Близость

Елена открыла дверь поместья, вошла, бросила сумку на пол. Она устала. День в школе выдался не из легких. В связи с последними событиями она много пропустила и учителя, конечно, не замедлили потрепать ей за это нервы. Знали бы они… Девушка прислушалась. Тишина. Деймон со вчерашнего вечера, похоже, не выходил из своей комнаты. Стефан поехал с Дженной, помочь ей собрать вещи, что бы на какое-то время перебраться жить сюда. Дом Сальваторе сейчас, пожалуй, был самым безопасным местом в городе. Во всяком случае, относительно вампиров. Элайджа… вчера он остался в поместье, но утром она его не видела. Возможно, она просто очень быстро собиралась, потому, что опаздывала. Елена вздохнула. Раньше она редко просыпала. А теперь она чувствовала постоянное напряжение, что сказывалось, видимо на организме. Она очень уставала и спала как убитая. Надо же… она перестала просыпаться даже от звона будильника. А когда то мама даже не заводила его для нее. Когда то… очень давно… кажется в прошлой жизни… Елена направилась по коридору в гостиную. Черт…. Голова раскалывалась… Она на ходу попыталась стянуть с волос резинку, удерживающую их в высоком хвосте. Но резинка упорно не желала сниматься. Кажется, запуталась в волосах. Что было странно, учитывая, что волосы у девушки были прямыми и обычно гладкими и послушными. Обычно… Елена еще несколько раз дернула резинку. Безрезультатно. Она застряла где то на уровне уха, и никак не снималась. Кажется только еще прочнее застряла в волосах. Больно то как… - Елена… Девушка остановилась и повернулась на знакомый глубокий голос. Оказывается она стояла напротив открытой двери в библиотеку, где у окна, с бокалом в руках стоял Элайджа. Елена так и застыла, держась одной рукой за резинку, повисшую в волосах. От чего то ей стало неловко, что древний увидел ее в таком растрепанном состоянии. Девушка перевела дыхание и вошла в комнату. Однако продолжая прикрывать рукой резинку. - Здравствуй, - сказал Элайджа, окинув девушку взглядом. - Здравствуй, - глухо ответила Елена. Ей только казалось, или вампир действительно всегда смотрел на нее с какой-то насмешкой? - Как прошел день? – вежливо поинтересовался древний. Елене казалось, что по ней невооруженным глазом видно, КАК прошел этот день. Но видимо в этом и заключался аристократизм – делать вид, что не замечаешь очевидного. - Нормально, спасибо… Деймон не спускался? – спросила Елена. Она помнила, на каком условии Элайджа согласился им помочь. И помнила, что Деймон так его и не выполнил. - Нет, вроде. Но думаю, скоро ему придется спуститься. Когда вернется Стефан, я хочу объяснить вам, в чем будет заключаться план твоего спасения, - сказал Элайджа, слегка приподняв бокал и сделав глоток, точно пил за здоровье Елены. Елена слегка улыбнулась. Значит, он поможет им, и без извинений Деймона. Но что это? Благородство, или он понял чувства Деймона, и не стал настаивать? Вряд ли он скажет. И конечно не стоит об этом спрашивать. - Хорошо. Я зайду к нему, скажу, - Елена повела плечом. Рука, которой она держала волосы, начала затекать. Конечно же это не ускользнуло от внимания древнего. - Что случилось, Елена? – Элайджа, кивнув на ее волосы. - Да… ничего, - Елена, смущенно, - резинка… в волосах запуталась… Елена поджала губы. Что-то проскользнуло во взгляде вампира такое, что ей стало неловко. Элайджа поставил стакан на столик, спокойно подошел к девушке, осторожно отодвинул ее руку, оглядел масштабы «катастрофы». Елена поймала себя на том, что даже пошевелиться не могла, пока он это делал. Почему? Такое чувство, что его движения просто завораживали ее. - Позволь тебе помочь, - произнес вампир. Елена приоткрыла рот, что бы возразить. Предложение покопаться в ее волосах, показалось ей равносильным предложению помочь расстегнуть бюстгальтер. Но тут девушка встретилась с Элайджей взглядом. Можно ли в это поверить?? Искренняя забота и добродушие во взгляде древнего?? Возможно ли такое?? Кажется да. До конца не осознавая своих действий, в шоке от увиденного, Елена прикрыла рот и молча кивнула. Вампир подвел ее к высокому стулу без спинки. - Садись. Элайджа, подождав пока девушка устроится на стуле, осторожно, так что Елена едва почувствовала, коснулся ее волос. Он собрал их в руку выше резинки, и слегка потянул резинку вниз. Елена ахнула от боли и ее рука непроизвольно взметнулась в голове. Он что ее добить решил? Но вампир практически сразу отпустил резинку, и успокаивающе коснулся тыльной стороной ладоней скул девушки. - Тише, тише… Прошептал древний, и рука Елены безвольно опустилась, в то время