеть взаперти в каких-то катакомбах, а он со своими друзьями что-то там делает? — … я, Кёко-тян, я… мафиози. Бандит, не просто школьник, понимаешь? У нас есть кольца, коробочки, новые открытия… На лице Кёко всё ещё стояла застывшая маска. Нет, он реально считает, что она такая дура? Новые технологии? Очевидно, да то же самое убежище сделано, как в фильмах. Криминал? Нет, что вы, это не Гокудера два месяца назад кидался динамитными шашками, а потом тащил какое-то тело за школьный двор, это не маленький мальчик Ламбо прыгает с различным оружием наперевес, это не Реборн, карлик-итальянец, маскирующийся под младенца (со временем стало понятно, что это совсем не ребёнок), каждый раз стреляет дротиками с наркотой в самого Саваду. Всё так должно и быть. Кёко вернулась из своих мыслей и ободряюще улыбнулась Тсуне: — Ну, что ты, Тсуна-кун, у тебя всё получится, я очень рада, что ты поделился этим со мной, — «именно сейчас, а не когда бы меня грохнул какой-нибудь киллер». — Прости, нам, наверное стоит вернуться. Вскоре после этого разговора всё вернулось на прежнее место, и Тсуна упорно делал вид, что ничего не произошло. Впрочем, так делали все, и Кёко сначала не могла понять, то ли это она сходит с ума, то ли все вокруг. Но время от времени Кёко слышала о том, чего не было, и понимала, что всё прошедшее не было просто сном, как пытался убедить её Тсуна. Но делать было нечего — пришло принять правила, по которым играл Савада.* * *
В доме Савады всегда шёл какой-то непрерывающийся карнавал. Вот и в тот раз Кёко веселилась от души, пока её и всех присутствующих не облил краской развеселившийся Ламбо. Нана, отругав его, отправила Кёко в ванну, дав что-то из своей одежды. Кёко вздохнула и отправилась на второй этаж. Уже в ванной комнате она разделась и хотела уже положить трусики на столик, но выронила, и ей пришлось наклониться, чтобы их поднять. В этот момент дверь ванны и открылась. Кёко схватила уже лежавшую юбку и попыталась хоть как-то прикрыться. — Я случайно, извините, — отец Тсуны, Иемитсу, одной рукой прикрывал глаза, — Нана послала меня принести полотенца. Он положил рядом с дверью пару махровых полотенец, а сам попятился. — Я ничего не видел, правда, — он смеялся, но Кёко видела, как даже в этот момент он смотрит на неё сквозь щель между пальцев. — Да ничего страшного, — она отпустила прижатую юбку, — спасибо за полотенца. Кёко сделал паузу, но когда Савада-старший уже хотел закрыть дверь, добавила: — А вы не покажете, каким мылом можно воспользоваться? Иемитсу отнял руку от лица и, уже не стыдясь, посмотрел на Кёко: — А ты точно не будешь против, Кёко-тян? — Но я же, правда, не знаю, чем тут можно пользоваться, а чем нет. Иемитсу закрыл за собой дверь и кивнул Кёко, чтобы она включила воду, а сам стал раздеваться. Его тело было на удивление мускулистым, нельзя было сказать, что ему под сорок. — Знаешь, а ведь с того момента, как я приехал, Нана мне не разу не дала, — он грустно улыбнулся — Почему же, Савада-сан? — спросила Кёко, переступая через порожек ванны. — Она уверена, что все эти годы, я ей изменял, — Иемитсу уже был раздет и бесстыдно разглядывал Кёко. — А вы? — А сама, как думаешь? — он подошёл со спины и провёл одной рукой по внутренней стороне бедра Кёко. — Я думаю, вы хранили верность ей, — она поманила его в ванну. — Правильно, я просто не могу ей изменить, — Иемитсу погрузился в тёплую воду вслед за Кёко.* * *
