Внутривенно (отрывок )

Что-то вроде саундтрека: "Е. Дога – Сонет" Однажды, я решил записаться в клуб пианистов. Спустя полчаса и нервный срыв директрисы, я уже сидел в темном концертном зале, о существовании которого в нашей школе, я даже и не догадывался. Горел только один софит, прямо над роялем. Я подумал, что сыграть что-нибудь прямо сейчас, вовсе не будет плохой идеей. В конце концов, я тут именно для этого. Отрегулировав специальный табурет, я сел, и наугад сыграл развернутое трезвучие. Глубокий и звонкий звук эхом разнесся по залу. Я улыбнулся. В моем репертуаре было вовсе не так много пьес. Точнее, только одна. Подумав, я бросил мощный аккорд в басу и оставил его на педали, одновременно наигрывая правой рукой легкую, почти воздушную мелодию. Я чувствовал, как музыка кружилась вокруг меня, затем, раскатываясь по всему залу. Закончив часть пьесы, олицетворяющую какую-то борьбу, как мне казалось, я начал мягко играть середину, которая была наполнена нежностью и любовью. Левая рука плавно передавала мелодию правой, и я даже постарался сделать разрыв незаметным, словно это одна волна. Хотя не уверен, что мне это удалось. На маленькой мелодии, где ноты должны звучат четко, словно бусинки,рассыпающиеся по полу, я налажал.Но у меня это никогда не получалось. Я словно просто путался в своих пальцах. Вернулась главная тема, в которую я снова постарался вложить все негативные эмоции. Оставив последний аккорд висеть в воздухе, я устало опустил руки. От непривычки, они устали, а пальцы стали совсем ледяными. - Очень хорошо, молодой человек, - скрипучим голосом сказал кто-то. Испугавшись, я подпрыгнул, почти уронив крышку рояля себе на пальцы. У дверей стояла очень старая женщина, из которой, разве что, песок не сыпался. - Спасибо, - ответил я. Она снова что-то одобрительно проскрипела и вручила мне ключи от зала. Этого широкого жеста я не оценил, потому что, как мне казалось, раньше зал никто не закрывал. Все-таки поблагодарив женщину еще раз, я, со спокойной душой, отправился на урок. Спустя месяц. Почти все свободные от уроков часы я проводил в концертном зале. Казалось, кроме меня там вообще никого не бывало. Просто раз в неделю я находил на рояле новые ноты. Обычно они были не очень сложными и мне хватало пары дней, чтобы разучить пьесу. Вчера я нашел музыку из фильма "Амели." Она понравилась мне больше остальных, так что сегодня я хотел выучить ее наизусть. Не став в этот раз повторять все предыдущие пьесы, как делал раньше, я начал наигрывать мотив. Это оказалось не так просто, как я ожидал. На быстрых нотах пальцы стали заплетаться и я отвлекся, услышав чьи-то шаги. В конце прохода стоял Гарри. Волосы были необычно зачесаны назад, что меня немного удивило. Как я понял, он не сильно любил перемены. Парень плотно обхватил себя руками, словно обнимая, отчего его темно-синяя рубашка немного сморщилась. Он так и продолжал стоять там, смотря себе под ноги. Мне хотелось окликнуть его, но я подумал, что парень испугается. Я тихонько спрыгнул со сцены и направился к нему, останавливаясь в нескольких шагах. - Ты что-то хотел, Гарри? - мягко спросил я. Хоть он и игнорировал меня, убегая каждый раз, в глубине души я надеялся подружиться с ним, несмотря на то, что давно уже забросил все попытки. - Я хотел послушать. - Можешь послушать. И даже посмотреть, - я улыбнулся, надеясь, что он поймет мой намек и поднимет, наконец, голову. Словно в замедленной съемке, он посмотрел на меня. - Слишком громко. Я лучше пойду, - сказал он, продолжая стоять на месте и смотреть мне в глаза. Я почти физически почувствовал, как он мысленно просил меня остановить его. И если это нe было попыткой флирта с его стороны, то я не знаю как это назвать. Интонация была другой, поза была другой, одежда была другой. Многовато для того, кто не любит перемен. Возможно он сделал это для меня? Не знаю. Мысли вращаются в голове одна за другой, когда я понимаю, что мы все так же стоим напротив друг друга. - Нет, останься, - говорю я уверенно. Слышу как он медленно вздыхает. - Ладно, - отвечает парень, и я вижу, что он немного расслабляется. Понимаю, что оказался прав. Ему не нужно говорить, что он уходит. Потому что обычно он берет и молча делает это. Никто просто так не скажет, что собирается уйти, если не хочет, чтобы его остановили. - Пойдем, я покажу тебе кое-что, - говорю я, аккуратно снимая сумку