Не забывай

*** — Билли, пообещай мне. Неистовый шепот, губы слепо шарят по лицу. — Билли, пожалуйста... Руки хватают пустоту, дыхание прерывается судорожными вдохами. — Я обещаю, Чарли. — Ты всегда будешь помнить обо мне? — Конечно, малыш. Сдавливает что-то в груди, перед глазами темнеет. — А как же Флер? — Я люблю ее, Чарли. — Но... — Но ты для меня самый дорогой человек. Я никогда не забуду тебя. — Билли... Пожалуйста. *** Сова упорно билась в закрытое окно, легко дребезжали стекла. Молли Уизли, махнув рукой на беспокойную птицу, отворила окно и впустила ее в дом. Сделав круг над столом, сова выпустила из клюва мятый конверт и уселась на спинке кресла, деловито чистя перья. Молли вытерла руки о передник, осторожно взяла конверт и недоуменно уставилась на имя отправителя. А затем неаккуратно надорвала бумагу и глаза ее забегали по строчкам. «Уважаемые мистер и миссис Уизли... С прискорбием сообщаем, что ваши сыновья, Уильям Артур Уизли... и Чарльз Артур Уизли... находятся в больнице Св. Мунго с... многочисленные ушибы, частичная потеря памяти... Просим Вас...» Конверт выпал из рук Молли. Некоторое время она невидящим взглядом сверлила стену, а затем поспешно устремилась наверх. *** Болела голова, и ломило в висках. Билл с трудом открыл глаза и, прищурившись, огляделся. Сидящая рядом с его кроватью светловолосая девушка вскинула удивленно-радостный взгляд: — Билли! Ты п'гишел в себя, я так счастлива! Билл еще раз оглядел комнату, в которой оказался. — А где я? И... Кто ты? Глаза незнакомой блондинки начали наполняться слезами. В это время распахнулась дверь. На пороге показались взволнованные Молли и Артур. — Билли, мальчик мой! — в глазах Молли тоже стояли слезы, — Как ты? — Боже мой, мама! Что происходит? — Билл помотал головой, — Где я? — Ты не помнишь? Ты в больнице Св. Мунго. Что же вы такое устроили! — Молли всплеснула руками, — Кто догадался взять этого ужасного монстра? — Это называется мотоцикл, — тихо пробормотал Артур, смущенно глядя в пол. — Да хоть вертолет! — с некоторой трудностью произнесла Молли незнакомое слово, — Вы же уже не мальчишки! И в кого это только у вас? Артур безучастно сверлил взглядом стену. Молли пожала плечами: — Слава богу, у тебя ничего серьезного. И Чарли... — Что с Чарли? — резко дернулся Билл. — Да все с ним в порядке, тоже уже очнулся. Слава Мерлину! Из угла вдруг послышались всхлипы. Молли всплеснула руками. — Флер, детка, что с тобой? — Ничего се'гьезного? Ничего, гово'гите? Билл меня не помнит! Родители Уилзи перевели удивленные взгляды на своего старшего сына. Билл пожал плечами. — Ох, Флер! Это ужасно, но врачи говорят, что все хорошо будет. Память восстановится. Молли, продолжая успокаивать, увела рыдающую Флер из палаты. Артур присел на край постели сына. Билл нахмурился. — Кто она? — Твоя жена, — вздохнул Артур, — она так за тебя переживала, а тут вот... Билл устало потер руками лицо. Замер, уткнувшись в ладони. — Отец? — Да? — Что... это? — длинные пальцы заскользили по шрамам, оставленным Фенриром. — Билл, мальчик мой, — Артур прижал крепко прижал сына к груди, успокаивающе гладя по волосам, как когда-то в детстве. *** Возвращение в «Нору» далось с трудом. Три года были просто вычеркнуты из жизни. Билл смотрел в зеркало — и не узнавал себя. Смотрел на Флер — и не узнавал ее. С изумлением узнал, что у них даже есть собственное имение, куда в скором времени и вернулась Флер — одна, поскольку Молли уговорила ее пока оставить Билла в «Норе». Все силы уходили на надежду, что память восстановится. Билл же устроил