Кстати, насчёт ванных. В детстве Кёко постоянно принимала ванну вместе со своим братом. До определённого момента. Когда ей было одиннадцать лет, Рёхей наотрез отказался идти с ней принимать ванну. Кёко жутко обиделась на него тогда и, надув губы пошла одна. На следующий же день она во что бы то ни стало решила уговорить Рёхея искупаться с ней. Впрочем, ей это удалось, милый братик никогда не мог отказать любимой сестрёнке. — Почему ты так себя странно ведёшь? — Кёко смотрела в глаза Рёхею, так что ему приходилось отводить взгляд. — Я себя веду нормально. Экстримально нормально! — на своём любимом слове он практически подскочил и его взгляд упёрся в грудь Кёко. Спешно отвернувшись, он пробурчал: — Всё, правда, хорошо. Кёко не поверила — Рёхей никогда не умел обманывать, а потому она наклонилась к нему так, чтобы он просто не смог повернуть голову. — Братик, ты меня любишь? — Очень. — Тогда зачем обманываешь? Кёко была настолько упряма, что отвязаться у Рёхея бы уже точно не получилось. — Ты точно не обидишься на меня, если я тебе расскажу? — Нет! — Кёко радостно улыбнулась и вернулась в прежнее положение. Он поводил рукой по воде, а потом, посмотрев на сестру, начал быстро тараторить: — В общем, у нас в классе есть один парень, он к нам недавно перевёлся, и недавно он спросил у меня насчёт тебя… Кёко не до конца понимала, к чему клонит её брат. — Он сказал, что ты очень взросло выглядишь, у тебя есть си… грудь, — Рёхей кинул смущенный взгляд, заставляя Кёко покраснеть, что было для неё крайне непривычно.- А ещё ему интересно, не встречаешься ли ты с кем-нибудь. Выпалив всё, он облегчённо вздохнул. — И что ты сказал? — Что ты ещё слишком маленькая, чтобы встречаться с мальчиками. Это неправильно, — Рёхей бурчал себе под нос. — Братик, — возмущённо всплеснула руками Кёко, — мне уже одиннадцать! И я не сильно младше тебя. — Вот именно, ты слишком быстро растёшь. Ещё чуть-чуть и будешь бегать по мальчишкам. А я знаю, что у них у всех на уме. — Ну тебя! — она встала явно, намереваясь вылезти из ванны. — Ты чересчур меня опекаешь, хотя сам такой же мальчишка, — она показала ему язык. — Ты экстримально не права! — Рёхей даже подпрыгнул от возмущения и вскочил следом за Кёко. Она же засмеялась и кивнула на его член: — И именно поэтому у тебя стоит? Слегка смущённого брата Кёко всё-таки иногда видела, но так, чтобы он так быстро краснел, никогда. — Это совсем по-другому поводу, — Рёхей как-то неловко сжался, пытаясь скрыть возбуждение. — Да ладно, братик, я же видела, как ты на меня только что смотрел, да ещё и признал, что я повзрослела, — Кёко отвела руку Рёхея с его члена, — может быть, продолжим в комнате? В тот день Кёко и лишилась девственности, нельзя сказать, что ей не понравилось, но больше они с Рёхеем вдвоём ванну не принимали, и на тему её взросления не разговаривали. Но сейчас, вернувшись от Савады, Кёко сбросила с себя туфли и побежала на кухню, где нашла Рёхея, который пил воду, стакан за стаканом. Кто-то ему сказал, что организм лучше работает, если после пробежки выпить полтора литра воды. — У тебя сейчас какие планы? — вместо приветствия с порога спросила Кёко. — В душ хотел сходить, — Рёхей рукой стёр с лица те капли воды, что не попала в рот, — а потом к Саваде. — А может, вместе пойдём? — К Тсуне? Можно, конечно. — Да, нет, же! В душ! — возбуждённо сказала Кёко, и из рук Рёхея выпал стакан. Пришлось срочно собирать осколки, тем более Кёко стояла без обуви. Заметая веником осколки в совок, Рёхей наклонился и тихо и серьёзно спросил, глядя в пол: — Ты же пошутила, сестрёнка? — А ты как сам думаешь, братик? — Кёко стянула с себя трусики и кинула прямо под нос Рёхею. Тот их поднял, а после медленно поднял взгляд, чтобы увидеть улыбающуюся Кёко с широко раздвинутыми ногами. — Всё-таки, ты слишком рано выросла, — стягивая с себя футболку, проворчал Рёхей.* * *