с его плеча и бросая ее на сидение рядом. Начинаю подниматься на сцену краем глаза вижу, что он идет за мной. - Хочешь поиграть? - спрашиваю у него. - Слишком громко, - повторяет Гарри, неловко пожимая плечами. Без лишних слов закрываю верхнюю крышку рояля и сажусь за клавиатуру. - Так звук будет более приглушенный, - поясняю ему. Парень молча кивает. - Подойди ближе, - прошу его. "Один. Два. Три. Четыре." - мысленно считаю его шаги. Он стоит совсем близко и от него пахнет дождем, хотя на улице солнечно. - Положи руку сюда, - указываю на боковую стенку инструмента. Смотрю как он молча исполняет указание. Между его бровями пролегла глубокая складочка, будто он как минимум пытается взломать систему безопасности Интерпола. - Не бойся, - говорю я, и немного улыбаюсь, когда вижу, что он вздыхает, словно действительно пытаясь это сделать. Аккуратно беру один аккорд и почти физически ощущаю гудение и слабую вибрацию, издаваемую инструментом. Перевожу взгляд на парня, который непонимающе уставился на свою руку. - Чувствуешь? - спрашиваю я, хватая его запястье и снова прикладывая к роялю. Теперь я играю спокойную мелодию, краем глаза наблюдая, как светлеет лицо Гарри. Перехожу к следующей пьесе и замечаю, что он прикладывает вторую руку. Снова начинаю новую мелодию и под конец Стайлс целиком забирается на рояль, ложась прямо на крышку. Решаю, что громкость его больше не заботит и перехожу к своей любимой. Той, которую играл в первый день, когда пришел сюда. И в этот раз я выкладываюсь как никогда раньше, примешивая к игре все свой эмоции. Я хочу, чтобы он почувствовал музыку. Я хочу, чтобы он почувствовал меня. Даже эти чертовы мелкие ноты получились идеально. Я никогда не ощущал большего единения с клавишами, чем сейчас, вкладывая всю душу и рассказывая историю для этого парня. В чем самый большой плюс музыки? Я думаю в том, что она универсальна. Если взять мысли и чувства двух людей, слушающих одну и ту же мелодию, они, почти со 100 процентной вероятностью будут разными. Взяв последний аккорд, я опустил руки и попытался хоть немного привести мысли в порядок. Эти несколько нот постепенно стихали, растворяясь в тишине. - Тебе понравилось? - спросил я, когда она стала почти оглушающей. Гарри прерывисто вздохнул. Я поднял голову и увидел, что слезы скапливались во внешних уголках его глаз и медленно скатывались, капая на крышку рояля. Внутри что-то неприятно сжалось. - Я напугал тебя? - он лишь зажмурил глаза, отчего слезы покатились в два раза быстрее. Да, он никогда не выглядел особенно веселым и полным жизненной силы, но сейчас он словно треснул как стекло, рассыпаясь прямо у меня на глазах и выпуская все наружу. Вот только как много он успел накопить в себе за эти годы? Наплевав на все, я буквально стаскиваю его с рояля, усаживая на пол и обнимая так сильно, что боюсь сломать ребра. Жду, что он закричит или ударит, но он лишь утыкается носом мне в ключицу, продолжая плакать. Я аккуратно глажу его по спине, когда он все так же отчаянно обнимает меня, словно опасаясь провалиться туда, откуда выбраться уже не сможет. Его волосы пахнут чем-то фруктовым, а моя футболка насквозь промокла от слез. Мне кажется, что прошла целая вечность, когда он в последний раз судорожно вздыхает и отстраняется. - Чувствовать - это всегда так больно? - спрашивает он хрипло, глядя мне прямо в глаза. На его щеках появился румянец, а ресницы все еще мокрые от слез. - Смотря что чувствовать, - я пожимаю плечами, - Есть много потрясающих эмоций. - Оно словно прошло по моим венам. Все, что ты хотел мне сказать. Ты просто нажимал на клавиши и музыка переводила это для меня. Это то, чего я никогда не мог. Общаться. - он говорил медленно, будто сам пытался вникнуть и понять что с ним только что произошло. Я попытался определить его настроение, но в очередной раз с треском провалился, поэтому тихо сказал: - Я всегда тут, если захочешь повторить. - Я хочу, чтобы ты стал моим другом, - почти шепотом сказал он, отворачивая голову. - Тогда не закрывайся, - я осторожно взял его за руку, - Потому что я хочу того же самого. Гарри повернулся и улыбнулся той искренней улыбкой, которую я мечтал увидеть с первого дня, как только встретил его. - Спасибо, - сказал он, сжимая мою руку. Я снова залюбовался его улыбкой, милыми ямочками на щеках, сверкающими глазами, и понял, что хочу стать для него вовсе не другом.