Я тебе не скажу...

Где-то на окраине города, стоял старый завод, давно заброшенный. На старой, когда-то действующей парковке стоял серебристый мерседес, а его хозяин, прикрыв веки и скрестив руки на груди, сидел на капоте любимой машины. Как и всегда, Улькиорра был спокоен и совершенно равнодушен, вслушиваясь в ревущие моторы, проезжающих неподалеку машин. Но все спокойствие улетучилось в раз, как только на территорию завода въехала машина. Внимательно прислушиваясь к шороху гравия, Шиффер чувствовал, как учащается сердцебиение, а когда и вовсе машина остановилась неподалеку, и, хлопнув дверью, вышел ее хозяин, зеленоглазый, тяжко вздохнув, открыл глаза. С их последней встречи ничего не изменилось: по-прежнему этот сумасшедший оскал, этот бес в единственном глазе и эта черная повязка, напоминающая о событиях двухлетней давности. Ннойтора совсем не изменился, разве что в движениях появилось больше сдержанности. Держа руки в карманах, Джируга медленными шагами приближался к Шифферу. - Ты как всегда пунктуален, Улькиорра, - с какой-то усмешкой сказал Ннойтора, рассматривая серебристый мерседес. – Мм, эту тачку тебе твой шеф подогнал? Интересно, за какие заслуги? - Тебя это не касается, - в голосе еще сохранилась сталь, а во взгляде проявляется презрение, - ты хотел поговорить? Говори. - Ты меня не перестаешь удивлять, Что в детдоме, что после… тебе не надоело опекать Гриммджо? – сделав круг вокруг машины, Джируга остановился и посмотрел на Улькиорру. - Ты хотел поговорить о моих материнских инстинктах? - Шиффер повернул голову в сторону одноглазого. – Неужели это тебя и правда так интересует? Мне казалось ты был несказанно рад, что занял мое место вожака. Ах да, прости, забыл. Его же занял не ты. - Боже мой, Улькиорра, откуда этот сарказм и усмешки? Неужели эта убогая компания сломала самого бесчувственного человека? – усмехнулся, Джируга. - Не кампания, а один очень преданный друг. И не сломал, а научил чувствовать, - отводя взгляд, Улькиорра достал из кармана пачку сигарет и закурил. - Вот как? А знает ли этот преданный друг, насколько предан ты? - Ты так до сих пор ничего и не понял, - по лицу Улькиорры пробежала не привычная для него усмешка. – Ты не понял, почему я, в тот дождливый июльский день, мало того, что не остановил Гриммджо, позволив выколоть тебе глаз, так еще и помощь тебе не вызвал. - Что? – лицо Джируги моментально изменилось, а взгляд устремился на тонкие пальцы, осторожно стряхивающие пепел с сигареты. – Мне вот интересно, как долго Айзен еще будет держаться на ногах? – спокойный, равнодушный взгляд устремился на Ннойтору. - О чем ты? – практически прокричал парень: его бесило понимание того, что Шиффер что-то не договаривает. - Вначале ушел я, затем Гин предательски покинул компанию, а теперь Хисаги, - выдыхая горький дым, Улькиорра перевел взгляд на машину. - Ты… ушел? – Ннойтора непонимающе глядел на Улькиорру. - Да, ты и, правда, ничего не понял, - прикрывая глаза, ответил зеленоглазый. «Девятнадцатое июля… до сегодняшнего дня, над городом неистово жарило солнце, но сегодня с самого утра зарядил дождь, не прекратившийся даже к полудню. Под крышей старого здания стояли Улькиорра и Гриммджо. Первый, держа в тонких пальцах сигарету, пристально всматривался в дождевую стену. Это не заметно, но он нервничал. Он вообще не привык показывать свои чувства, да и почти никогда не испытывал их, по крайней мере старался убедить себя в том, что это так. Но на удивление самому себе, Улькиорру охватило именно это чувство, и именно сегодня. - А, чертов дождь, какого хера он зарядил именно сегодня, - взвыл Гриммджо, поднимая к небу руки. А потом повернулся к Улькиорре, - слушай, ты уверен, что он вообще приедет? - Да, уверен, - уверенно ответил Шиффер, хотя и