Дино довольно неразборчиво назвал свой номер в отеле, а на ресепшене, когда услышали, что Кёко к Каваллоне, спокойно пропустили, сказав ей, что стоит подняться на последний этаж. И теперь Кёко стояла перед выбором, триста девять или всё-таки триста десять. Решив, что ничего страшного не случится, если она ошибётся, она постучалась в триста десятый номер. Ждать пришлось где-то минуту, с той стороны слышался грохот, и Кёко решила, что Дино опять обо что-то споткнулся. Дверь внезапно распахнулась, и на пороге оказался Сквало. Насколько помнила Кёко, это был один из знакомых Тсуны из довольно устрашающей компании. Она хотела извиниться и закрыть за собой дверь, но её схватили за воротник и практически закинули в комнату. Как Кёко не упала и смогла сохранить равновесие, для неё осталось загадкой. Она стояла в центре комнаты и непонимающе смотрела по сторонам. По имени из присутствующих Кёко знала лишь Бельфегора, который кинул в неё ножичек, крутивший до этого в руке. Лезвие пролетело в нескольких миллиметрах от щеки, и Кёко невольно отшатнулась. — Ты что творишь, урод? — Сквало заорал, и Кёко обернувшись заметила, что он еле успел отбить нож каким-то мечом. — Тебе сколько повторять, что нельзя в своих ножи метать? Бельфегор пытался что-то сказать, но рядом с ним сел какой-то устрашающий загорелый мужик, так что он замолчал. — И кто это? — сказало нечто, лежавшее на диване и читающее женский журнальчик. Кёко помнила, что таких было навалом у Бьянки. Нечто же мало напоминала женщину, но и за мужчину принять тоже было сложно, если только не голос. — Это? — Сквало довольно громко засмеялся. — Это подружка Савады Тсунаёши и его Хранителей. — О, — нечто даже отложило свой журнал и приподняло солнечные очки. — И что мы с ней будем делать? — Что обычно мы делаем с такими милашками? — Сквало снова неприлично засмеялся. И его смех явно не предвещал что-то хорошее. — Может, я лучше пойду? — Кёко попятилась к выходу, но упёрлась в грудь Сквало, который явно не собирался её отпускать. — Ну, уж нет, это я лучше пойду. Не люблю такие развлечения, — нечто поправило свою причёску и встало с дивана. — Маммон ты со мной? Или ты тоже хочешь развлечься? — А мне заплатят? — Кёко и не заметила, что в комнате находился ребёнок. — Это мы скорей должны будем ей заплатить, — противно захихикал Бельфегор, и Кёко стало ещё тревожнее. — Тогда, Луссурия, подожди, я с тобой, — и Маммон забрался на руки к нечто, которое, как оказалось, зовут Луссурия. Кёко пришлось отойти в сторону, чтобы пропустить Луссурию, который шёл к двери, словно дефилировал по подиуму. Дойдя до двери, он обернулся и послал воздушный поцелуй с пожеланием удачи его любимым мальчикам, а после скрылся. — Ну? — Сквало кивнул Кёко. — Сама разденешься или нам помочь. — Может, вы всё-таки меня отпустите? — губы Кёко задрожали. — Значит, всё-таки нам помочь, — решительно шагнул к ней Сквало. Кёко быстро замотала головой, но всё-таки стала поспешно расстёгивать блузу. Мужчина, который сидел рядом с Бельфегором, кажется, звали Леви, и он пристроился сзади, а Сквало же спереди. Для Кёко это был первый опыт секса с двумя мужчинами. Сначала это было жутко неудобно, Леви был довольно плотным, а Сквало костлявым, да ещё разлеглись на небольшом диване. Но после сдерживаться было трудно, и Кёко уже не смущалась своих