Стали стаями таять дни, Звёзды серые звали в путь, Обжигали карманы угли, В серебро превращали ртуть.
Иногда меня нужно затыкать, объявил им всем как-то Стайлз. Тогда Эрика смеялась особенно леденяще, а Дерек нахмурился и, тем не менее, насмешливо фыркнул. Бойд тогда куда-то свалил и не отсвечивал. Если бы в тот момент спросили мнение Айзека, то он бы ответил, что Стилински вообще противопоказано открывать рот. Потому что Стайлз сразу же засоряет окружающее пространство какофонией несвязной информации, смешно моргает, взмахивает руками, ну просто кудахтающая квочка. Конечно же, это просто болезнь. Отчего-то Айзек думает, что и без этого пресловутого СДВГ Стайлз всё равно был бы такой ужасной болтушкой. Отчасти, Лейхи так же понимает желание Дерека порой заткнуть надоедливого Стилински методом приложения того головой об особо жёсткие поверхности. *** Без Стайлза скучно, и первой признаёт это Эрика. Конечно же, она не говорит этого прямо в лицо, но она уже в третий раз за пять минут оборачивается на пустующее место Стилински и отворачивается, фыркнув. Женщине-Кошке без Бэтмена спокойно не сидится. В итоге, они подсаживаются к Скотту, Джексону, Лидии и Эллисон, оставляя Бойда жевать свой гамбургер. Едва Айзек открывает рот, Эрика, тактичная, как стадо гиппопотамов, спрашивает, куда запропастился Стилински, и не сожрали ли его Скотт и Джексон во вчерашнее полнолуние. МакКолл, пялясь грустными глазами на отчаянно пытающуюся не глазеть в ответ Эллисон, мямлит что-то о том, что Стайлз гриппует дома и играет умирающего лебедя после каждого чиха. Джексон бурчит, что если бы они и собрались устроить коллективное ритуальное расчленение Стилински с последующим его поеданием, то он бы позвонил им первый, а так - приходится довольствоваться лишь сопливым и чихающим, но от того не менее, а то и более болтливым Стайлзом. Эрика, удовлетворённая услышанным, кивает и, едва не лопаясь от собственной важности, вышагивает прочь из кафетерия, качая бёдрами как можно сильнее. Когда-то Эрику унижали и смешивали с грязью. Теперь она - героиня мокрых снов доброй части среднего и старшего курсов. И мужской, и женской половины, кстати говоря, это чувствуется в их запахах. Кто бы подумал, как говорится. Айзек поспевает за ней, на выходе его догоняет Бойд. Не то, чтобы того привлекали коллективные похождения по коридорам школы, но с недавнего времени интерес Бойда к делам Стаи рос прямо в геометрической прогрессии. Эрика, впрочем, ждёт их в коридоре, скрестив руки у груди. Для полноты картины могла бы и нетерпеливо потопать ножкой, халтурщица. - Надо бы навестить Стилински, чтобы не расслаблялся, - как бы между делом говорит Эрика и обращается к Бойду, - Ты сделал реферат по физике? Бойд и физика. Кто бы мог подумать. Тем не менее, у него перманентная «А» по всем зачётам. Кто бы подумал... *** За весь день они не находят времени выбраться к Стайлзу - в конце концов, Ардженты не растворились в воздухе, и их всё ещё возглавляет сумасшедший Джерард, желающий положить всех оборотней в округе во имя погибшей дочери. Никто и не заикнётся о том, что Кейт была той ещё сумасшедшей сучкой и сознательно шагнула в могилу ещё шесть лет назад. Тем не менее, вечером Айзек решает всё-таки навестить Стайлза, не ставя абсолютно никого в известность. Буквально сбегая из логова, Айзек не спешит к Стилински сразу же. Честно говоря, где-то у универмага на Центральной весь идиотизм ситуации настигает его, и на пару секунд Айзек останавливается, подумывая о том, не свернуть ли обратно. Вообще, всё это выглядит очень странно, и Айзек готов поставить многое на то, что не входит в список тех, кого Стайлз желает видеть. Через семь минут, стоя на лужайке Стилински, Айзек всё ещё сомневается в правильности своего решения. Его сюда никто не звал, Дерек будет беситься, потому что он удрал, не сказав куда, не сказав зачем. Но Айзек чует, что шерифа дома нет, а у Стайлза открыто окно на втором этаже, так что