как ее обладательница пыталась прийти в себя от очередной порции удивления поведением вампира. Она видела в Элайдже много положительных качеств. Интеллигентность, честность, умение держать слово, своеобразное благородство, ум… Но нежность… На это древний, почему то в сознании Елены в принципе был не способен. Конечно, она понимала, что таким, какой он есть, он был не всегда. Когда то и он был любящим мужчиной, с человеческим сердцем… К тому же из того, что он рассказал ей вчера, Елена даже поняла кому принадлежала его любовь… И ей было чуточку жаль вампира. Он оказался одним из многих, кто пострадал от эгоизма Кетрин. Но предположить, что Элайджа может проявить нежность и заботу сейчас, да тем более к ней, мозг категорически отказывался. Тем не менее она продолжала сидеть практически не двигаясь и ничего не говоря. А Элайджа решил сменить стратегию борьбы с непокорными волосами Елены. Он стал как можно аккуратнее, стараясь не причинять боли девушке, высвобождать из резинки волосы маленькими прядками. Элайджа, пользуясь тем, что девушка не могла видеть его лицо, улыбался. Шелковистые пряди ласкали пальцы. Волосы Елены пахли замечательно. Корица и карамель – пряная сладость напоминала древнему о чем то приятном, хоть таком далеком и почти забытом. Он слышал немного учащенное сердцебиение девушки. Она едва дышала от смущения. Вампиру это нравилось. Он не мог бы в точности сказать, чем задела его эта девчонка, как две капли воды похожая внешностью на ту, что он когда то любил. Может именно своими внутренними кардинальными отличиями от Кетрин? Ведь в Елене было все то, чего так недоставало Петровой. Если бы… хотя это было не важно. Он давно уже ничего не испытывал к Кетрин. И никогда больше не повторит подобной ошибки. Так он сказал Елене и был в этом уверен. Но Елена ему нравилась, как личность. А люди нравились ему крайне редко. В принципе, как и другие существа. Что-то было в Елене, что он… ну что ли чувствовал в ней родственную душу. Она поняла его. Хотя ему всегда казалось, что тот, кто родился на пару тысяч лет позже него, на это не способен. А Елене это удалось. И впервые за многие, очень многие годы ему захотелось кому-то помочь. Помочь этой девочке выжить. Ну и в конце концов, она была просто хорошенькой. А Элайджа хоть и перестал быть человеком многие столетия назад, мужчиной оставался по сей день. И ему доставляло удовольствие находиться сейчас рядом с Еленой. Вампир продолжал осторожно вытаскивать пряди из резинки и укладывать их на плече девушке. Елена вздохнула, чувствуя, как понемногу привыкает к легким прикосновениям Элайджи и успокаивается. Она заметила, что комнату окутывает красновато-розовый свет. Девушка посмотрела в высокое окно. Закат. Оранжевое солнце висело низко над верхушками деревьев, окрашивая небо и облака в алые тона. - Красиво, не так ли? – произнес Элайджа, заметив направление взгляда Елены. - Да. Очень. – отозвалась Елена не сводя глаз с солнечного диска, понемногу уходящего за лес. - Закат – мое любимое время суток, - неожиданно для самой себя сказала Елена. - Знаешь, мое тоже. Самое яркое, на мой взгляд, - заметил Элайджа. Елена улыбнулась. - Удивлена, что у нас есть что-то общее? – с усмешкой спросил древний. - Нет… просто мне всегда казалось, что любимое время суток вампиров – ночь. Стереотип. – пожала плечами девушка, и тут же об этом пожалела. Резкое движение, и головная боль напомнила о себе. Елена прикрыла глаза. А Элайджа снова усмехнулся. - Ночь прекрасна. Мерцание звезд. Лунный свет. Но в ней совсем мало красок. А стереотипы – несомненно одно из самых страшных зол. Они рождают предубеждения. Элайджа осторожно распутал последние пряди волос Елены и легко снял с них резинку, положив ее на столик. Но девушка даже не пошевелилась. Она так и продолжала сидеть с закрытыми глазами вслушиваясь в спокойный и глубокий голос древнего. Вампир осторожно приподнял волосы Елены с плеча, позволяя им рассыпаться по спине. Он несколько раз пропустил сквозь пальцы те пряди, что до сих пор не желали лежать ровно. Затем Элайджа мягко запустил пальцы в волосы девушке, легонько касаясь кожи головы, поглаживая ее. Елена почувствовала, как все тело наливается приятнейшей тяжестью. Головная боль уходила. Усталость тоже. Елене трудно было в этом признаться, но она сейчас просто кайф ловила от того, что делал Элайджа. Вампир снова несколько раз пропусти сквозь пальцы ее длинные волосы и вернулся к голове. Елена едва не замурлыкала от удовольствия. Такой эйфории она не испытывала очень… да никогда она такого не испытывала. Это нельзя