громких выдохов и стонов. Бельфегора, который крутился по близости и не знал, чем себя занять, это ужасно раздражало. — Можно я заткну её? А? — на ухо Сквало прокричал Бельфегор, в то время как тот сделал особо сильный толчок, и Кёко чуть не задохнулась от собственного стона. — Делай, что хочешь, — Сквало, не отрываясь, одной рукой толкнул Бельфегора. Атмосфера постепенно накалялась, Кёко чувствовала, что скоро кончит, а тут ещё и смеющийся Бельфегор расстёгивал ширинку. Оставшись в одной рубашке, он во время очередного стона Кёко загнал свой член ей в рот. — Соси Принцу, шлюшка, — Бельфегор дал Кёко довольно сильную пощёчину. Пришлось выполнять его приказ, но было заметно, что у Бельфегора не такой большой опыт, так что он двигался в разном темпе и не давал Кёко хоть как-то проявить себя. Когда же уже казалось, что хуже быть не может, в проёме двери появился Занзас. Кёко плохо помнила его внешность, да и знакомы они не были, но Савада, бывало, с ужасом упоминал его. Зевнув, он спокойно подошёл к ним и, с десяток секунд понаблюдав за оргией, произнёс: — Я хочу трахнуть эту бабу, пшли вон! Кёко плохо понимала, что происходит, но ясно чувствовала, что член Леви из её ануса пропал и вроде как не собирался возвращаться. Бельфегор же продолжал безумно хихикать, пока его не оторвал Занзас, практически головой припечатав об пол. Бельфегор от неожиданности же кончил, а так как на пол он летел, то забрызгал спермой не только лицо Кёко, но и диван. Сквало же не собирался останавливать, особенно теперь, когда он остался один. — Ты не понял, что я сказал? — Занзас замахнулся, чтобы ударить Сквало, но промазал. Сквало успешно пригнулся и оскалился: — А не пошёл бы ты? Это я её сюда привёл, если тебе нужна баба, то мог бы и сам найти. Занзас засмеялся, но больше трогать Сквало не стал. Он спокойно разделся, а вот уже после, плюнув себе на пальцы, спокойно вогнал парочку в анус Сквало. Тот отскочил от Кёко, но недалеко, так как Занзас крепко схватил его за талию другой рукой. — Ты что творишь, блять? — Сквало орал так, что, казалось, барабанные перепонки готовы были полопаться. Он пытался ударить Занзаса, но тот не реагировал. Занзас, громко смеясь, стал практически трахать его пальцами, а другой рукой сжал его член и несколько раз, пока Сквало не кончил, провёл по нему рукой. Напоследок Занзас притянул Сквало к себе за волосы и угрожающе произнёс: — Знай, своё место, баба, — и на последнем слове он с силой толкнул его на пол. Кёко с ужасом наблюдала всё это и мысленно надеялась, что о ней забудут. Но, увы, чудеса явно не были в списке того, что уготовила ей сегодня судьба. Занзас развернулся к ней и без каких-либо прелюдий, подойдя ближе, он вогнал свой член в уже расстраханную перед ним Сквало дырку.* * *
Из номера её выкинул Занзас. Голой, всю в сперме. На глазах выступили слёзы: как идти, что делать, она не знала. Услышав, как сзади открылась дверь злополучного номера, она отшатнулась, но оказалось зря. Леви кивнул и положил её вещи на пол, а сам вернулся к себе в номер. Кое-как одевшись и истратив пачку салфеток, которые нашлись в сумочке, Кёко оглядела себя с ног до головы. М-да, так выглядели лишь «ночные бабочки», то и дело «летающие» в центре города даже днём. И почему-то сейчас Кёко ощущала себя одной из них. Номер Дино находился в какой-то паре метров от неё. Кёко подошла к двери и поняла, что не знает, что делать. Идти к Дино уже не хотелось, всё жутко ныло от боли, причём не только тело, но и собственная душа, или что-то там было внутри