себе отпуск. Целый день он проводил, читая книги, помогая матери по хозяйству или придуриваясь с младшими, а вечером вел долгие споры с отцом. В один из таких теплых, спокойных вечеров, когда в гостиной уютно потрескивали поленья в камине, а из кухни доносились дразнящие запахи, скрипнула входная дверь, и стрелка с именем Чарли на семейных часах переместилась к указателю «дом». Тут же из кухни выбежала Молли, бросилась обнимать сына, с топотом спустились с верхних этажей младшие, встал, протягивая руку для приветствия, Артур. Чарли успевал всем улыбаться и отшучиваться — домашние просто не давали ему прохода. Он улыбнулся и Билли, тогда старший тоже встал, пожал ему руку и похлопал по спине. — Ну, как ты? — Здорово, просто отлично. И не такое случалось на работе. Драконы, знаешь... Билл понимающе покивал головой и вернулся на диван. Чарли избавился от внимания родственников и сел рядом с ним. Устало потер глаза. — Это... — Билл протянул руку и осторожно провел пальцем по свежему шраму на виске брата. Чарли криво улыбнулся. — Ерунда. Царапина. — Ты прости... Это я тебе предложил покататься. Знал же, что не справлюсь! — Билл зло ударил по колену кулаком. — Эй, ты не виноват! Это было весело, правда. К тому же, живы — и ладно. — А ты... — Билл бросил осторожный взгляд на Чарли, — тоже ничего не помнишь? Чарли покачал головой. — Года три точно. Остальное вроде нормально... Хотя я не очень вспоминал. Работа заела. Не так просто у нас отгул взять, пришлось из больницы сразу в драконарий возвращаться. А теперь вот вырвался, вроде как на праздник — и отдохнуть заодно. — Праздник? — недоуменно переспросил Билл. — Ох, брат! Ну ты что? — Чарли хлопнул брата по спине, — Хэллоуин же. — О. Праздник, да, — ухмыльнулся Билл. — Вот поэтому и отпустили, что никто больше из наших не уехал. А мне какая разница, когда отдыхать, верно? Биллу оставалось только кивнуть. *** — А потом мы устроили такой взрыв, представляешь! И... — Они все разбежались, а у Невилла еще волосы зеленые были, а нас... — Тише, тише, — Билл вскинул руки в защитном жесте, — Я вас прекрасно понял. Но, может быть, теперь вы все-таки послушаете маму и поможете Рону выгнать гномов из сада? Близнецы состроили оскорбленные рожицы и важной походкой удалились. Вскоре донесся их смех и возмущенный голос Рона. — Близнецы резвятся? — Чарли присел рядом с Билом, опершись спиной на раскидистое дерево, растущее на заднем дворе Уизли с незапамятных времен. Артур убеждал, что это магловская яблоня, но плодов никто никогда не видел. — Ага, — улыбаясь, ответил Билл, — они никогда не повзрослеют. — Кто бы говорил, — фыркнул Чарли. Билл лишь тихонько засмеялся в ответ. Медленно догорал день. Молли зажгла на кухне лампу, и теперь ее силуэт мелькал за занавеской. Иногда пробегала Джинни — вовсю шло приготовление ужина. Гогот близнецов теперь раздавался тише и как будто дальше. Все так же возмущался Рон. В комнате Перси на втором этаже горела лампа — наверное, опять что-то изучал. Билл вздохнул. — Так умиротворенно. Даже не верится, что... — Что война закончилась? — закончил за него фразу Чарли, — да, это странно — не помнить. Словно уснули в каком-то кошмаре, а проснулись в чудесной сказке. Билл вновь вздохнул, на этот раз тяжелее. — Вспоминать все это... Тяжело будет, я думаю. Вот так резко — все эти ужасы, эти битвы, и... Билл замолчал и уткнулся в ладони лицом. — А Флер? Ты не помнишь, да? Билл отрицательно покачал головой. — Я пытался... Честно, не мог же я просто вот так... Но ничего. Совсем. — Эй, эй! Блин, надейся. Ну что