Как тебе такой подарок?

Санджи был унижен, а в последствии и отвергнут – мечник подскочил с пола, как с раскаленной сковородки и пулей вылетел из камбуза следом за канониром, быстро сгребая возмущенно затрещавшие катаны и выплевывая сдавленные ругательства по дороге. И вот уже около пятнадцати минут пираты шли через лес в гробовом молчании и гнетущей атмосфере. От темной ауры, исходящей от мечника, у кока волосы дыбом становились и нехорошо холодело внизу живота – глаза зеленоволосого были темные, словно смола, на лице застыло выражение тяжелой подавленности, а мышцы бугрились и перекатывались под одеждой, выдавая напряжение своими неестественными объёмами и вздутыми венами. Повар едва ли чувствовал себя лучше. Вот только почему это? Абсолютно очевидно, что произошедшее получасом ранее являлось прямым свидетельством его неоспоримой победы как над упрямым нравом мечника, так и над его нежеланием признавать пылкие объятья «любвеобильного Завитушки». Но, в то же время, что-то не позволяло насладиться полнотой победы, отравляя сочные воспоминания недавних событий мерзким послевкусием. Да уж… но как бы то ни было, тогда Зоро не просто толкнул и поцеловал его - он налетел вихрем в безудержном порыве страсти, чуть не сорвал с кока одежду, заставляя ее трещать по швам, тяжело и рвано дышал, прижимался все крепче и жарче, осторожно целовал бледные губы, гладил и грел ладонями бока... У парня чуть не вырвался жалобный стон, а мурашки густым роем пробежали по коже. Черт! И разве не этого он добивался?! Верно, но душе гадко. Да и чего тебе надо, идиот? Ну, хотел маримо?! Получай! Как и договаривались! Мечник оглушительно чихнул и чертыхнулся, шумно шмыгая носом и выдирая блондина из бетономешалки горестных самокопаний. Санджи проморгался, вновь уставившись на персональный источник мучений – суровый мужчина с некогда весьма красивым, но сейчас слишком ожесточенным лицом, - сказывались тяжелые испытания, выпавшие на пути становления великого фехтовальщика, - крепкое телосложение, аккуратные ушки, волевой подбородок, небольшой, слегка вздернутый к верху нос, не пухлые, но мягкие и красивые губы… На этом бы и закончить картину, но она будет не полной без тяжелого, леденящего душу взгляда, тонких бровей с высоковато вздернутыми внешними краями и глубоко посаженными внутренними, придающих его лицу небывалую суровость и вечную угрюмость вместе с глубокими морщинами на широком лбу, а в довершение неестественного цвета волосы, заставляющие задерживать взгляд на этом парне и видеть в нем нечто потаенное, тщательно укрытое от простого наблюдателя. Кока вновь окутало, необъяснимо потянуло, позвало, словно этот человек сам его тянул в свои сети, а вовсе не он пытался соблазнить маримо… - Б-будь здоров, идиот, - запоздало и поэтому уже не к месту буркнул блондин, не найдя слов получше и надеясь наконец снова услышать низкий голос с глубокой хрипотцой. Но Зоро не спешил идти на контакт. - Ох, ну не молчи, маримо! Вокруг и так до жути уныло! – Санджи всплеснул ладонями и выпустил струйку дыма в хмурую физиономию накама. - А ты что, темноты испугался, кретин? – едва различимо буркнул мечник, отмахиваясь от ядовитых клубов. - Еще чего! Сейчас самое страшное здесь – это ты. А с чего в лесу бояться очередное растение, пусть даже ходячее, но абсолютно пустоголовое и совершенно невоспитанное! – парень почесал бородку и добавил. - Но, если подумать … как выяснилось, ты все-таки можешь на меня накинуться! - Санджи расплылся в довольной улыбке, уловив сдавленный стон зеленоволосого – все верно, и если продолжать, то скоро получится вывести старпома из себя. – Теперь-то ты показал свою настоящую натуру, - блондин потянулся, сминая невнятный зевок, - а то ведь все строил из себя этакую девицу-невелицу, а оказался волком в овечьей шкуре… - Заткнись, идиот! – не выдержав, рявкнул Зоро. – Неужели тебе это понравилось! Да ты настоящий изврат! Больной на голову! Псих хренов! Тебя лапали, а ты сейчас от счастья лопаешься!!! - А тебе напомнить, кто именно меня лапал, маримо?! – Санджи не заметил, как и сам вышел из себя. Сердце