это знак свыше. Ощущая себя в высшей степени неловко, Айзек карабкается наверх, цепляясь за выступы в стене. Он даже и думать не хочет, как это выглядит и что можно подумать, глядя на него, ночью пробирающегося в окно к Стайлзу. Тот сидит на кровати в некотором подобии гнезда из одеял, на тумбочке рядом стоит миска с остывшим куриным бульоном и лекарствами. - Бгивет, чувак, а я тут умигаю, - гнусавит Стайлз, и Айзек не может сдержать улыбки. Стилински чуть сдвигается на кровати, подбирает раскинутые одеяла и, удобно устроившись, торжественно чихает. Наверное, это должно быть воспринято, как приглашение присесть. Лейхи плюхается на матрас, буквально утопая в запахах болезни и лекарств. - Джексон сказал, что они не сожрали тебя в полнолуние, но ты всё же умудрился нажить приключений на жопу и простудился. - Джегсон дугаг, - гундосит Стайлз и утыкается в телевизор, - Сейчас будет втогой гаунд. Чуг я за богомола. Он всегда выиг'ывает. Они почти в полной тишине досматривают "Войны жуков-гигантов" по Animal planet, изредка прерываясь на тему ставок на победителя. Как ни странно, жуки Стайлза сегодня делают жуков Айзека подчистую. - Я всегда ставлю на бобедителей, бгиятель, - авторитетно заявляет Стилински и его тут же сгибает пополам жуткий кашель. Даже не напрягаясь, Айзек слышит у него хрипы в лёгких. - Ты бы врачу показался, - советует Айзек, - у тебя лёгкие... - Обычная бгостуда, - отмахивается Стайлз, - бгойдёт. Начинается "Скорость жизни", и голос за кадром начинает рассказывать о стеклянных лягушках. Стайлз шмыгает рядом и начинает всё чаще прикрывать глаза и заваливаться на бок. Айзек понимает, что ему пора, потому что Стайлзу уже не до него и не до лягушек. - Ладно, мне пора, а то Дерек, наверное, уже обыскался, - универсальная отмазка на все случаи жизни, - Выздоравливай скорей. Айзеку со второго раза удаётся встать с чересчур пружинистого матраса. Стайлз, выключив телевизор, занимает всю кровать, недолго воюет с одеялами и ложится, умудрившись зевнуть и чихнуть почти одновременно. Айзек пытается сдержать улыбку и насмешливо фыркает. - Всё-таки, покажись врачу, - настойчиво советует он напоследок, - Тебе не надо перед сном никаких лекарств? - Я бегед твоим бгиходом бгинимал, - отрицательно качает головой Стайлз, - Хогошо, бокажусь. И засыпает ещё до того, как Айзек спрыгивает на лужайку перед домом. *** - Почему нас с собой не позвал? - с порога начинает Эрика. Бойд смотрит насмешливо, Дерек - как всегда. Никому из присутствующих не требуется ничего объяснять, все и так чувствуют запах, которым пропах Айзек. Он лишь пожимает плечами. Дерек прищуривается и вдыхает поглубже. Айзек, скорее, чувствует, чем видит, как жадно раздуваются его ноздри, а воздух, пропитанный запахом Стайлза и лекарств, который принёс на себе Лейхи, со свистом врывается в лёгкие, наполняя их до отказа. - Я почти не застал его, он уже засыпал на ходу, - он следит за словами, в конце концов, это лишь недосказанная правда. Даже если они и учуют горьковатый запашок лжи - он не собирается им ничего объяснять. Даже Дереку. - Ты пропустил тренировку, - совершенно несерьёзно упрекает его Бойд, - Задохлик. Эрика проводит по нему взглядом, который Айзек чувствует так, как будто она легонько царапает его своими алыми наманикюренными ноготками. - То, что пропустил - наверстаю, а сейчас я иду спать, - он устал, весь запал внезапно будто испаряется в воздухе, улетучиваясь вместе с болезненным терпковато-горьким запахом. Когда Айзек уходит к себе, он чувствует, как прожигают взгляды Эрики и Бойда дыру где-то между лопаток. Сверлящий взгляд Дерека, где-то на затылке, ближе к основанию черепа, кажется до жути материальным. *** Когда он идёт к Стайлзу в следующий раз, мысль о том, чтобы позвонить в дверь настигает Айзека лишь на подоконнике. Потому что на него сразу же недоумённо смотрят четыре пары глаз, и лишь Стайлз приветливо машет ему рукой. - А что, дверью пользоваться теперь не