Укрощение строптивого

Бани. Омега. Все-таки Рок не такой уж плохой. Немного неотесан и груб, но с добрым сердцем, скрывающимся за хамоватым поведением. Конечно, я ему не особо нравлюсь, но деваться нам некуда. Привыкнет. Рыбу он почистил быстро. Потом разжег костер, на котором и пожарил нашу еду, нанизав ее на ветки. Мою долю он уложил на широкий лист, разломал, как-то странно посмотрел на меня, а потом начал вынимать из рыбы кости. Я уже говорил, что он милый? Соли, конечно, очень не хватало, но когда я пожаловался на это, он только поднял глаза вверх, потом тяжело вздохнул, и принялся за свою порцию, больше не глядя на меня. Невежливо с его стороны, но я уже начал привыкать к такому поведению. Когда солнце достигло апогея и жара стала невыносимой, Рок отнес меня в тень деревьев, потому что сам я исколол бы себе все ноги, а потом соорудил для меня некое подобие тапочек из коры и расщепленных лиан. Не кутюр, конечно, да еще и шершавые изнутри, но ходить можно. А еще он сделал навес между двух наклоненных друг к другу пальм. На строительство пошли широкие листья с каких-то деревьев и те же лианы. И постель под навесом получилась из широких пальмовых листьев. Ничего так, миленько. И все бы ничего, но мне захотелось пить, о чем я сообщил Року. - Пресная вода тут есть, но нести ее не в чем, так что придется тебе прогуляться туда со мной. Заодно поможешь фруктов набрать. Ноги я себе больше не колол, зато спотыкался все время о корни, а еще мои волосы цеплялись за всякие ветки и кусты. В результате я так измучался, что спросил у Рока расческу. - Где я тебе ее возьму? – он даже не оглянулся, а мог хотя бы руку подать, чтобы помочь идти. – Тут магазинов нет. - Так что же мне теперь ходить с вороньим гнездом на голове? – я даже остановился от возмущения. - Не хочешь гнездо, могу обрить налысо, нож у меня есть. Нет, каково? - Хам! Немедленно проси прощения. Вот теперь он остановился. Медленно обернулся и вперил в меня тяжелый взгляд. - Прощения? Мне? Ах ты, избалованный папенькин сынок. Свалился на мою голову, бесполезный, как сиська у борова, еще и права качаешь! - Я не бесполезный! – от возмущения у меня даже руки затряслись. – Я омега. Я продолжатель рода. И ты должен заботиться обо мне. - Должен? Я ничего тебе не должен. Может, ты и омега, но не мой. И никогда им не будешь! Так что попридержи норов, деточка, пока я не послал тебя куда подальше. - Хам! Я тебя… я… Я буквально кипел от гнева, но чем я могу пригрозить ему? - Ты, ты. Ничего ты не можешь. Никчемный. Ты сам на этом острове не проживешь и дня. - Ах, так? Проживу. И в твоих услугах не нуждаюсь! - А давай посмотрим. Продержишься пять дней и не попросишь о помощи – извинюсь. Вот так мы и разошлись в разные стороны. Воду я нашел, только пить ее пришлось, опустившись на колени. Потом нашел несколько деревьев с фруктами. Залезть вверх не смог, зато сбил пару оранжевых плодов палкой, и тут же съел. После сладкого пить захотелось снова, так что пришлось мне возвращаться обратно к воде. Жаль, что собрать ее не во что, а то бегать каждый раз сюда… Рок бы обязательно что-нибудь придумал, но я тоже голову на плечах имею. У меня диплом. Я инвестиции делаю. Так неужели не продержусь каких-то несчастных пять дней? К своему шалашу я вернулся, немного поплутав, но Рока там не было. - Вот и ладно. Значит дом - мой. Конечно, называть это убожество домом – это даже не смешно, но в данной ситуации, это мой дом и я отсюда никуда не пойду. Забравшись в шалаш, я устроился спать на своем импровизированном