Предновогодняя суета

30 и 31 декабря у всех идёт подготовка к Новому году. И наши любимые герои ВВ тоже не исключение. Итак, как же готовяться к Новому году герои ВВ?

Сулейман: пока по дворцу носились слуги, разнося праздничные блюда, султан решил вспомнить молодость. Напялив на себя лыжный костюм, он взобрался на снежную горку и с криком:«Ибрагим, догоняй!» съехал с горки. Закрыв от удовольствия глаза, султан наслаждался воспоминаниями молодости. Когда он их открыл, то увидел прямо перед собой двух местных зайцев. Они с удовольствием разглядывали повелителя, а один даже обнюхал его бороду. Оказалось, что он, съежжая с горки, просто не вписался в поворот и зацепился правой ногой за дерево, а левая его нога увязла в сугробе. К счастью, вовремя подоспела Хюррем султан и аги. Пока аги вытаскивали повелителя из сугроба, Хюррем уверяла мужа, что это Мустафа подослал двоих зайцев, чтобы они загрызли повелителя. Голос Ибрагима: «Нда, хюнкарым, так и не научились вы кататься на лыжах. Эх помнится, в Манисе я всегда вас обгонял. Ну если не считать того случая, когда я впечатался в дерево. Там ещё мой профиль остался, кажется. Ага, надо бы явиться к вам и сказать, чтоб вы его вырезали оттуда и в рамочку вставили.» Хюррем: лично занималась украшением ёлки, только что доставленной из Манисы в качестве новогоднего подарка от шехзаде-престолонаследника повелителю. Ёлка у султанши получилась очень оригинальной — она была украшена её портретами: и в профиль, и в анфас, и во весь рост, с короной и без, с перепелами и с шербетом, с Сюмбюлем и с любимыми детками, с Сулейманом и с валиде султан, с Махидевран и с Ибрагимом, с Хатидже и с Шах, с Фатьмой и совершенно новый портрет с Хуриджихан, ловко зарисованный в тот момент, когда Хасеки влепила невестке пощёчину. Фахрие калфа не переставала восхищаться талантом декорирования Хюррем султан, а Сулейман решил, что неплохо бы и себе такую ёлочку сделать, только с портретами Ибрагима. Фатьма, осмотрев ёлку со всех сторон, поинтересовалась у Хюррем: — Хюррем, а может ты сама сядешь на верхушку в качестве звёздочки? — Вы, султанша, так сияете, что неплохо было бы вас туда повесить! И свечей не понадобится! Фатьма, которая таки сияла от удачной помолвки с горячим персидским принцем, презрительно хмыкнула и отошла в сторону поговорить с Михримах. Голос Ибрагима: «Аххах, ну Хюррем хахатун, умеешь ты развеселить! Ржу как конь на всё Чистилище! Твой портрет с казаном перепелов и половником вообще приступ чуть не вызвал. А на заднем плане у Шакера слюнка течёт. Оой не могу! Аххах!» Михримах: наряжалась перед зеркалом, примеряя разные украшения. Малышка Хюмашах сосредоточено читала книжку, но вдруг, удивлена каким-то открытием, она подбежада к матери и спросила: — Мам, мам, а ты знаешь, чем отличается Дед Мороз от Санта — Клауса? — И чем же? — Дед Мороз живёт со Снегурочкой, а Санта — Клаус с оленем! — Умница ж ты моя! , — поцеловала Михримах свою смышлённую дочурку и заказала Гюльбахар сшить ей до полуночи костюм Санта — Клауса. На вопрос калфы шить ли костюм оленя для паши, султанша ответила, что рога у него и так есть… Рустем: Оббегал весь рынок в поисках достойного подарка для Луноликой, но так и не нашёл. Под конец встретил Сюмбюля, которому удалось впаять паше банку просроченного кофе и уверить, что если съедать каждый день по столовой ложке зерен этого «Луноликоприворотного зелья», то не пройдет и недели как Михримах султан откроет для Рустема врата Рая, то есть их общей спальни. Счастливый паша купил дочке мандаринок, для жены заказал изумрудное колье, а себе любимому купил четыре банки просроченного «Луноликоприворотного зелья». Сюмбюль был несказанно рад, что так удачно спихнул последний товар. На вырученные деньги купил билет в Гималаи. А то мало ли что. Селим: Нурбану, взяв все хлопоты по приготовлению к празднику на себя, попросила Селима взять стремянку и повесить на верхушку ёлки звёздочку. Сама пошла примерять костюм Снегурочки. Селимка, не привыкший перечить жене, покорно залез на стремянку, но, преодолевая ступеньку за ступенькой, ощутил сильное головоокружение. «Не надо было пробовать ту настойку времён султана Баязида», — подумал Селим. Взобравшись на последнюю ступеньку, шехзаде потянулся к ёлке, чтобы поставить звёздочку, но потерял равновесие и грохнулся на пол вместе со стремянкой и