модно? - делает попытку съязвить Лидия, наматывая отливающий медью локон на палец. Лидия Мартин никогда особо не нравилась Айзеку. Он искренне не понимал, что в ней нашли Джексон, Стайлз и ещё большая часть парней в школе. Сейчас бы он с удовольствием переломал бы ей один палец за другим, стёр ударом помаду с вычурно пухлых губ, намотал её рыжие волосы на кулак, дёрнул изо всех сил и впился клыками в тонкую лебединую шею. Айзек одёргивает себя. Это за него говорит внутри кровожадная гадина, которой всё время мало. Лидия не заслуживала, чтобы с ней сделали такое. Зверь внутри исказил его неприязнь к принцессе школы и вывернул всё наизнанку. - Не модно - это твоя сумка, а тебя никто не спрашивал, - огрызается он, искренне надеясь, что его глаза не сверкнули жёлтым. Мартин возмущённо открывает-закрывает рот, укоризненно смотрит в сторону Джексона и Стайлза, наверняка, посылая телепатические волны с позывом отомстить за даму. Только вот Джексон разглядывает стоящую в углу гитару, а Стайлз разводит в кружке порошок от простуды. - Он пошутил, Лидия, - находится Эллисон, положив узкую ладонь на плечо подруги, - Что мужчины смыслят в моде? Запал Лидии сдувается, как воздушный шарик. Она смотрит на Айзека уничтожающим взглядом и в следующую секунду почти незаметно (если вы не оборотень, конечно) натягивает маску равнодушия. - Думаю, Стайлзу сейчас нужен покой и отдых, - отзывается Джексон, - Может, мы уже пойдём? - Стайлз? - спрашивает Скотт, убирающий разбросанные в радиусе полуметра от кровати комиксы о "Тёмном Рыцаре", - Ты как себя чувствуешь? - И тут же выдаёт ребят с потрохами, виновато пожимая плечами, - Нам просто по химии реферат задали на тему алкинов. - Алкенов, - поправляет Эллисон Скотта и, заодно, выбившуюся из пучка прядь. - Всегда их путаю, - хмурится Скотт, - Будь проклят Харрис. - Если Мефисто и Хела услышали мои молитвы, то ему готовится приличный вертел в одно место, - бурчит Стайлз. Сегодня болезнь почти не влияет на гнусавость его голоса, но слышно, как Стилински всё ещё говорит "в нос", - Можете идти, я не в обиде. - Я могу ещё побыть, - пожимает плечами Айзек, - Я доклад на неделе сделал. На самом деле, о докладе он вспомнил только когда напомнил Скотт. А тот, даже если и почуял что-то, на пару с Джексоном, не подал вида. Наверняка, едва удержался от благодарности за скрашивание одиночества лучшего друга. Попрощавшись со Стайлзом (Эллисон легонько сжала плечо, Скотт похлопал по спине, Лидия приобняла, прижавшись напудренной щекой к щеке Стилински, и поцеловала воздух у самого его уха, а Джексон ограничился словами), вся компания движется вниз, в прихожую, а Айзек вызывается проводить и закрыть двери. Уже перед самым уходом, когда остальные уже оказываются на улице, Лидия ловко цапает его за кофту и, подтянув ближе, шепчет на грани слышимости: - Держись подальше от моего мальчика. И, совершенно по-сучьи улыбнувшись, выходит на улицу. Айзек чувствует облегчение, закрывая за ней дверь. *** Они сидят в ворохе одеял на кровати Стайлза и разыгрывают по ролям некоторые диалоги из "Кейбла и Дедпула", причём, Стайлз произносит цитаты Уэйда чисто на память и ни разу не ошибается. Потом Айзек заказывает пиццу ("Побольше салями, но никаких оливок, слышишь?"), но им, почему-то всё равно приносят с оливками. - Ты прямо как ребёнок, - ухмыляется оборотень, видя, как Стайлз придирчиво выковыривает одну оливку за другой со своей половины, - Что тебе сделали оливки? - Мама их любила, я привык ей отдавать свои, а потом вообще разлюбил, - нехотя отвечает тот, высматривая зелёные круглешки, - Оливки, в смысле. Айзек глубокомысленно кивает, ухмылки как и не бывало. Тема матерей неприятна для них обоих. Он снимает с паузы "Стар Трек", где Леонард МакКой тащит бедного Джеймса Кирка в медотсек за антидотом. *** - Что у тебя со Стилински? - угрюмо спрашивает Дерек на тренировке после того, как раскидывает их, как котят, по всему складу. Стайлз болеет уже