Замерзшие

– Ах! – огорченно воскликнула Афродита, когда окно ее спальни распахнулось под напором злого ветра, и стоящее рядом с ним зеркало упало и разбилось на тысячи тысяч крошечных осколков. – Ах! – с досадой топнул ногой Арес на другом конце Олимпа, пытаясь вытащить из глаза что-то маленькое и колючее. – Ах! – мечтательно вздохнула Габриэль, подставляя руки невесть откуда взявшемуся снегу, искристо падающему с небес. – Угу, – ворчливо произнесла Зена, доставая из своего бездонного мешка теплую одежду. Никто из них не услышал призрачно-хрустального отзвука смеха, эхом пронесшегося над Грецией. И уж тем более не обратил внимания на прячущиеся среди снега сани, запряженные белым медведем. – Он ушел, – рыдала Афродита много позже на плече у Габриэль, едва успев рассказать о том, как в один прекрасный день ее возлюбленный брат вдруг покинул Олимп, не сказав ни слова. Он спустился на землю, прямо в этот ужасно холодный и белый снег, и пошел по нему куда-то. А потом Афродита увидела, как он садится в большие сани, и женщина в шубе склоняется к нему, целуя в щеку. – Скатертью дорога, – сказала жестокосердная Зена, которую Арес недавно снова обманул. И теперь она не желала иметь с ним ничего общего. Третий раз в этом месяце. – Она так не думает, – утешила зарыдавшую сильнее Афродиту Габриэль, поглаживая богиню по плечу и корча страшные рожи Зене. – Думает, – кивнула Зена и стряхнула с запястья одну особо наглую снежинку, корча Габриэль рожи в ответ. – Вы злые! – продолжала рыдать Афродита, забывая сморкаться в свой прелестный кружевной платочек, и слезы ее обжигали голые руки Габриэль. – Она украла его, проклятая ведьма! Мой лампупусик, мой братичек, единственный, кто меня понимал! – Сложно понять, когда ты говоришь такие слова, – сказала Зена с искаженным от ужаса лицом, отказываясь сопоставлять Ареса и лампупусика. – Какая ведьма? – поинтересовалась более прагматичная Габриэль. Вообще-то обычно она прагматичной как раз не была, но раз Зена начала вести себя как-то странно, нужно было подстраиваться под жестокие обстоятельства. – Снежная! – громко всхлипнула Афродита. Зена и Габриэль переглянулись и торопливо отодвинулись от богини. – Мы уходим. Нам завтра… – начала одна, а вторая живо подхватила: – …рано вставать, и вообще… – …Арес сам вернется, ты его не знаешь разве? Нагуляется и вернется! – оптимистично закончила Зена. Захлебнувшаяся в слезах окончательно, Афродита помахала слабой рукой вслед поспешно уходящим подругам. Всхлипнула еще пару десятков раз и внезапно топнула ногой, взметая тучи недовольных снежинок. Богиня она или нет, в конце-то концов?! Какая-то выбеленная тварь забрала ее возлюбленного брата, Зена и Габриэль не хотят помогать, но разве она сама уже ни на что не способна?! Афродита понятия не имела, куда следует перенестись, но она хотела очутиться рядом с братом, и ей это удалось: снежный вихрь, из которого вышла, чихая, богиня любви, распался на сотни частей внутри огромного зала, сплошь сотканного изо льда. Ледяными были стены, окна, двери, мебель, пол, потолок и все то, чему Афродита не знала названия. Растерянно чихнув еще разок, богиня огляделась и в дальнем конце этого странного и холодного места заметила знакомый затылок. Разумеется, к нему прилагалось и все остальное: Арес сидел, сгорбившись, прямо на полу и слышать не хотел, как сестрица, надрываясь, зовет его изо всех сил. Пришлось бежать к нему самой. – Арес! – возмущенно начала Афродита, добравшись, наконец, до своей цели, хоть для этого и пришлось преодолеть совершенно немыслимое расстояние. Лед, казалось, пробирается в нос, растекается водой в легких и затвердевает вновь, грозя разорвать непрошенную гостью изнутри. – Арес, – чуть тише повторила Афродита, когда научилась дышать правильно, и сердце больше не кололо ледяными шипами. Арес не слышал ее. Милый братец сидел и сосредоточенно пытался собрать что-то из обломков льда. Прямо перед ним стояла потускневшая от времени массивная рама округлой формы. Зеркало, должно быть. Позади раздался трескучий смех, разом превратившийся в приятный. Резко обернувшись, Афродита увидела, как из ниоткуда выплывает огромный ледяной – и уже нечему было удивляться – трон, на котором сидит небрежно светловолосая женщина в меховых одеждах. – Из века в век, – певуче произнесла она, и взгляд ее примораживал к месту, – находится юноша, который бессилен против моих чар. И из века в век бежит следом за ним девушка, которая бессильна уже против его чар. Афродита возмущенно уперла руки в бедра, забыв о том, как ей холодно. – Я пришла забрать его! – Несомненно, – кивнула Снежная Королева. – Только сам он не пойдет. Афродита не собиралась спорить. У нее было очень мало времени до следующего принятия ванны, поэтому она решительно взмахнула рукой. Розовые лепестки с ног до головы осыпали удивленную Королеву, ласково улеглись ей на плечи. Афродита удовлетворенно кивнула, щурясь и наблюдая за тем, как незаметный простому глазу дымок начинает подниматься вверх, окутывая собой хозяйку этого замка. Снежная Королева в любовной истоме прикрыла глаза. Афродита уже праздновала победу, уверенная, что ее магии невозможно ничего противопоставить, когда ведьма вдруг тоже вскинула руку, и богиню в тот же миг притянуло вперед, кинуло на колени, ткнуло носом в не пахнущую ничем белую шубу. – Глупая, – почти нежно сказала Снежная Королева, открывая глаза, в которых не было ни толики любви. – Неужели ты думала, что за столько лет я не научусь себя защищать? Афродита только открыла рот, чувствуя, как холод страстно обнимает ее тело, сдавливает его, вымораживает дыхание и сердце. И сердце это еще долго билось после того, как Снежная Королева поставила в своем заиндевелом саду очередную скульптуру. Женскую, как и все предыдущие. А новый Кай спустя несколько часов отправился на корм медведю, так и не сложив ни единого фрагмента зеркала. Снежная Королева была очень разочарована греческими богами. Поэтому она поддернула подол шубы, уселась в сани и забрала зиму с собой, отправляясь на север. Может быть, там она найдет себе не только верного, но и умного слугу.