В условиях военных действий.

Когда Леви что-то не нравится, он и мёртвого достанет. Когда Ирвина бесит Леви, потому что тому что-то не нравится, только Ханджи может спокойно сосуществовать с этим стихийным бедствием. Как амортизатор. Все остальные прячутся и молятся, не забывая вечером побухивать в подвале, откуда не слышно было, какая они всё-таки пьянь. Знаете, сказал как-то новик с прошлого тогда набора, по-моему, им мешает нереализованная сексуальная энергия. Прозвучало как тост, поэтому всё за это выпили. Потом, когда этот балаган пришёл разруливать сам Леви, а тот новик блевал где-то в углу, Зои смотрела на маячившего из-за спины капрала, словно тот гигант, Ирвина, и улыбалась как кошка, съевшая голубя. Нет, канарейку, решила она, когда после разноса по всем фронтам, Ирвин коснулся локтя разошедшегося Леви и тот заткнулся. Вообще, взаимоотношения в их отряде были очень странными, и все понимали это. Кажется, даже у Пиксиса был масляный взгляд, когда он к ним захаживал. Леви тихо от этого бесился и уходил в конюшню. Петра, воровато оглядываясь, шла за ним. Ханджи не удивилась бы, если бы обнаружилось, что в голове Петры они с Леви уже женаты и имеют десяток-другой ребятни. Вся правда в том, что Леви, если и трахался с Петрой, то спал он всегда только с Ирвином. Но, скорее всего, Леви просто спит с Ирвином. Но они рискуют своими жизнями, если не каждый день, так через день, и никого уже ничем не удивишь. Тем временем, Петра строчила отцу исправно, каждую неделю. Леви тихо бесился и иногда захаживал к ним в подвал «на огонёк». А Ирвин по утрам прогуливался с Пиксисом по стене Розе и всем своим видом игнорировал всё, кроме орфографии в отчётах. Идиллия, сказал бы кто другой. Зои предвкушала бурю и была на грани того, чтобы устроить тотализатор. А потом всё разрешилось само собой. Кстати, Ханджи решила, что бестактность - это плюс после того, как застала Ирвина, трахающего Леви в своём кабинете прямо на столе. К слову, Ирвин даже не перестал двигаться, просто приказо-сказал оставить бумаги и выметаться вон, а Леви не только не попытался прикрыться, а застонал ещё сильнее. Это было как: «Всё равно вы все думаете, что мы ебёмся». У Ирвина классный зад, кстати. И ноги. Боже, храни командора. Закрыв за собой дверь, Ханджи подумала, что, может, ей тоже пора бы затащить кого в свою лабораторию. Глупости, подумала она, мне бы свежих образцов побольше.