The Light Behind Your Eyes

POV Frank Уже практически семь часов вечера, а я все еще не гулял с бедным Бенни. Посмотрев на моего четвероногого друга, я заметил, что у щенка трясутся лапы от ожидания и желания по скорее выйти на улицу, поэтому я решил быстрее одеваться. Натянув джинсы и футболку, а так же легкую куртку, я схватил псину и выбежал из квартиры со словами: - Мам, пап, мы гулять. В ответ последовало мамино: - Одень шапку, Фрэнки, простудишься же! Прекрасная сентябрьская пора. Дымка сладостных, жарких дней спадает с каждым рассветом, но до холодов еще далеко. Теплый ветер дует мне в лицо, а Бен радостно бегает по полянке, отцепившись зубами от поводка. Шкала термометра не показывала еще ничего ниже нуля, но осень не такая уж и замечательная, какой ее описывают в книжках. Она слишком не предсказуема и обманчива. Преподнося мне новые сюрпризы, на подобии того, что я вступаю уже не в одну лужу, она затягивает свойственной только ей хандрой, предвещая долгие одинокие вечера в раздумьях. Поношенные кеды быстро впитывают все то, что находилось в этой вмятине. Я чувствую как промокают носки, и вспоминаю мамины напутствия по поводу того, что всегда должно быть тепло. Как говорится, сухо и комфортно. - О, доллар! - воскликнул я, когда лужа окончательно высохла благодаря моей обуви. Я решил идти домой спустя час, так как Бен хорошенько набегался и вялость в его передвижении говорила о том, что малыша клонит в сон. Подхватил щенка на руки, я присвистнул, ведь ему всего пару месяцев, но его вес заметно увеличивался с каждым днем. Я любил это божье создание, любил, как любят своих детей, стараясь дать им все самое лучшее начиная от здорового питания, заканчивая поддержанием крепкого сна. Чесал спинку, покупал игрушки, мыл лапы, как только он во что-нибудь влезал. Кстати о "влезал", я заметил, что пес весь в грязи, поэтому кто-то сегодня снова будет принимать ненавистную ванну с вонючим шампунем от блох. - А может тебя выжать, а? - Бен проскулил, пытаясь поцарапать своими небольшими коготками мою шею, а я засмеялся. Мы зашли в подъезд и я увидел нашу соседку мисс Баккер. Славная женщина, которая каждое воскресенье пекла рогалики с вишнями и приглашала меня к себе. Пока я вкушал плоды ее труда, она всегда играла на своем черном фортепиано. Так виртуозно, что с ее умением можно было бы собирать целые стадионы из любителей классической музыки. Двери лифта открываются, и мы выходим. Доставая ключи одной рукой, я прислонил тушу моего друга к стене, чтобы он не упал, и открыл дверь. Приглушенное освещение разливалось пор всей прихожей, и я достал тряпку из-под полки для обуви дабы протереть ему лапы. Наследит еще где-нибудь, а мама своим криком снова перебудит пол дома, потому что наши стене вовсе не такие, как у всех. Они буквально из тонкого дерева, и каждый шорох соседей слева отчетливо слышен нам. Да и не только слева, сверху тоже. Одна мисс Баккер живет очень тихо, почти не слышно и иногда я пугаюсь от долгой тишины, когда она не выходит. Мало-ли, что могло произойти. Пожилой человек все-таки. Бен бежит в мою комнату, сбивая все на своем пути, а я окликнул родителей, но ничего в ответ не следовало. Это странно, ведь они никуда не собирались уходить. Прохожу на кухню и вижу брошенный ужин. Папина сигарета медленно тлеет в пепельнице, а следы от маминой губной помады на скатерти, бросаются в глаза меня. Они немного размазаны, из-за чего создается ощущение, будто ее голову грубо приложили к столу. Спальня. Наверное, они решили посмотреть фильм, а потом уже убрать посуду. Прислушиваюсь к шорохам, чтобы не дай Бог не испортить "момент просматривания фильма". Ну, а что? Они не такие уж и старые. Каждым нужно хотя бы временно уединятся, и мои родители не исключение. Пару раз стучу, но ничего не происходит. Тогда я вздохнув захожу, и вижу папу. Он просто спал, а я напридумывал себе кучу глупостей. Выключаю свет, чтобы он ему не мешал и иду к себе за пледом. Не хочу, чтобы он просыпался от того, что замерз, ведь он и так не вылазит со своей работы. Бережно укрываю его шерстяной материей, проведя по спине, и слышу хлюпающий звук. Скорее всего мне показалось. Делаю так еще раз, и все повторяется. Просто показалось. Пытаюсь его немного сдвинуть, но он слишком тяжелый. Мне все это кажется. - Папа? С тобой все в порядке? Ты спишь, папа? - никаких эмоций, никаких движений, ни единого вздоха. Мои руки подрагивают и я стараюсь сосредоточить всю свою силу, чтобы посмотреть на его лицо. На кухне отчетливо слышен звук разбивающейся посуды. Я останавливаюсь, но решив, что это Бен продолжаю. Что-то мокрое льется на мои джинсы, но все что мне важно на данный момент, так это он. - Проснись, пап, проснись! Ты пугаешь меня! - остервенело перекатывая его тело на другую половину кровати и сбрасывая принесенный мной же плед, я слышу, как кто-то включил воду. - Мама, это ты? - кричу, но поток лишь усиливается, беспощадно выстукивая каплями ритм. Ложки летят со стола, а за ними и свечи. Бен скребется в запертую дверь, которую я не закрывал. Он воет и лает, а звон бокалов не прекращаться. Я чувствую, как отец еле ощутимо сжимает мою руку, и перевожу взгляд на него. Изуродованное лицо, покрытое шрамами и огромный порез на горле. Он хочет что-то сказать, но от того, что его губы еле шевелятся, кровь вытекает с новой силой. У него нет глаз, лишь чернеющие дыры, которые никогда не оставят мое сознание. Я кричу и пытаюсь понять, что происходит. Выбегаю в истерике на кухню, но там все в порядке Все тот же брошенный ужин, целая посуда, выключенный кран. - Да что происходит?! Мама, где ты?! - бегу в их спальню, и как только я переступаю порог все снова повторяется. Грохот, вой, шум воды, бездыханное тело отца. Закрываю лицо руками и пытаюсь найти телефон, чтобы вызвать 911, хоть знаю, что ничего уже не изменить. В том самом дверном проеме, я подскальзываюсь и падаю. В ушах звенит, но я отчетливо слышу, что по ту стороны комнаты стоит гробовая тишина, а внутри, будто начало ядерной войны. Я оказался по середине двух миров. Нет, не оказался. Застрял.