ты, Билли... Билл вдруг дернулся и внимательно посмотрел на брата. Чарли замер. — Что? — Чарли, я... — Билл схватил брата за руку и сжал его пальцы, — Мне кажется, я забыл что-то важное. Что-то очень-очень важное. — Это с Флер? — Нет, нет... Совсем не с ней, — Билл задумчиво потер лоб, — Это... Я не помню! — Тссс, — Чарли погладил брата по руке, - ты вспомнишь, обязательно. Билл кивнул и положил голову брату на плечо, устало прикрыв глаза. Чарли неловко приобнял старшего за плечи и вдруг почувствовал, как отчего-то сладко замирает сердце. *** «Судорожный вздох. Протяжный стон. — Так, дааа. Уверенные толчки. Сильные руки скользят по его телу. — Быстрее... Еще... Такой тихий, интимный шепот. Куда уж интимнее. — Чарли... Чарли... Скоро. Уже совсем скоро... — Чарли... Чарли!» *** — Чарли, ты в порядке?— Билл взволнованно тряс брата за плечо, — Тебе что-то приснилось? — А, — Чарли сел на кровати, растерянно оглянулся, — Я не помню. Совсем не помню. — Это плохо. Доктор говорил, что, возможно, в снах будут прятаться наши воспоминания, и хорошо бы было их... О, — Билл случайно скользнул взглядом по лицу Чарли и ниже, к одеялу. — О... — Чарли покраснел и прикрыл руками, видимый даже под одеялом стояк, — Я... Эээ... — Ты точно не помнишь? — Билл внимательно смотрел в окно, — Ну, вдруг там... Что... В общем, там мама уже завтрак приготовила. Говорила спускаться. Билл поднялся и твердой походкой вышел за дверь, осторожно прикрыв ее за собой. Чарли посидел еще немного, мучительно смущаясь, и побрел в ванную, не выпутываясь из одеяла. *** — И тут — бах! — и Снейп весь в зелье. Ему идет розовый, кто бы подумал! — Артур, боже, положи свои игрушки и помоги мне! — А еще свистелка, знаешь, как у... — Ронни, не хватай куски, скоро ужин! — Мама, мам, ты видела новую коллекцию? Там мантия такая, знаешь... — Артур, ну что же такое-то?! — Фред, отдай! Это мое печенье! — Чарли, ну хоть ты! Боже, Артур! — Отбери, отбери, маленький Ронни! — А еще туфли и рубашка, с кружевом... — Я не маленький! Я уже выше тебя! — Артур! Чарли, где Билл? Чарли пожал плечами, отобрал печенье у дразнящегося Фреда и, протолкнувшись в дверь мимо отца, вышел на улицу. Семейные ужины были сплошным сумасшествием. Удивительно, как он уже отвык от этой суеты за несколько лет, проведенных в драконарии. Мгновенно начинала болеть голова, и закладывало уши. Чарли глубоко вздохнул и посмотрел на звездное небо. Из темноты донеслось негромкое: «Чарли?», и тут же под яблоней вспыхнул маленький красный огонек. Как чей-то одинокий глаз. Чарли пошел на голос. Билл сидел под деревом. Несмотря на холодную октябрьскую ночь, Уильям был одет в легкую рубашку и потертые синие джинсы — как мама ни ругалась, так и не смогла отучить Билла носить магловскую одежду. В зубах он сжимал тлеющую сигарету. Чарли присвистнул. — А мама знает? — Слушай, мне же не пятнадцать, — Билл усмехнулся, — конечно, не знает. У нее удар будет. Он похлопал ладонью по земле рядом с собой, предлагая Чарли сесть, и протянул ему сигарету. — Где взял? — Чарли осторожно крутил в руках табачную палочку. — Папа угостил. Достал как-то в своем отделе. Ты попробуй. Чарли сделал первую маленькую затяжку и закашлялся. Он никогда в жизни не пробовал курить. Билл рассмеялся, похлопал его по спине. — Ничего, в первый раз у всех так. Чарли кивнул, отдавая сигарету обратно и вытирая рукавом слезящиеся глаза. Они еще немного посидели в тишине, следя за сигаретным дымом, что растворялся в звездном небе. — Ты так и не вспомнил, что тебе приснилось? Чарли