ложе. Жестко, неудобно, все колет и мешает, листья разъезжаются, но спать на песке еще хуже. После пары часов ерзанья, я понял, что снова голоден. Солнце уже начало опускаться к горизонту, но голод все равно погнал меня в лес. Благо, искомое нашлось быстро, так что до темноты мне бродить в зарослях не пришлось. Пара фруктов была съедена прямо под деревом, а еще несколько штук я взял с собой, на случай, если до утра захочу есть. Утром я расчесал свои волосы пальцами, насколько это было возможно, пальцами же почистил зубы, прополоскав рот в мерзкой океанской воде, а потом пошел за едой. Мне настолько повезло, что я даже кокосовое дерево нашел. Хотя для того, чтобы сбить всего один орех, мне пришлось потратить часа два, швыряясь палками и камнями, да еще столько же промучаться, пытаясь его вскрыть, но я был так горд собой, когда орех раскололся, что не считал это время зря потраченным. Почти все кокосовое молоко вытекло, но все же кое-что мне удалось выпить, а, поковырявшись, я смог добраться и до съедобной мякоти. Было… невкусно. То ли орех недозрелый, то ли еще что, но по вкусу он напомнил мне волокнистую глину. Нет, глину я никогда не ел, но, думаю, что именно такой она и будет. Зато, у меня теперь появилась емкость для хранения воды, а это уже большой плюс. Фрукты – это вкусно, но три дня подряд… В общем, от сладко-кислого меню меня уже тошнит, а на кончике языка вскочил прыщик. Не смертельно, но приятного мало, потому что он печет каждый раз, как на кончик языка попадает сок. Тапочками из коры я натер ноги. Камнями, которыми долбил кокосы, поранил руки, и о маникюре пришлось забыть. Спина, плечи и лицо обгорели на солнце, из-за того, что я заснул на берегу. Пару раз я пытался поймать рыбу, используя сломанную палку, но у меня ничего не вышло, а даже если бы и вышло… тот огонь, что развел Рок, давно погас, а разжечь новый я не смог, только натер себе мозоли на ладонях. Видимо, способ, описанный в приключенческих книгах, годился только для героев на их страницах. Иногда ветер доносил до меня запахи чего-то съестного от костра Рока и тогда мой живот жалобно урчал, но гордость не давала пойти к нему с поклоном. Его я, кстати, ни разу не видел вблизи. Пару раз, идя по берегу, натыкался на его следы, и тут же уходил в лес, чтобы не дай Бог, он не подумал, что я готов сдаться. Каждый день я говорил себе, что выдержу, и держался. Но хуже всего было по вечерам. От одиночества и отчаянья мне хотелось выть. Чтобы отвлечься, я пел песни или читал стихи, а иногда просто говорил что-нибудь вслух. Главное было услышать голос, пусть и свой собственный, лишь бы не сидеть в тишине, нарушаемой только плеском волн, шумом ветра в ветвях и редкими вскриками птиц. Наутро четвертого дня, когда какая-то мерзкая птица заорала прямо у меня над головой, меня вдруг озарило: там, где есть птицы – есть гнезда, а в гнездах могут быть яйца! Сырые они, конечно, мерзкие, но разбавить фруктовую диету ими можно. Подскочив, я немедленно отправился искать гнезда. Пробродив несколько часов по лесу, наконец, увидел между ветвей какое-то образование, напоминающее круглое гнездо. Когда-то я читал, что птицы в тропиках вьют довольно причудливые гнезда, так что не заподозрил ничего странного в подобной находке. Пошарив под деревьями, я нашел палку, сбросил свои тапочки из коры и полез на дерево, чтобы сбить найденное гнездо. Это мне удалось с третьего раза, вот только это оказалось не гнездо. Вернее, это оказалось не птичье гнездо. Как только это сооружение свалилось