аbjuration

      Бэкхён всегда боялся Чанёля. Он был омегой, а тот альфой, альфой-задирой, который издевался над младшими и порою он вытворял такие вещи, что все они бесследно переводились из университета.       Омега еще со школы хотел встретить своего альфу как в сказках. Но их встреча была весьма не сказочной: омежка-первокурсник, пропустивший первую неделю из-за течки, долго не мог найти нужный ему кабинет. Но когда он увидел нескольких парней возле черного входа, он радостно направился к ним. Те могли бы подсказать ему верное направление. Лишь подойдя поближе, омега понял, что попал не туда.       Трое парней с дымящейся сигаретой меж пальцев громко смеялись над бедным новеньким, помятая одежда которого была вся в пыли и грязи. Бэкхён осторожно выглядывал из-за угла, затем вышел оттуда, чтобы вступиться за паренька. Он заметил самого высокого парня с басистым голосом и каштановыми волосами, хохочущего громче всех. Когда альфа повернулся лицом к Бэкхёну, у последнего будто что-то вспорхнуло в груди, взорвавшись фейерверком. Казалось вокруг все замерло и ожидало действий омеги, который застыл от волнения. Он подумал, что та самая любовь, наконец, настигла его, но он был чересчур наивным.       «Расскажешь кому-либо об увиденном, убью тебя». Слова альфы эхом прозвенели в ушах Бэкхёна и запомнились надолго.       Весь первый курс Бэкхён старательно избегал Чанёля, стал серой мышкой и слабой марионеткой. Но даже это не помогало ему. Тот всегда находил Бэкхёна, вымещал на нем свою злость. Нет-нет, физически он омегу не трогал, чему Бэкхён был в какой-то степени рад. Он издевался над ним, высмеивая самыми обидными словами, порой о которых омега даже не слыхал, но понимал, что они были далеко не ласковыми. Чанёль пил, курил, дрался со всеми и спал с бетами и омегами всего университета. Это не могло не влиять на ранимого Бэкхёна. Ему больно щемило в сердце, каждый раз видя, как Чанёль обжимается с другими. Он убегал куда-то прочь, чтобы остановить приступившие слёзы и усмирить пылкий жар в груди. Альфа не видел и не знал этого.       Был солнечный и теплый июньский денёк. Ни одного облака не виднелось на синем небе. Пройдя уже год с их первой встречи, Бэкхён стоял возле того черного входа. Он был зол на себя, что его альфой стал именно Пак Чанёль. Ведь альфа всегда находил, чем разрушить его планы, а в целом и жизнь. Как бы омега не старался возненавидеть его за это, он не мог, боялся.       «У меня есть омега». Этих слов из уст Чанёля было вполне достаточно, чтобы окончательно сломать его. Он был печален как никогда, представляя, как он встречает своего альфу в саду, они за ручки идут вместе в парк, как Чанёль обнимает его, как происходит их первый поцелуй. Это был маленький мирок безответной любви Бэкхёна, который он любил сочинять. Мирок, где не было бессердечного тирана альфы.       В дни течки он не ходил в университет, боясь, что альфа учует его. Но в этот раз он решил не пропускать занятия, так как у Чанёля уже имелся омега. Так думал Бэкхён.       «Эй, изуродованная жертва аборта!». Студенты вокруг начали гоготать и посвистывать. Бэкхён повернулся на голос Чанёля.       «Завтра будет вечеринка, не опаздывай». Это был приказ.       Омега не хотел идти туда, ведь он уже знает, что это закончится ему плачевно. Но он не смел ослушаться альфу. Собрав всю свою волю в кулак, Бэкхён отправился в клуб на час позже. Он морщился от неприятного обзора, представшего перед ним - пьяные студенты отрывались под непонятную громкую музыку, альфы, омеги и беты, которых он считал порядочными, с похотью в глазах развлекались друг с другом. Его знакомые и друзья будто бы предали, использовали, оставили наивного его в неведении. Омегу охватило некое презрение и обида.       