вздрогнул. — Хах, нет. — Ммм. Может, все-таки еще раз попробуешь? Чарли сначала подумал, что Билл говорит о сне, но затем повернулся к брату, и увидел, что тот протягивает ему почти скуренную сигарету. — Я... — Нет, не так. Стой-ка. Билл сделал глубокую затяжку, и вдруг притянул Чарли за шею, прижимаясь губами к его губам и выпуская дым ему в рот. Чарли, ошарашенный, оглушенный, вырвался и отпрянул назад. — Ч-что ты? Билл и сам выглядел удивленным. — Это... Я не знаю, но... Чарли открыл, было, рот, чтобы... Чтобы что? Закричать, устроить истерику, ударить Билла? Но в этот момент на крыльце появилась Молли. — Мальчики! — наугад крикнула она, внимательно вглядываясь в темноту двора, — Ужин готов. Билл оглянулся, поднялся и быстрым шагом направился к дому. Чарли проводил его растерянным взглядом и медленно побрел следом. *** Чарли тихо проскользнул в комнату, разделся, стараясь не шуршать одеждой, и юркнул под одеяло. Прислушался к дыханию на соседней кровати, и успокоено выдохнул — Билл вроде бы спал. — Я не сплю, — неожиданно громкое в ночной тишине заявление заставило Чарли вздрогнуть. Билл заворочался — поворачивался к Чарли лицом. Впрочем, глаза младшего еще не привыкли к темноте, и он не был уверен, смотрит ли на него Билл на самом деле. — Слушай, я... — Как долго ты меня избегать еще будешь? Стоит мне только появится в пределах твоей видимости, как ты тут же придумываешь себе дела и сбегаешь. — Это неправда, — Чарли решил отрицать так долго, как это только возможно, — случайность. — Случайность? — хмыкнул Билл. Потом зашуршал одеялом, и, по всей видимости, сел на кровати, — Не дури. Думаешь, я не понимаю? Я старше тебя, и не должен был так поступать, но это было как-то неожиданно для меня самого, понимаешь? — Ты, — Чарли сглотнул, — за своими действиями, что ли, следить не можешь? То есть, ты не уверен, что сделаешь в следующий момент? От тебя теперь всего, что угодно ждать можно? — теперь и Чарли уже сидел на кровати, возмущенно смотря на брата, — То есть ты можешь сейчас кинуться ко мне, поцеловать, и... Чарли резко замолчал и опустил голову. Но даже в такой сумрачной темноте Билл понял, что он покраснел. — О, нет. Забудь. Мерлин, я просто не понимаю, что происходит, потому что определенно что-то происходит, — Чарли откинулся на кровать, — Я ничего не могу вспомнить из этих трех лет, я не могу вспомнить, что мне снится, а мне точно что-то снится! А тут еще ты с этим... — Чарли прикрыл глаза рукой, — А тебе, Билл? Ты помнишь, что тебе снится? Билл отрицательно покачал головой, но потом понял, что брат его не видит. — Нет, ничего. Я даже не уверен, снится ли мне вообще что-то. Ну, возможно, школа пару раз. И «Гринготтс», но это старое, это я и сам помню... Чарли выругался. Билл удивленно посмотрел на брата — вот уж не ожидал! — и вдруг понял, что Чарли устал. Устал от этой неопределенности и недомолвок. Ведь он всегда такой прямолинейный и открытый, а тут вдруг тайна, не раскрываемая, и остается только сидеть и ждать, но Чарли ведь так не привык... Билл поднялся и пересел на кровать брата. Чарли от неожиданности отпрянул в сторону, но затем, вздохнув, прижался к брату, понимая, что сейчас это то, что нужно. Билл обнял его за шею и потрепал по волосам. — Все хорошо будет. Все хорошо... *** Близнецы теребили тыквы, вырезая из них всевозможные нелепые рожицы, которые не пугали, а скорее смешили; Молли и Джинни активно стучали на кухне ножами и чашками, а Рон ходил и ныл, что близнецы украли его любимый плакат с «Пушками Педдл». Чарли уютно устроился на диване, пока не занятом