Фиктивно

Акаши вертит пальцами ножницы. Металлические блестящие лезвия и пластиковые ручки в едином вращении. Это действие совершается непринужденно и легко - будто эти ножницы продолжение фаланг пальцев Акаши. Ножницы клацают тихо, отпугивают весь кафетерий их станции от его столика, от личного пространства, в которое не каждому дозволено войти. Момои допивает свой клубничный шейк и берет водку с томатным соком у Аомине, замаскированную под слеш - много льда, много водки, мало сока. Пилотам гоночных кораблей пить запрещено. Равно, как и протаскивать режущие предметы на станции техобслуживания. Она шепчет Дайки, чтобы ее не ждали, и, сжав свой пластиковый стакан, лениво идет к столику Сейджуро.  Будь она помладше, то не полезла бы к нему - грех ворошить прошлое. Это было нечто Выше. Чувство Выше. Сацуки повзрослела и оторвала ненужные связи от себя. Кровоточила, плакала, работала - стремление к Выше. К своему безграничному влиянию и своей власти. Сегодня она попробует это Выше. В горле сухо, водка обжигает, лед царапает - томатный сок хочется выплюнуть, она его всегда ненавидела. Момои слегка покачивает бедрами - она чувствует сквозь свой комбинезон взгляды, плотоядные или оценивающие ее красоту, узнающие ее, менеджера одной из самых популярных команд. Момои любит себя и уверена, что мир немножко склонил к ней свое чело. Миру на всех плевать. Ножницы клацают быстрее. Клац-клац. Клац-клац. Клац-клац. В огромные во все стены иллюминаторы смотрит черная вязь космоса. Великолепие раскинувшегося звездного полотна чарует, завораживает, затягивает. Оно не отпустит тебя - долго смотреть на него нельзя. Точнее, в него. Как и в глаза Акаши - две неоновые застывшие капли. Два разноцветных кислотных глаза оплавляют ее всю. Начиная с тонких линий плеч и заканчивая на острых коленях. Сацуки делает большой глоток своего коктейля. Все плавится. И лед, и водка, и сок, и комбинезон, под которым нет ни одежды, ни нижнего белья. Чулки. Белые, в сеточку. Банальные. Сегодня она попробует поиграть в другие взрослые игры. На расчет. Ткань комбинезона трется, давит. Меж бедер все вспыхивает, Момои тяжело идти к нему, вперед. Пасовать она разучилась давно. Поэтому она упивается этим малым страхом и желанием быть Выше Акаши. Время стекает тонкой струйкой пота меж лопаток - оно замедляется, растягивая путь к столику Сейджуро. Космос гладит иллюминаторы своими световыми гранями вспыхнувших сверхновых звезд. Она не садится за столик, тем более не обращает внимания на пейзаж за иллюминаторами. Она нужна Акаши. Она. Она. Она. Только. Клац-клац. Она, которая может лишь предугадать планы Сейджуро. И он нужен ей. Клац. Вращение замирает. Кислотные неоны, лайм и аквамарин, впиваются в нее, отчего все внутренности скручивает невидимый жгут. И внизу, где меж бедер трется ткань комбинезона, слишком влажно. - Ты, - он обращается к ней спокойно, шепотом, весь кафетерий звенит от гомона, - решила? «Ты» для Момои более интимно, чем ее имя. Особенно из уст Акаши. - А ты? - горло разрывает вкус водки и лед. Еще немножко - и у нее мозги навылет. Растекутся прямо по тем иллюминаторам. Он зажимает ножницы в левой руке, а правой берет ее за ладонь и ведет. К Выше. Ее мама думает, что со дня на день Дайки наденет на ее безымянный тонкий пальчик обручальное колечко. У Дайки есть гонки, есть скорость, есть он сам - одиночеству не сопротивляется. Поэтому Момои выбирает партию с Акаши. Ладонь его мозолистая, но сами подушечки пальцев мягкие, и от них у нее под кожей невидимые электрозаряды, проникающие прямо в грудь. Акаши ведет ее по коридорам станции, выбирая самые немноголюдные и длинные. Не тянет ее за собой. Она шагает с ним плечо в плечо, пальцами сминая пластиковый стаканчик. Он растягивает время. Хотя тоже нетерпеливо сжимает ножницы в своей руке. Ей понадобилось много времени, чтобы проникнуться некой влюбленностью в Акаши. Чтобы затолкать все чувства к Тецу поглубже в сердце, чтобы насытиться болью и перестать выискивать везде его. Момои любит себя. И причинять ей боль не дозволено никому. Она сама аккуратно располосует себя на тысячи лоскутков.  В лифте людей нет. Только они. Акаши и Момои - это Выше.  Сацуки разглядывает Акаши - он хочет ее. Хочет.  Она сжимает бедра - хочется, чтобы поскорее Акаши снял комбинезон с нее. Чтобы поскорее закончилась эта комбинация и началась следующая, которую они будут вести вместе. - Ты, - он смотрит на нее вопросительно, - а на мне чулки. До каюты они доходят быстро. Но недостаточно быстро. Она мурлычет - пальцы ее холодные от ледяного слеша. И вовсе не пьяна. В каюте чернильно-темно - они скидывают одеяла и подушки на пол, ибо полки узкие. Дверь блокируют. Тонкая щель света между створок иллюминатора. Ей кажется правильным, что они не торопились, сейчас хочется замедлить все в миллион раз. Ножницы Акаши клацают, разрезая ткань ее комбинезона. Звуки вбирает подглядывающий за ними через ту щель космос. Все без лишней суматохи. Они обращаются друг к другу на ты. Она лежит на спине - небольшой ее уступок. Момои позволяет доминировать над собою, взамен получая некие чувства, искореженные, кислотные, похожие на любовь. Ее Выше. Его пальцы скользят по ее мягкой коже. Проводит по линии шеи к ключицам. По ложбинке грудей и вокруг солнечного сплетения. По бедрам, затрагивая тонкую ткань чулок. Поцелуй его крепкий, на несколько градусов выше водки, расплавляющий ее подобно лаве. А за этим крепким следует еще один, и еще, и еще, и Акаши мало ее податливых губ и языка, отчего он шумно выдыхает сквозь сжатые зубы. Он лицезреет, впитывает ее лихорадочный румянец, капли пота на висках, томные глаза, соблазнительно изогнутое тело, притягивающее к себе странной белизной чулок. Мало. Очень мало ему ее. Еще выше. Акаши только думает об этом - Момои притягивает его к себе за плечи, целуя в уголки губ, скулы, шею - ниже, ниже, ниже. Лава обжигает внизу живота. Она растекается по всему телу, прожигая мышцы, кожу, разум и душу. Она прижимается бедрами к его паху - и улыбается, гладя Сейджуро по щекам. Он чувствует то же самое, что и она. - Давай ты уже. Лава вспыхивает бушующим кричащим пламенем. Они двигаются в одном такте, прижимаясь друг к другу, будто бы бояться потерять. Акаши рвет чулки, пряча свое лицо и стоны оргазма в ее шею. Момои задыхается им, крепко обнимая за плечи Сейджуро. Мало. Мало. Мало. Они стонут, переплетая пальцы, тела в объятиях, до боли хорошо им вместе. До испепеляющей боли. Момои выдыхает. В глазах пелена. Сейджуро Акаши - тот самый важный Ты - достижимое Выше. Акаши вдыхает. Момои Сацуки - То, что лучше сохранить от всех. Их союз зарегистрирован пурпурными глазами космоса. Бумаги о браке они подпишут позже. За иллюминаторами рождаются сверхновые. Тает неоновый метеоритный снег.