сам сомневался в этом. - Твою ж мать, - топнув ногой, Джагерджак не выдержал и вышел из-под навеса, подставляя лицо дождю. - Пришел, - выкидывая окурок, тихо проговорил Улькиорра. - А? – Джагерджак повернул голову в сторону Шиффера. Но услышав шаги, резко развернул голову и расплылся в привычном ему оскале: быстрыми уверенными шагами к ним приближался Ннойтора. Не дождавшись, пока тот подойдет ближе, Джагерджак рванул со своего места, такими же уверенными шагами следуя навстречу Джируге и уже разминая кулаки. Улькиорра проигнорировал этот жест голубоглазого парня и, закурив еще одну сигарету, прикрыл глаза. Эти двое давно хотели разобраться между собой и, кажется, решить, кто же из них сильнее. А Улькиорра просто не хотел этому препятствовать: надоело, и так девять лет разнимал их, да и то, только по просьбе директора детдома. В одну секунду, стало плевать на дождь, плевать на все вокруг. Желание ответить, показать, что не слабак, одолело голубоглазого. И плевать, что Ннойтора приехал сюда не за этим, плевать, что когда-то из них пытались сделать братьев, что даже иногда называли друзьями. Это все в прошлом, все в том детстве. Теперь они враги… - Вот мы и встретились, - прошипел Джагерджак. - Ты? – Джируга останавливается, удивленно смотря на голубоглазого. - Как видишь, - довольный оскал. - Неожиданно, - расслабившись, Ннойтора так же расплылся в оскале, замечая стоящего под навесом Шиффера, – Какими судьбами к нам? - Да вот, решил закончить начатый нами давно забытый бой, - нанося первый удар, почти прокричал Джагердажак. То ли Ннойтора не ожидал, то ли давно потерял сноровку, но кулак Джагерджака прилетает точно в цель, рассекая губу. Отшатнувшись, Ннойтора успевает лишь смахнуть кровь, а Гримм уже готов к новой атаке. В этот раз он успевает увернуться, и даже нанести удар: ему долго не надо соображать – если нападают, значит бей. Удар за ударом, бывшие детдомовцы наносят друг другу увечья, перекидываясь парой нецензурных слов, но слегка притомившись они разошлись по разным сторонам, тяжело дыша. Оскал, бешенные глаза, слегка согнутая спина, а кулаки все так же сжаты. Нет, это битва уже не на проверку сил, и желания что-то кому-то доказать. Выпрямившись, Ннойтора достает пистолет и наводит его на Гриммджо. Некогда, как он считает, разбираться с ним – один выстрел, и дело кончено… Только вот не учел он одного, да и не заметил эту еле уловимую улыбку, невольно пробежавшую по бесчувственному лицу «случайного» наблюдателя. Курок спущен, рука совсем не дрожала, но вот только выстрела не произошло. Растерянно рассматривая пистолет, Джируга пропускает очередную атаку Джагерджака. «А ведь… на его лице даже не было испуга… будто он знал, что пистолет не заряжен…» Успевая только ставить блоки, думает Ннойтора, а поскользнувшись, и вовсе падает на землю. Джагерджак подходит к когда-то бывшему соседу по комнате, попутно поднимая с земли какую-то железную балку. - Осечка вышла, - только и говорит он, замахиваясь и опуская балку. Ужасная боль пронизывает все тело, хотя, кажется, удар приходится в область глаза. Все лицо заливается кровью, но Джируга не понимает, откуда она бежит. Прикрывая лицо, Ннойтора пытается сдержаться, чтобы не вскричать от боли, его сознание уже мутнеет, вот-вот он потеряет сознание… - Насколько знаю я, убийство Джагерджака не входило в планы Соуске… Последние слова были сказаны Шиффером, а после с характерным постукиванием на землю посыпались пули от того самого пистолета, которым стрелял Джируга…» Вспомнив все, до мельчайшей детали, Ннойтора невольно прикладывает руку к повязке. Как и тогда, два года назад его охватывает эта невероятная боль и чувство, которое он так и не смог себе простить – чувство страха… Улькиорра открывая глаза, переводит взгляд