никем из домашних. Послышался хлопок, громкий смех близнецов и недовольный голос Перси. Из кухни выглянула рассерженная Молли, погрозила неизвестно кому черпаком и скрылась вновь. Распахнулась входная дверь, пропуская горячо спорящих о чем-то Билла и Артура. Впрочем, их спор прервали — близнецы тут же бросились к отцу, о чем-то расспрашивая, а Билла оттеснили в дивану. Он плюхнулся рядом с Чарли, сгрузил груду пакетов на пол и шумно выдохнул. — У меня такое чувство, что мы Рождество отмечаем, — пожаловался он. Чарли улыбнулся, косясь на пакеты. — А это подарки? — Почти, — Билл наклонился, пошелестел пакетами и что-то выудил из них. Протянул руку и надел Чарли на голову кошачьи ушки на ободке, — близнецы упросили отца сделать магловский хэллоуин. Как минимум, костюмы. — Ты хотел сказать, упросили маму. Отец-то, наоборот, рад только, — Чарли покачал головой. Кошачьи ушки на втором сыне Уизли смотрелись нелепо. Билл прыснул. Чарли не успел возмутиться — в гостиной появилась Молли и вытолкала всю галдящую толпу на улицу, пока близнецы покатывались со смеху над видом Чарли. Драконологу это уже надоело, и он дернул ободок. Ушки не снимались. — Что за?! — он перевел ошарашенный взгляд на брата, — ты же сказал, никакой магии. — Прости, — Билл еле сдерживался, чтобы не рассмеяться в голос, — но без магии просто не интересно будет, — и он подмигнул близнецам, которые вновь подшучивали над Роном. *** Это был самый нелепый ужин в семье Уизли. Чарли поминутно дергал кошачьи уши, надеясь, что действие проклятия пройдет, Рон под шумок пытался стащить лишнюю порцию окорока, а Джинни упрашивала маму разрешить ей выкрасить волосы в розовый цвет. — Смотрите, Перси сегодня победит в конкурсе на самый ужасный костюм! — Я одет, как обычно! — Фред! — Я Джордж. Он - Фред. — Нехорошо обманывать маму. Все обернулись на голос и замерли. Биллу удивительно шла одежда викторианской эпохи. Фрак поверх блузы с рюшами подчеркивал его тонкую талию, а мягкие штаны плотно облегали стройные ноги. Длинные волосы были забраны в хвост и перевязаны черной лентой. Билл очаровательно улыбнулся, показывая верхние удлиненные клыки. Близнецы разочарованно выдохнули: — Ну, так... — Нечестно. Почему Билли... — Всегда круче? — Потому, что он старше и умнее, — усмехнулся Чарли, отводя взгляд. Что-то екнуло в груди. Молли засуетилась, расставляя стаканы, доставая огневиски и сливочное пиво для тех, кто помладше. Шутили, громко смеялись, кто-то с кем-то спорил, кто-то кого-то ругал, а Чарли опрокидывал в себя стакан за стаканом. Откуда-то взялась непонятная, неконтролируемая злость — на Билла. Первой забеспокоилась Молли: — Чарли... Может, тебе уже хватит? Чарли как раз подносил ко рту очередной полный стакан, как вдруг перехватил взгляд Билла — внимательный и чуть насмешливый. Так и не выпив, ударил стаканом о стол, расплескав огневиски вокруг и себе на руку, встал и, пошатываясь, побрел в свою комнату. Билли бросил матери успокоительное: «Я разберусь», и поспешил следом. *** Чарли захлопнул дверь и прислонился к ней спиной. — Черт, черт, черт! — задрожала от глухих ударов деревянная доска. Почему так получилось? Он же парень, он женат — плевать, он же брат, в конце концов! — Почему именно ты, Билл? — Чарли устало сполз на пол и прикрыл глаза. — Чарли, — тихий, спокойный голос за дверью, — впусти меня. Открой дверь, Чарли. Чарли отрицательно покачал головой, забыв, что Билл его не видит. — Чарли, открой дверь, иначе я ее выломаю. — Я не могу, как ты не понимаешь? Если ты сейчас войдешь, то я... я... Чарли