загромыхало в груди, оглушая, отдавая невыносимой горечью с каждым новым ударом – мечник был прав… В чем именно? В этом еще следовало разобраться, но сейчас было слишком больно. – Ты… ты… Как смеешь меня упрекать?! Хренов насильник! Монстр! Дьявол! Лучше был бы благодарен, что на тебя вообще внимание обратили! - Такой урод как ты?! Ха! Много же чести!!! - Урод? Не смеши! Небось у тебя до сих пор в штанах тесно, после того, как ты меня вылизывал, словно кот валерьянку! - Хрррр!.. – тесно, а как же, но сейчас не об этом. – В следующий раз я заломаю и свяжу тебе руки, засуну кляп в рот, буду трахать резко и быстро, а если тебе все равно понравится, то в конце сверну шею! – Завитушка вздрогнул, и Зоро стало стыдно за этот порыв, который он ни в коем случае не собирался воплощать в реальность, это были лишь выскочившие в запале слова. Тем не менее, все зашло слишком далеко – он уже и сам стал плясать под дудку соблазнителя и в будущем вполне мог оказать во власти этой ядовитой сволочи, поэтому он, как минимум, не постоит за грубыми словами в адрес этой змеюки. - Тц… - что-то врезалось в грудь, парализуя половину судорожно сокращающегося сердца, воздух показался густым и все отказывался наполнять легкие. Блондин сжал волю в кулак и с трудом затянулся, небрежно выпуская дым. - Не забывайся, маримо – в следующий раз будет уже моя очередь. Что за чертова атмосфера, откуда столь отвратительные речи, как все дошло до этого? Мечник фыркнул и замолчал, у повара тоже кончились аргументы, осталось только ясное и горькое ощущение – ВСЕ СТАЛО ХУЖЕ НЕКУДА. А, нет! В небе раздался гром, и мелкие капли зачастили, усеивая пыльную дорогу и быстро перерастая в полнокровный дождь со вспышками молнии на небосводе. Пираты добрались до места назначения, промокшие и продрогшие насквозь, точно две горемычные дворняги. Санджи едва не до судорожного состояния упрямо сжимал в зубах бесполезно свисающий недокурок и отягощено взирал сквозь противно прикасающиеся к коже прутья слипшейся челки. Казалось, еще одна единственная капля, будь то дождь или неосторожное слово, и кок взорвется, выплескивая наружу зловонной жижей свою измученную душу - будет жалобно выть и безудержно рыдать или начнет крушить и убивать все на своем пути. И уж лучше второе, чем первое - слез он себе не простит, тем более если черствое маримо будет их свидетелем. Скрипнула на ржавых петлях подгнившая от сырости дверь с почерневшей и окоселой едва разборчивой вывеской, и бар выдохнул в лица уставших путников невероятные по контрасту тепло и уют. Задорная музыка и радостный хохот мягким бальзамом наполнили ноющую грудь, согревая и заглушая эхом отдающиеся ругательства недавнего разговора, наконец отвлекая от хмурого мечника, тяжело сопящего прямо за спиной. Зоро скривился и проводил взглядом счастливо взвизгнувшего Завитушку, безошибочно вычислившего столик, за которым расположилась рыжая ведьма и беспрерывно лопающий капитан. Старпом окинул помещение тягостным взглядом и, напряженно играя желваками, побрел в противоположном от накама направлении, углубляясь в сумрак дальней части зала и игнорируя повсеместные приветствия и зазывы выпить парочку кружек отменного пива в честь этого чудесного вечера. Вскоре мечник очутился в коротком коридорчике в самом конце зала. В нем по обе стороны располагались пронумерованные двери и одна дверь без номера по левую руку. Пальцы нашарили ручку, замок оказался не заперт, и небольшая кладовая пустила промокшего парня в свою душную обитель. То, что надо. Зоро шагнул во внутрь, затворяя за собой двери и, прислонившись к стене, замер, вслушиваясь в свое гулкое сердцебиение. В паху все горело и закручивалось адским узлом. Завитушка был бы рад и горд собой, будь он здесь, наблюдая подобную картину. Медленно, оставляя влажный след, старпом сполз на пол и, облокотившись об стену, наконец позволил своему дыханию из сдавленного стать резким и учащенным. - Чертов кок... - выдохнул парень, враждебно рассматривая заметно выдающуюся ширинку. - Ты мне заплатишь за это унижение... - Зоро зашипел, сильно жмурясь и запрокидывая голову назад.