Бездна.

Покрывая быстрыми мокрыми поцелуями его подбородок, она медленно перешла на шею, останавливаясь и слегка покусывая бледную кожу. Малфой едва сдержался, чтобы не застонать, откидывая голову назад. Его верхняя губа слегка подрагивала в легком оскале. Потянувшись, он зарылся рукой в ее темные мягкие волосы.  Она провела тонкими пальцами по его обнаженной груди, тут же легко целуя места прикосновения. Малфой с улыбкой наблюдал за девушкой. Подхватив ее за руки, он по потянул ее на себя. Закусив губу, она улыбнулась, садясь на него и наклоняясь, чтобы поцеловать. Ее губы слегка подрагивают, они горячие, такие горячие, что ему кажется, что она сейчас просто расплавит его.  Скользя руками по ее талии, он приподнимает майку, но она останавливает его, стягивая ее сама. Снова наклоняется и проводит языком по его шее, тяжело дыша от возбуждения прижимается своей грудью к его. Он ощущает, как ее руки натыкаются на ремень джинсов и неловко расстегивают его, попутно кусая его нижнюю губу. — Ох, Фэй... – выдыхает он. Тут же все исчезает. Малфой лежит на кровати в общей спальне Слизерина. Едва сдерживая разочарованный стон, он стискивает зубы, скидывая с себя одеяло ногой. Почти все еще спали. Он медленно сел, потянулся за брюками и рубашкой. Руки задрожали, когда он застегивал пуговицы. Что за дерьмо снится ему? Чертова гриффиндорка. Проваливай нахрен из мой головы! Какого черта ему снятся такие сны? Да еще и с ней! С этой дурой. Да кого она может возбуждать? В ней ведь ни капли сексуальности. Ни капли.  Малфой провел рукой по волосам. Повернулся к окну и тут же недовольно скривился. Она шла через школьный двор в сторону леса с колчаном стрел и луком на плече. И куда эта прибитая собралась с утра пораньше?  Проваливай. Пусть тебя там сожрут и ты свалишь из моей головы! Малфой медленно покачал головой, прогоняя наваждение. Как же ему надоело это все. Он должен сейчас беспокоиться о совершенно другом. Чертов шкаф не работал и это могло плохо закончиться не только для него одного, но и для всей семьи. Он искал заклинания в той книге, но пока ничего дельного не нашел. Это невозможно бесило. Он должен закончить порученное ему дело до конца года, иначе... Малфой оттянул галстук, тяжело дыша.  Иначе его убьют. ••• "Вжжжик" – "бум". Натянув тетиву, я прищурилась и выстрелила. Стрела, свистя, сорвалась и в секунду пронзила мишень, прикрепленную к стволу дерева. Я ухмыльнулась. В самое яблочко! Из-за постоянных уроков, у меня почти не оставалось времени на тренировки. Я скоро совсем разучусь стрелять. Вытащив новую стрелу, я опять прицелилась. Мы снова поцеловались. Черт, когда же я уже смогу нормально реагировать на него? Какого черта он вообще так близко подошел ко мне.  В следующий раз я точно снова врежу ему. Мне надоело это безумие, которое охватывает меня, едва Малфой подходит близко. Мне сносит крышу, как только я ощущаю его запах, вижу его платиновые волосы, холодные серые глаза. Ох, какие у него глаза! Я замотала головой. Нет уж, сейчас я буду думать о тренировке. Это важно, а он совершенно не важен. Он – ерунда. Мелочи жизни.  — Я не знала, что ты умеешь стрелять.  – раздался позади меня знакомый голос. Опустив лук, я медленно обернулась. Полумна Лавгуд стояла неподалеку, уперевшись рукой о ствол дерева и внимательно наблюдая за мной. Ее серые глаза почему-то отчетливо выделялись на бледном лице. Серые глаза. Пожав плечами, я расправила их, пытаясь расслабиться. Девушка задумчиво перебирала пальцами свои светлые волосы, глядя куда-то в сторону, — Я не рассказывала об этом. Но это очень здорово. Полумна кивнула: — Представляю. — Ты рано встала. — Не раньше тебя, – задумчиво улыбается девушка. — Мне нравится бродить здесь по утрам. Здесь так тихо. Никто не помешает думать. Я киваю, продолжая разглядывать девушку. Гарри, кажется, рассказывал, что раньше ей приходилось несладко. Ее называли "Полоумной Лавгуд", дразнили за некую странность. Мне, наоборот, казалось, что Полумна очень интересная личность, несмотря на свою...