спрятал лицо в ладонях. За дверью воцарилась тишина. — Я знаю, Чарли. Я знаю это, — Чарли вскинул голову и удивленно поднялся, прислушиваясь, — знаю. Поэтому я и должен быть рядом с тобой. Открывай, Чарли, малыш. И Чарли послушался. Возможно, не совсем сознавая, что делает, словно в каком-то трансе. Щелкнул замок. — Малыш? Билл улыбался. Улыбался, показывая клыки. Сильный, опасный хищник. — Ты же мой маленький братик, — и вдруг кинулся вперед, отчаянно прижимая Чарли к себе, впиваясь в его рот поцелуем, рассекая нежную кожу губ острыми клыками, глотая его кровь. — Вампирюга, — тихо засмеялся Чарли, открывая шею под укусы-поцелуи, — подожди... Дверь надо... Билл, не отрываясь от шеи брата, взмахом палочки захлопнул дверь, накладывая Запирающие и Заглушающие чары, и откинул палочку куда-то в сторону. Сейчас его более волновал Чарли — податливый и на все согласный. А думать... Думать, они будут утром. — Билли, Билл... Чарли звал его снова и снова, судорожно цепляясь за рубашку, словно искал спасения. Звал все время, пока Билл осторожно укладывал его на кровать, избавлял от одежды, покрывал поцелуями многочисленные шрамы. — Билли, пожалуйста... Звал, пока Билл, тихо ругаясь, искал палочку и вспоминал хоть какое-нибудь заклинание смазки. — Билли... Билл... И на каждом толчке, с придыханием, расцарапывая ногтями кожу в кровь. Билл никогда не слышал, чтобы его имя звучало так эротично. — Билл, я тебя... *** Билл и сам не заметил, как заснул. А когда открыл глаза — комнату уже заливали солнечные блики. Громыхали чем-то на первом этаже, во дворе перекрикивались близнецы, кто-то прошел по коридору, постучал в дверь. — Чарли, Билл, вставайте! — Сейчас, мама, — Билл зевнул и повернулся на бок. И тут же уткнулся носом в рыжую макушку. Удивленно отшатнулся. Чарли со стоном потянулся, сонно моргая, посмотрел на Билла. И тут же вскочил, озираясь. — Мы, что, в «Норе»? Билл кивнул, сглатывая. — Мерлин! Ты же сам говорил, никакого секса дома, а вдруг... Где Флер? — Наверное, в «Ракушке». Подожди, она... — Голову вдруг сковала ужасная боль, и Билл сжал ладонями виски. — Билл, ты чего? — Вспомнил почему-то войну. С чего бы? — Ну-ну, успокойся. Все давно закончилось. Только вот я почему-то не помню, как мы в Норе оказались. Ты мне покататься предложил... — А потом этот грузовик... Братья переглянулись и кинулись вниз, поспешно натягивая одежду. На кухне Молли деловито мешала какое-то варево в котелке. — Мам, как мы тут оказались? — Где Флер, мама? Молли удивленно посмотрела на братьев и вдруг кинулась их обнимать. — Ох, ребята, вы все вспомнили! Боже, какое счастье! Мы уж и не надеялись, — Молли промокнула глаза уголком фартука, — Как хорошо! Флер уехала в «Ракушку». Но какое все же счастье! — Мы... Потеряли память? — Да, о последних трех годах. Врач говорил, что память восстановится... Артур, иди сюда! Братья растерянно переглянулись, их уже окружили домашние, все что-то наперебой говорили и теребили их. Билл первый махнул рукой и ушел наверх. Чарли поспешил за ним. Билл стоял у окна, наблюдая за вновь обнаглевшими садовыми гномами. Чарли присел на кровать. — Потеряли память, значит? — первым нарушил тишину Билл, — За три года... Тогда объясни мне, что мы делали в одной кровати? Чарли покачал головой. — Я не знаю, Билл. Я же обещал тебе, что никогда больше, что не предам Флер, не буду стоять у нее на пути... Я не знаю. Билл закусил губу. — Но ведь и ты обещал, что никогда меня не забудешь, — вдруг укоризненно произнес Чарли. Билл вздрогнул и повернулся к брату, сверля его настороженным