неё. Кёко думала было постучать, но отдёрнула руку в последний момент. Сейчас было не до Дино. Она уже практически развернулась, как дверь триста девятого номера открылась, и на пороге показался Дино. — Кёко-тян! — он искренне улыбался. Кёко пришлось улыбнуться, и она даже опёрлась о косяк, завивая одну прядь волос на указательный палец: — Вы меня заждались? — Конечно! Заблудилась? С ресепшена позвонили чуть ли не час назад. Хотя я понимаю, в этом отеле кто-угодно заплутает. Проходи, — он пропустил её вперёд. Кёко старалась двигаться подальше от Дино, она просто чувствовала, что от неё пахнет спермой, мужчинами, развратом. Оказавшись в номере, она первым дело поинтересовалась, где ванна, и под предлогом «надо подготовиться», Кёко отправилась туда. В душевой Кёко проторчала довольно долго. Она надеялась, что на её теле не осталось синяков. Отмывалась она сначала тёплой водой, но после перешла на ледяную. Кёко просто чувствовала, что ей необходимо охладиться и забыться. На крючке висела рубашка Дино, которую она и накинула на себя. Сам Дино лежал на кровати с тарелкой полной клубники, а на тумбочке стояло шампанское. Это выглядело совсем не романтично, скорее пошло. Кёко почувствовала себя дорогой проституткой и устало улыбнулась. Дино же принял это за выражение счастья и приглашающе похлопал по кровати. Кёко спокойно легла рядом с Дино и губами взяла из рук Дино клубнику. Этот день обещал закончиться спокойно. Ламбо наотрез отказался идти вместе с Тсуной в дом Юни без Кёко, а потому Савада, чуть ли не кланяясь в пол, умолял Кёко пойти вместе с ними. Кёко пожала плечами и согласилась, а почему бы и нет? С Юни они не виделись давно, хотя, скорее всего она тоже будет изображать, что они даже не знакомы друг с другом. Собственно так и получилось, хотя всё равно Кёко и Юни спустя несколько напряжённых минут стали болтать как ни в чём не бывало. Юни представила ей всех своих друзей, как поняла Кёко. Она их помнила ещё по тому времени, когда Тсуна дрался с Бьякураном, однако тогда это были не совсем друзья, но Кёко решила не заморачиваться. — Тсуна-кун, — она повернулась к Тсуне, который уворачивался от мусора, которым кидалась Блюбелл, — а зачем мы здесь? — Да, так, — он замялся, — дело нужно обсудить одно, а ещё не все пришли, хотя нет! Савада обернулся ко входу, где стояли Гамма и… Бьякуран. Они оба были нагружены пакетами, а Бьякуран ещё и успевал что-то рассказывать Гамме и смеяться. — Что же вы так долго? — Юни посмотрела на них с лёгкой укоризной, но всё-таки улыбнулась, заразившись настроением Бьякурана. Гамма, не разуваясь, зашёл в комнату и сел на диван: — Да, разве на всех купишь еды за десять минут? Особенно, если кто то, — Гамма бросил взгляд на Бьякуран, — копается полчаса в отделе сладостей. Бьякуран засмеялся и, сказав, что скоро вернётся, отправился с пакетами куда-то вглубь дома. Ламбо же запрыгнул на голову Гаммы и попытался выдрать ему волосы, но Гокудера во время успел его отодрать. Гамма метнул устрашающий взгляд на Ламбо, но сжался почему-то Тсуна. — Приступим? Бьякуран и так знает всё, — Гамма повернулся к Тсуне и хотел было начать, но заметил сидящую рядом Кёко. — А… — Юни-тян, а где у вас тут можно попить? — Кёко поняла, что разговор предстоит не для её ушей. — Кухня направо по коридору, — Юни благодарно улыбнулась. На кухне Кёко увидела сидящего за столом Бьякурана, который что-то ел. — Маршмэллоу? — он приветливо протянул пакетик, одновременно отправляя сладость себе в рот. — Нет, спасибо, — Кёко вежливо отказалась и прошла