на Ннойтору: уже нет того оскала на лице, но в единственно живом глазе проявляется чувство злости и какого-то непонимания. Поднявшись с капота, Шиффер подходит к водительской двери своей машины и, отворяя ее, на мгновение останавливается. - Теперь вижу, что ты все понял, - Шиффер было начал садится, как кулак Ннойторы опустился на крышу его мерседесса. - Почему?! Почему ты предал Соуске?! Почему предал меня, променял на этого Джагерджака?! – прокричал парень, смотря на зеленоглазого. - Ннойтора, Ннойтора, - Улькиорра покачал головой, - Кажется, я забыл уточнить: я никогда не работал на Соуске. - Что? – снова растерянность и явное не осознание слов. - Как только я покинул стены детдома, я устроился работать в один из филиалов компании Кучики, - начал свой рассказ Улькиорра. - Вскоре, Бьякуя заметил меня и предложил стать его личным человеком, личным помощником. Через три года я получаю задание проникнуть в компанию Соуске. Уже продумав все, я узнаю, что ты работаешь там, потому мне не составило труда это сделать. - Ты использовал меня, - прошипел Джируга, вспоминая, как случайно встретив Улькиорру на улице, сам предложил ему работу. - Погоди, ненавидеть будешь чуть позже, - Шиффер опустил глаза, - хронологию событий моего ухода мы восстановили: через два года, под проливной дождь, Джагерджак выкалывает тебе глаз, а я бесшумно покидаю поле боя. Честно признаюсь, я переживал, что не смогу восстановить доверие, но оказалось так легко убедить тебя, что мой уход мнимый, что ты даже сам не заметил, как стал крысой. - Почему… - руки трясутся, а взгляд медленно поднимается на Шиффера. Шепот переходит на крик, - Почему ты так поступил со мной?! - Помню, как еще в детдоме, ты ходил весь важный, когда другие ребята кричали о том, что к тебе я отношусь лучше, чем к Гриммджо. Они ошибались Ннойтора: из двух оскалов, мне всегда милее был голубоглазого. Последние слова Улькиорра говорил, уже садясь за руль. Заведя мотор, он, набирая скорость, покидает территорию старого завода, оставляя Джиругу наедине со своими мыслями, наедине со своими проблемами. А тот лишь подняв с земли камень, бросает его в серебристый мерседес, и падая на колени, проклинает этот мир: он был слеп и глуп, а жажда крови, притупила чувства… Отъехав на приличное расстояние, Улькиорра достает мобильный и, включив его, проверяет список пропущенных. Почти все вызовы были от рыжего, и парочку от Орихимэ. Свою девушку он предупредил о том, что на какое-то время отключит телефон, а вот Куросаки не знал, потому упорно звонил. Набрав Ичиго, Улькиорра прислушался к гудкам. - Твою мать, тебя, где черти носят?! – прокричал в трубку Куросаки. - Просто, мне казалось, что у тебя сегодня бал, и ты не станешь тревожить мою душу, - привычный монотонный голос, а взгляд сосредоточен на дороге. - Да, я по этому поводу тебе и звонил. Улькиорра, понимаешь, я иду на бал с Рукией и обещал ей, что заеду за ней в семь… - Дальше можешь не продолжать, я в принципе догадался, - взглянув на часы, зеленоглазый вновь сосредоточился на дороге. – Я буду у твоего дома через два час, так что будь готов. И Рукию предупреди: в девять я должен уже быть у дома Иноуэ. - А она не идет на бал? – только задав вопрос, Ичиго понял, какой он глупый. - Нет, у нас другие планы. - Ясно, ну ладно, я, значит, буду собираться, - в трубке послышался тихий смешок, затем гудки. «Извращенец» Бросив телефон на сидение рядом, подумал Улькиорра, прекрасно понимая, что означал этот смешок и о каких планах подумал рыжий парень. Взгляд по-прежнему сосредоточенный, а на лице не одной эмоции. А внутри все бушует, взрывая фейерверки. Улькиорра и сам не понимал от чего, но зато теперь он мог признать, что он может испытывать любые чувства, пускай порой и не показывает их.