Marks

      — Прости.       — Все в порядке, Дерек. Это так забавно, как день ото дня ничего не меняется, но когда оглядываешься назад, все совсем по-другому. Сидя на одном краю кровати, Стайлз смутно осознавал, как сильно изменилась его жизнь. Чувствуя спиной взгляд Дерека, парень остро ощущал изменения в его личной жизни, которых он так долго ждал. Если бы год назад ему сказали, мол: "Эй, парень, твой будущий бойфренд - угрюмый оборотень", то Стилински, скорее всего, саркастично рассмеялся бы и посоветовал посетить психиатра. А лучше вообще выписать себе билет в один конец до психушки. Стайлз был виноват сам. Он, сам того не подозревая, запустил цепную реакцию, которая привела его прямиком в лапы злого серого волка. Только вот Дерек не был злым и уж точно не был серым. Слегка угрюмым и безумно одиноким. Да что тут говорить, от Хейла несло одиночеством за милю. Не нужно было быть оборотнем, чтобы понять и почувствовать это. Наверное, тот момент и стал поворотным в жизни Стилински. Они сближались медленно, постепенно, периодически запугивая и поддерживая друг друга. Их действия были туманны, зарождались где-то на подсознательном уровне, плавно перетекая в жестокую реальность. Сейчас Стайлз уже не мог вспомнить, когда перестал шарахаться от Хейла с привычным о боже мой. Ровно так же Дерек не мог вспомнить, когда ему расхотелось разодрать глотку Стилински своими собственными зубами. Однажды оказавшись недопустимо близко друг к другу, они уже не смогли вернуться обратно. Встреча за встречей, поцелуй за поцелуем. Все дальше и дальше по узкой тропинке. Дерек не сорвался. Он не просто умел держать себя под контролем, он всегда держал себя под контролем. У него был его якорь. Тот, который сейчас сидел на противоположном краю кровати спиной к нему. И поэтому Хейл чувствовал себя невероятно, просто невероятно паршиво и виновато. И от крови на руках было тошно до боли в висках.       — Я не хотел причинить тебе боль.       — Хватит, Дерек, я же сказал, что все...       — Нет, — Хейл резко поднимается со своего места и через секунду оказывается около Стайлза. Тот смотрит на него взволнованным взглядом карих глаз. — Прости. Я подвел тебя. Это моя вина. Стайлз поджал губы и отрицательно закачал головой. Он был виноват сам. Дерек предупреждал его, что не надо идти, Стайлз, это дела стаи, Стайлз, ты можешь пострадать, Стайлз, Стайлз, Стайлз. Но парень был упрям и, конечно же, умудрился первым попасться под удар обезумевшего койота. Дерек тогда учуял запах крови, крови его Стайлза и, обезумевши, нашел и набросился на животное, буквально разрывая его на куски. Если бы не вмешался Скотт, от несчастного остались бы одни воспоминания. Пока оборотни разбирались с еще двумя койотами, Эллисон зажимала куском ткани неглубокую рану на груди Стилински. Тот, в легкой тряске, попросил Арджент хоть краем глаза взглянуть на свою рану. Это была метка. И это выбило почву из-под ног Дерека. Он забрал Стайлза с собой, и никто не стал задавать лишних вопросов. Чужой запах на теле Стилински заставлял Дерека сходить с ума, ведь он мой, мой. Тогда Стайлз позволил поцеловать себя, и чуть позже он уже был распластан по кровати, без майки, той, окровавленной, со следами когтей на ней. Дерек выбросил ее, если не сжег. А Стилински, нет, он не был напуган, совсем. Он не испугался даже тогда, когда Хейл придавил его весом своего тела, и глаза его горели кроваво-красным, а когти впивались в свежую рану на груди. Стайлз не издал ни звука, хоть слезы и сдавленные стоны так и рвались наружу. Дерек утробно рычал, его губы блуждали по шее Стайлза. Когти впивались глубже, словно вырезая на коже Стилински нечто другое, новый узор. Новую метку. Дерек остановился лишь тогда, когда Стайлз тихо выдохнул — Дер. Почти в ужасе Хейл отпрянул от парня, который тяжело дышал, крепко зажмурив глаза, и простыни, на которых он лежал, пропитались кровью. На левой стороне груди парня зияла совершенно свежая рана. И сейчас, когда они больше не сидят на противоположных краях кровати, Дерек с излишней осторожностью прижимает Стайлза к себе. Кто из них дрожит - непонятно. Хейл чувствует на себе кровь, кровь Стайлза, его Стайлза, и он опускает голову, слизывает кровь с ключицы Стилински, затем спускается ниже и зализывает рану на груди, будто самый настоящий волк - и он извиняется таким образом. Стайлз стискивает зубы, наблюдая за тем, как чернеют вены оборотня и боль медленно отступает. Дерек заглядывает Стайлзу в глаза и целует его, аккуратно обводя пальцем метку на его груди. Стилински вяло улыбается в губы оборотня и шепчет что-то про волчьи замашки. Хейл в ответ укладывает парня на лопатки, аккуратно сжимая его ладонь. Собственник, думает Стайлз, чуть запрокидывая голову назад, открывая шею для поцелуев. Прости, вновь и вновь шепчет Дерек. Все хорошо, отвечает Стайлз и прощает его.