Весьма неожиданно

Дом Наруто Узумаки. 21:37 Тихий, спокойный и волшебный вечер в кругу семьи. Да, Наруто много мог бы отдать за такое счастье. Будучи сиротой, с детства, понятно, что парень хотел большой и крепкой семьи. Однако жизнь распорядилась иначе. Поэтому, коротая вечера в полном одиночестве, сегодняшней денёк считался чем-то сказочным, невероятным и далёким. Погружаясь в такой сладкий сон, под названием «семья», молодой командир отряда радостно улыбался, наслаждаясь каждым мгновением нынешнего вечера. И неважно, что рядом не свои дети и нелюбимая девушка. «Нелюбимая девушка?» — парень шокировано выпучил глаза, оборачиваясь к напарнице, которая как раз мыла голову одному из блондинов, что все время сопротивлялся и плакал. Малыш ещё раз сказал «страшное слово» и получил энный подзатыльник от матери. Рядом стояли другие дети, дожидаясь своей очереди, однако после увиденного только покачали головами, в знак сочувствия, и отступили на шаг назад. Узумаки засмеялся такой милой картине, ещё более нежно вытирая Кисаме, который любит воду, и первый согласился искупаться. Мальчик ласково и счастливо улыбнулся папе и обнял за руку. Джинчурики почти растаял от такого поступка малыша, и довольно что-то напевая себе под нос, надел, на одного из семи мечников с Киригакуре, пижаму в горошек. — Ах, какой лапочка, — сложил губы в бантик, ворковал возле парня Наруто. — Фотоаппарат, фотоаппарат мне! — Вскрикнув, он выбежал из ванной. Через две секунды ворвался с техникой в руках. — Скажи сыр. — Кисаме застеснялся, но улыбнулся, показывая свои острые зубы. — Хм, детей нужно отвести к стоматологу. Солнышко, надо завтра… — Узумаки осекся, когда понял, кого он только что назвал «солнышко». — Кхм, то есть, Саске-тян, давай завтра погуляем с детьми на улице? Им нужно чистый воздух и немного развеяться. — Да, — коротко ответила девушка, не оборачиваясь к своему командиру. Однако владелец двухэтажного дома заметил, как предательски покраснели уши Учихи. Мечтая запечатлеть напарницу, когда она краснеет, парень закусил губу. Злая улыбка появилась на лице будущего Хокаге. — Саске-тян, давай я тебя сфоткаю? — Нагнулся и тихо на ухо прошептал он. — Держи, — спокойно ответила ему брюнетка и подала мальчика. Наруто не понимал никогда, как Учиха могла моментально привести себя в норму. Разочарованно вздохнув, он забрал паренька. — Хиданчик, не плачь. Хочешь блинчики? — заботливо погладил по мокрой голове, сказал отец. — А они с соковадом? — Да. — Никакого шоколада на ночь! — Строго перебила их разговор Саске. — Звюка! — мальчик, вскрикнув, и хотел снова заплакать, однако заметил, что на секунду глаза матери налились красным цветом, замолчал и уткнулся в руку отца. — Я дам тебе шоколада, когда она отвернется, — прошептал Наруто. — Ага. — Я все слышу, — не было гнева в этой реплике, но отец и сын дёрнулись и стали смирно, делая лицо, словно они ничего плохого не делали. — Так, кто следующий? — Я! — Сказал рыжеволосый парень, подходя к матери, все остальные дети спрятались за ним. — Лидер ничего не боится! — Лидер, у тебя ноги трясутся.

***

-… Тогда Золушка вскочила на дерево, и быстро побежала домой по ветвям. Так как она была умелым шиноби, Золушка спрятала свою чакру от принца, чтобы он не смог её обнаружить. Девушке стало стыдно, что она не достаточно сильна для будущего Хокаге… то есть Короля. Ведь она так и не смогла пойти в академию шиноби из-за того, что в её клане непозволительно женщинам быть ниндзя… — Дискриминация полов, — сонно пробубнил Сасори обнимая мягкую игрушку. -… Но она верила, что когда-нибудь станет могучим воином, и тогда сумеет спасти принца. И он полюбит её так, как она его… Но теперь девушка глотала горькие слезы обиды приближаясь к своему клановому поместью, — все рассказывая сказку, Наруто покачивал Кисаме и Конан. Рядом с ним сидела, на широкой кровати, Учиха, держа на руках Зецу, который так привязался к ней за сегодняшний день. У ног девушки, свернувшись в клубок, спал Тоби, посасывая соску (Чтобы он снова не ел глину, штору, стену, коврик, волосы Дейдары и так далее, Саске решила занять его рот соской). Возле брюнета сразу же спал Хидан, обнимая Какузу, который все отталкивал белобрысого; дальше сонно комментировал сказку Сасори, практически не понимая, что говорит. После него, у головы разместился Пейн, наматывая длинные волосы Итачи на палец (Брюнет уснул еще в начале истории отца). -… И тогда король приказал расспросить всех куноичи. Возможно, какая-то из них потеряла кунай, что нашёл прин… — Они уже спят, — перебила его Саске, укладывая мальчика на кровать и заботливо накрывая. — Ох, не заметил, — Наруто также уложил двух детей рядом, мягко набрасывая на них покрывало и нежно целуя в лоб. Девушка залюбовалась своим напарником, и, вспомнив, что так не должно быть, и то чувство, что только что пронеслось в её сердце, не нравится мстительной и холодной Учихе. Брюнетка встала с постели и торопливо поспешила к двери. — Я провожу, — заметив отступление подруги, парень поспешил за ней. Однако, не рассчитывая силу рывка, чуть не упал на нее, закрывая рукой (которой удачно оперся об дверь, а то бы нарвался носом об дерево) захлопнул перед ней выход, оставляя её в комнате, да и ещё прижимая своим телом Саске к двери. На пару минут компаньоны по команде почему-то застыли, и не говорили ничего, словно не дышали. Первым не выдержал Наруто, отодвигаясь от брюнетки. Девушка ещё немного так постояла и открыла дверь. — Не привычно видеть тебя такой. — Какой? — Ну… женственной, — с заметной паузой сказал будущий Хокаге, глупо улыбаясь. — Спокойной ночи, Узумаки, — холодно сказала Саске и сложила печати. Секунда и в комнате раздался хлопок дыма. — Ты облажался, папа, — послышалось из тёмной комнаты. — Спи, Какузу! — строго и обиженно сказал Наруто, понимая, что парень то прав. Страна Звука. Одно из тайных укрытий Орочимару. Сырость и ядовитый запах, чего-то мёртвого, давил на все ощущения. Невыносимый холод и страх полностью окутал заместителя Орочимару, что застыл на коленях у кресла своего хозяина. Убийственная тишина сводила с ума и так раздражённого Кабуто, а рука невыносимо колола после столкновения с командой номер семь. Боясь и дышать, парень обдумывал, как ему выкрутиться из ситуации, но на ум приходило только принять наказание от Орочимару-сама. — Когда они придут в себя? — шипя, говоря одними губами, сказал, наконец-то человек в кресле. — Первое нанесение печати слишком слабое, поэтому осознание себя придет через неделю, тело вернётся — за месяц. — У тебя неделя. Не будет Акацуки у меня в логове, не будет тебя у меня в помощниках. Понятно? — Да, Орочимару-сама, — сглотнув, парень сжимал кулаки. — И возьми четвёрку в помощь. Свободен. — Как прикажете.