взглядом. — Ты же обещал, — голос Чарли дрогнул, — обещал и все равно... Билл медленно прикрыл глаза и вздохнул. — Даже если так... — Ты не можешь бросить Флер, верно? — мрачно произнес Чарли. — Чарли, пойми, мы же... — Билл шагнул к кровати, намереваясь успокоить брата. — Что «мы»? — Чарли резко вскочил, — Мы мужчины? Братья? У нас нет будущего вместе? Так почему же ты тогда сделал это? Еще тогда, в первый раз... Почему же ты — старший ведь! — не одумался? И почему теперь, — у Чарли задрожали губы, — не можешь понести ответственность? — Ты винишь во всем меня? — тихим, спокойным голосом спросил Билл, — Винишь, когда сам не оттолкнул, когда принял все это, как должное, когда стонал подо мной... Уши Чарли полыхали алым цветом. Билл понял, что ляпнул лишнего. — О, нет, я... Я не то хотел сказать. Это вообще не то и... А, к Мерлину все! Билл одни плавным движением оказался рядом с братом, притянул его к себе за плечи и поцеловал. Чарли опешил на мгновение, но практически сразу же оттолкнул брата от себя, разрывая поцелуй. — Теперь, значит, отказываешься, да? — тяжело дыша, усмехнулся Билл, — когда на чужих словах понял, что ведешь себя, как дешевая шлю... — Не смей! — неожиданный удар практически снес Билла с ног. Он отступил на пару шагов, запнулся о кровать и неловко повалился на спину. Над ним тут же навис Чарли. Его глаза полыхали гневным огнем, — Не смей меня так называть! Ты не имеешь никакого права, ты! Чарли впился в шею Билла злым поцелуем, оставляя засос, рванул в стороны полы рубашки. Замер, словно решаясь. Билл усмехнулся, и это оказалось последней каплей. — Не смей. Смеяться. Надо. Мной. Билл скривился, когда Чарли перевернул его на живот, содрал рубашку, оставляя красноватые следы от укусов на спине и резко сорвал штаны. Билл забеспокоился. — Чарли, только не... — и прикусил губу, сдерживая непрошеные слезы. Потому что было нестерпимо, до животного ужаса, больно. И Билл не выдержал. — Чарли, пожалуйста... Стой... Ча-а-арли... Чарли, казалось, его не слышал. Упорно толкался внутрь, рыча, как дикий зверь, расцарапывал кожу в кровь, до боли сжимал бедра. «Синяки останутся», — отстраненно подумал Билл, моля Мерлина, чтобы это все побыстрее закончилось. И тут Чарли дернулся, громко выдохнул и, прогнувшись в спине, кончил в Билла. Лениво выскользнул и повалился рядом на кровать, отвернувшись. Билл, уткнувшись носом в подушку, вдыхал тонкий аромат одеколона Чарли, а в глазах закипали злые слезы. Он не плакал уже двадцать лет. *** Чарли медленно спускался по отчаянно скрипящей лестнице, чувствуя, как замирает сердце. Выглянул в коридор и успокоено выдохнул — сапоги из драконьей кожи стояли на своем законном месте. Чарли метнулся на кухню и замер в дверях: Билл сидел, сложив руки на столе и положив на них голову. Он, казалось, спал. Но как только Чарли сделал осторожный шаг вперед — тут же вскинулся, пригвоздив взглядом Чарли к полу. Тот замер и осмелился посмотреть брату в глаза. И испугался. В них не было злости, обиды, презрения или ненависти. В них не было ни единого чувства. Так Билл смотрел на незнакомцев на своем пути — безразлично и холодно. Взгляд Чарли забегал по кухне, не в силах больше выносить взгляда Билла, и случайно остановился на часах Молли. Стрелка «Флер», которую сделали совсем недавно, остановилась на положении «Нора». Чарли дернулся и резко повернулся. — Билли, до'гогой! Слава Ме'глину, ты в по'гядке! Билл хмыкнул и вновь устремил взгляд на Чарли. Чарли мечтал исчезнуть. — Мы уезжаем домой? — Флер вцепилась в рукав Билла и преданно