ёлкой. Нурбану, прибежавшая на грохот, кинулась к любимому, причитая о дорогих венецианских елочных украшениях, на которые она потратила пол-зарплаты. Селим, весь в ёлочных иголках, дождике и серпантине, с огромной шишкой на лбу уверял жену, что во всём виновата старая стремянка, хотя пустая бутылка из-под настойки говорила о другом. Нурбану: руководила подготовкой к празднику. Всё у неё должно было быть как «у нас в Венеции». Она хотела устроить новогодний бал-маскарад в Манисе, но Селим запретил. «Нурбану, я если выпью кувшинчик вина, то не то что тебя, даже маму родную не смогу узнать. А ты ещё в маске будешь… зачем нам такой бал? », — убеждал любимую Селим. Она согласилась, но потребовала взамен праздничного фаер — шоу. Селим пообещал, что фаер — шоу обязательно будет. Один домик в Манисском лесу очень просится… Голос Ибрагима:«Ты чего творишь, болван? Не смей жечь дом! Там рядом дерево растёт, то самое, в которое я впечатался. Дима! Спасай моё дерево! Я тебе здесь место забронирую! „ Махидевран: султанша, отдав приказания по подготовке к Новому году Фидан калфе, загрустила. Она с ностальгией вспоминала, как они с Мустафой и Сулейманом встречали новый год в Манисе, как все дружно лепили снеговика, как Мустафа из заначки Сулеймана вырезал снежинки и поприклеивал их на окна, как Махидевран, ещё будучи наложницей, умоляла Деда Мороза положить под ёлку то, о чем она мечтает, а наутро она обнаружила там сильно перебравшего спящего шехзаде Сулеймана… Голос Ибрагима: ‚Аххах, да-да, я тоже припоминаю. Меня хюнкарым ещё тогда за ёлкой в лес послал, а я в темноте не разглядел и принёс вместо ёлки березу какую-то. А помните, султанша, как мы с шехзаде ходили в лес поиграть в снежки, а потом бежали со всех ног от медведя, потому что разобрали половину его берлоги, кидая снежки? Вот это времена были…‘ Михриниса, Мустафа: подписав братьям, сестре, тетушке Фатьме и папеньке поздравительные открытки, шехзаде решил поинтересоваться у жены, какой подарок она хочет к Новому году: — Дорогая, что ты хочешь на Новый год? — Шубу, — мило проворковала Михриниса. — Отлично, — сказал шехзаде и немедленно послал Ташлыджалы за свеклой и селёдкой. ‚Какая же она у меня хозяюшка!‘, — думал шехзаде, целуя жену. ‚Ну наконец-то у меня будет такая же норковая шубка, как у Махидевран султан‘, — думала Ниса, не подозревая, что шехзаде неверно истолковал её слова. Баязид, Хуриджихан: разрисовав всё, что только попадалось влюблённому взгляду (беседку, кровать шехзаде, помещение дивана, терасу, коридор, детали гаремного интерьера, комнату Лалы, рабочий стол шехзаде и покои Хуриджихан), супруги начали разучивать на скрипке новогодние мелодии. Баязида совершенно не волновали десять угрожающих писем от матери, советы взяться за ум от Лалы и необходимость отправить повелителю праздничную открытку с поздравлением. Хуриджихан тоже мало беспокоили четыре письма от волнующейся за неё тётушки Фатьмы, одно письмо с пожеланиями счастливого пути от Хюррем султан и ревнивые взгляды Раны. Гарем шехзаде во главе с Раной взывал к Аллаху, вопрошая, когда же наконец закончится этот концерт. Лала же просто затаил обиду на шехзаде и султаншу, и заказал новую мебель. Голос Ибрагима: ‚Ой, вот смотрю я на вас и не могу налюбоваться. Вот мы в своё время с Хатидже, хоть на скрипке и играли, но поздравить хюнкарыма с Новым годом не забывали. Я, например, всегда вовремя поздравлял свою покойную тёщу. Ибо Хатидже мне потом весь мозг выест, а валиде султан вообще взглядом сожжёт. Мировая тёща была, скажу я вам. Это я к тому веду, дочь моя, что поздравила бы ты свекровь с праздничком, а то приедет и огнём дышать будет. Она такая. А гарем, мой любезный зять, нужно подбирать музыкальный. Чтобы они своими кислыми лицами не портили вам всю малину.‘ Фатьма: султанша смеялась и расхваливала Михримах таланты своего избранника. На Новый год персидский принц обещал отвезти свою возлюбленную на курорт в Альпы. Фатьма обещала привезти Михримах шапочку из ангорской шерсти и трофейные оленьи рога Рустему паше. Гаремные девушки наперебой спрашивали у Фатьмы совета, как соблазнить и женить на себе персидского принца. Фатьма отвечала, что главное — вовремя появиться в нужном месте, а остальное — дело техники. Голос Ибрагима:‚О, султанша, я смотрю вы яблоки на персики променяли… Жаль. Имейте в виду, что персики быстро портятся.‘