неделю. Не проходит и дня, чтобы Айзек его не навестил. Лейхи давится Маунтин Дью, Эрика, внешне никак не среагировав, обращается в слух, а Вернону искренне посрать, у него чертовски болит сломанная нога. - С чего ты вообще взял, что... - Айзек не заканчивает, неопределённо проводя рукой в воздухе. Эрику прорывает. - Так ты ж так воняешь, после того, как к нему сходишь. Знаешь, чем? - она не дожидается ответа, - Радостью. Наивной щенячьей радостью. Самки такое чувствуют особо сильно. Вот оно как, значит. Айзек кусает щёки изнутри, пытаясь придумать хоть что-нибудь. Играть словами уже не получится, Дерек задал конкретный вопрос. - Он любит Лидию, - говорит Айзек так, будто это всё объясняет. - А ты мечтаешь её грохнуть, - тянет Эрика, Бойд, держась за ногу, кивает. Дерек хмурится сильнее. - Просто реши все свои проблемы до полнолуния, - говорит Дерек, - Или их, на правах Альфы, начну решать я. Айзек не может представить, как Дерек приходит к Стайлзу поговорить на такую тему. Будет запугивать, рычать... Или нет, доходит до Айзека. Дерек укусит Стайлза. И это пугает его. *** - Это не твоё, - говорит ему Эрика, когда они стоят в супермаркете на Окружной. - Ты о чём? - он смотрит на неё непонимающе, ведь они стоят у прилавка с консервами. - То, что ты чувствуешь, - она говорит это, складывая в корзинку банку кукурузы, - Это не твоё. Точнее, не только, - она идёт к прилавку с морепродуктами, - После укуса волчица, ну... ты понимаешь, она убила во мне любовь к Стилински, если так сказать. Не факт, что Скотт влюбился бы в Эллисон, если бы не был оборотнем, - она берёт пачку крабовых палочек и, подумав, кладёт ещё одну, - Это... зверское. Оно заставляет нас чувствовать иначе. Это не твоя вина. Кажется, если Айзек стиснет челюсти ещё сильнее, то эмаль треснет, зубы раскрошатся в пыль. - Ты теперь не отстанешь? - почти рычит он, стараясь не сверкать клыками при посетителях. И Эрика вдруг поворачивается и смотрит. Смотрит ему прямо в глаза, и у неё самое искреннее сострадающее выражение лица, которое он видел за всё время. - Мы же Стая. Ты мне как брат, мы с тобой одной крови, ну, - она смаргивает в сторону и отворачивается, - Никто из нас не хочет, чтобы тебе было больно. Вернон просто бесчувственная глыба, он тебе такого не скажет. - А Дерек? Эрика закусывает верхнюю губу и просмотрев список ещё раз, движется к кассе. - Я не знаю, - говорит она уже на улице, отобрав у Айзека один пакет, с багетами и овощами, - Честно. Я не хочу тебе врать, я лучше промолчу. Иногда мне кажется, что в один прекрасный день его переклинит, и он убьёт нас всех. До дома Айзека они доходят в полной тишине. Приготовив еду, они идут к дому Хейлов, так же не проронив ни слова. *** Дни тянутся медленно, неохотно, словно жевательная резинка. В какой-то момент Айзек начинает зачёркивать в маленьком календарике дни до полнолуния, дата которого трижды обведена чёрной ручкой. Стайлз с трудом, но выздоравливает - после серии уколов и прогреваний (у него оказался бронхит), Скотт и Эллисон с каждым днём отдаляются друг от друга всё больше и больше, а Дерек считает убывающие крупицы терпения. *** За два дня до полнолуния альфа вызывает его на важный разговор. - Среди оборотней нет геев и лесбиянок, - нестандартность - конёк Дерека, - Знаешь, почему? Айзек знает, но молчит. Эрика его уже просветила на эту тему, потому что Дерек, в силу обстоятельств, сказал ей первой. Айзек и Бойд не принесут, в случае чего "в подоле". Внезапно проносится смешная мысль, что Махиллани на его месте, услышав такое от Дерека, уже визжал бы, как сучка. - Потому что оборотням свойственны импринтинг и избирательность, - отвечает за него же Дерек, - Природа подбирает тебе партнёршу так, чтобы ваше потомство было наиболее сильно генетически. Остальное - просто глупая влюблённость. Проходящая и переходящая. Как ты понимаешь, у парней вряд ли может появиться потомство, если только Стилински чего-то не скрывает. Айзек думает, что