неординарность. — Что ж, – девушка откинула светлые волосы за плечи. — не буду тебе мешать. До встречи. — Но ты... – попыталась остановить ее я, но Полумна подняла руку, останавливая меня. — Я вижу, что помешала тебе. Это ничего. Я ухожу. Дружелюбно улыбнувшись мне, девушка за считанные мгновения скрылась за деревьями. Я еще некоторое время слышала то, как она напевала что-то, а потом пропало и это. ••• На Рождество я вернулась домой. Очень хотелось увидеть отца, да и Рождество для меня было всегда семейным праздником. Папа не ожидал, что я приеду и это стало для него сюрпризом. Он долго и вдохновленно рассказывал о том, что и его подчиненные и Орден Феникса изо всех сил стараются обезопасить Хогвартс, но враги у нас тоже неслабые. Мысли о том, что он постоянно находится в опасности снова вернулись и не давали мне спать. Я ворочалась на кровати, долго засыпала, а потом вдруг вскакивала вся в холодном поту и со слезами на глазах. Неделя до Рождества прошла в суматохе и подготовке. Сам же праздник пролетел незаметно, как и вторая неделя каникул. Я и оглянуться не успела, как снова втащила чемодан с вещами в общую гостиную Гриффиндора. — Фэй! – сидящие у камина ребята тут же повскакивали и кинулись ко мне. — Привет! – улыбнулась я, обнимая по очереди Гарри, Гермиону, Рона, а потом и Невилла. Парень крепко прижал меня к себе, негромко проговорив: — С Рождеством. — И тебя, – пробормотала я, немного смущенная его порывом. — Как прошли каникулы? – спросил Гарри, улыбаясь. — Быстро. – закатила глаза я, присаживаясь на краешек дивана. — А вы как? После долгих и забавных историй троицы, рассказов Невилла о Рождестве с бабушкой и нашего общего хохота, я отнесла вещи в спальню и решила прогуляться по школе. Натянув вязаный свитер и ботинки, я выскочила из общей гостиной. В школе было тихо. Завтра – последний день каникул, а следовательно, сегодня в школе еще не все. Именно то, что нужно. В коридорах стояла тишина, а лучи заходящего солнца мягко струились сквозь окна. Уперевшись руками о подоконник, я прижалась лбом к прохладному стеклу. Неожиданно, кто-то тронул мое плечо. Я вздрогнула и резко обернулась. Невилл улыбнулся: — Напугал? — Нет-нет, – покачала головой я. — Я просто задумалась. — О чем? - поинтересовался парень, прислоняясь к стене. Я пожала плечами: — Обо всем сразу, кажется. Невилл перестал улыбаться: — Ты чем-то обеспокоена? Я снова пожала плечами. Говорить не хотелось и хотелось одновременно. Я не могла рассказать ему обо всем, что меня беспокоит, но хотелось уже кому-нибудь открыть душу. Я так устала от этий недосказанности, лжи и постоянного одиночества. Это было так странно. Я всегда с ними, я не одна, но в то же время, нет никого, кому я бы могла что-то рассказать. Нельзя. Для их и моей безопасности. Боже, как все сложно! Иногда я задумывалась, а что было бы, если бы я не была причастна ко всему этому? Наверное, я бы просто ходила в школу, училась магии и проводила свободное время с друзьями. Меня бы не слишком беспокоило все то, что творится в мире. Меня бы не беспокоил Волдеморт. И Пожиратели смерти. Никто. Какой легкой и простой была бы жизнь! Я села на подоконник и положила голову на плечо Невилла: — Я не знаю. Я просто...