Xmas sux

Так холодно и сыро, но я пытаюсь не думать о погоде, продолжая преодолевать влажные улицы. Я замерз и ужасно промок, но сейчас это заботило меня меньше всего, потому что мне надоело мириться со всем дерьмом, которое меня окружает. Я в Калифорнии. Правда, я пока еще не очень уверен в том, что именно здесь делаю. Почему-то в памяти сразу всплывает моя посадка на самолет и крики Джамии. Я помню испуганную мордашку Черри и плачущую Лили, они ведь видели как я кричал на их мать. Какое же я ничтожество. Конечно, я знаю, что приехал сюда по собственной воле. Правда для этого потребовалось много времени и денег, да и на протяжении всего этого времени я был просто вне себе, что прибавило много хлопот моей семье. И вот, наконец, я здесь. Стою и наблюдаю за домом, мое тело ужасно дрожит. Но не из-за холода, а из-за слепой, неудержимой ярости, которая разрывала меня изнутри. Хватит. Двенадцать чертовых лет, достаточно. Я просто не могу больше. Джамия поймет, она всегда понимала, она знала, о чем я думал каждый день. Она знает, как мне чертовски больно, но она никогда по-настоящему не сможет понять это чувство. И вот я поднимаюсь вверх по лестнице, невидимые руки тянут меня вниз, но я борюсь. Кажется будто дождь ударялся об землю с таким гневом, похожим на тот, что бушевал во мне. Когда я наконец подхожу к двери, то останавливаюсь. На мгновение я задумываюсь над тем, что же собираюсь сделать. Я жду несколько минут, пытаясь найти причины вернуться домой. Мне так стыдно, потому что я не чувствую ничего, кроме желания разгромить эту дверь. Я поднимаю руку и делаю три сильных удара о твердую древесину. Я в ужасе. Кто подойдет к двери? Это ведь тот дом? Думаю, да, он отправлял мне адрес не так давно, но я все равно сомневался. Втайне я надеялся, что его нет дома или он слишком крепко спит в своей кровати. Я даже точно не знал, что должен делать или говорить. Единственное, в чем я был уверен, это то, что он врал мне и я ужасно устал от этого. Большая часть моей жизни разбита и потеряна. У меня нет выхода. В коридоре загорелся свет, я замер. Я не могу просто уйти, не должен. Дверь открывается. - Фрэнк? Ч-что ты…? – он был удивлен и растерян. Это немного больно. Ведь лучшие друзья должны ездить друг к другу на Рождество, не так ли? - У меня было это. – прошептал я, прежде чем схватить его за шиворот. – У меня, блять, было это, Джерард! Это дерьмо. Его глаза широко распахнулись от ужаса, но так же я успел заметить в них вспышку надежды. О чем он думает? - Что? Почему ты…Фрэнк, о чем ты говоришь? - Заткнись! – выплюнул я, притягивая его ближе. Он выглядел так странно с темными волосами. Я видел его фотографии с новым цветом, но я совсем не думал, что он будет выглядеть именно так. Его глаза казались такими пустыми, лишенными сна и его кожа была очень бледной, он выглядел очень болезненно. Его взгляд был такой пыткой для меня и я чувствовал, как он ускользал, становясь все более и более чужим с каждой минутой. – Пойдем в дом! – я подтолкнул его к двери. Он нервно сглотнул и отступил назад. Я зашел за ним и захлопнул за собой дверь. - Л-Линдси и Бэндит наверху… - сказал он дрожащим голосом. - Где компьютер? - Здесь… - он ведет меня в свой кабинет. Да, он выглядит также, как и на его фотографиях в твиттере. - У тебя все еще есть пароль? – спрашиваю я, по его лицу точно видно, что он понял, о чем я говорю. Он нерешительно кивает. Пароль есть только у него и у звукозаписывающей компании. Он заходит на сайт и я вижу эти чертовы четыре предложения, которые преследуют меня каждый день. Каждый гребаный день я вижу их всплывающие на моем мониторе. Это невыносимо. - Фрэнк, что ты делаешь? Ты хоть понимаешь, как глупо ведешь себя? - Я сказал, заткнись! – я вновь схватил его за шиворот. На этот раз я чувствовал, что теряю контроль. Он часто целовал меня на сцене, но когда же я решил поцеловать его, он заявил: «Это все для фанатов… и ебаных гомофобов». Но я видел в его глазах, что между нами было что-то большее. Я помню, как однажды он толкнул меня к тур-автобусу и наши губы встретились в поцелуе и его руки так жадно блуждали по моему телу… - Скажи им, что мы вернулись! – прошипел я сквозь стиснутые зубы. Я жду когда он остановит меня. Жду когда же он бросится на меня с криками, что MCR мертва. Но он возвращается к компьютеру и дрожащими руками печатает что-то на клавиатуре, мне страшно. Сообщение которое он написал простое и легкое. Хороший и чистый порез на моем сердце. Оно отправлено. Я быстро поднимаю Джерарда с кресла и сильным ударом прижимаю к стене, от чего небольшие кусочки штукатурки посыпались на пол. - Я не понимаю, что ты пытаешься доказать, Фрэнк. Это не сделает наше положение лучше! - Да пошел ты! У меня было это, у всего мира было это! Майки и Рэй сыты по горло всем этим, и только ты единственный продолжаешь считать все это чушью! Джерард, мы обещали им, мы обещали им, что останемся в туре навсегда! Именно это мы и собирались сделать, понимаешь? - Это нереально. Все это будет притворным. – его глаза были холодными, как дождь снаружи. - Притворным? Как это? – спрашиваю я, ухмыляясь, прежде чем позволяю нашим губам слиться в страстном поцелуе. На мгновение он замирает, но потом начинает целовать меня так жадно и пылко, с такой страстью. Я разрываю поцелуй и медленно, слегка пошатываясь, отхожу назад. Он смотрит на меня. - Репетиция группы в четверг, на следующей неделе. Ты обязан сделать это! – это были мои последние слова, перед моим отъездом. И вот я в самолете, трясущимися руками я загружаю Twitter. "Счастливого Рождества! Надеюсь, вам понравился ваш подарок"