Тебе больно?

Тебе больно? Этот вопрос был насмешкой. Он знал, что её мучает такая боль, что она мечтает об агонии. Но, давя в себе смех, вызванный её мучениями, он повторил… Тебе больно? Она смотрела на него с обидой, непониманием, злобой. И, признаться, его тешили её взгляды. Он впитывал её эмоции и чувствовал, как становится сильнее. Тебе больно? Волшебница смотрит с болью и мучением. Словно боль всего мира отражалась в её глазах. О Боже, как же ему это нравилось… как ему это нравилось – просто до безумия. Он проводит рукой по лицу, снимая шлем, и улыбается. Заглядывает в её глаза… всё с той же улыбкой, заглядывает в полные мучительной агонии глаза, и у него не выходит сдержать смех. Он смеётся – безумный, озлобленный на неё ни за что, хотя, причина, если подумать, была… Она оставила его. Ушла в самый нужный момент, в самый важный момент в его жизни. Рывком он поднимает её с колен, с ненавистью прошептав её имя. Имя, которое ему было так отвратительно. Джайна… Поцелуй, которым он закрыл её рот, был обжигающе жестоким и с привкусом крови – она кусала от боли губы, и кровь стекала по её подбородку. Она никак не отвечала на его действия, только сжала плечи, закрытые холодным металлом доспехов. Он чувствовал ненависть, исходящую от неё. И вместе с тем чувствовал, как к ненависти примешивалась болезненная, убивающая любовь. Он и сам чувствовал практически то же самое, и это его бесило. Почему, несмотря на её предательство, он продолжал… любить её? Любить и так сильно вместе с тем ненавидеть. Его душа была мертва уже давно, но каким-то неведомым ему образом она продолжала что-то чувствовать. Тебе больно? Теперь этот вопрос он задавал себе. Больно ли ему причинять ей боль? Он сам не мог понять, что это чувство кололо внутри, когда он наносил ей удар за ударом… словно он бил самого себя. Словно он убивал самого себя. - На что ты надеялась, когда пришла сюда? Глупая девчонка… Она взглянула на него с усталостью и ещё каким-то непонятным чувством – он не смог его расшифровать. Большинство чувств и эмоций он уже совсем не помнил… - Я надеялась, что Артас ещё жив в тебе… Видимо, я ошиблась, - девушка сплюнула кровь на лёд под ногами, а потом посмотрела в сторону ледяного трона. Он отпустил её, и она снова упала на колени, снова сплюнула кровь – небольшая ниточка красной жидкости повисла на её губах, и он испытал лёгкое отвращение. Откуда в таком маленьком человеке может быть столько крови?.. Джайна словно почувствовала его мысли, потому что провела рукавом платья по губам. На светлой ткани осталась красная полоса, а она улыбнулась – так же безумно, как и он минуту назад… - Тебе нравится вкус моей крови на твоих губах? – спросила она. С колен она поднялась с трудом – но всё же поднялась. Губа всё ещё кровоточила, а капли крови оставались даже уже на воротнике её одежды. Он усмехнулся. Она поддела его… как когда-то, когда-то давным-давно. Тебе больно? - Безумно. Более приятных поцелуев у меня не было никогда. Вкус-с-с-но… - протянул он последнее слово. Он не лгал, пожалуй. Потому что поцелуев ни с кем, кроме Праудмур, у него не было. Рассказать кому – не поверят… Джайна подошла – очень близко, вглядываясь в пустые глаза человека, которого любила когда-то. В них не осталось и тени того… Артаса. Того Артаса, с которым она могла гулять ночи напролёт, любоваться луной, а потом сидеть на мокрой от росы траве и встречать рассвет. С Артасом она проводила самые беззаботные часы, которые пролетали словно минуты. Ей было так хорошо с ним… но она не могла пойти за ним в Стратхольме. Принципы жизни, которые чародейка поставила для себя, были просты: не иди против себя, не наступай на глотку своему «я», даже ради любимого человека. Если ты чувствуешь, что то, что он делает – неправильно, ты совсем не обязана его поддерживать. Ведь у тебя есть своя жизнь… ты имеешь право на собственный выбор. И она всё же жалела. Жалела, что не удержала его тогда, не схватила за руку, когда он пришёл убивать отца. Жалела, что не встала на его пути – когда она могла столько раз сделать это. Жалела, что просто смотрела. Почему она была такой глупой?.. С её губ сорвался тихий выдох, и Король Лич почувствовал, как его ледяные губы обжигает теплотой её дыхания. Она была не похожа на ту красивую волшебницу, что он когда-то знал – сейчас она была такой… потерянной и жалкой. Кровь окропила белый воротник её одеяния, запачкала всю нижнюю часть её лица – словно лилась фонтаном. Но даже в таком виде она была желанна. Неожиданно Джайна грустно улыбнулась и прошептала, прижав окровавленную ладонь к бледной щеке: - Мне осталось совсем чуть-чуть… Если ты слышишь меня, Артас, я всё ещё люблю тебя. И любила всегда. И я так… так жалею… - неужели она заплакала? Точно заплакала: на испачканной коже лица появились светлые дорожки. Сначала он не понял, о чём она. А потом догадался опустить взгляд. И, увидев сколько крови под их ногами, вдруг вспомнил одну маленькую, незначительную деталь… о которой обычно имел свойство забывать. Глупая смешная девчонка. Когда он только увидел её, руки действовали сами: рассудок подчинился Ледяной Скорби быстро и безоговорочно. Она даже не сопротивлялась, когда клинок прошёл сквозь неё. Ранение в живот, сделанное правильно и умело – оно самое болезненное, мучительное, и смерть будет долгой. Месть… мстить так глупо – она говорила ему это, ещё когда они были детьми, и он хотел кому-то отомстить за то, что её обидели. Но он забыл её слова. Тебе больно? Она умирала у его ног. Чувствовала, как уходит из неё жизнь с каждой капелькой крови. Но она чувствовала такую лёгкость, такое счастье. Что наконец-то сказала ему, что всегда любила. Что ошибалась и жалеет об ошибке. А он смотрел на неё оторопело, с какой-то даже болью… она даже могла бы сказать, пожалуй, что впервые в Короле Личе увидела того человека, которого любила даже умирая от его руки. Она была пустой тряпочной куклой. Он нашёл в себе силы только закрыть её глаза, прикоснувшись к векам ладонью – сняв перчатки, чтобы не сделать ей ещё хуже, чем уже успел сделать – пусть уже ей и не будет больно. Она едва заметно улыбалась, и он чувствовал, как сердце сжалось, пытаясь разорвать ледяные оковы, сковавшие его уже давно. Ничего не получится. Он знал это однозначно, и боль в груди заглушил привычный голос в сознании. «Ничего страшного, - говорил он. – Эта жертва – лишь малая часть на твоём пути к окончательному величию. Выбрось эту девчонку из головы. Она ведь совсем тебе не нужна. И ты это знаешь прекрасно». Король Лич не ответил голосу в голове. Впервые ему захотелось, чтобы он заткнулся. - Позволь, я задам тебе один вопрос перед смертью? – Джайна улыбнулась. Он лишь кивнул в ответ на её слова. Её вопрос ещё долго стоял у него в ушах. Ещё долго мучил пропитанную тьмой душу, в которой, как оказывается, ещё был лучик света. Её вопрос ещё долго стоял у него в ушах… Тебе больно?