дальше к столешнице, на которой стоял фильтр с водой. Ей было трудно смотреть на Бьякурана и отрицать всё, что она видела тогда. Как спокойно он разрушал всё на своём пути, как пытался их всех уничтожить. Кёко стала наливать воду в стакан, как услышала звук отодвигаемого стула, она обернулась и увидела, что Бьякуран теперь стоял и просто смотрел на её спину. — А ты не изменилась, Кёко-тян. — Да вы тоже такой же, — Кёко поняла, что сказала лишь, когда Бьякуран навис над ней. — Значит, помнишь, — он подцепил цепочку на её шее, — всё помнишь? Кёко в ответ лишь кивнула, Бьякуран довольно сильно тянул цепочку, и хотелось выпутаться как можно быстрее. — А быть может, ты знаешь, какие-то секреты Савады Тсунаёши, — цепь сдавливала всё сильнее, а когда же Кёко отрицательно помотала головой, то Бьякуран рванул с такой силой, что больше у Кёко ничего на шее не было. — Знаешь, Кёко-тян, — Бьякуран провёл языком по покрасневшей коже, — мне нужно, во что бы то ни стало победить в этот раз. И даже не ради себя. Он стянул с Кёко майку и, забравшись под лифчик, стал теребить соски Кёко. А после, отодвинув всё со столешницы, он посадил туда Кёко. Она не сопротивлялась — помнила, что за человек был Бьякуран. Бьякуран уже успел стащить лифчик и трусики Кёко, оставив одну юбку. Сам же он потянулся к ширинке: — Ты точно не хочешь мне ничего рассказать? — он ухмыльнулся, но Кёко неожиданно ему улыбнулась. — Нет, ничего, — и она расстегнула молнию сама и чуть ли не прыгнула на уже вставший член Бьякурана. Стоны пришлось заглушать, кусая собственную руку, Бьякуран же, казалось, вообще ничего не заботило. Хотя все и находились довольно далеко от них и не могли ничего слышать, да и разговор явно не предполагал, чтобы они куда-то отлучались, но всё равно Кёко казалось, что кто-то за ними следит и наблюдает, в какой-то момент она даже услышала скрип двери, но, когда обернулась, там никого не было. Что удивительно, после того, как они кончили, Бьякуран сам всё вытер со столешницы, давая Кёко время одеться. — Не надумала, что-либо сообщить? — Я просто ничего не знаю. — Тогда маршмэллоу? — Спасибо, — Кёко, взяв одну штучку, отправилась к двери. — Знаешь, а ты хороша. Надеюсь, не соврала, — он снова стал закидывать себе в рот сладости. — Скажешь, что я скоро к ним присоединюсь? Тебе, кстати, не мешало бы зайти в ванну. — Конечно, Бьякуран-сан, — Кёко вежливо улыбнулась и вышла из кухни. Уже в ванне Кёко посмотрела на себя в зеркало. Волосы были взъерошены, а губы распухли. Слёзы медленно скатывались по щекам. По ноге тоже текло и было жутко неприятно. Кажется, она начала ненавидеть Саваду Тсунаёши.* * *
Домой они шли вчетвером. Дом Савады был поблизости, так что первыми они и попрощались с Ламбо и Тсуной. Нана пригласила их зайти, но Кёко вежливо отказалась, сказав, что уже поздно, а Гокудера же объяснил тем, что Кёко надо бы довести до дома. Кёко шла рядом с Гокудерой и не знала, что сказать. С одной стороны, говорить и не требовалось, но с другой, Кёко ощущала какое-то очень сильное напряжение. — Извини, что нам пришлось взять тебя с собой, — Гокудера почесал затылок и неловко улыбнулся. — Этот ребёнок иногда сводит с ума. — Да ничего страшного, было весело, Гокудера-кун, — Кёко улыбнулась в ответ. — Ага,- он закинул руки за голову, — вам с Бьякураном особенно было весело. Кёко застыла на месте, а Гокудера прошагал немного дальше и тоже остановился, не поворачиваясь. В голове пульсировало настойчивое «он знает, он всё знает», коленки дрожали, сумка почти выпала из