Дерек слишком заигрался в Акеллу-разводчика. - Как бы то ни было, я тебя никуда не пущу, потому что завтра с большой вероятностью ты первым делом побежишь к нему, - Дерек роется в карманах куртки и бросает Айзеку ключи от машины, - Чтобы тебя в ближайшее время не было в городе. И так перед каждым полнолуньем, пока не встретишь свою партнёршу или дурь из головы не вылетит. Айзек машинально ловит ключи, хотя водит так себе. Это Эрика с машинами "на ты". Он думает о том, что Дерек не говорит "девушку", не говорит "избранницу", да Господи. "Партнёршу". И никаких сантиментов. *** Полотно дороги уходит за горизонт и кажется бесконечным. Небо тут далеко не такое чёрное ночью, как в Бейкон-Хиллс, грязно-тёмно-серое, а луна кажется почти полной. Но это почти. На самом деле полнолуние только ещё через 20 часов. В магнитоле Дерека внезапно находится целый сборник Кэша, и это настолько избито в его ситуации, что Айзек позволяет себе подпевать хриплому сухому голосу. Я навредил себе сегодня. Чтобы посмотреть, могу ли я ещё чувствовать. Сначала он планировал доехать до Фриско через Сакраменто, пусть и придётся сделать крюк. Теперь он планирует не возвращаться в слишком промозглый для Калифорнии Бейкон-Хиллс, а остаться греть кости на западном побережье. В Калифорнии же продают мечту. Я фокусируюсь на боли- Единственном, что реально. Айзек всё не может выбросить из головы слова Дерека, они словно выцарапываются на внутренней стороне черепной коробки острыми когтями Эрики. Импринтинг, отбор, избирательность. Какого чёрта?! Легче понять безысходность и отсутствие выбора. Может, и нет этого ничего. Просто всё иногда заканчивается. "У меня не было выбора, природа всё решила за меня". Дерек полюбил всего раз в жизни, а потом запретил себе думать об этом. Дерек настрадался из-за этой любви, Дерек обжёгся на этой любви. Что может Дерек знать… Да, общаясь со Скоттом, Айзек многое узнал. В том числе, и о Кейт. Игла вонзается в рану, Старое-доброе жало. Я пытаюсь убить это в себе, Но помню всё. Айзек останавливает машину у обочины, глушит мотор и, уткнувшись подбородком в лежащие на руле руки, смотрит в ночное небо. Звёзд почти не видно, они какие-то блёклые, больные. Он вздыхает, вслушивается в тишину. Слышны отдалённые шепотки - до Сакраменто рукой подать, полчаса езды, не больше. Никогда ещё перспектива сбежать не выглядела такой привлекательной. Кем я стал, Мой милый друг. Все, кого я знал, уходят В конце концов. Но Айзек заводит машину и поворачивает обратно, не доехав эти полчаса. Видимо, Сан-Франциско отменяется. И ты можешь забирать всё это- Мою империю грязи. Я заставлю тебя упасть, Я причиню тебе боль. *** Айзек возвращается в Бейкон-Хиллс за два часа до зенита полной луны. Он мог и быстрее, но на Семидесятом велись работы, и он потерял почти четыре часа. Айзек не стал заезжать домой, звонить Эрике или Дереку. Он просто оставляет машину у въезда в парк и идёт к дому Стилински. За два квартала Айзек начинает чуять что-то не то. Он почти не ощущает запах Стайлза, его перебивает другой, более сильный, мускусный, животный. Остановившись под окнами Стилински и слыша то, что происходит в спальне младшего члена семьи, Айзек уже не сомневается. Он разворачивается и бежит. В лес, домой - куда угодно, ему всё равно, он не разбирает дороги, обращаясь уже на ходу. В его мыслях раздаётся только довольное мычание Стайлза, приглушаемое ладонью Дерека, который, ритмично и размашисто трахает его, доказывая права на свою территорию. Среди оборотней нет геев или лесбиянок, как-то по-злому смеётся про себя Айзек. Волчья его часть заливается холодным воем. Он думает, что сегодня явно убьёт кого-нибудь. Стайлз, который всегда улыбается. Стайлз, который сидит в ворохе из одеял и сдвигается, чтобы уступить ему место. Стайлз, который всегда угадывает победителей в "Войнах жуков-гигантов". Стайлз, который цитирует комиксы наизусть. Стайлз, который не любит оливки из-за того, что