я не могу ничего рассказать. Это все слишком сложно.. — Ну, может, я смогу понять. – пожал плечами парень. Я закусила губу. Нет, я не буду ничего говорить ему. — Иногда мне кажется, что однажды мне просто не хватит сил. Ни на что. Мне просто хочется остановиться на полпути. — Ты уверена, что когда-нибудь делала всё, что в твоих силах? – негромко спросил Невилл. — Знаешь, как говорит моя бабушка? Иди напролом, пока не разобьёшься вдребезги. Эти слова словно сильно встряхнули меня. Я моргнула, все еще пытаясь осознать услышанное. Потом спрыгнула на пол и обернулась к парню: — И что ты думаешь об этом? Невилл усмехнулся: — Моя бабушка – очень специфическая личность. Я не всегда прислушивался к ее словам, но эти запомнил, кажется, навсегда. Она сказала это, когда мы впервые пришли в больницу к родителям и... Он осекся, словно понял, что сказал лишнее. Опустил глаза, судорожно выдохнув. — Забудь. — Невилл, – я обхватила руками его ладонь. — Расскажи мне. Невилл покачал головой, все еще не поднимая взгляда. Я заглянула ему в лицо. Наконец, парень тяжело вздохнул и заговорил: — Беллатриса Лестрейндж пытала моих родителей заклятием Круциатус пока они...– он запнулся. Слова давались ему с трудом. — пока они не сошли с ума. Я охнула, прижимая руку ко рту. Господи, нет. Снова она. — Сейчас они в больнице Святого Мунго, но не слишком изменились за эти пятнадцать лет. Они даже меня не узнают. Послушай, Фэй, никто не знает об этом, кроме Гарри, и я... Я покачала головой: — Я никому не скажу. Спасибо за доверие. Невилл грустно улыбнулся, сжимая мою руку. — Она убила и мою маму тоже. – выдохнула я, собравшись с силами. Произнести это оказалось очень тяжело. Слишком тяжело. Словно весившие по сто тонн каждое, слова осели на мои плечи, грозясь сломать хребет. Парень замер, продолжая смотреть на меня, но ничего не говоря. Я была благодарна ему за это молчание. Мы простояли так еще некоторое время, в полной тишине, думая каждый о своем, но эти несколько минут оказались для меня огромным облегчением. ••• Он держал ее за руку. Малфой хмыкнул, наблюдая за Долгопупсом и Эшфорд, которые стояли у окна и о чем-то говорили. Задушевные разговорчики. Парень закатил глаза. Дикость какая. Он приехал в замок еще утром, потому что сидеть в Малфой-Мэноре, заполненном Пожирателями смерти, не было никакого желания. Они душили его своим присутствием. Перекрывали воздух, сжимали легкие так, что он задыхался, находясь с ними в одной комнате. В одном доме. В одном мире. Именно поэтому он сорвался обратно в Хогвартс, как только выдалась такая возможность. Здесь хоть и не особо весело, но нет постоянно хлопочущей на ним Нарциссы и косых взглядом подчиненных Темного Лорда. Он так хотел остаться наедине с самим собой. А тут эти...идиоты. Устроили черт-знает-что. Его жутко бесил Долгопупс, который смотрел на нее влюбленным взглядом, ловил каждое слово и сжимал своими потными ладошками ее тонкие руки. Наконец, их разговор закончился и Невилл ушел, а она осталась стоять у окна, глядя куда-то вниз. Малфой ухмыльнулся, делая несколько шагов к ней и останавливаясь: — Это было отвратительно. Она так резко обернулась, что он сам едва не отшатнулся от неожиданности. Тут же нахмурилась, обливая его недовольством. — Чего тебе надо, Малфой? — Я просто шел перекусить, но вы своими сопливыми драмами испортили мне аппетит. Она скривилась, поджимая губы: — Иди, куда шел. — Что такое? Даже не хамишь сегодня? Плохой день, да? — Да, – процедила она, сверкая зелеными глазищами. — Только что стал. Слушай, просто проваливай. Не до тебя сейчас. Он улыбнулся, вспомнив их последний разговор: — Что, уже признала, что хочешь меня? — О, господи, что за бред ты несешь? Да кому ты нужен? — Врешь. – он и сам не заметил, как подошел к ней и наклонился к ее лицу. Снова этот запах. Корица теперь почти полностью перебивала аромат апельсина. — Я еще не сошла с ума. – выдыхает она, переводя взгляд на его губы. Невольно подается вперед. Он наблюдает за ней, улыбаясь уголками губ. Наклоняется и их губы соприкасаются. Только сейчас он понимает, что не чувствовал ее целых две недели. И от этого просто сходит с ума, обхватывая ее талию одной рукой, другой давя на подбородок, заставляя ее со стоном открыть рот. Она касается рукой его шеи, перебирая волосы на затылке, прижимаясь к нему ближе. Нет, кажется, все-таки сошла. И он вместе с ней.