рук. — Гокудера-кун? — Кёко медленно подошла и дотронулась до плеча, но её руку стряхнули. — Да? — он улыбался, он всё ещё улыбался. Натянуто, неправдиво, так, что хотелось просто стянуть эту улыбку. Кёко было страшно,очень страшно, но нельзя было сбежать, нет, это не тот случай. — Не хочешь зайти ко мне? Взять конспекты? Ты вроде пропустила пару занятий, а всё записал, — и, не дожидаясь ответа, Гокудера двинулся в сторону своего дома. Кёко молча следовала за ним весь оставшийся путь, не смея даже поднять взгляд. В квартире Гокудеры было довольно серо и пусто, Кёко остановилась на пороге и не знала, что дальше делать. — Проходи, — Гокудера бросил свою сумку на пол и прошёл в комнату, Кёко же, сняв обувь и положив сумку, последовала за ним. Комната освещалась лишь закатным светом, Гокудера же не стал даже включать свет, а сразу сел на стул в середине комнаты. — Раздевайся, — он жестом показал, чтобы Кёко встала рядом с ним. Ноги подгибались, но Кёко всё-таки встала рядом с Гокудерой. — Может быть, обсудим? Ты всё не так понял, Хаято-кун, — она умоляюще посмотрела на него. — Раздевайся, — по слогам повторил Гокудера, и Кёко пришлось подчиниться. Гокудера на неё не смотрел, а просто уставился пол, но когда упал перед его глазами лифчик, он поднял взгляд. Кёко опустила руки, но оказалось зря. — Юбку с трусами тоже снимай. Как она до сих пор не упала в обморок, было непонятно. Этот Гокудера был страшнее, чем Сквало тогда. Юбка упала на пол, и Кёко зажмурилась. — Да, ты же, блять, без трусов, — кажется, Гокудера смеялся,- ты шлюха. Бьякурану их подарила? В честь знакомства? Кёко не решалась открыть глаза или хоть как-то прикрыться. Её всю трясло, она чувствовала себя нашкодившей кошкой, которую застала на месте преступления хозяйка. Хотя в какой-то момент это ощущение исчезло, и она прямо посмотрела на Гокудеру, который ерошил свои волосы и нервно смеялся. — И что здесь такого? — Что? — он ткнул пальцем в грудь Кёко. — Ты спрашиваешь, что тут такого? — Да! — крикнула Кёко и отбросила руку Гокудеры. — Какая тебе разница с кем я сплю и как я хожу по улице? Гокудера подошёл вплотную к Кёко и прошептал ей на ухо: — Понимаешь, ты нравишься Саваде Тсунаёши. — И что? — Кёко снизила тон и еле сдерживала рыдания. Снова этот Тсуна, снова этот никчёмный, бездарный, глупый Тсуна! — Мне он не нравится! — А это уже твои проблемы, — он резко ввёл два пальца в неё, заставляя насадиться на них и резко выдохнуть. — Да ты растрахана лучше, чем итальянские проститутки,- с презрением восхитился Гокудера, а Кёко обхватила его шею, чтобы не упасть.* * *
Гокудера оставил множество засосов на теле, и Кёко даже не знала, что будет делать завтра, как пойдёт в школу, что скажет брату, хотя тот вполне может поверить, что у неё ветрянка. Хаято и Кёко молча лежали на его кровати и смотрели в потолок. Солнце ещё не зашло до конца, так что можно было заметить, что в одном углу паук свил паутину. Гокудера взял сигареты с зажигалкой с тумбочки и закурил. У дыма был приятный запах, но с непривычки Кёко раскашлялась. В этот момент Гокудера и встал, набирая на мобильном какой-то номер. По телефону он говорил по-итальянски, так что Кёко не смогла понять ровным счётом ничего, кроме «спасибо» и «здравствуйте», что запомнила ещё от Дино. Закончив разговор, он наклонился и подцепил с пола одежду Кёко и бросил её хозяйке: — Одевайся, скоро за нами приедет машина. — Какая? — Кёко натянула на себя лифчик. — В твою новую жизнь, — Гокудера усмехнулся и стал набирать кому-то сообщение. — В смысле? — Кёко стало не по себе. — В прямом. Правда, перед этой жизнью надо будет тебе заехать и купить трусов, хотя они тебе там вряд ли понадобятся, — он усмехнулся и, оставив растерянную Кёко, пошёл в душ. — Даже не думай сбежать, — Кёко услышала голос Гокудеры, — за домом следят. И его тихий смех был прерван шумом воды.* * *