заглядывала в глаза, — Домой, Билли? Билл кивнул, и вдруг наклонился и коснулся легким поцелуем губ Флер. Он по-прежнему не отрывал пустого взгляда от Чарли, но вот посмотрел на Флер — и нежность, и грусть, и отчаяние мелькнули в его глазах. Чарли почувствовал, как не хватает воздуха. — Да, дорогая, мы едем домой. — Ты не хочешь поп'гощаться с Ча'гли? Вы поссо'гились? — голос Флер доносился чуть тише, уже с улицы. Чарли выбросил из памяти безразличный взгляд Билла, и, надеясь, что все еще можно исправить, вернуть, рванул к выходу. Сапог не было. Флер успела помахать рукой, а Билл бросил еще один взгляд на Чарли, и его губы успели сложиться в какое-то бесшумное прощальное слово, прежде чем рывок порт-ключа унес их с лужайки Молли. Чарли до боли в сердце пожалел, что не умеет читать по губам. *** Драконы помогали отвлечься. Когда ты забываешься, и тебя случайно задевает хвосторога, все твои мысли направлены на то, чтобы остановить текущую кровь и найти в себе силы добрести до медпункта. Но там, после наложения нескольких заклятий и горьких лекарств, когда все расходились, чтобы не мешать больному побыть в покое, мысли наваливались вдвойне тяжелым грузом. Чарли рассматривал темный потолок и бессильно скрипел зубами. Сам виноват, только он, никто больше. Надо же было так сорваться, выйти из себя... Самый дорогой человек, самый близкий — и так повести себя с ним... С каждым днем Чарли все больше казалось, что прощальными словами Билла были «ненавижу тебя», но так хотелось надеяться, что он простит, не сейчас, но когда-нибудь, чтобы они хотя бы общались как раньше, как братья, писали друг другу письма, ведь уже месяц прошел, Чарли так скучает... Каким надо быть зверем, чтобы так поступить? На месте Билла, он бы никогда себя не простил. Чарли зарычал сквозь зубы и ударил ребром ладони по прикроватной тумбочке. Какая ерунда, детская боль. Страшно представить, как больно было Биллу тогда. А ведь он даже не помог, сбежал трусливо, не глядя брату в глаза. Удивительно, как всю следующую неделю они не сталкивались — Чарли приходил слишком поздно, когда Билл спал, а когда просыпался — Билла в комнате уже не было. А потом приехала Флер и... Чарли должен радоваться, она отвлечет Билла от этих ужасных воспоминаний, но как предательски сжималось сердце, когда Билл уделял ей все свое внимание, а на него — на брата, любимого! («любимого ли?») — не тратил ни капли. Чарли, застонав, поднялся с кровати — рука, задетая драконом, еще болела — и побрел к выходу. Здесь нечего делать, а дома у него где-то была бутылка огневиски, и пусть забвение на всего одну ночь — это лучше, чем ничего. Благодаря Мерлина за то, что выделенная ему каморка находится совсем рядом с медпунктом, Чарли толкнул дверь и ступил в полутемную квартиру. И сразу насторожился — нюх драконолога подсказал ему, что что-то изменилось. Его внимание отвлек блеснувший на столе продолговатый предмет. Чарли зажег Люмос и осторожно подошел к столу. И вдруг громогласно рассмеялся. — Он тебе не нужен больше, да? — в ярости он швырнул серьгу-клык, что раньше украшала ухо Билла, в угол, — А ведь ты говорил, что никогда с ним не расстанешься. Что он дороже жизни для тебя. Потому, что... Мой подарок... Всхлипывая, он опустился на пол, и уткнулся носом в колени. Взрослый, зрелый мужчина, отчаявшийся, как маленький мальчик. — Билл... Билли... Что же ты сказал мне тогда? Скрипнула половица. Скрипнули сапоги из драконьей кожи. И голос, такой родной и такой долгожданный, что Чарли уже и не надеялся его услышать: — «Все еще люблю».