на землю, оттуда вырвался жужжащий рой насекомых. Никогда еще я так быстро не бегал. Воды океана стали моим спасением, только эти сволочи все же успели покусать меня. Кто же знал, что осиное гнездо может быть так похоже на птичье. Когда опасность миновала, я выбрался из воды, сел на берегу, подтянув колени к груди, уткнулся в них лбом и… разревелся. Это была самая настоящая истерика. Мне было больно, страшно и стыдно, а еще очень хотелось домой, к родителям. Рок был прав, не гожусь я для всяких приключений. Ничего я не знаю и не умею. Омега – бесполезный, как сиська у борова. Дома за мной увивались все, потому что там я был важен и нужен. Вернее, нужны всем были мои деньги и папин бизнес. Сам по себе я никого не интересовал, а вот как приложение к банковскому счету с восемью нулями... это да. Здесь же ни банковский счет, ни мой экономический диплом, никого не интересовали. Тут все просто: можешь выжить или нет. Просто и вместе с тем очень сложно, потому что я – не мог. Да, мне было себя очень жалко и обидно. Я сидел и рыдал, пока сильные руки не обняли меня, прижимая к чужому телу, такому теплому и… близкому. Инстинктивно потянувшись к теплу, я обнял его за шею, утыкаясь в нее носом. Он же начал гладить меня по голове, укачивая и тихо приговаривая: - Ну, что ты? Все не так плохо. Посмотри, как хорошо ты держался. Ты сильный, упрямый омега, сумевший меня удивить. Ш-ш-ш, нас скоро найдут, и ты окажешься дома. Там будет тепло, уютно, и все будут бегать перед тобой на цыпочках, не зная, как угодить. Почему-то его слова вызвали еще больший водопад из слез. Теперь я не просто рыдал, я трясся и икал, пытаясь рассказать ему обо всем, но изо рта у меня вырывались только какие-то невнятные звуки. Видимо, это быстро надоело Року, потому что он подхватил меня на руки, куда-то понес, чтобы… утопить! Когда в рот мне хлынула вода, истерика сменилась страхом и желанием жить. Я рванулся изо всех сил, но он удержал меня, правда, вода тут же исчезла. Оказалось, что это Рок зашел поглубже в океан и присел, чтобы вода привела меня в чувство. - Хам! – заорал я, как только смог откашляться и отдышаться, одновременно дергаясь, чтобы вырваться от него. - Узнаю моего вредного собрата по несчастью. Альтернативой была пощечина. Могу отвесить прямо сейчас, чтобы ты сравнил, что лучше. - Не надо, - я тут же затих, позволяя вынести меня на берег. – Поставь меня на ноги. Пожалуйста. - О-о, прогресс. Мы знаем вежливые слова. Нет, я пытаюсь быть воспитанным и милым, а он снова насмехается! Поднимаю лицо, чтобы высказать все, что я о нем думаю. Наши глаза встречаются, и он останавливается, удивленно присвистнув. - Детка, как же ты так вляпался? Сердце мое тут же замирает от страха. - Что? – выдавливаю я из себя похолодевшими губами. - Тебя здорово покусали. Ты что, умудрился разворошить осиное гнездо? Мне не остается ничего другого, как утвердительно кивнуть, пряча глаза и признавая свое поражение. Теперь я чувствую, как лицо буквально горит, а еще плечи, руки и спина. - Так, детка, давай-ка мы тебя подлечим. От его «детка» у меня в носу засвербело, а к глазам подступила новая порция слез. Я заморгал, стараясь сдержаться, а тем временем Рок отнес меня в тень, усадил под деревьями и исчез. Повздыхав немного, я потрогал начинающее распухать лицо. И почему мне так «повезло»? Рок и раньше ко мне относился, как к досадной помехе, а теперь. - Это какой-то остров невезения. Всхлипнув, я потер слезящиеся глаза и приготовился ждать альфу. Он наверняка знает, что делать.