Ten years later Кёко уже с грустной улыбкой вспоминала о своей жизни в Японии. Гокудера тогда не соврал насчёт новой жизни. Поначалу было трудно: одна в другой стране, без документов, без одежды. Хотя Гокудера оказался не совсем извергом, как бы это не смешно звучало. Он обеспечил ей работу проституткой в одном из публичных домов Италии. Когда Кёко об этом узнала, то упала без чувств, позже у неё была нервная истерика, которая быстро прекратилась, когда ей зарядил пощёчину её новый начальник или попросту сутенёр по кличке Карл. Кёко до сих пор не знала его настоящего имени, но после они даже подружились. Карл помог ей адаптироваться на новом месте и даже дал время прийти в себя до первого клиента. Всю следующую неделю она просто болталась и наблюдала, запоминала язык и не могла поверить, что это не сон. Что действительно она больше не та примерная девочка, отличница, умница и любительница всех учителей, теперь она обыкновенная шлюшка. Из девушек, живших в доме, парочка знали японский и помогали Кёко выучить итальянский. Вообще, Кёко и не думала, что в публичном доме могут жить настолько милые люди, никто не смотрел на неё косо, никто не делал подлянки. Наоборот, все пытались помочь. Её первый клиент и вовсе чуть ли прыгал от восторга, когда узнал, что ему достался шанс переспать с японкой. Спустя три месяца Кёко окончательно влилась в коллектив и стала иметь успех. Она пыталась узнать хоть что-то порой о Рёхей от Карла, но тот отмахивался и говорил, что Гокудера больше ему не звонил. Не смотря на дружелюбную обстановку Кёко понимала, что сбегать будет бесполезно, а потому даже и не пыталась. Так ей через некоторое время разрешили пользоваться компьютером, но строго предупредили, чтобы она даже не пробовала ни с кем связаться. Кёко послушно исполняла требование, ей было достаточно знать, что с Рёхеем всё хорошо, и он победил на соревнованиях. И вот сейчас же, десять лет спустя, Сасагава Кёко — умница, красавица, проститутка и любимица всех клиентов, сидела в приёмной их дома и ждала каких-то очень важных клиентов, которых на неё скинули. Они опаздывали, и Кёко это жутко не нравилось, у неё вообще были планы пройти по магазинам с Мивой, но Карл слёзно умолял её обслужить этого клиента, якобы её внешность по описанию полностью попадала во вкусы клиента, к тому же он был японцем, так что Кёко должна была приятно удивить его. Она, конечно, согласилась, но при условии, что ей дадут дополнительный выходной. Наконец-то, когда дверь открылась, Кёко вскочила и, даже не смотря на вошедшего, поклонилась ему: — Рады приветствовать вас…— фразу она закончить не успела, к ней подбежали и встряхнули за плечи. Она подняла голову и увидела обеспокоенный взгляд и до боли знакомую нервную улыбку. — Кёко-тян! — Тсуна-кун? — Кёко недоверчиво посмотрела на своего клиента, меньше всего он походил на того неудачника, которого она раньше знала. — Кёко-тян, ты нашлась! — и он, кажется, заплакал, уткнувшись ей в плечо. — Спустя столько лет ты нашлась. Кёко стояла в какой-то растерянности, пока слёзы сами собой стали стекать по её щекам, и она не обняла Тсуну. Ненависть же к нему улетучилась в один миг. Теперь она чувствовала, что жизнь ещё не до конца потеряна.