Омега искал Чанёля лишь для того, чтобы тот удостоверился его приходу. А альфа наблюдал за каждым движением Бэкхёна издалека. Он помрачнел, когда один из его друзей вплотную подошел к омеге.       К его омеге.       Увидев Чанёля, Бэкхён еле вырвался из захвата пьяного незнакомца и ринулся к альфе.       «Я пришёл. Я могу уйти теперь?», - осторожно начал Бэкхён.       «Почему? Ты опаздал, а веселье вот-вот начинается», – глубокий голос Чанёля заставил омегу врасплох. Он знал, что от его голоса Бэкхён всегда робел, и нагло пользовался этим.       «У-у меня т-течка в эти дни…». Мурашки пробежались по телу омеги то ли от боязни Чанёля, то ли от желания слышать его голос снова и снова.       «Да, я вижу. Подожди немного, ведь сегодня в честь тебя я устроил этот праздник», – Чанёль попытался улыбнуться, но улыбка больше походила на оскал. Он повернулся к другу и строго приказал:       «Присматривай за ним. Без шуток».       Чанёль повел их в маленькую комнату, затем ушел. Оставшись наедине с незнакомым альфой, который, по мнению Бэкхёна, ничем не отличался от Чанёля, омежка стал осматриваться вокруг для побега.       «Не смей, даже не старайся». – прозвучало прямо за ухом. Омега слабо пискнул и осторожно сделал шаг вперёд. Но сильные руки обхватили его сзади, снова. Альфа опалил дыханием бледную шею Бэкхёна:       «Сегодня кто-то терпко получит от нас».       «Праздник»… «в честь тебя»… Бэкхён осознал, что сегодня вечером произойдет нечто ужасное и необратимое. Они жестоко унизят его? Изобьют его? Изнасилуют? Он проклинал всех и себя, но понимал, что бы ни случилось ему не избежать этого. Он понимал, хотя все же попытался спастись:       «Прошу, отпусти меня, пожалуйста».       Он шагал из стороны в сторону, умоляя альфу, который мог запросто его поймать, но почему-то медлил с этим. Видимо, его забавляла боль в глазах омеги. Вскоре альфе надоел этот спектакль, и он одним движением повалил Бэкхёна на диван. Бедный омежка сколько бы не брыкался и не отпихивался от него был очень слаб. Его голос срывался при каждом своём «Нет!». Его лицо, заплаканное солью, корчилось от страха и безвыходности. Его тело ныло и краснело от больных покусов безумного альфы. Его душа, вся любившая единственного альфу - Чанёля, уничтожалась, оставляя пепел от той любви. Он ненавидел его за эти моменты.       Чанёль, услышав знакомый голос, кричавший о помощи, немедля бросился к омеге. Выбив дверь он увидел, как его друг срывал футболку с Бэкхёна, а тот закрыл лицо ладонями. Разгневанный альфа одним движением отбросил друга от своей омеги. Парень, придя в себя от помутневшего разума, мгновенно унёс ноги.       Чанёль ругнулся и пару раз швырнул предметы со столика в стену. Спустя время он повернулся к Бэкхёну и заметил, что омега все еще лежал с закрытым лицом, часто вздрагивая плечами. Альфа подошёл к нему, наклонился и взял на руки.       Бэкхёну было все равно куда его нёс Чанёль, ему лишь хотелось проснуться утром в своей кровати. Он думал, что альфа вынес его в зал, так как звуки приглушались и все замерли, но не отнимал руки с лица.       Если он откроет глаза, то увидит себя, стоящего посреди зала под усмешки окружающих. Люди слишком жестоки, чтобы понять друг друга. Их мнения зачастую берут основу от мнения других и без колебаний следуют по той же стопе. Бэкхён давно убедился в этом. Но Чанёль поднялся вверх по лестнице и вошел в неизвестную комнату. Он поставил Бэкхёна на ноги. Омега медленно открыл глаза.       Вокруг были расставлены маленькие свечи, пышные бутоны розовых и белых роз красовались в вазах в каждом уголке. У окна на всю стену, по которому спускались длинные серые шторы, стояла единственная кровать. Однотонный серый ковер был усыпан лепестками. На диване лежала синяя коробка, но Бэкхён не обратил на неё внимания. Он был поражён и не знал, как реагировать на эту картину перед ним.       «Ты даже цветов не пожалел, безжалостный».       Альфа подошёл к нему и произнёс такое желанное слово.       «Прости меня». Он вытер слёзы с измученного лица и невесомо коснулся губами губ омеги. Бэкхён закрыл глаза, пытаясь запомнить это мгновение на секунду. Он оттолкнулся руками от груди альфы.       «Что-то не так?», - Чанёль стоял в смятении.       «Всё не так». – выдохнул Бэкхён и направился к двери. Чанёль чувствовал, что упускает свою омегу, и хватался за последнюю ниточку счастья.       «Погоди! Постой! Я… Да, всё не должно было быть так. Я собирался признаться тебе. Он разрушил всё! Он должен был приглядеть за тобой, пока я зажгу свечи. Ты должен был прийти сюда, держась со мной за руки , и уйти также…»       « Должен был?! Это новый приказ? До каких пор я должен? Пока я не умру от боли?       Этот год я терпел всё, Чанёль, потому что любил тебя. Потому что ты мой чертов альфа! А ты терзал меня в моих же мучениях, превратил в урода, втаптывал в отдаленный уголок. Ты медленно убивал меня.       Я ослушивался тебя, пытаясь образумить, дать тебе понять, что ты причиняешь мне боль, но ты тиранствовал в отмщение. Я хотел, чтобы такого альфы у меня не было. Только вчера я хотел плюнуть на всё и покончить с собой».       Чанёль опустился на колени и солёные слёзы покатились по его щекам. Он мотал головой и заливался новым потоком горючих слёз. Образ крутого и бесстрашного парня-выпендрежника обрушивался с каждым мигом. Альфа грубо отталкивал попытки омеги стать частью его жизни, и в конечном счёте заслужил всё это.       Бэкхён повернулся и пошёл к выходу, но на минуту остановился.       «Ты моя омега, Бэкхён». Он нахмурился из-за нарастающего кома в горле, тяжело вздохнул:       «Тогда мне жаль». - он ушел прочь.       Весь второй курс Бэкхён старательно избегал Чанёля, стал нелюдимым и раздражительным. Но даже это не помогало ему. Альфа везде ходил за ним по пятам, покупал подарки и сладости. Омега видел старания альфы, но не придавал особого значения. Чанёль стал другим. Все, что его теперь заботило – омега.       В последнюю неделю до окончания курса Чанёль не появлялся на занятиях. Бэкхёна это волновало. Ощущалась пустота, ведь шумного и задорного альфы не было рядом. В один день его известили о том, что Чанёль переводится в другой университет в соседнем городе. После он нашел листок бумаги у себя в тетради.       «Если тебе передали эту записку, значит, ты уже знаешь о моем переводе. Я все хорошо спланировал, да? Я решил не мешать тебе своим присутствием и уйти. Я начну всё сначала. Возможно, когда-нибудь ты простишь меня и заново войдешь в мою новую жизнь. Пока».       Ниже были написаны числа и личная подпись Чанёля, неизвестно почему.       В чудный апрельский день омега был дома. Он безмятежно лежал на кровати, наслаждаясь теплыми лучами солнца, пробившимися в его комнату. Те числа значили дату и время, но насчет последних цифр Бэкхён не был уверен. Позже он выяснил, что это был рейс скоростного поезда направления Сеул-Кванджу. Идиот-Чанёль либо хотел сыграть в Шерлока, либо сильно хотел, чтобы Бэкхён догадался.       Омега сел на кровать и немного поразмыслив, стал одеваться. Если он не пойдет сейчас, между ними образуется пропасть времени, прежде чем они увидятся в следующий раз.       16:10. Он должен быть на станции в течение сорока минут.       Пересев на другой автобус, Бэкхён наконец добрался до места. Чанёль стоял на платформе и поджидал свой поезд. Омега долго колебался, прежде чем подойти к нему. Серьезное лицо, устремленный вдаль взгляд, волосы скрытые под кепкой, оттопыренные уши – всё казалось Бэкхёну по-детски милым. Он, хихикнув, подошел к альфе сзади и вдохнул аромат матиолы, смешанный с запахом его тела.       «Дурак! Зачем написал ‘пока’, еще и подробные данные о рейсе?», - отчитал он альфу. Чанёль резко обернулся и со словами ‘Я знал, что ты придёшь!’ накинулся на омегу.       Момент воссоединения был так желанен и драгоценен им обоим. Теперь они могли не скрывать свои пламенные чувства и дарить любовь друг другу навеки.       Дни выдавались знойными ближе к концу августа. Но этим ранним утром было освежающе прохладно. Солнце только просыпалось на горизонте. Если бы не было бы часов, можно было подумать, что это пора сумерек, когда редкие лучи заката тянутся по небу. Поезд неслышно мчался вперед. Не успел Бэкхён взглянуть на деревья, как их тут же не было. Он стянул тонкое одеяльце с Чанёля и укрыл себя. Альфа мирно спал, одной рукой обнимая омегу за шею. Бэкхену было скучно, ведь в вагоне находились от силы шестеро людей, с кем можно было бы поговорить, но все же тревожить их сон он не стал. Омега достал свой красный дневник, чтобы заново проверить список медикаментов для их с Чанёлем аптечки. Дневник открылся на странице, в котором когда-то Бэкхён оставил запись. «24 ноября 2012.       Он умудрился испортить мою анкету для заявки в конкурс по физике. Ненавижу! Этот конкурс много для меня значил, я мог бы продолжить обучение за границей. А Пак Чанёль назвал науку богохульством в разделе ‘личные интересы’ и непристойно оскорбил Дарвина. Еще и подстригся, и ему чертовски идёт! Придурок!».       Омега, взяв ручку, начал писать новые строки. Чанёль проснулся через полтора часа и увидел, как его омега уткнулся носом в свой дневник, который прежде альфа не читал.       «Надеюсь, ты там случайно не про нашу первую ночь пишешь?», - альфа улыбнулся и даже игриво пошевелил бровями.       «Оу, эта запись есть с 227 по 232 странице», - хихикнул омега. – «Я описал всё детально».       Глаза альфы расширились в шоке: -«Пять страниц?!»       На протяжении десяти минут, альфа обсуждал сам с собой, о чём же ещё можно детально написать о сексе целых пять страниц, о производителе презервативов, что ли?       Омега, расхохотавшись над мыслями вслух Чанёля, закрыл свой дневник.       « Закончил».       «Дай, я прочитаю всё», - он, было, потянулся к дневнику, как грустные нотки нечаянно вырвались из Бэкхёна:       «Ты не простишь себя…». Альфа замолк. Бэкхён никогда не забудет. Такую царапину ничем не смазать.       «Я просто избавлюсь от него. У нас новая жизнь, так к черту он мне», - Бэкхён поняв, что сболтнул, выбросил красный дневник в мусорную корзину, что мимо протаскивал уборщик.       Альфа крепко обнял омегу и поцеловал его в волосы. Да, он никогда не простит себя, пока те воспоминания не исчезнуть из памяти и не заменятся на более яркие. Омега не спрашивал больше о прошлом, да и альфа не оправдывался своим поступкам. Тогда возле черного входа, альфу вихрем охватил незнакомый ураган чувств. Он не хотел, чтобы какая-то омежка так бесцеремонно вошла в его жизнь. Он предполагал, что достоин лучшего омеги чем Бэкхён. Он сильно ошибся. Время тянулось медленно, пока до него доходило в чем смысл его никчемной судьбы. Она связала его с Бэкхёном накрепко. Альфа пытался вырваться, но всё приходило к тому, что он не сможет прожить и дня без его омеги.       «Давай поспи немного. Я люблю тебя»       Они перевелись в один университет, сняли одну квартиру, решили начать всё с чистого листа, оставляя плохие мемуары позади. Этот поезд нёс их в другой город, в другую жизнь. Эти двое пересекли большую реку, но вероятно впереди еще есть океаны, где нужно расправить паруса шире.