привык отдавать их матери. Стайлз, Стайлз, Стайлз... Айзек цепляется за эти воспоминания, и пытается не думать о том, почему. Почему Дерек так... Нет. Проще. Почему Дерек? *** Ближе к утру, часа в четыре, когда Айзек уже прекрасно себя контролирует, и сидит на крыльце своего дома, приходит Дерек. - Не строй из себя брошенку, - говорит альфа, садясь на крыльцо рядом. От него за милю, как выразилась бы Эрика, воняет, - Так надо было. Ты должен был понять. Не сорвался ведь сегодня - это ли не показатель? - Нахуя? - не выдерживает Айзек, - Почему ты трахал именно моего человека? Дерек чуть откидывается назад, опирается руками позади себя и всё ещё не смотрит Айзеку в глаза. - Он не твой человек. Давай посмотрим правде в глаза - просто он единственный, кому не наплевать. - Ему никогда не наплевать. Но, знаешь, ещё не наплевать Эрике. Тебе. Но если бы ты не был моим альфой, я бы разодрал тебе глотку. - А Эрика? - замечает Дерек. Айзек вздыхает. - Нет. Просто нет. Это как долбаный инцест, - он поворачивается и не отводит глаз, - Это что, какое-то оборотневское "правило первой ночи" с которым ты меня не успел ознакомить? В конце концов, Дерек тоже переводит на него взгляд, но тут же отворачивается и устало прикрывает глаза. - Он не твой человек, понимаешь? Он... он отдушина для всех нас. Человек Стаи, принадлежит всем частично, но никому целиком, - Дерек открывает глаза, - Это же Стайлз. Ему всегда будет мало одного человека. У него слишком большое сердце. Альфа переводит взгляд на Айзека, но того уже и след простыл. *** Стайлз вольготно лежит на раскуроченной кровати, уткнувшись носом в изгиб локтя, но не спит. Услышал ведь, как Айзек зашёл в его комнату, но даже не соизволил прикрыться, словно выставляя напоказ следы своей недавней "принадлежности", от которой ещё не остыли простыни и тело. Айзек подходит ближе. Стайлз не открывает глаза. Айзек останавливается у самой кровати. Стайлз шмыгает носом, отчего его губы на секунду кривятся. Айзек впивается в эти губы, раздвигает их языком. Стайлз не сопротивляется, просто вздыхает и позволяет себя целовать. Господи, ну сделай уже что-нибудь, кричит про себя Айзек. Ударь, накричи, ответь, повали в кровать. Только не делай так. Он медленно отстраняется, пятится к окну. Стилински всё так же тих и неподвижен, не отнимает руки от глаз, и Лейхи даже не знает, на что рассчитывал, явившись сюда. Надо было доехать до Фриско. - Айзек. Стайлз тихо зовёт, когда он уже перешагивает через подоконник. Этот тихий шёпот заставляет оборотня остановиться. - Чего? Сейчас что-то будет. Айзек даже не уверен, что хочет слушать. Он задыхается в этой комнате. - Выздоравливай скорей. И поворачивается лицом к стене, заканчивая разговор. *** На следующее утро, встречая Стайлза, Айзек чувствует, как что-то тупое и горячее разливается в районе солнечного сплетения. Стайлз здоровается с ним, улыбается, но не говорит о вчерашнем, даже во взгляде этого нет. Могло быть хуже. Во всяком случае, всякие там симпатии - всего лишь набор химических реакций. Стайлз не любит химию. И Адриан Харрис, у которого сегодня их первая пара, это прекрасно знает. И Стайлз знает, что Харрис знает. Чего Стайлз не знает, так это того, что он у Харриса - любимый тип сублимации. Скотт никогда ему не говорил и не скажет, МакКолл не настолько любит копаться в чьём-то грязном белье, особенно, когда дело касается Стайлза. Но вот Харрис опять принижает Стилински, выделяет, чувствует почти сексуальное удовольствие. Скотт и, теперь уже, Джексон хмурятся, а Лидия и Эрика выдают самые свои ядовитые улыбки. Человек Стаи, говоришь? Айзек старается почти ничего не чувствовать, повторяя это словосочетание про себя. Человек Стаи, человек Стаи, человек Стаи. Заживление будет долгим, болезненным, как будто скорябываешь засохшую корочку с болячки. Но процесс идёт. В конце концов, он пойдёт на поправку.Через тысячу нулей Это всё, что ты можешь дать. Выздоравливай скорей- Гори опять.