было сравнить ни с чем. И это немного насторожило девушку, и она пришла в себя. Она повернулась голову к древнему. Тот убрал руки и посмотрел на девушку. - Это что, один из фокусов древних вампиров? – поинтересовалась Елена, чувствуя себя почему то обманутой. - Нет, Елена, это просто массаж, - усмехнулся Элайджа, догадавшись, что девушке процедура понравилась. И это немного ласкало самодовольство. Елена вздохнула. Она сомневалась, что в такое состояние блаженства ее привел «просто массаж». Но больше ничего спрашивать не стала. Если он желает оставить какие-то свои способности в секрете – это его право. Девушка отвернулась, собираясь встать и удалиться в свою комнату. Но ее остановило мягкое прикосновение – вампир положил руку ей на плече. - Ты устала Елена, - тихо сказал Элайджа. - Устала, - бесцветным голосом согласилась Елена. Никому другому она в этом не признавалась. Почему призналась ему? - И тебе страшно. Не так ли? – проговорил древний, снова поглаживая ее по голове. - Очень страшно. Сейчас как никогда, - неожиданно для самой себя Елена начала говорить то, что усердно скрывала от всех и порой даже от самой себя, - и мне так хочется, что бы все это просто закончилось. Что бы я смогла жить нормальной жизнью. Конечно, я понимаю, что после всего, что произошло, она нормальной никогда уже не будет. Я всегда буду помнить об этом. И все равно мне хочется, что бы она хотя бы казалась такой. По этому я и продолжаю ходить в школу, на танцы… А… а иногда мне даже хочется что бы ничего этого со мной никогда не происходило… даже… даже если это будет означать, что я никогда бы не встретила Стефана… и Деймона. Но я бы и не знала об их существовании, и не тосковала о них…. Я бы просто жила… а теперь при одной мысли, что я лишусь кого то из них мне кажется что я умру… Елена поняла, что она плачет, только когда Элайджа вложил ей в руку платок. А Элайджа только сейчас осознал, насколько сильно это хрупкое создание. Ведь он был уверен, она никому никогда не говорила и не скажет, то, что сказала только что ему. Она была сильной, по тому, что могла сдержать свои переживания в себе, защищая близких, не раня их. Древний всегда уважал сильных личностей. Даже когда они проявляли слабость. Как эта девочка сейчас. А еще Елена, кажется, только что подарила ему то, что он утратил очень давно – способность чувствовать, сопереживать. Это был дорогой подарок. Элайджа понимал, что он может привести к ошибке, которую он поклялся больше не совершать. Однако почему то сейчас его это мало беспокоило. Он обошел девушку, и стоя теперь перед ней, нежно приподнял ее подбородок, так, что бы она посмотрела ему в глаза. - Никогда не жалей, о том, что случилось, Елена. Время вернуть невозможно. Исправить прошлое тоже. Не мучай себя понапрасну. Живи настоящим, и только им. Елена смотрела в бездонные, почти черные глаза Элайджи. В них была сама вечность. И такая же бесконечная мудрость. А еще нежность. Теперь она это точно видела. Теперь она понимала, даже время не способно это убить. - Спасибо тебе, - тихо сказала она. Древний стер с ее щеки последнюю слезинку. Снова обошел ее, и со спины мягко обнял за плечи. - Это все очень скоро закончится. Я позабочусь об этом. Даю тебе слово Елена. Елена улыбнулась. Если чьему слову она и верила, то только его. Она повернула голову, робко подалась назад и коснулась щекой груди древнего. Он ладонью прижал ее голову сильнее к себе, и крепче обнял хрупкие плечи. Наконец, за долгое время, Елена вздохнула спокойно. Наконец она нашла руки, в которых не чувствовала опасность, нависавшую над ней уже несколько месяцев. Ей было стыдно признаться, но даже в объятиях Стефана она не чувствовала такой защищенности. И было еще кое-что, чего сама Елена не осознавала. В руках древнего она почувствовала то, чего ей не хватало давно, но чего она так отчаянно желала. Покой. Просто покой. Недостатка в ласке, нежности, страсти Елена никогда особо не испытывала. А вот покой был тем, что покинуло ее жизнь. И никто не мог ей этого дать. Ни Стефан… ни Деймон… Только Элайджа… Но, даже не осознавая этого, Елена почувствовала к древнему всепоглощающую близость и невыразимую благодарность. А еще… ответную нежность. Она накрыла его руку, сжимающую ее плечи, своими ладонями и легонько потерлась щекой о его грудь, чувствуя, как он, склоняясь, касается губами ее волос. Солнце зашло за горизонт. На землю опустились сумерки. Они прокрались в комнату и вместе с тишиной окутали своим мягким покрывало вампира и девушку, которым на мгновение показалось, что они в этом мире остались одни…